Игорь Акинфеев: «Часто смотрят на тебя так, будто бог спустился, у которого всегда все хорошо»

Голкипер ЦСКА Игорь Акинфеев высказал свое мнение о возможности перехода в другой клуб, трансферных слухах об Андрее Аршавине и Юрии Жиркове, наблюдениях за футболом с трибуны и искренности.

О контракте с ЦСКА и возможности перехода в другой клуб: «У меня действующий контракт с ЦСКА до 2011 года, поэтому любая команда, желающая приобрести Акинфеева или какого-то другого игрока, должна обратиться к нашему президенту. Я игрок ЦСКА до 2011 года. Кто же знает, что будет дальше? Что касается интереса ко мне европейских клубов, таких, как «Фиорентина», так вот только до конкретики ни в том, ни в других случаях не доходило. Чаще всего это слухи. То Анчелотти приезжает, то еще кто-то. Может, они в Москву просто на Ленина прилетают посмотреть. Вот если Гинер вызовет к себе, допустим, Жиркова, покажет официальную бумагу и скажет: «Юра, тебя «Реал» приглашает», – тогда другое дело».

Об Андрее Аршавине и Юрии Жиркове: «Вокруг Аршавина раздули огромный ажиотаж. А что на самом деле, никто толком не знает. Мне это неинтересно: у Аршавина свои проблемы, у остальных – свои. Каждый человек вправе решать, что ему делать. Как обстоит дело у Жиркова, лучше Юру и спросите. Думаю, если бы он играл с «Зенитом», было бы легче. Но с дисквалификациями ничего не поделаешь».

О тренере в сборной и в клубе: «В сборной все немного иначе. Хиддинк не постоянно находится с командой и даже в стране. Намечается товарищеский матч, он прилетает из Голландии, проводит сбор, игру, а затем волен улетать обратно. Мне кажется, в сборной тренеру легче, чем в клубе. Прежде всего психологически. Взять те же предсезонные сборы по два месяца. Как у нас говорят: за это время успеваем набрать форму, устать, а к началу сезона уже никто ничего не может делать. Доказывать, что ты номер один, все равно придется. Поставят тебя на одну-две игры, посмотрят, что собой представляешь. И если будешь уповать на старые заслуги, быстренько посадят на лавочку. В каждом матче, на каждой тренировке нужно подтверждать право быть первым».

О жизни и футболе после травмы: «Все осталось как прежде. Просто мне выпала возможность увидеть наш чемпионат глазами рядового болельщика. Со стороны посмотрел, как ребята в два часа дня мучились, играя по жаре. Потом все вокруг обсуждали, как наши футболисты плохо играют. Особенно всеми нами любимые эксперты, которые сами при этом никого в жизни не тренировали и ничего не добились. В остальном же ничего не изменилось. Понимаю: хорошо, что так вышло, а не иначе. Ведь бывают травмы, после которых люди вообще в футбол не возвращаются.

Я разделяю точку зрения: что ни делается, все к лучшему. Значит, судьбой так было предначертано. Не бывает в жизни один только шоколад. Закурил, дескать, такую длиннющую сигару – и лишь к концу жизни она у тебя потухла. Такого не бывает, каждый должен проходить через трудности. Многие действительно удивляются, узнав, что мне всего 22 года. Остается ответить: вот побреюсь и буду выглядеть на свой возраст».

Об искренности в общении и в интервью: «Говорить как придется – это точно не про меня. Слава богу, меня родители слишком хорошо воспитали, чтобы я все говорил в лоб. Перебарщивать с этим нельзя. Хотя бывают моменты, когда говорю все, что думаю. Что касается недоговаривания... Вот, допустим, выходит человек на поле. Болельщики привыкли думать, что у него все хорошо. Но ведь никто не может догадываться, что происходит у него внутри. Развод, дети болеют или что угодно. И когда игрока спрашивают: «Почему вы так плохо играли?» – он же не будет говорить о том, что с женой разводится. А многие этого не понимают. Смотрят на тебя так, будто перед ними бог спустился, у которого всегда все хорошо. Уж простите – наверное, нельзя такие слова говорить. Но именно так порой и смотрят. А мы – обычные люди, просто чаще в телевизоре появляемся. И то не по своей воле».

О мобильном телефоне: «Конечно, у меня несколько номеров. Есть и секретный, которого никто не знает. Порой звонки надоедают. Не хочу привлекать лишнего внимания. Есть другие люди, которые хорошо улыбаются на обложках. Номер телефона менял раз семь. Причем, бывало, только успею вставить карточку – тут же звонок: «Алло, Игорь, эта такая-то газета...» На мой вопрос, как узнали номер – он и оформлен-то не на меня, – отвечают: «пробили» по базе. Нормально? Вот после «Зенита» вышел со стадиона – один звонок, другой, третий, четвертый... Родным не успеваешь позвонить. Приходится выключать телефон и звонить с другого. Посылать журналистов подальше не приходилось. Зачем? Можно ведь и вежливо отказать», – цитирует Акинфеева «Спорт-Экспресс».