7 мин.

У нас вопросы к маме Ире, «Ангелам Плющенко» и федерации

671

Ирина Костылева уверенно забралась на витрину нашей фигурки в последние дни. 

Кажется, она даже к этому стремилась – чтобы внимание доставалось ей, а не Лене, 14-летней дочери-фигуристке.

В тренде «эффект Герострата», но для родителей фигуристов он работает особенно ярко. Сложно стать известной мамой, поддерживая ребенка, окружая его любовью, заботой и добротой. Зато очень легко прославиться скандалами, оскорблениями и неадекватными поступками.

Тем, что лучше всего получается у мамы Иры.

Кадр из выпуска шоу «Каток»

Ирина Костылева и «Ангелы Плющенко» словно созданы друг для друга, а их драка была неизбежна – даже немного странно, что она случилась с таким опозданием.

В этой истории вопросов не может быть только к ребенку – Лена очевидная жертва, вокруг которой взрослые люди решают свои дела, совершая стыдные и неадекватные поступки. 

И, наверное, им стоит задаться некоторыми вопросами. 

Вопросы Ирине Костылевой – пожалуй, первому родителю в фигурке, который не стесняется того, что делают многие

1. Что вообще движет родителями, которые добровольно превращают своих детей в ледовых марионеток, лишая их обычного детства и самых простых вещей – свободного времени, здоровья, сладостей, нормального питания, школы, общения с друзьями?

Что это – реализация собственных амбиций (вряд ли они есть у ребенка в 6-8-10 лет) или банальный бизнес-проект?

2. Оскорбления, нецензурная лексика, крики, а теперь и рукоприкладство – вещи, которые навсегда станут ассоциациями возле фамилии Костылевой.

Можно ли считать такое поведение – в соцсетях, публичных пространствах, рядом с дочерью – адекватным и соответствующим статусу матери? Нормально ли смешивать с грязью все окружающее – тренеров, соперников, родителей, болельщиков, а зачастую и свою дочь?

И есть ли понимание, что даже если Лена когда-то станет олимпийской чемпионкой, все будут обсуждать не фигуристку и ее талант, а маму, оравшую матом в том самом кружочке из телеграма?

3. Есть ли смысл тренироваться у специалистов, которым не доверяешь, регулярно и публично предъявляешь претензии – по качеству процесса, количеству прыжков, программам, хореографии, травмам?

Не логичнее ли уйти от плохих специалистов к хорошим? Или вообще тренировать самой?

4. Должны ли родители владеть достаточным уровнем знаний о методике тренировок, чтобы обвинять в некомпетентности профессиональных тренеров, хореографов, специалистов, которым они доверили ребенка? Или это может делать любой дилетант, еще вчера торговавший шторами?

И правильно ли кидаться грязью в людей, от которых твоя семья принимает жилье, работу, учебу, медицинские услуги, экипировку и оплату большинства расходов, даже если это очень плохие люди? Даже самая злая собака не кусает того, кто ее кормит, понимая, что в противном случае придется добывать еду самостоятельно.   

5. Вопрос немного философский – должна ли любовь матери к дочери зависеть от размера ее жопы? И можно ли ее разлюбить в тот момент, когда она станет настолько жирной, что не позволит совершать четверные прыжки?

Вопросы «Ангелам Плющенко» – академии, которая многое сделала, чтобы наша фигурка пришла в эту точку

1. Почему академия – безоговорочно самая скандальная фигурная школа в стране (а может, и в мире)?

Примеры – до сих пор на слуху:

● история с обвинениями экс-тренера академии Сергея Розанова в домогательствах к Веронике Жилиной;

● судебная тяжба академии с 12-летней фигуристкой Ариной Парсеговой и ее мамой из-за 8-летнего контракта;

● некрасивое расставание с Софьей Муравьевой – с формулировками, которые точно не заслужила лучшая и самая преданная ученица;

● и теперь оскорбления и побои фигуристки ее мамой на территории академии, которые, похоже, были системой. 

Почему «Ангелы» притягивают всю радиацию в нашей фигурке?

2. Считают ли в «Ангелах Плющенко» правильным публично ворошить семейные отношения матери и дочери, какими бы они ни были?

Обращение в полицию и органы опеки – ок, руководители академии имеют право реагировать на правонарушения, случившиеся на их территории. Но придавать эти факты огласке, привлекая внимание не только к маме, но и к фигуристке, которой дальше жить с этой историей – насколько это корректно и педагогически оправданно? 

Что за война у Плющенко и мамы Иры? Объясняем доступно

3. Имеют ли право сотрудники спортшколы настраивать ребенка против одного из родителей, каким бы странным он ни был?

Можно ли разрушать сложные, но семейные отношения ради мифических побед даже самой талантливой фигуристки? Давать публичные советы другой семье – где кому и с кем жить и кому куда уезжать? 

Не честнее ли просто отказаться от совместной работы, видя, в какой ужас она заводит всех (маму, ребенка, тренеров, других фигуристов), если остальные механизмы уже испробованы и не принесли результата? 

Что лучше: жить монстром или умереть человеком – неужели в академии никто не смотрел этот фильм?

4. А стоит ли вообще доверять словам официальных представителей академии, если их предыдущие обвинения – в домогательствах тренера Сергея Розанова к юной фигуристке Жилиной – так и остались словами, несмотря на обещания Яны Рудковской «включиться в процесс по полной с адвокатами и свидетелями»?

Получается, об инциденте объявлено полгода назад, но никакого юридического продолжения это не имело.

Нормально ли это?

5. Почему всякий раз скандальные сюжеты из академии вываливаются в паблик с таким временным лагом?

О ситуации с Розановым знали с самого начала, но рассказали всем через несколько лет. Неоднократные побои Костылевой вскрылись спустя месяцы.

Вопросы к Федерации фигурного катания России, которая никуда не вмешивается

1. Детское фигурное катание – в чем еще его смысл, кроме истязательств, дрессуры и натаскивания малышей на ультрапрыжки?

Получают ли дети удовольствие от ежедневных многочасовых тренировок на льду? Становятся ли здоровее? Любят они фигурное катание или ненавидят его еще сильнее, чем Александра Трусова в Пекине-2022? 

И сколько еще в нашей фигурке таких же мам, которые не ведут публичных каналов, не скандалят с тренерами, а тихо пьют латте в кафе, пока их ребенка крутят на удочке, после чего возвращаются домой и незаметно для всех уничтожают психику своего ребенка ради удовлетворения личных амбиций?

2. Какой смысл в детских и юношеских соревнованиях по фигурному катанию, если ради них из девчонок делают роботов, натаскивая на четверные, которые все равно уйдут в пубертате?

3. Не пора ли ввести жесткие ограничения на четверные прыжки в любых юношеских соревнованиях (хотя бы для девочек), чтобы не разгонять сумасшедшую гонку ультра-си в детском возрасте?

Даже по женщинам их нельзя прыгать в короткой программе – может, и детям их ограничить до определенного возраста? Да, это не остановит их тренировки, но хотя бы снизит градус сумасшествия у гонящихся за ними родителей и тренеров.   

4. Думают ли в федерации хоть над какими-то механизмами защиты маленьких фигуристов от безумных вещей, которые на них сваливаются в этом спорте: неадекватные нагрузки, запрет нормального питания, жестокое обращение, оскорбления, насилие – психическое и физическое? 

Или эти проблемы удобнее не замечать, делая вид, что все хорошо?

5. Устраивает ли руководителей репутация нашей фигурки, которая в последние годы стала самым токсичным спортом в стране, в котором процветают и культивируются сексуальные домогательства, рукоприкладство, абьюз в прямом эфире, допинг, буллинг, ложь и невежество?

Такую цену не платил за победы еще ни один ребенок. О ситуации с Леной Костылевой

Я побывала в гостях у Костылевых. Вот детали о скандальной семье

Фото: РИА Новости/Алексей Никольский, Сергей Бобылев, Александр Вильф; кадр из выпуска шоу «Каток».

logoЕвгений Плющенко
Елена Костылева
Ирина Костылева
logoАкадемия Плющенко
ФФККР