Ушел от Мишина к Тарасовой после медали ЧМ, из фигурки – в 22. Гачинский теперь тренер
Артура Гачинского называли главным талантом поколения.
Он работал с лучшими тренерами (Алексей Мишин, затем Татьяна Тарасова), в 17 лет взял бронзу ЧМ-2011, на будущий год – серебро Евро, опередив Евгения Плющенко.
Но ни олимпийским чемпионом, ни даже главным учеником в группе Мишина Артур так и не стал.
Домашние Игры в Сочи прошли мимо, посыпались травмы, карьера закончилась в 22 года без больших побед.
Сейчас у Гачинского – своя группа в школе Алексея Мишина «Звездный лед». А еще он активно выступает в шоу, последняя работа – роль Хина Меннерса (по сюжету – брата героини Евгении Медведевой) в рок-мюзикле «Ассоль» от Алины Загитовой.
Мы обо всем поговорили.
Мишин сказал моей маме: «Ну все, теперь ваш Артурчик – мой»
– Ты тренер в школе Алексея Мишина «Звездный лед». Расскажи о своей работе?
– Я решил стать тренером уже лет в 13. Есть даже старое интервью, где я совсем мелкий, но уже говорю, что хочу быть тренером. Даже не чемпионом, а тренером, представь! Как пришла в голову эту мысль, так и не отпустила.
У меня уже года 4 своя группа. Всего около 10 человек, самая маленькая Ярослава Комарова – ей 9 лет, старшим Семену Соловьеву и Николаю Логинову – 18-19.
– С кем сложнее работать – с мальчиками или девочками?
– Сложно со всеми, но в разные периоды карьеры. С мальчиками лет в 16-17, когда они из подростков превращаются в мужчин и начинают хуже тебя слышать, на все высказывать собственное мнение. У девочек гормональный всплеск чуть раньше, лет в 14. Им важнее поддержать, подсказать по питанию.
– Ты жесткий тренер?
– Многие меня считают жестким или даже грубым, но я так не думаю. Это тренировочный процесс, здесь всегда быть мягким нереально. Иногда нужно надавить, потребовать, это же все-таки работа, а не развлечение.
– Ты рассказывал, что в качестве наказания за неверные позиции во вращениях заставляешь детей снимать перчатки. Зачем?
– Это вовсе не какое-то дурацкое требование. У нас в любом случае большинство детей катаются без перчаток, но не потому что мы такие злые. Просто иногда заботливые родители надевают на детей толстые теплые перчатки, в которых не видна кисть. И дети привыкают прятать пальчики, кататься со скукоженной кистью.
– Но в соревновательных костюмах ведь тоже бывают перчатки.
– Но там специальные тонкие перчатки, в которых кисть четко просматривается. Ну, и встречаются спортсмены, которые в принципе кататься в перчатках не любят.
– Как у тебя складываются отношения с родителями фигуристов? Они ведь бывают разные.
– Мне кажется, что если родители отдали тренеру своего ребенка, то они ему должны доверять на 100%. Причем не только в вопросах фигурного катания, а вообще по жизни. Помню, еще когда я был маленьким, Алексей Николаевич сказал маме: «Ну все, теперь ваш Артурчик – мой».
– И мама с этим безропотно согласилась?
– А что ей было делать? У нас тренировки начинаются примерно с 8 утра и длятся до 2-3 часов дня. Это же не только лед, но и разминки, заминки, ОФП. Естественно, мы говорим с детьми не только о результатах. В нашем виде спорта тренер – это всегда чуть больше, чем только тренер.
– Тебе приходилось думать о своих учениках: «Как они могут этого не понимать или не уметь, я же это легко делал»?
– Порой проскакивало. Но со временем понял, что не нужно пытаться тренировать других так, как тренировали тебя. Это же я катался, я делал, а тут – другой человек, с другими данными. И если их проигнорировать, ничем хорошим это не закончится.
«Перед чемпионатом мира натворил глупостей. Возраст, дурь в голове...»
– Ты закончил кататься в 22 года. Трудно было?
– Кошки скреблись, конечно. Но вариантов не оставалось, мое время ушло. Нэтан Чен тогда делал уже по пять четверных в произвольной программе, а я со своей спиной не мог даже два-три. Позвонил Татьяне Анатольевне, встретились, поговорили и решили, что так будет лучше. Она не уговаривала, все приняла спокойно.
Наверное, меня спасло, что я почти сразу стал кататься в шоу. Начались зимние гастроли с Петром Чернышевым, а когда они закончились – приступил к работе тренером. То есть простоя не было, времени грустить и сожалеть – тоже.
– Ты говорил, что если бы не начал исполнять элементы ультра-си так рано, возможно, дольше сохранил бы здоровье и возможность выступать.
– Мне правда кажется, что я начал прыгать слишком рано. Лет в 12-13 делал весь набор тройных, потом первые четверные, ну и пошло-поехало... Почти сразу появились и первые микротравмы, которые дальше только усугублялись и привели к серьезным проблемам.
Можно ли было как-то иначе? Я не знаю. Сейчас огромный выбор восстановительных процедур, чтобы прожить в спорте как можно дольше. Я тоже в свое время раз в неделю обязательно ходил на массаж, принимал витамины.
Но массажи или витаминные комплексы ничего не гарантируют. Кости, связки, стопы, спина так или иначе изнашиваются. У каждого человека – свой ресурс, и с этим уже ничего не сделаешь.
– 2011-й год, ты выигрываешь бронзу чемпионата мира в Москве. Как это было?
– Я откатал произвольную, прошел в раздевалку, снял коньки, и тут до меня дошло: а ведь могу быть в призах!
У действующего чемпиона мира Дайсуке Такахаси сломался шуруп в коньке. А вторым тогда шел еще один японец Такахико Козука. Причем он единственный из нас катался еще в квалификационном раунде. Как можно было три программы подряд (две произвольных и короткую) откатать чисто, до сих пор не понимаю. Меня это шокировало на всю жизнь.
– Даже больше, чем собственная медаль?
– В 17 лет особо не соображаешь. Юношеский максимализм прет из ушей. Был рад, конечно, но не осознавал до конца.
– На будущий год ты взял серебро чемпионата Европы, обыграв Евгения Плющенко в короткой.
– Да, в Шеффилде. Короткую программу я выиграл, потом Женя очень хорошо откатал произвольную и выиграл ее. Женя для меня с детства был кумиром, казался недостижимой величиной. И когда я у него выиграл короткую, был приятно удивлен, что получается кататься на равных и даже побеждать.
Но честно, между нами не было острого соперничества или тем более ревности. С моей стороны точно. Мы тренировались в разное время, Алексей Николаевич специально разделил. Выходишь на лед и погружаешься в работу, думать о посторонних моментах некогда.
– Почему на чемпионате мира в тот же год ты провалился (18-е место – Спортс’‘)?
– Натворил глупостей. Возраст, дурь в голове, не справился... Прям сумасшедших вещей я не делал, особо и вспомнить нечего. Тренировок не пропускал, даже накануне тренировок никуда не ходил. Но все равно чуть расслабился, конечно.
Ну, и плюс пришлось поменять коньки. Все сошлось.
«Через три года попробовал вернуться, потому что кошки скреблись»
– Перед олимпийским сезоном-2014 ты внезапно ушел от Мишина к Татьяне Тарасовой. Зачем?
– Это был один из самых сложных периодов в моей спортивной жизни. Сезон за сезоном шли провалы, не получалось справляться с нервами... Возникло ощущение, что мы с Алексеем Николаевичем зашли в тупик. И я решил дать себе шанс где-то еще.
Позвонил ему посредине сезона, собрал вещи и уехал в Москву. Признаю, что это было сделано не очень красиво. Но на тот момент не видел другого выхода.
– Мишин обиделся?
– Нет. Во всяком случае, я не заметил. Мы потом встречались на прокатах, соревнованиях, нормально общались.
У меня к Алексею Николаевичу особенное отношение. Он же мне дал не только умения, медали, определенную известность. Он мне дал направление всей жизни.
– Почему ты решил уходить именно к Тарасовой? Она же тогда была скорее консультантом, чем действующим тренером.
– Изначально я просто попросил ее помочь. Мы покатались, и спустя небольшое время она сказала, что готова взяться. Это придало сил, уверенности.
– Тебя миллион раз сравнивали с Алексеем Ягудиным, который тоже ушел от Мишина к Тарасовой.
– Было такое. Но в момент перехода я об этом даже не задумывался. Столько лет прошло, да и ситуации у нас с Алексеем абсолютно разные.
Что меня поразило в Тарасовой: она в жизни один человек, а в тренировочном процессе – абсолютно другой. Вроде только что чаем поила и называла Артурчиком, но вышли на лед – и моментально переключилась на жесткую работу. Секунду назад был «сыночек», и вдруг «ты что здесь делаешь, вперед, работать!»
Татьяна Анатольевна – тот человек, с которым спорить даже не хочется. Проще довериться и делать так, как она говорит.
– Спустя три года после завершения карьеры ты еще пытался вернуться. Зачем?
– Я вернулся в Санкт-Петербург, начал тренировать, но кошки скреблись... А может, попробовать? А вдруг здоровье позволит?
Стал потихоньку кататься после детских тренировок. Но буквально через месяц организм сказал: «Артур, ты в своем уме?» Повылезали все старые болячки. Я взял тетрадку, выписал в две графы все «за» и «против». Ну, и умные люди подсказали, что не стоит.
– Кто подсказал?
– А вот не скажу.
– Ты много выступаешь в шоу. Это отчасти реализация себя как спортсмена?
– Поначалу – возможно. Хотелось хоть так выходить на лед и выступать перед публикой. Сейчас это скорее удобный способ дополнительного заработка не в ущерб основной работе.
– Как ты оказался в команде рок-мюзикла «Ассоль»?
– Мы откатали зимние шоу Татьяны Навки, и где-то в марте позвонила Алина и пригласила поработать с ней. Было неожиданно и приятно.
Потом уже перед шоу были несколько репетиций, где я выучил все свои выходы.
– Ты катался в паре с Женей Медведевой.
– Мы с Женей раньше не пересекались ни в каких проектах. Но было несложно сработаться, мы же профессионалы. Ничего сверхъестественного мы там не делали.
– Если сравнивать «Ассоль» с другими шоу, где ты катался, насколько это было профессионально сделано?
– В каждом шоу свои нюансы. Не бывает, чтобы все гладко, это только картинка для зрителей. Тем более, когда три новых шоу с листа в течение пары дней. Обязательно где-то что-то застрянет, не включится и так далее. Обычно, если шоу прошло идеально, то это какой-нибудь 15-й по счету показ.
Но зрители ведь ничего не заметили? Значит, все было классно, мы справились.
Я сходила на шоу Загитовой «Ассоль». Вот 5 главных впечатлений
– Несколько лет назад ты катался в шоу в Северной Корее. Как ты там оказался?
– У них был какой-то спортивный праздник, куда позвали несколько фигуристов. Из наших там еще была Лиза Туктамышева, плюс несколько иностранцев. Катали свои номера, на шоу были полные залы, принимали очень классно.
Как там жизнь? Гостиница вполне приличная, а дальше мы без сопровождения никуда и не ходили. Ездили по экскурсиям, например, возлагать цветы их лидеру. Статуя огромная, очень впечатлила.
– Вы могли гулять по городу в одиночку?
– Нам не запрещали. Но мы и сами никуда не ходили, слишком плотный график.
– Как выжили без интернета?
– Интернета там правда нет, даже в гостинице. Но при этом я по глупости взял компьютер, и у меня его никто не забрал.
Нам и без интернета было нормально. Получилась дружная компания, не скучали.
– Платят за шоу в Северной Корее хорошо?
– Даже очень. За ту работу это была очень хорошая цифра.
Фото: РИА Новости/Андрей Фетисов, Александр Вильф, Алексей Филиппов, Илья Питалев, Владимир Песня; instagram.com/artur_gachinskii
В шоу "Руслан и Людмила" классно отыграл свою роль. Очень артистичный парень.