«Я не извинилась перед Тутберидзе. Она передо мной тоже. Мы сильные и гордые». Медведева у Собчак
Евгения Медведева дала большое интервью Ксении Собчак.
Говорили о разном, но главная тема не меняется почти 7 лет – соперничество с Алиной Загитовой (чье большое интервью Надежде Стрелец вышло за сутки до этого), серебро на Олимпиаде-2018, разрыв и воссоединение с Этери Тутберидзе.
Ниже – самое важное из разговора.
Почему больше не обижается на Тутберидзе?
– Возможно, благодаря тому, что я прошла очень много стадий после Олимпийских игр... Которые по мне, конечно, ударили, но при этом это была такая точка моего мегаличностного роста. И смотрю на события в 2018 году как на что-то, что должно было произойти для того, чтобы я стала собой.
– Хочу процитировать олимпийского чемпиона Максима Транькова. «Победа Загитовой на Олимпиаде была абсолютно заслуженной. Но все спортсмены болели за Медведеву, а за Алину никто не болел». Скажи честно, хоть какая-то обида на Этери у тебя осталась?
– Сейчас нет. Вот не лукавлю абсолютно. Я дала себе слово, что сегодня с вами буду максимально открыта и честна, потому что славлюсь я яркими эмоциями, и любое мое вранье очень сильно видно. И вы его точно увидите, поэтому буду говорить как есть.
На сегодня абсолютно точно нет, осталась только благодарность. И с Этери Георгиевной у нас прекраснейшие отношения. Я в совершенно спокойном режиме езжу к ней на каток. Ее дворец прям стеклянный, такой хрустальный, невероятной красоты. Она с большой любезностью предоставляет мне и ледовое время, и залы, и врачей.
– Но у вас был, скажем так, примирительный разговор после тех событий? То есть она как-то объяснила то, что дала Загитовой исполнить элементы, которые были выше по квалификации?
– Нет, такого разговора не было. Правильно это или нет, я не знаю, потому что меня воспитывали так, что всегда нужно разговаривать. Возможно, мне и хотелось бы, но скажу так, что, наверное, в нашей ситуации с Этери Георгиевной это особо и не нужно, потому что я выросла и я и так все понимаю.
– Ну вот что ты понимаешь?
– Я понимаю, были же все равно факты. Олимпийские игры, и я со сломанной ногой. И это определенные риски. Чисто стратегически я могу понять ставку и Федерации фигурного катания, и Этери Георгиевны. И все-таки соперничество внутри группы, это хоть и сложно, но оно должно быть.
И появилась Алина, невероятно талантливая спортсменка, и все, что она исполнила технически, ноль вопросов. Баллы, которые были на Олимпийских играх, это обсуждению вообще не подлежит, потому что есть определенные факты. Можно открыть оценки, можно понять, кто действительно накатал на первое место, кто на второе.
– А вот по-человечески то, что она исполнила?
– Вся история вокруг той Олимпиады – это больше межличностные отношения, это больше эмоции, это нагнанная лирика где-то с нашей стороны. Было неприятно, но, с другой стороны, я сейчас как взрослый человек могу посудить и подумать, что, наверное, если бы я очень сильно захотела бы и не испугалась бы, я бы могла каскад во вторую половину перенести.
Загитова выговорилась: слезы из-за «безызбежно», игнор от Медведевой, ошибка с грантом на 75 млн
Можно было бы что-нибудь придумать, модернизировать так, чтобы выползти из этой ямы после короткой программы, но я этого не сделала. Вот. И сейчас с высоты всего того, что я прожила за эти годы, думаю: ну слава богу, что я так не сделала, потому что ошибки, не ошибки, ну...
– Но все равно ведь хотелось.
– Конечно, хотелось! Когда спортсменов с трех лет выращивают и золотую медаль возводят в культ, и что когда тебе постоянно вбивают, что ты моя маленькая олимпийская чемпионка, вот ты вырастешь и будешь олимпийской чемпионкой.
И вот это вот олимпийское золото, олимпийская чемпионка, чемпионка, чемпионка – это постоянно звучит, и когда ты ею не становишься, это бьет по несозревшей психике. Возможно, была бы я постарше, я бы совершенно по-другому реагировала бы на эту ситуацию.
– А что самое болезненное, что ты как бы подвела других, кто в тебя верил, или ощущение, что подвела себя?
– Самым большим моим страхом было, когда я ехала на Олимпийские игры, это совершить ошибку техническую, о которой я буду потом жалеть по гроб жизни. И я разговаривала с серебряными призерами Олимпийских игр по фигурному катанию, которые проиграли из-за ошибок. Им уже далеко за 50 лет, и они рассказывают, что им до сих пор в кошмарах снится, как они на Олимпийских играх эти ошибки совершают.
Но я откатала идеально, поэтому ни себя не подвела, никого не подвела, я сделала полностью свой контент, который мне поставили, которому меня научили, сделала все по максимуму и, возможно, даже больше, потому что на Олимпийских играх я откаталась чуть лучше, чем каталась на тренировках.
То есть у меня случился такой плюс-старт, и я вышла с Олимпиады, да, есть результат, да, есть второе место. Это по факту был крах для меня. Но большая моя победа была, что я вышла вот так вот, пот с лица стерла, что, слава богу, ни единой помарки не было. И я просто к этому контенту уже не возвращаюсь, не пересматриваю, потому что знаю, что там все прекрасно, мне жалеть не о чем.
А как Женя относится к религии? Она еще в поисках
– Я выросла в семье, где мама неверующая, а бабушка очень религиозная была. Наверное, это старая закалка моей бабушки покойной. Ну, это вот каждое воскресенье сходить в церковь, обязательно перед выступлениями тоже в храм к батюшке, обязательно ладанки, крестики, чем только меня не обкладывали.
Я часто слышала эту фразу в детстве: «Жень, не делай этого, побойся Бога». Я в какой-то момент действительно начала бояться. Я крещеная, я не ношу сейчас крестик, я ищу свое. Я хочу быть религиозной, но для этого мне нужно время.
Я хочу понять, что для меня будет значить вера и как я буду ей следовать. То есть я сейчас живу с пониманием того, что пока что у меня не устоявшееся мнение по поводу религии.
Стараюсь просто наслушаться, насмотреться и сформировать впечатление о религии. Наверное, я больше про православие, конечно же. Но для этого мне нужно еще несколько лет, чтобы точно быть уверенной, что да или нет.
Я всегда говорила с Богом. И это видно, мне кажется, на всех выступлениях, которые можно найти. Все чемпионаты мира, Европы, финалы Гран-при, чемпионаты России, Олимпийские игры. На Олимпийских играх перед короткой я прям встаю, тишина, закрываю глаза, у меня там начальная поза с закрытыми глазами – и вот с Богом. И поехали.
Я верю, верю в то, что Бог со мной, но не хочу, наверное, уходить вот в эти вот суждения, что вот Бог все видит, бойся Бога, Бог тебя накажет.
И столько всего этого слышала, что просто сейчас живу с пониманием того, что свыше кто-то или что-то есть, он или оно со мной. И пока что мне этого достаточно, и я насматриваюсь, чтобы определить конечный образ того, во что я верю.
«Когда я увидела эмоции Трусовой в Пекине, первое мое чувство – зависть». Ого!
– В интервью тренеру Леониду Слуцкому Этери Тутберидзе сказала о тебе следующее. «Она подошла к Олимпиаде не столько искренне с нами. Я там несколько раз говорила про чистый хвост, но здесь оно так и было. Это вот не то, чтобы она была чужая, она была немножко уже не с нами». Можешь объяснить, что происходило в твоей жизни, что значит эта ее цитата?
– Могу только предположить, потому что такого прям, чтобы я была не с командой... Наверное, если бы я была не с командой, результата в принципе не было бы. Я в тот момент проходила через довольно-таки тяжелую травму, которая приносила много физической и, соответственно, моральной боли.
Перелом ноги все-таки это не микрорастяжение, это серьезная спортивная травма, которая сильно мешала. И возможно, где-то у меня были заскоки, что я где-то капризничала или что-то.
Мне просто-напросто было больно. И возможно, были моменты, которые из-за моего поведения мешали слаженной спортивной работе. Мешали и Этери Георгиевне. Я просто предполагаю, я точно не знаю, что она могла иметь в виду.
– Так или иначе, твое противостояние с Загитовой привлекло к фигурному катанию новых болельщиков.
– О, да. Это большой плюс, кстати говоря.
– И следом с конвейера Тутберидзе начали сходить новые звезды прямо одна за одной. Косторная, Валиева, Щербакова, Трусова. Вспомним Олимпийские игры в Пекине. Истерика Александры Трусовой, где она после проката в слезах кричала «ненавижу, ненавижу этот спорт». Вот не кажется ли тебе, что эти слова стали неким приговором всему фигурному катанию и новому методу, который в него привнесла команда Тутберидзе?
– Когда я увидела эмоции Саши, первое мое чувство было – зависть, что она смогла себе позволить выплеснуть эти эмоции, а я нет. Я очень сдержанно себя вела тогда в 2018 году, как только узнала оценки. Но Сашкины эмоции полностью понимаю.
Думаю, что могу взять на себя такую ответственность и сказать, что это были эмоции не про то, что она действительно ненавидит этот спорт.
Это просто здесь и сейчас все, что наваливается... Когда ты выходишь и приземляешь эти несчастные 5 четверных – естественно, ты рассчитываешь на золото. Золото не получается, и, конечно же, ты в моменте можешь сказать что угодно. И она решила сказать, что ненавидит этот спорт.
– Но выглядело это как приговор всему спорту.
– Почему приговор всему спорту?
– Вот эти слезы, борьба ради медалей и такое разочарование. Всю жизнь спортсмен живет ради этого момента, и вдруг пустота. У меня было такое ощущение после того, что я увидела.
– Пустота? Да, это пустота, и это на самом деле можно сравнить с потерей. С потерей чего-то важного в жизни, с потерей цели, с утратой, потому что ты сантиметр не дотягиваешься до медали и все – темнота и света нет вообще.
И ты думаешь, что у тебя жизнь обрывается, поэтому Сашины эмоции мне абсолютно понятны. Я тогда зажалась и единственное, о чем думала – как я выгляжу. Не дай бог тушь потечет.
– Было видно, что ты прям хотела разрыдаться.
– Хотела. Я держала себя крепко, это мои методы. Сашка Трусова, она более такая, скажу так, может себе позволить. То есть в этом плане она более жесткая, более твердая, может переть свою линию.
Я больше, в принципе, исполнитель. То есть мне сказали «не реви», я не буду реветь. Мне сказали «прыгай каскад в первой половине», я буду прыгать каскад в первой половине. Наверное, поэтому из меня спортсменка такая получилась, потому что я слушаю, выполняю.
Сашка больше инициативная в этом плане, а все четверные, которые она выучила, все сама. Помню, она, когда малышкой их учила, заходила, билась об эти четверные так, что все тренеры жмурились, закрывали глаза и говорили: Саша, не надо.
А Саша шла и делала. Шла и делала, потому что считала нужным.
И это, наверное, разница в наших характерах, и именно поэтому у нас такая разная реакция была. Потому что я, когда учила четверной в 15 лет, ну, попадала-попадала. Но мне сказали: Жень, не надо, убьешься.
И я такая: ну, ладно, значит, не буду.
«Бабасяниха, бабасяня, ты че, масяня, бабасяня?» Сменила фамилию из-за травли
– Отец не принимал участие в моей жизни. Несколько раз виделись, конечно же. Нет, я знаю, как он выглядит, я знаю, кто мой отец. Средствами не помогал, и как-то все сами-сами-сами.
Подумали, что, наверное, лучше сменить фамилию, потому что такая вот жизненная ситуация. Сейчас я, когда подросла, думаю: Евгения Медведева, это ж надо было додуматься. Это же красиво, Евгения Медведева, запоминается.
Причем тогда фамилия Медведев или Медведева была популярная очень. Я, кстати, об этом никогда не говорила. Не говорила, потому что я, когда росла, меня очень сильно травили за фамилию. Ох, как мне было несладко. Видимо, из-за того, что я была очень маленькая, щуплая, беззащитная, бесхребетная, на мне и отыгрывались дети. И моя фамилия попадала под раздачу.
Просто называли мою фамилию – как будто бы это оскорбление. Как будто «идиотина» сказать.
Мне кажется, это все очень правильно сложилось, что мама с бабушкой решили, что надо внести корректировку, чтобы мне дальше легче жилось.
Это просто для них было смешное слово. «Бабасяниха, бабасяня, ты че, масяня, бабасяня?» Пару раз я, конечно, слышала в свой адрес некие высказывания по национальному признаку, но пропустила мимо ушей, потому что была чисто зависть. Я так хочу считать.
Это я сейчас могу публично сказать: ну, друзья, вы как бы помните, что я армянка горячая? Потому что я взрослый человек. Когда ребенку постоянно говорят «да ты армянка», это плохо. Ну, скажи человеку, что он свинья, сто раз – он начнет хрюкать. Наверное, поэтому.
И вспоминая то, насколько я была в детстве ведомая, доверчивая, неудивительно, что я резко реагировала. Сейчас абсолютно спокойно я это все воспринимаю. Да называйте как хотите.
Фотосессия в Maxim: ради чего решилась и почему не понравилось?
– Тебе понравилось сниматься в таком эротичном гламурном образе?
– Мне тогда это прям надо было. Чтобы доказать себе, что я секси.
– Есть сомнения?
– Были, конечно. Конечно. Мне было некомфортно во время съемки.
– Стеснялась?
– Я не знала, правильно ли я делаю. Но оказалось, что лично для себя все сделала правильно. Посмотрела фотографии: я была зажата. Мне это не понравилось, и думаю: что-то надо с этим делать и как-то себя развивать.
Зато я поняла, что не хочу уходить в пошлость. Я попробовала – мне достаточно выше крыши.
– А это пошлость, ты считаешь?
– Я почувствовала, что просто не мое направление. Не считаю, что у меня была супермегаоткровенная съемка.
– А кто-то ругал тебя? Условно, мама.
– Абсолютно нет. Мое требование от съемки – чтобы это было в спортивной стилистике. И условия самой съемки не давали мне полностью расслабиться, потому что было 5 утра – чтобы в бассейне никого не было. Вода ледяная, хотелось спать…
«Я люблю красивые дорогие вещи. Не люблю ими понтоваться, люблю их носить». Заглядываем в гардероб
– От спортивного я отхожу, больше, наверное, по классике. Отдельная любовь – пиджак Dior, винтаж.
– Самая дорогая вещь какая?
– Она не здесь, она спрятана подальше, не покажу. Пускай будет вот этот браслет Bulgari. Я не очень люблю называть цены, потому что это не совсем в моем образе.
– Но ты любишь тяжелый люкс.
– Я люблю красивые дорогие вещи. Не люблю ими понтоваться, люблю их носить. Люблю знать, что они у меня есть. Поэтому без расценок.
«Я не извинилась, она тоже». Возвращение к Тутберидзе в 2020-м
– Это была личная встреча после контрольных прокатов. У меня уже сильно болела спина, я понимала, что серьезные нагрузки особо не вывезу. Мы часочек посидели, обсудили, как у меня в Канаде происходило, что тут было.
Она: давай попробуем, приходи на хореографию.
Я плюс-минус понимала, что если приду обратно к Этери Георгиевне – там нагрузки намного серьезнее, чем у меня в Канаде. Я понимала, что у меня, возможно, слетит спина. Но взяла на себя все риски: ну, попробую.
– Ты извинилась перед Этери Георгиевной?
– Так сесть и извиниться? Нет. И Этери Георгиевна тоже.
– Гордая…
– Мы такие, сильные, гордые женщины, которые прекрасно все понимают, но гнем свою линию. Поэтому Этери Георгиевна Тутберидзе великий тренер. Поэтому Евгения Медведева сейчас сидит здесь.
– Она могла тебя без извинений не взять.
– Но взяла же.
– Любит, значит?
– Значит, любит.
– Многие ругают ее методы, говорят, что это очень жестко, так нельзя. Твое мнение: можно ли стать олимпийским чемпионом без жесткача?
– Всегда есть возможность стать олимпийским чемпионом. Но мне кажется, в нашей стране она намного выше, потому что всегда будет пинок. И это просто разница школ – не хорошо, не плохо.
– То есть советская система пинка для олимпийских чемпионов работает лучше?
– Да. По моему мнению, именно поэтому у нас в стране так много чемпионов. Потому что ни близкие, ни тренеры, ни хореографы не отпускают, если вдруг что-то идет не так. Мне кажется, на Западе проще к этому относятся: если спортсмен не хочет, никто заставлять его не будет.
Что особенно печально в словах Медведевой про «медаль в жопе»
Об отношениях
– В интервью журналу Maxim ты сказала: «Встречаться с лысым и толстым – это ужасная дискриминация, конечно, но нет».
– Ну вот такие вкусы у меня.
– Но вот недавно твои вкусы прояснились. Ты рассекретила отношения с фигуристом Дмитрием Чигиревым. Красавцем, не толстым и не лысым. Расскажи, вы по-прежнему вместе?
– Мы с недавних пор не вместе. Так случается в жизни, когда люди понимают, что им больше не по пути. Никаких громких скандалов, ничего, просто два адекватных взрослых человека поговорили и поняли, что, наверное, надо что-то делать. Решили разойтись.
– А сколько вы встречались?
– Почти два года.
– Много. Мне казалось, там столько любви, было видно, что огонь горит... Он обидел тебя, да?
– Нет, абсолютно нет. В наших отношениях было очень много любви, много понимания, взаимопонимания.
– Не ревновала его к партнерше?
– Нет.
– Сложно, мне кажется, в фигурном катании. Все равно это вид спорта, где все время с другой женщиной обнимаешься, подкидываешь, крутишь.
– Нет, мне было нормально, я изначально понимала, что парень – спортсмен-парник. Все, это дальше не обсуждается, есть спортивная карьера, спортивная судьба, и единственное, что я могу сделать – это только поддерживать.
– Есть такая важная деталь, хочу тебя спросить. Твой уже бывший бойфренд решил сменить спортивное гражданство, выступать за Узбекистан. Как ты к этому относишься?
– Я к этому не отношусь.
– Для тебя это было бы приемлемо? Ты можешь представить себя на его месте – ты бы поступила так же, если бы для спортивных целей, учитывая сложную мировую ситуацию, нужно было поменять гражданство?
– Нет, я не могу представить, потому что я никогда не была в спорте в таких условиях, как современные российские фигуристы. Я не знаю, честно. Я только наблюдатель со стороны. Это не только его решение, это решение его тренерской команды тоже.
Почему Медведеву отчислили из МГУ?
– Три года назад ты поступила в МГУ – в Высшую школу культурной политики и управления в гуманитарной сфере. Но через два года ты была отчислена, причем с мини-медиаскандалом. Ты заявила, что «на меня наехал пресс-центр за желтушный заголовок моего интервью, решили не предоставлять мне материалы для учебы, хотя я просила несколько месяцев и все было оплачено».
Честно, почему тебя отчислили?
– Потому что я туда не ходила. Потому что не хотела. Не хотела и не ходила.
– Скучно было?
– Как там вообще началось мое обучение. Я была на долгосрочных гастролях в Сочи, в первой половине дня делать было нечего. Я почувствовала, что мозг требует развития, новых навыков. Я начала читать, поглощать информацию со страшной греческой силой.
Параллельно приходит предложение: а Женя случайно не хочет поступить в МГУ?
Ну если у меня мозг требует, наверное, пора и поучиться хоть чему-то в жизни, посидеть за книжками. Думаю: ну, давайте попробуем.
Возвращаюсь с гастролей, приезжаю в МГУ: вы же понимаете, кому вы предлагаете учиться? То есть я пришла на переговоры: вы же понимаете, что я ежедневно приходить не смогу? Возможны ли альтернативные варианты обучения?
– А им это зачем нужно было? Для пиара?
– Насколько я знаю, этот факультет довольно-таки свежий.
– Им было нужно, чтобы о нем заговорили?
– Да. Я подумала: ладно, это рядом с продюсированием, ну погнали. Но я четко поставила границы: каждый день на парах присутствовать я не смогу – возможно, буду пропадать, выпадать. Давайте постараемся друг для друга быть гибкими.
«Конечно, мы же понимаем, кому мы предлагаем» – «Здорово, хорошо».
Началась осень, материалов нет. Не присылают. «У нас нет списка литературы». Думаю: как так? Можно тогда номера телефонов преподавателей, потому что я понимаю, что со стороны это очень невежливо: я поступила и не пришла.
Игнор – мне не дали номера.
– То есть договоренность не сработала?
– Да. Это изначально бред был: поступить на очную форму и учиться как на заочной. Но тут действительно был диалог.
Потом меня в интервью спросили, как идет учеба. Я сказала: ха-ха, с божьей помощью. Выделили в желтушный заголовок, на меня наехал пресс-центр. Ну, значит, не судьба.
***
– Тебе скоро 25, за что ты себя можешь похвалить к этой дате?
– Саму себя хвалить... За то, что не остановилась только на спорте. Поняла, что нужно иметь запасной выход или пытаться развивать себя в другой сфере. И признавать, если где-то не получается.
Я приняла, что могу наошибаться, наговорить бреда, не понять задачу. Для меня важно помнить, что отступить это нормально. Для меня было победой признать, что я где-то не права и надо сделать шаг назад. Сейчас такие решения я принимаю сплошь и рядом.
И хвалю себя за умение – на данный момент – гибко мыслить.
– Не жалеешь, что так рано закончила карьеру?
– Нет, у меня нет синдрома недокатанного спортсмена.
Я один раз захотела закончить с фигурным катанием и я это сделала. И это было супервовремя – для меня и для всех близких. Я сделала тогда себе большой подарок.
Фото: РИА Новости/Александр Вильф, Владимир Песня, Алексей Майшев; Gettyimages.ru/Maddie Meyer; maximonline.ru
1. Ксеньанатольна могёт в журналистику лучше Стрелец.
2. С Алиной не такой кринж на самом деле. Просто слушать надо, а не читать.
3. Женя сложнее Алины.
4. Врёт Женя всё так же артистично.
И четверной сальхов в темноте на шоу в Японии обсудили.
И фразу Этери - к ОИ подошла Женя уже не с нами. Женя такая о, наверное перелом сказывался, поэтому так Этери сказала. Хотя все знают уже, что переход к Орсеру был до ОИ согласован.
Ну и далее
Интервью Загитовой: Я и Крид, Я и Женя, Я и Тарасова, Я и Я.
Женя прекрасно держалась, одно удовольствие слушать и смотреть