21 мин.

В тени осуждения

171

История двукратного чемпиона США Джона Кафлина, подозревавшегося в грубом обращении и сексуальных домогательствах к другим спортсменам.

Холодная пустота

Он едва вышел во двор дома, как морозный воздух, прорвавшись в лёгкие, вмиг наполнил их освежающим свободным порывом. Жадно вдохнув его несколько раз, мужчина задумчивым, потухшим взглядом посмотрел на небо, на котором не было ни облачка. Поглядев с пару минут на окружающий пейзаж, он достал из кармана смартфон, сделал фото своих заснеженных владений, после чего зайдя в инстаграм загрузил в профиль фото и подрагивающими от мороза пальцами начал набирать буквы.

Появившийся чуть позже пост полностью отражал его внутренние ощущения на тот момент, он гласил: «Нет сил ни вчера, ни сегодня. Надеюсь, все когда-нибудь согреются».

“Крошка Джон” из Канзаса

Джон Кафлин вырос в Канзас-Сити с мамой, работавшей медсестрой, и папой полицейским, которому пришлось устроиться на несколько работ, чтобы помочь сыну оплачивать тренировки. И Джон сполна оправдал всё вложенные в него средства: в 20 пробился в элиту фигурного катания, а спустя 5 лет в 2011-м вместе с Кэйтлин Янкоускас стал чемпионом США в парном катании. Годом ранее его мать Стейси умерла от респираторного заболевания в возрасте 48 лет, и их произвольная программа на музыку «Аве Мария» была посвящена ей. Затем, в 2012 году, с уже новой партнершей Кейди Денни Кафлин стал двукратным чемпионом страны.      

После он провёл ещё два сезона, завоевав несколько медалей, но уже не высшей пробы, и в 2014-м году завершил карьеру, впоследствии перейдя на тренерскую и комментаторскую деятельность. Кроме этого, он начал проводить детские семинары по фигурному катанию вместе со своей хорошей подругой Грейси Голд, принимать активное участие в фигурно-катательных комитетах США, стал председателем Комиссии по спорту Международного союза конькобежцев, а в последние годы занимался благотворительностью. Непривычно рослый для фигурного катания, парень напоминал своим телосложением и добродушием “Крошку Джона”, верного друга “Робин Гуда” из одноименной легенды, и был всегда широко любим публикой.

Последний разговор

Было ранее пятничное утро, но сегодня он не спал, всю ночь потратив на написание писем. К рассвету, когда дело было закончено, Джон запечатал их в конверт, положил на стол и уже было отправился вниз по лестнице в подвал, как вдруг раздался телефонный звонок. Звонил его приятель, фигурист Джефф Варнер.

- Привет, ну как ты, друг?

- В порядке, помаленьку... Пытаюсь всё это осознать.

- Джон, ну ты же понимаешь ситуацию. Дело выставлено поганым образом, но мы ведь знаем, что ты не сделал ничего плохого. Ты должен довести эту историю до конца.

- Посмотрим, как пойдёт…

- Да тут и смотреть нечего, будь уверен, всё обойдётся! Они добавляют в свой обвинительный список какую-то нелепицу. Знаешь, зачем они это делают?

Они поняли, что облажались, им нечего тебе предъявить и теперь, чтобы сохранить своё лицо, просто оттягивают момент и давят ещё сильнее, чтобы ты сам признался в том, чего не делал.

- Ну да, наверное, ты прав…

В таком духе они проговорили около часа, и напоследок Джефф произнес:

- Джон, ты только не унывай. Если вдруг вся эта хрень будет давить на тебя, или в голову вдруг полезет какая-то ерунда, сразу звони, я мигом примчусь.

-  Ок, договорились, – сказал Джон, печально улыбнувшись благодарной улыбкой, а про себя добавил, - прощай.

Он положил трубку и продолжил путь, прерванный звонком, – в подвал, туда, где лежала веревка.

SafeSport

За день до этого, 17 января 2019-го, организация SafeSport совместно c Ассоциацией фигурного катания США отстранила его от любой спортивной деятельности. Таким образом, он потерял возможность принять участие в предстоящем на следующей неделе чемпионате страны даже в качестве комментатора.

Что вообще такое SafeSport? Некоммерческая организация, созданная в 2017-м году Олимпийским комитетом США в ответ на многочисленные громкие скандалы о сексуальном насилии в таких видах спорта, как плавание, тхэквондо и гимнастика. В Америке до того надзор осуществляли около 50 «руководящих органов». То есть каждый вид от настольного тенниса до бега имел собственные процедуры для составления обвинений и определения штрафов. Теперь же SafeSport единолично обрабатывает все обвинения и обладает исключительной юрисдикцией в отношении сексуальных проступков с целью окончательного уничтожения любых форм насилия.

Изначально организация состояла из трёх сотрудников, но, благодаря деньгам от Конгресса и Олимпийских видов спорта, в этом году ожидается рост до 50 сотрудников с бюджетом в 4,5 миллиона долларов. «Все считают, что очень важно поддерживать центр», - говорит Макс Кобб из Ассоциации биатлонистов США, которая возглавляет совет руководящих органов. «Безусловно, с SafeSport нам лучше, чем без».

В первый год сотрудники SafeSport думали, что будут выдвигать не более 30 обвинений в месяц за возможные проступки на сексуальной почве. Но по мере роста скандалов, особенно в мире гимнастики, центр обвинял по 30 человек в неделю, получая сообщения с подозрениями насчёт них не только от предполагаемых жертв, но и от третьих лиц: тренеров, родителей и спортсменов, якобы видевших подозрительные действия со стороны.

«Центр считает, что все заслуживают заниматься спортом без каких-либо эмоциональных, физических и сексуальных посягательств», - говорится на сайте SafeSport. Когда организация получает донесение, которое она считает заслуживающим расследования, она мгновенно даёт ему ход, как это было с Кафлином в декабре 2018-го. Ему было предъявлено обвинение в домогательствах к трём девушкам, две из которых были несовершеннолетними.

Прощание

Первой о самоубийстве Джона сообщила его сестра Анжела Лаун, написав в Facebook: «Мой замечательный, сильный и невероятно чуткий брат покончил с собой сегодня утром».

На прощание с фигуристом, проходившем 28-го января вечером понедельника в католической церкви, собралась не только семья, но и множество друзей. Все хотели почтить память двукратного чемпиона страны, возможно, самого значимого фигуриста в истории Канзас-Сити. Ему было 33 года.

За горечью лиц пришедших скрывался подавленный гнев от того, что смерть этого молодого человека была несправедливой. Ввергнутый в отчаяние, ощущая неспособность себя защитить, 190- сантиметровый фигурист, известный не только своим большим телом, но и огромной душой, был настолько выбит из колеи, что 18 января повесился в доме в Канзас-Сити, где проживал вместе с отцом.

Но прежде чем это сделать, Кафлин написал несколько прощальных писем. Во время посещения церкви его сестра прошла мимо открытого гроба брата, чтобы положить их к нему одно за другим, те, что он оставил ей и их отцу. Еле сдерживая слёзы, отец утверждал, что самоубийство не означает, что его сын тем самым признал свою вину. «Я спрашивал у него: «Джон, ты совершал то, в чём тебя обвиняют? Он ответил: «Нет, папа, я ничего не совершал».

Подозрение

Политика SafeSport не оглашает информацию и детали расследований, пока они не будут завершены. Но они публикуют общие сведения в Централизованной базе данных своего сайта, где имена спортсменов, тренеров и других лиц перечислены по видам спорта вместе с обвинениями против них и их текущим дисциплинарным статусом, таким, как временное ограничение, временное отстранение или постоянное исключение. Ограничение не запрещает человеку продолжать заниматься своей деятельностью, оно просто в качестве меры предосторожности не позволяет иметь какой-либо контакт с предполагаемой жертвой до тех пор, пока не будут оглашены результаты следствия.

Кафлин получил письмо с подробным изложением общих обвинений, вместе с которыми были указаны инициалы предполагаемых жертв. Так как организация ради защиты не оглашала их имена, все, что было известно семье и друзьям Джона, изложено с его точки зрения. Он категорически отрицал любые обвинения. По его словам, каждый из трёх случаев являлся «равноправными» отношениями, причём в тот момент, когда он был ещё фигуристом, а не тогда, когда стал тренером.

Первый случай произошёл, когда ему было около 20 лет, а партнёрша находилась в достаточно зрелом с юридической точки зрения возрасте, что позволяет вывести эти отношения из категории “педофилия”. Обвинение было сделано третьей стороной, сообщившей, что у него имеются подозрения, будто бы Кафлин «ухаживал» или манипулировал девушкой-фигуристкой в ​​интимных целях.

Второй набор обвинений касался двух несовершеннолетних. По словам фигуриста, эти девочки действительно были молоды, но в тот момент он и сам был молод, между ними была разница не более пары лет. Тем не менее, было неясно, насколько именно он был старше и были ли предполагаемые жертвы достаточно взрослыми, чтобы дать согласие на законных основаниях. Одной из девушек была та, кого он хорошо знал ещё 14 лет назад. По словам его друга Джеффа Варнера, они и после были дружны с этой девушкой и даже периодически общались в последние годы. Кто выдвинул эти обвинения: сами девушки или третьи лица было неизвестно, они тоже были анонимными.

Хотя фигурист и назвал обвинения необоснованными, он сразу же подал в отставку с поста бренд-менеджера компании по производству лезвий для коньков John Wilson Blades.

Общественное осуждение

SafeSport на своём сайте объявил, что начал расследование в отношении Джона Кафлина. И так как уже было сказано ранее, никаких деталей до завершения расследования они не раскрывают, то это была единственная информация, выложенная в открытый доступ. Информации о возрасте жертв, как и возрасте самого фигуриста в тот момент, а также четкий характер обвинений (он мог включать в себя множество вопросов, от запугивания до сексуального посягательства) были засекречены. Но это не помещало начаться шквалу обвинений в социальных сетях, направленных в его сторону. Теперь имя спортсмена ассоциировалась с расследованием «сексуального проступка» или «других видов жестокого обращения со спортсменами», слова были достаточно расплывчаты и в тоже время достаточно конкретны, идеальная ситуация для разыгравшегося воображения широкой общественности. А версия самого фигуриста уже никого не интересовала, ведь обществом фактически был вынесен приговор.

Ход расследования

Поначалу Кафлин был воодушевлен, полагая, что его имя скоро будет очищено. «Вы знаете, мы разговаривали каждый день. Я звонил ему ежедневно. Мы постоянно переписывались, - продолжает рассказывать его друг Джефф Варнер. - Когда он получил официальное письмо и прочитал его, то был уверен, что благодаря этой новой системе SafeSport, правда откроется и его оправдают».

Подвижек в деле не намечалось, и день за днём он неуклонно впадал в депрессию. Заметили это и его близкие, по их словам, он всегда был таким сильным и счастливым, часто успокаивал других, а сейчас его будто подменили. «Джон был таким энергичным в своей первозданной, спортивной, здоровой душе, - вспоминает его сестра. - Я наблюдала за его поведением после предъявления обвинений. На него будто бы навалился вес, который он таскал вместе с собой. Это было так тяжело. Джон чувствовал, что его жизнь рушится, и у него нет никакого способа защитить себя».

Его карьера и репутация зависли на краю пропасти, и тем сильнее было разочарование, что он не имел понятия, как продвигается расследование и когда оно вообще закончится. SafeSport отмечает, что, когда спортсмены получают письма, в которых говорится, что они находятся под следствием, им также направляется примечание сообщающее, что следователь свяжется с вами, чтобы узнать вашу версию и что вы имеете право в любое время связаться со следователем. Спортсмены также имеют право запросить официальное слушание перед арбитром, которого SafeSport предоставит в течение 72 часов. Неясно, получал ли его Кафлин и знал ли об этих правах, но со следователем он так и не поговорил.

Прошли праздники, ничего не менялось, более того 7-го января

ситуация накалилась до предела “USA Today” разразилась статьей «На двукратного чемпиона США по фигурному катанию наложило ограничение SafeSport». Таким образом, история распространилась уже на всю страну, его почта и социальные сети были полны оскорблений и обвинений со словами: насильник и педофил.

“Нам с Джоном не нужны были золотые олимпийские медали, остаться в памяти людей скромными спортсменами с крепким характером и хорошей репутацией - этого было нам вполне достаточно. Поэтому с появлением той статьи, все, ради чего он работал с 4-х лет, всё, чему посвятил себя, было разрушено за один миг – хотя ещё было неизвестно, правда это или нет,” – рассказывает Варнер о состоянии друга в тот момент.

Состоянием Джона был обеспокоен не только он, но и остальные друзья, так, например, директору одного из катков в Канзасе, Эми Фанкхаузер, давно с ним знакомой, тоже было не по себе: «Я общалась с ним ежедневно и была обеспокоена. Джон всегда был ярким пятном на катке, всегда улыбался. Все всегда были рады видеть его и знали, что если сегодня он придёт, то это будет хороший день».

Пытаясь поднять ему настроение, она пригласила фигуриста на каток в дружескую обстановку, чтобы показать, сколько человек его поддерживают. Студенты и родители, занимающиеся там, боготворили его, а после того как он умер, были «опустошены, потому что любили его», - говорит Фанкхаузер. Она знала, как мило они будут обращаться с ним, если он приедет: «Он не хотел приходить, так как не чувствовал себя комфортно, так как людям известно об обвинениях, и это причиняет ему боль. Даже когда я сказала ему: «Все здесь поддерживают тебя», он все еще чувствовал себя неловко. Он был обеспокоен, так как не знал, что же случится с его карьерой. Если бы я была в таком положении, то чувствовала бы то же самое: все, кого вы знаете, все, с кем вы работаете, все, кто является частью вашей жизни, люди, которых вы даже не знаете, теперь осуждают вас».

Мать Кафлина работала в психиатрическом отделении, а его отец на данный момент сотрудничает с командой по кризисному вмешательству Департамента полиции Канзас-Сити, которая занимается психическими заболеваниями. По его словам, у сына ранее не было ни депрессии, ни психического отклонения, и любые намеки на это они бы заметили.

«Однажды, когда я в последний раз видела его на катке, - продолжает вспоминать Фанкхаузер, - он сказал: «Становится действительно трудно быть тем счастливым Джоном, которого все ожидают увидеть».     

Чувствуя себя подавленным обвинениями SafeSport, он предложил «USA Today» выступить в свою защиту. «Хотелось бы, чтобы я мог свободно говорить о необоснованных обвинениях, выдвигаемых против меня. Правила SafeSport не позволяют мне раскрывать подробности этих дел, однако я отмечаю, что в их уведомлении указано, что это лишь расследование, а не утверждение, потому что для него пока нет оснований». 

Близкие люди побуждали его сходить на психологическую консультацию, и он вроде как согласился, но всё переменил случай. В четверг, 17-го января, SafeSport изменил статус спортсмена с временного ограничения до более серьезного временного отстранения, в связи с ожиданием итогов расследования по делу. Этот факт окончательно прибил его к земле. Никакой работы с фигуристами, никаких тренировок с детьми, никакого катка. Жизнь, хоть и временно, но разрушена.

Более того, SafeSport дал указание Ассоциации профессиональных конькобежцев разослать по электронной почте сообщение, предупреждающее тысячи тренеров и фигуристов о том, что двукратному чемпиону страны «запрещено участвовать, в любом качестве в любых мероприятиях или соревнованиях», спонсируемых США. Никто точно не знает, что тогда происходило в голове Джона, но друзья считают, что это рассылка для него стала последним ударом. На следующий день он покончил с собой.

Завершение расследования

После его смерти семья в течение нескольких недель предпочитала хранить молчание, отказываясь от просьб прессы обсудить обвинения или сам факт самоубийства. Они поступали так, надеясь на то, что если не будут отвлекать и критиковать SafeSport, то центр сможет быстрее во всём разобраться, заключив, что обвинения были поддельными.

Но эти надежды были напрасны, в конце февраля центр официально заявил, что прекратил расследование, несмотря на то, что не пришел к выводу относительно обвинений. Смерть фигуриста, по их мнению, сделала дальнейшее расследование бессмысленным: «Мы не может проводить расследование, если не существует потенциальной угрозы». Простыми словами, нет человека – нет проблемы.

Такой поворот события шокировал семью и друзей фигуриста, они твердо намерены бороться за то, чтобы очистить его имя, требуя радикальных изменений в работе SafeSport. Стивен Чесман – ещё один фигурист, тренер и друг Кафлина, запустил петицию Change.org, которую подписали несколько тысяч человек. «SafeSport в том виде, в каком он сейчас работает, явно неконституционен», - писал Стивен. «В последние годы спортивные власти были справедливо критикуемы за игнорирование безопасности молодых спортсменов, но теперь они сделали ещё хуже – получили фигуристов, боящихся нарваться на голословные обвинения. Этот маятник качается в другую сторону, он потенциально разрушает права и репутацию обвиняемого».

«Ходатайством о реформе» Чесман призывает SafeSport скорректировать действия организации, не создавая прецедент, когда человек оказывается виновен ещё до предъявления обвинений. Человек должен быть невиновен, пока его вина не доказана. Нельзя ничего публиковать до завершения дела, так как даже тень сомнения может разрушить всё.

Представитель SafeSport Дэн Хилл объясняет, что раскрытие имен спортсменов в начале расследования может помочь повысить осведомленность и побудить других жертв или свидетелей выступить. Также он заявил: «Нашей организации хорошо известно, как легко обвинения можно сделать «оружием», которое будет использовано несправедливо, с целью разрушения жизни и репутации. Именно поэтому перед началом каждого расследования мы тщательно рассматриваем вопрос о его целесообразности.  Согласился Дэн и с выражением о «качающемся маятнике». Иногда мы делаем недостаточно, чтобы помочь жертвам, а в другой раз делаем слишком много... Представьте обратную реакцию, если у вас есть обвинения, но вы ничего не делаете».

Сестру спортсмена эти слова не убедили: «SafeSport закрыл свое «расследование» по анонимным обвинениям против моего брата сегодня. Они с самого начала вели это дело как попало, они не смогли ничего предъявить и теперь, чтобы сохранить своё лицо, просто полностью закрыли его. Если бы у следователей были какие-либо убедительные доказательства неправомерных действий, они бы поспешили раскрыть это и не довели бы дело до самоубийства. Моя миссия в том, чтобы продолжать бороться за Джона и доказать, что он невиновен. SafeSport должен нести ответственность за грубую небрежность и упущения в отношении процесса. Эта система использовалась как оружие против моего брата. Джон показал всем её изъяны, и мы должны продолжить его борьбу. Я думаю, что должно быть слушание или расследование в Конгрессе».

«Центр SafeSport должен завершить расследование», - поддерживает её Джерри Лэйн, бывший президент Ассоциации профессиональных конькобежцев, руководящая ледовой ареной недалеко от Денвера. «Я надеюсь, что они не спустят эту ситуацию на тормозах, и да, ребята, можно ли в будущем сделать процесс расследования лучше для всех….без самоубийств?»

По недавно появившейся версии одним из мотивов лица, заявившего на Кафлина, была профессиональная зависть. Поддерживает эту точку зрения и семья покойного: “Мир фигурного катания высококонкурентен, каждое место здесь на вес золота, мы думаем, что обвинение исходило от ревнивого соперника, имя которого нам называть не хочется. По нашему мнению, он использовал тему домогательств, чтобы помешать карьере Джона в тренерской работе и телевизионных комментариях. Эти обвинения были сделаны из злого умысла кем-то из коллег, чтобы исказить его восприятие людьми”.

Отец фигуриста отметил, что на похоронах сына к нему подошло несколько спортсменов и тренеров, и все они выразили крайнюю озабоченность, сказав: «Если это случилось  с Джоном Кафлином, то может случиться с кем угодно».

Некоторые представители прессы считают версию с «заказухой» вполне обоснованной.

Шанс на возобновление расследования

Сенатор-республиканец из Канзаса Джерри Моран не так давно заявил, что собирается сделать запрос о реформировании деятельности SafeSport. Также один из представителей Морана заявил, что они пролоббировали продолжение следствия, и его результат будет готов в течение пары недель.

*************

«Я никогда не встречал никого, кто бы не любил Джона. Он был очень забавным, мы постоянно шутили и смеялись... Когда вы впервые встречали его, он очень заинтересован в вас. Он очень искренний. Он никогда не любил говорить о себе. Он хотел познакомиться с вами. Даже если бы он встретил тебя всего раз, он бы запомнил. Он всегда спросит вас: «Как поживает ваша мама?» Я думаю, что это была очень важная часть его: он никогда не думал только о себе. Трудно даже говорить о нём в прошедшем времени».

***********

Честно говоря, в объективное расследование (если оно всё-таки будет продолжено) не верится, кто будет портить репутацию мощной организации, тем более человека всё равно уже нет, но будем надеяться, что всё-таки оно будет проведено по справедливости.

Вообще этот пост не столько о Джоне Кафлине, я не могу оправдывать человека, не зная гарантированно, как там всё было на самом деле. Этот пост о тех людях, которые однозначно пострадали от лживых наговоров в свою сторону, а таких уже накопилось немало. Изначально правое дело, защита от посягательств превратилась в механизм сведения счётов, и многие люди без зазрения совести пользуются им в этом качестве. Всё это напоминает средневековую охоту на ведьм, когда желающие получить участок другого, соседи, доносили, что якобы видели, как те ночью летали на метле, после чего за ними приезжали в чёрном воронке приходили церковники и уводили на процедуру изгнания бесов, а то и на костровые сжигания.

Казалось бы, всё это чисто западная, американская проблема, но нет, её отголоски начинают докатываться уже и до нас. Плюс эта проблема всеобщая потому, что есть же несколько видов обвинений: общественные, уголовные, бытовые. И сломать жизнь могут не только первые два, но и последнее, на которое в повседневной жизни мы уже и не обращаем внимание.

Ну, допустим, публичное восклицание на всю страну: Он не боролся!!! Да у него карьера г…о! Это ведь тоже своего рода обвинение, навешивание ярлыка, откуда вам знать, боролся или нет, по картинке определили? Или обвинение в однодневности. А если слушать всё это на протяжении месяцев? Как личность человека это вряд ли сломает (в том плане, что ему жить не захочется), а вот как спортсмена может вполне, собственно потому и получаем ситуации, когда наши спортсмены хотят сняться за сутки до соревнований. Почти доломали, ради чего? Тоже ради какой - то своей выгоды.

В такие моменты, чтобы не сломаться, важна поддержка и правильный подход близких людей, и тренерскому штабу Этери стоит сказать спасибо уже хотя бы за это. И слова Алины «про тысячу раз спасибо тренерам» – это не просто красивые слова на публику, а действительно настоящая благодарность, так как из-за постоянного ангажированного давления она стояла на краю спортивной карьеры.

Другой вопрос к нашим публичным личностям: зачем постоянно говорить про го……е карьеры и про мальчиков, которые хуже девочек? Чтобы самоутвердится за счёт принижения других? Я понимаю, когда это нужно троллю типа "бедоносца", но уважаемым-то людям, олимпийским чемпионам…? Одно дело, когда об этом здесь в закрытом болельщицком сообществе говорим мы (хотя и тут границы всё же должны быть и за заголовки в духе “АЗ – ненавидят 70% страны”, надо сразу отправлять в лечебницу) подшучиваем, другое дело, когда спортсменов позорят прилюдно их коллеги. Вместо спокойного анализа, критики (а не критиканства) обвиняют проигравших во всех смертных грехах, заявляют, что они бороться не умели и не умеют. И как после этого не «поехать» психически и не начать бояться соревнований?

Если касаться совсем уж бытовых примеров... Допустим, ребёнка в семье периодически в чём-то обвиняют: разбил вазу, и т.д и т.п, а он этого не делал, просто подул ветер, и она упала сама, бывает же такое. Но ему не верят. Если такие ситуации будут повторяться часто, то в будущем у человека может создастся комплекс вины (и никто не будет понимать, откуда он взялся), который в лучшем случае будет не давать жить ему самому, в худшем может ставить под угрозу и жизни других людей.

Как в одной сказке мальчик постоянно видел колдуна со сверхсилой, а родители ему не верили, называя лжецом, и он задался целью, когда-нибудь отобрать у него эту силу и поработить ей весь мир, чтобы доказать, что он не лжец. Сказка сказкой, а часть кровавых диктаторов рождалась примерно после таких ситуаций. Речь не о том, что надо верить в любой детский бред, это аллюзия на то, что не надо выносить поспешных вердиктов, не делать вывод, пока полностью не уверен. Но человек так устроен, что сначала проще предъявить, чем разобраться, это просто менее ресурсозатратно для организма.

Сейчас человек нередко может впасть в депрессивное состояние, ему может видеться всё в серых красках и казаться, что весь мир против него. И вот такой человек приходит домой, где ему, допустим, предъявляют за ту же вазу, которую он не разбивал. Всё – «крышу сносит», появляется мысль: против меня ВООБЩЕ все – даже родные люди. И дальнейшее развитие событий для этого человека может быть непредсказуемым: кто-то погуляет и отойдёт, а кто-то тоже отправится в подвал. И дело не в том, что он слабак, а в том, что современный мир так жёстко давит, что порой человеческая психика уже с трудом справляется с этим давлением.  Единственное спасение от этого давления - близкие люди. Но часто если дома или в жизни случилась какая-то неприятность, что-то пропало, разбилось, закрылось и т.д и т.п, хочется мигом кинуть предъяву тому, кто рядом.

В общем….не надо так.

Джон Кафлин
чемпионат США
Кейтлин Янкоускас