14 мин.

Арсений Метелкин: «Нам не хватает какого-то национального безумия в спортивном виде»

12
Арсений Метелкин

Арсений, сразу же хочу уточнить вот что – каковы критерии определения нетривиальных видов спорта? Будешь ли ты писать, к примеру, о лакроссе, не слишком известном у нас, но дико популярном в США?

Лакросс будет точно, потому что это вид спорта, который очень напоминает ловлю бабочек. Я читал несколько текстов про лакросс – не русскоязычных, на русском я не читал про лакросс никогда...

Ну, это невозможно.

Наверное, да. Хотя есть у меня один знакомый, который живет в Канаде, ему лакросс очень нравится. Когда он поехал в Канаду, он вообще ничего не знал о лакроссе, про эту игру ему рассказали его канадские друзья, и он пошел на стадион, посмотреть, что это такое. Вернулся в совершенно ошарашенном состоянии, он рассказывал, что они все совершенно сумасшедшие, бегают с этими сачками, как дети. Он был очень взбудоражен увиденным и потом стал ходить на лакросс каждые полгода – конечно, не стал совсем фанатом, но ему очень нравится то, как ловля бабочек становится чем-то похожим на футбол.

Нет, я все-таки пытаюсь понять, какими критериями ты руководствуешься. Про лакросс понятно. А будет ли, например, настольный теннис?

Настольный теннис? Думаю, что нет. Вообще у меня была идея сделать блог о видах спорта, о которых люди ничего не слышали. Если мы выйдем на улицу и спросим у ста прохожих, что такое лакросс или херлинг, - если пять человек знают, что это такое, то уже неплохо. Я тоже не могу сказать, что про все малоизвестные виды спорта знаю очень-очень много. К примеру, я больше читал про херлинг, потому что мне нравится Ирландия, мне нравится Джеймс Джойс. А вот про лакросс я знаю меньше. Поэтому мне самому интересно разобраться во всем этом, чтобы понять и рассказать о том, о чем люди еще не знают. Sports.ru – это же не только футбол, это еще и все остальное. А настольный теннис – не настолько неизвестный вид спорта.

Понятно, спасибо. Тогда хочу спросить – занимался ли ты сам чем-нибудь подобным, городками, перетягиванием канатов, тем же лакроссом?

Какими-то совсем экзотическими видами спорта – нет. Вообще, я помню, что в самый первый раз я задумался об идее рассказывать о малоизвестных видах спорта, когда прочитал у Маркеса про петушиные бои. Прочитал и стал искать информацию. Сначала о петушиных боях, потом о том, какие еще бои бывают – узнал, что есть верблюжьи бои, еще какие-то. Так получилось, что я в книжках узнавал о каких-то видах спорта.

Я почему спрашиваю о том, занимался ли ты чем-нибудь подобным сам? Любопытно, как в России обстоят дела со всеми этими видами спорта.

А мне вот кажется, что это не так интересно. Я допускаю – и даже наверняка – в лакросс играют и за пределами Канады. И в Европе, и в Соединенных Штатах, и так далее... Но мне интересен в первую очередь национальный момент, связанный с тем, что каждая игра, которая популярна в той или иной стране, - она появляется не просто так, она из чего-то берется. У меня был один знакомый ирландец, который рассказывал мне о херлинге, и его можно слушать бесконечно, при том, что он никогда не был игроком. Он рассказывал совершенно потрясающие вещи о том, сколько лет этому виду спорта, как его дедушка рассказывал легенды о своем дедушке, как они собирались за ужином, и главной темой была игра в херлинг, и так далее, и так далее. То есть интересно, как эти игры живут в локальной среде – в той же Ирландии, например. И не очень интересно, как будет херлинг развиваться в России, потому что это не совсем не тот вид спорта, который нужно развивать и культивировать.

Нет, ну все же случаются порой забавные казусы – ну, например, вспомним, как журналист Пряников пытался популяризировать петанк в России, а его вместе с друзьями задержали, и в итоге петанк стал мемом, одним из символов того самого креативного класса.

Да-да. Вообще, петанк – немного такой хипстерский вид спорта. Когда я был в Испании, был свидетелем матча по петанку, в Барселоне, в центре города, там была группа людей, достаточно возрастных, то есть одна команда была лет по сорок, а вторую составляли дедушки лет по семьдесят, и они играли совершенно завороженно в этот свой петанк, и вокруг стояло много очень людей, молодежи, и все смотрели, комментировали. Я честно попытался разобраться в правилах... На самом деле, когда я вижу какую-то новую игру, мне всегда интересно разобраться в правилах - в этом есть свое очарование, когда мои друзья пытаются мне объяснить – это сюда, это сюда. Это тоже интересно. А петанк это довольно интеллетуальная игра на самом деле, не такая простая, как кажется. Что-то вроде керлинга.

Ок, тогда про керлинг – есть такой вид спорта, как айсшток. И он, насколько я понимаю, является региональной вариацией на тему этого самого керлинга. А та же самая пелота – это баскская вариация на тему сквоша.

Даже, может быть, не столько сквоша, сколько на тему лапты и бейсбола.

И тем не менее – у этих региональных и национальных явлений есть возможность вырасти во что-то большее, или им это не надо и они хороши, как специфическая вещь в себе?

Я думаю, что вся прелесть этих историй – в отсутствии необходимости быть глобализованными. Ну кто будет играть в пелоту, кроме басков? Кто будет играть в австралийский футбол, кроме австралийцев? Это история самоопределения, потому что каждому народу, так или иначе, важно иметь свою игру – спорт, который так или иначе является символом нации, как бы пафосно это ни звучало. Любому народу, который себя любит (а какие-нибудь ирландцы себя обожают), важно, чтобы было что-то, что было бы эмблемой, национальным символом.

То есть, насколько я тебя понял, ты будешь рассказывать не только о самих видах спорта, но и о связанных с ними культурных и исторических аспектах – о том, например, как англичане боролись с херлингом.

Думаю, что да. Буквально на днях я читал статью о том, что в Ирландии, например, херлинг порой вообще определяет жизнь людей. Ирландия – это страна, где очень много незанятых территорий, поэтому там есть один интересный критерий. Во всех ирландских путеводителях всегда пишут о том, что, если в той или иной ирландской деревне есть площадка для игры в херлинг – значит, там можно жить. И они в это свято верят. Я где-то читал, что в старину в Чехии, чтобы город считался городом, там должен был находиться пивоваренный завод. Мэрия и пивоваренный завод – две институции необходимых. А здесь должно быть поле для игры в херлинг. Вообще, это не только и не столько даже спорт, сколько какая-то культурная традиция, которая, конечно, упакована в спортивную оболочку. Вообще, мне интересен не только спорт, но и какие-то события, которые происходят раз в год – не совсем спортивные, но, так или иначе, спорт там присутствует. Например, более-менее известная гонка за сыром в Глостершире. Замечательная идея, но откуда это? Почему нужно брать огромную головку сыра, спускать с горы и бежать за ней? Или битвы помидорами, или битвы еще чем-нибудь. Это тоже спорт, там тоже есть какие-то команды.

А здесь мы подбираемся к любопытному вопросу – как отделить спорт от, условно говоря, неспорта? Как отличить спорт от организованного флэшмоба?

А этого не нужно делать. Потому, что во многих событиях, которые формально не являются спортивными, все равно присутствует нотка сражения. А любой спорт это...

Заменитель войны.

Прообраз войны, конечно. Так как настоящей войны нет, нужно ее придумать, сконструировать, изобразить, сыграть, как угодно. И интересно, как в разных частях света люди находят разные вещи для этого. Разные мотивы, разные придумки, разные ходы. Почти год я прожил на Пиренеях, в Испании, большей частью в Мадриде, но был во многих городах, мне, конечно, было очень интересно понять, почему испанцы кидаются помидорами. Понятно, что Испания – это страна, где растет много всего. Почему именно помидоры? Я приезжал в городок Буньоль, в котором ежегодно проходит битва помидорами, и пытался спросить у местных жителей – слушайте, ну почему помидоры? Они говорят, мол, да, в первый год был очень большой урожай помидоров, и это так весело. Поэтому, возвращаясь к теме отделения спорта от неспорта, это не так просто сделать, да и не нужно.

А почему, по-твоему, подобных историй нет или практически нет в России? Почему, когда мы говорим о наших видах, практически ничего не вспоминается? Ну, лапта разве что...

Городки.

Городки, да. Но все же есть у меня ощущение, что такого значения, какое имеет пелота для басков, для нас эти виды не имеют. Почему так вышло?

Интересный вопрос, нужно разобраться. Мне кажется, что в России мы всегда стараемся убежать от нашего исконного, мы хотим стать Европой, мы хотим быть похожими на европейцев. Возьми одежду – где ты сейчас найдешь национальную русскую одежду или хотя бы что-то похожее на национальную русскую одежду? Нет, это все умирает, никто же не будет носить кокошники или валенки. Мы немножко сторонимся этого, мы думаем, что будем похожи на папуасов. А это не совсем правильно – в этом стремлении быть похожими на европейцев мы очень многое теряем. И в спорте тоже самое - нам не хватает какого-то национального безумия в спортивном виде. Я думаю, что дело в этом, я думаю, что дело в недостатке любви к самим себе. Тут можно говорить про игровые традиции – на Руси же их тоже было очень много. И прыжки через костер, например, могли бы стать намного более популярными, гораздо более национальными мероприятиями. Но этого не происходит. А в Великобритании это происходит. Возможно, и мы когда-нибудь вернемся обратно.

Но сначала нужно полюбить себя.

Конечно. При всех наших глупостях и недостатках – кто станет любить нас, кроме нас самих?

Арсений Метелкин

Пожалуй, ты прав. Ну да ладно, оставим это, расскажи лучше о какой-нибудь связанной с экзотическими видами истории. Мне вот, например, доводилось наблюдать соревнования по страйкболу – получил, помнится, массу незабываемых впечатлений и пулю в ногу.

Я уже говорил о том, что самый первый момент, когда у меня появился интерес к малоизвестным видам спорта – «Полковнику никто не пишет», я прочитал про петушиные бои. Мне повезло, потому что у меня были знакомые в испаноязычной среде, было несколько колумбийцев – и один из них, человек с редким колумбийским именем Хосе. Мы с ним достаточно много общались, и я, конечно, к нему кинулся спрашивать: «Слушай, ты живешь в Колумбии, в достаточно маленьком городке, проводятся ли там петушиные бои?». И тут его понесло, он рассказывал про то, как лет в шестнадцать он впервые попал на петушиные бои. Причем там все делают ставки, и он попал туда с какими-то старшими товарищами, которые делали ставки, проигрывали безумные деньги там. У него история была такая совершенно книжная и неправдоподобная – он свою первую ставку сделал на сэкономленные деньги, которые ему давали на карманные расходы. У него была не очень богатая семья, но, тем не менее, родители давали ему деньги – он их ни на что не тратил, ничего не ел, выбрал какого-то особо могучего петуха, который должен был выиграть. Он рассказывал, что не спал всю ночь перед тем, как должен был состояться этот бой, и – не знаю, правда или нет, - он до сих пор слышит крики того петуха, который должен был победить. Он очень красочно рассказывал о самом бое, что петух сначала проигрывал, и ему казалось, что уже все, но вдруг у петуха открылось второе волшебное дыхание. В итоге Хосе выиграл много денег, был безумно счастлив и хотел заниматься этим в жизни. Потом он стал проигрывать, стал продавать вещи, одежду, то есть история была абсолютно драматическая в тот момент – ему пришлось занимать деньги, чтобы как-то отыграться. Карточная, покерная история такая. И когда он все это рассказывал, в его рассказе сквозила одержимость, которая царит во всех этих петушиных делах. Я понял, что это в большей степени страсть, что спорт в некоторых случаях становится какой-то болезнью. Недаром болельщики именно болеют футболом. Тиффози – от слова «тиф», это однокоренные слова. Тогда-то я и понял, что он совершенно одержимый этим делом, причем не только он – все, от мала до велика, и Хосе, и какие-то его друзья, все они делают ставки. Достаточно Маркеса почитать, все это на самом деле, все так и есть, недаром же он классик. Что касается личного просмотра...

Подожди, ты не рассказал самого интересного – что в итоге случилось с Хосе?

Да нет, с ним все в порядке, он жив и здоров. Он вернул все долги, которые у него были, повзрослел, понимает, что не нужно проигрывать целые состояния за вечер, но продолжает играть. Что касается просмотра, то меня в свое время восхитил просмотр сумо. Даже не сама битва, потому что она была молниеносной буквально – видимо, соперники были неравны, и один был намного сильнее другого. Сумо это как раз вид спорта, когда видно, что спорт это не только сам матч, полтора часа футбола или, не знаю, два часа гонки Формулы-1. Очень много того, что есть вокруг. Например, в сумо есть очень важный ритуал – перед каждым боем все сумоисты обязательно делают себе прическу. Не в какой-нибудь гримерке – сумо это театр, абсолютный театр – а прямо на помосте при зрителях укладывают себе волосы. И это тоже неотъемлемая часть спорта, большинство причесок уходят корнями куда-то в древние времена, потому что вот такую прическу якобы носил какой-то древнеяпонский герой эпоса или саги. И это тоже часть спорта, часть восприятия японцами картины мира. Или ритуал, когда они бросают соль на помост – почему, зачем? Или они все встают в пять утра, это негласное правило каждого сумоиста – вставать в пять утра. Или, например, абсолютное отсутствие эмоций, сумоист никогда не показывает эмоций, если он выиграл, он не может позволить себе победный жест...

Усэйну Болту такое не понравилось бы.

Да, ни в коем случае, это абсолютное неуважение к сопернику. Это тоже срез культуры, отражение того, как японцы представляют, как должны происходить состязания. Я смотрел по английскому каналу сумо в компании знакомых – и мы пристрастились. Хотя комментатор не очень понимал, что происходит, он, бедняга, то с одной стороны зайдет, то с другой, рассуждает о помосте, о технике одного, о технике другого. Это было очень забавно, но так и рождаются увлечения – есть что-то, что совершенно не понимаешь, мои знакомые ничего не понимали, и комментатор мало что понимал, а я вообще ничего не понимал, но нам было интересно. Ради таких моментов мне и хотелось рассказать о таких видах.

А не получится ли так, что все эти виды спорта широкой публике могут быть интересны лишь разово, до тех пор, пока эффект новизны не пройдет?

Думаю, что нет, потому что есть, конечно, виды спорта, которые интересны путешественнику, когда ты оказываешься в другой стране и пытаешься почувствовать страну сквозь какой-то национальный вид спорта, но вполне может быть, что кому-то станет интересно, и он начнет смотреть еще матч, еще матч, еще матч... У меня есть один знакомый, я ему рассказал про херлинг, а он совершенно потерянный для общества человек и живет только в сети. Он стал смотреть херлинг, и я потерял друга в этот момент – херлинг стал его увлечением на долгое-долгое время. Так что почему бы и нет?

Тогда вот какой вопрос – более-менее сразу было понятно, что в нашу Школу с большей вероятностью зачислят тех, кто рассказывает о чем-то нетривиальном. Так вот, была ли в твоем выборе малоизвестных видов спорта хотя бы небольшая доля конъюнктуры?

Я думаю, что конъюнктуры мало. У меня была такая идея достаточно давно, но не получалось всё это реализовать. Если честно, я думал, что не попаду в Школу, потому что моя изначальная идея не привязана к какому-то виду спорта, поэтому я честно изложил свою версию развития событий, что мне интересно писать и про то, и про то, и про то. На первом этапе одного текста про один вид будет достаточно, мне интересно, чтобы люди об этом узнали.

Ну и, резюмируя, не могу не спросить – что, по-твоему, есть современный спорт? Замена войны, хобби, шоубизнес?

Я думаю, что это, конечно, не что-то одно, а, совершенно точно, и первое, и второе, и третье. Но в большей степени, я думаю, это не бизнес, война или увлечение, а часть культуры. Это какое-то отражение традиций, которые заложены в той или иной нации, в том или ином народе, в той или иной стране. Конечно же, без спорта мир был бы другим. Это как если бы мир был без литературы. Без музыки. Без архитектуры. Спорт – это совершенно неискоренимая часть Вселенной.

Да, вот еще что, кто круче – Маркес или Джойс?

Джойс, конечно, круче. Джойс мускулистее. Но я больше люблю Маркеса.

студенческая лига
херлинг