«Мячгрн». Ронда Раузи – об одной из самых важных побед в своей жизни
Четвертая глава автобиографии Ронды Раузи – в блоге «Смешать, но не взбалтывать».
Стремление к победе было у меня в крови с раннего детства. Однажды, когда я была маленькой, во время турнира по дзюдо я играла в ладушки с пареньком, с которым мне предстояло бороться. Моя мать оттащила меня в сторону и сказала: «Сядь и думай о победе. Прекрати валять дурака».
Когда я побеждаю, испытываю чувство эйфории. Ничто не может отвлечь меня от этого состояния. Победа превозносит меня над всем. Я беспечно парю над любыми проблемами, которые мешают нам в жизни. После моей победы на некоторое время все вещи в мире приносят радость. Выиграть – это как влюбиться в кого-то, но не в одного человека, а одновременно во всех присутствующих вокруг тебя людей, а теперь представьте, насколько это чувство усиливается на забитой 18 000 фанатами арене.
Когда мне исполнилось два года, а я так и не начала разговаривать, родители забеспокоились. Врач-педиатр успокаивал маму, говоря о том, что я начну говорить, когда сама буду к этому готова, или что на тот момент я сама не видела необходимости в разговоре. Две старшие сестры, по всей видимости, могли меня понимать и без слов, по крайней мере, когда я выпрашивала печеньку или хотела поиграть со своей маленькой игрушечной пони. Но мама знала, что здесь что-то не в порядке. У неё уже был опыт воспитания двух детей, и помимо этого она посещала занятия по психологии развития ребенка для своей докторской диссертации.
Когда мне почти исполнилось три года, я все еще не могла вымолвить ни одного членораздельного слова. Мама показывала меня огромному количеству специалистов. Никто не мог поставить определённого диагноза, но многие из врачей стали говорить о том, что, по всей видимости, это отклонение является результатом недостатка кислорода при рождении.
Если часть твоего мозга мертва, то она останется такой навсегда. Несмотря на это, маленькие дети просто удивительны. Они суперстойкие. И иногда мозги ребенка могут перестроиться на новый лад и снова начать работать в нужном ключе. В моём случае так и произошло. Если вы проведете сканирование моего мозга, то сможете увидеть, что у меня речевой центр находится не в том месте, где он расположен у большинства людей. Но до того момента, когда мой мозг перенастроился, я не могла связать слова в моей голове с моим ртом.
Процесс разговора был непрерывной битвой между тем, что я хотела сказать, и тем, что говорила в итоге. Я хотела что-то сказать и прокручивала это в своей голове, но на практике из моих уст не выходили нормальные слова и предложения. И дело было не только словах, это касалось буквально всего. Я не могла объяснить, что я чувствую, что хочу, что я имею в виду. Все это было настоящим мучением. Если кто-то просил меня повторить что-нибудь слишком много раз, то я начинала нервничать и даже могла пнуть того, с кем пыталась разговаривать. Вступить в бой с другим человеком — это одно, но сражаться с самим с собой – это уже совсем другая история. Если ты борешься с самим собой, то кто победитель? Кто проигравший?
На свой третий День рождения я больше всего на свете хотела получить игрушку под названием «Халк Хоган — приятель для рестлинга». Мы с сестрами всегда смотрели WWFSuperstars (шоу о рестлинге прим. cageside.ru), которое шло по субботам сразу после «Людей Икс». Во время рекламных пауз мы прыгали друг на друга с мягкого дивана, а потом пробовали заставить друг друга сдаться, катаясь кубарем на старом выцветшем ковре из синтетики, от которого чесалось все тело. Одной из самых классных игрушек 80-х годов был именно этот «приятель для рестлинга». Она представляла из себя уменьшенную мягкую копию легендарного Халка высотой в два фута (примерно 60 см). Можно было делать с ней всё что угодно: проводить слэмы, бороться, швырять на землю… Это было просто супер. Так что, когда мама спросила меня, что я хочу в подарок, я все время повторяла одно и тоже слово: «Мячгрн».
Никто никак не мог взять в толк, что за «Мячгрн». Но моя мама отвела меня и моих сестер в магазин игрушек, чтобы все-таки найти там моего Мячгрна. В магазине нам показали абсолютно все игрушки, хоть как-то связанные со словом «мяч». Мы ушли с пустыми руками. Пошли в другой магазин. Потом ещё в один.
Каждый раз, когда я пыталась объяснить, что я хочу, все предложения превращались лишь в бессмыслицу, которую никто не мог разобрать. Как будто слова, которые я хотела сказать, кто-то прибил гвоздями, и я никак не могла их отодрать. Я видела эти слова. Я их чувствовала. Я просто не могла их сказать вслух. Ощущала себя в какой-то западне. Я разревелась, и сопли начали течь по всему лицу. Мне казалось, что весь мир поставил на мне крест – я начала терять надежду.
Мой отец встретился с нами после работы. Мы пошли в последний магазин игрушек и встретили там самого замечательного продавца игрушек в мире, который абсолютно точно заслуживает место в Зале славы продавцов игрушек.
Как только мы пересекли порог магазина, и мой папа сказал продавцу: «Моя дочка хочет Мячгрна. Я ни хрена не понимаю, что это означает, но мы отсюда не уйдем, пока она его не получит».
«А что делает Мячгрин?» — спросил меня этот парень.
Я побоялась что-то объяснять на словах и просто плюхнулась несколько раз на землю.
Он не стал смеяться. Он задумался на пару секунд, а я глазами полными надежды смотрела на него.
«Ты хочешь «Приятеля для реслинга»? Он мягкий как подушка и с ним можно бороться».
Я неуверенно кивнула. «Мячгрн» — сказала я.
«Ясненько», — сказал он, как будто я просто сказала: «Халк Хоган».
Он принес нам фигурку из подсобки. От радости я начала пританцовывать в проходе. Моя мама была вне себя от счастья.
Работник магазина дал мне игрушку в руки, и я просто растаяла от радости. Я никому не отдавала эту игрушку даже на пару секунд, и на кассе продавцу пришлось принести другую коробку, чтобы считать с нее штрихкод.
Когда мы доехали до дома, я и Халк уже были как одно целое. Я спрыгнула с дивана, приземлив на Халка свой сокрушительный удар локтем, а потом положила его на лопатки и заставила маму считать до трех. Не знаю, было ли это совпадением, или просто оказалось случайностью, но в итоге я оторвала этой игрушке руку. Используя по старой памяти проверенный дзюдоистский способ для штопанья кимоно, моя мама пришила ему руку с помощью зубной нити, и я как всегда потащила его в свою кровать.
Да вы не ослышались. Я спала с Халком Хоганом.
Для ребенка, который не мог разговаривать как остальные, тот факт, что на мой третий День рождения меня смог понять незнакомый человек, был большим прорывом. Это был крайне важный урок, который я усвоила в очень раннем возрасте – если чего-нибудь очень хотеть и прикладывать к этому максимальные усилия, то у тебя все получится.
Придерживаясь этого принципа, мне удалось чего-то добиться в жизни (я не хочу сказать, что мне удалось добиться многого, ведь мне еще нет и тридцати, и мне предстоит справиться еще с огромным количеством задач. Скажем так, на данный момент я Гендальф Серый, который уже прошел все приключения с Хоббитом и готовится к помощи в уничтожении кольца и превращению в Гендальфа Белого). Часто мне удавалось достигать тех целей, которые другие называли «затруднительными», «нереальными» и, мое любимое определение, «невозможными». Мне бы не удалось преуспеть во всем этом, если бы у меня не было надежды.
Я всегда надеюсь на то, что в конечном итоге должно произойти что-то хорошее. Тогда все старания и проблемы, через которые ты проходишь и через которые уже прошел, будут не напрасны. Моя надежда – это вера в то, что мир можно изменить, в то, что невозможное — возможно.
Мой третий день рождения был для меня отличным уроком, рассказывающим о том, что никогда нельзя терять надежду и веру в себя. Также я поняла, что нужно окружать себя людьми, которые могут разглядеть в тебе то, что иногда не под силу увидеть самой. Это был первый раз, когда я почувствовала себя победителем.
Если Вам тяжело ждать публикации в блоге, то следить за переводом книги можно на нашем сайте, а также, подписавшийсь на нашу группу ВКонтакте.
