«Я - одомашненное животное». Сегодня Майку Тайсону - 49!
Сегодня бывшему абсолютному чемпиону мира в супертяжелом весе Майку Тайсону исполнилось 49 лет. Лучше всего о своей жизни он расскажет вам сам - ниже отрывки из "Неоспоримой правды" - в шоу с участием одного актера. Майка Тайсона.
Многие из вас знают меня как того парня, который надрал задницы всем этим говнюкам менее, чем за 30 секунд. Да-да, я и сегодня не прочь надрать кому-нибудь задницу. Шучу. Блин, я уже сам боюсь судебных исков. Теперь я одомашненное животное.
Я не очень много помню о своей матери разве только то, что она много пила. У нее была мечта стать школьным учителем, но она встретила Керли Патрика, как мне потом рассказывали моего отца-сутенера, который устраивал в ее жизни вечный кавардак и втянул в эту уличную жизнь. В глубине души она была совсем другой, вот она и пила, чтоб заглушить боль. У меня сохранилась ее единственная фотография, я люблю ее.
Я до сих пор не знаю, кто же мой отец? Керли был сутенером, а Персел, какого хера у меня в свидетельстве о рождении указан Персел Тайсон – долбанным водителем-молочником с Ямайки. Я страшно хотел быть сыном сутенера, поскольку в моей районе Браунсвиля это был весомый аргумент.
Я вырос не там, где воспоминания хранят в альбомах, а там где мечты разбиты, а воспоминания лучше поскорее забыть. Добро пожаловать, в Браунсвиль! Наш девиз - не убегай, и не желай! Хорошо помню, как я бродил днями и ночами со своими друзьями, а я тусил с серьезными парнями, по сути, они и были моей семьей. Все мы знали, что никто нам ничего не даст, поэтому мы должны были прийти сами и забрать силой. Черт, к 12 годам у меня было 30 арестов, а в исправительной колонии меня знали в лицо.
Нью-Йорк сильно изменился, как и, мать твою, гребаный Диснейлэнд. Я помню, он был зоной военных действий с наркоманами, сутенерами и проститутками. Нельзя было пройти мимо улицы пока какой-нибудь извращенец не показал тебе свой член или не предложил травки. Для меня и моих корешей – это было азбукой воровства.
Я помню это, как будто все было вчера. Как в исправительный центр пришел Мохаммед Али. Я подумал, черт побери, я хочу быть таким же как и он. Я хотел чтобы на меня также как и на него смотрели толпы людей.
Первая драка у меня вышла из-за голубя. Гарри Бык украл голубя, которого я сам украл. Я как маленький прыгал вокруг него, моля вернуть обратно. А он взял и свернул ему горло, плеснув кровью мне в лицо. В тот момент я вышел из себя и набил ему морду. Это была любовь с первого удара. Вскоре я заработал репутацию самого лучшего бойца в районе, к нам приезжали парни с другого района, чтоб подраться. Они не могли понять, как 10-летний толстый парень в очках колотит их.
Прошлым летом я выступал на Бродвее, многие в тот момент думали, что это мое первое выступлением там. Но на самом деле это не так, много-много лет назад меня арестовали на Бродвее. И это стало ключевым событием в моей жизни, ведь если бы меня не арестовали – я бы не попал в исправительную колонию, тогда я не встретил бы своего тренера, Каса Д’Амато и не стал бы самым молодым чемпионом мира в супертяжелом весе. Поэтому я очень признателен тому милому полицейскому, который арестовал черную шпану из Бруклина.
Наши первые приключения с Касом начались по всей стране в сражениях в маленьких клубах, курилках, где дым настолько густым, что с трудом мы мог увидеть соседа. Кас был большой шишкой в том мире. Бои были незаконными и медики там не дежурили. Если ты получил сотрясение или умер – твои проблемы! Если публике не нравилось, как ты дерешься – они не ругались, они начинали драться друг с другом, чтобы показать тебе как надо. Хотя мне было 14, но Кас уже успел сделать из меня атлета. Я дрался с костариканцами, которые были старше меня. И я проигрывал.
Если у меня глаза на мокром месте от разговора о Касе, это не значит, что я расстроен, это потому что я не понимаю, как он пришел и ушел из моей жизни. И вот он я. Я до сих пор не знаю, каким он был человеком. В чем чуть? Почему я? Откуда он знал, что я тот самый? Мне нужны ответы. Смерть Каса подкосила меня. Но еще на каждом шагу юристы и бухгалтеры пытались меня ограбить. В тот момент происходило много чего, поэтому их искусный обман было тяжело заметить.
Моя мать умерла от рака. Но вообще ее погубило разбитое сердце и несбывшиеся мечты. Знаете, мама всегда говорила о смерти, поскольку очень сильно ее боялась. За много лет до смерти она начала копить деньги и даже купила себе землю на кладбище. Похороны были скромные, пришло мало людей. Она заслуживала большего. Но когда она умерла, мы были очень бедны, поэтому мы похоронили ее в тонком, почти картонном гробу. Много лет спустя, когда я начал зарабатывать, я перезахоронил ее в самом роскошном гробу, который мог купить.
Я сел в тюрьму за то, что не совершал, но это стало благословением. Впервые в жизни я никуда не спешил. Там хватает бритоголовых нацистов, афроамериканцев- мусульман, которые ни разу в жизни не видели арабов. Но есть и хорошие люди. В тюрьме меня посещали каждый день. Самым частым гостем был Спайк Ли. Также были Уинтни Хьюстон, Тупак, Джеймс Браун. Земля им пухом!
В тюрьме я узнал об исламе. До этого я не придерживался вообще никакой веры, был неандертальцем. У нас было несколько мусульман, я заметил, что они ведут себя тихо. То что мне никогда не удавалось. Это меня заинтриговало. Мне нужно было что-то, что привело бы мою жизнь в порядок. И вот когда я вышел из тюрьмы – мне стало страшно. Как только клетка открылась все тролли, крысы, змеи набросились на меня.
Серьезные обиды на Дона начались, когда я потерял боксерскую лицензию. Со мной связалась Wrestelmania, предлагая хороший контракт. Я согласился, но нужны были фотографии, за которые Дон запросил 300 тысыч. Я заинтересовался своими правами, начали расследование и узнали, что я полностью принадлежу Дону. И оказалось, что Дон берет с меня 8 тысяч долларов в неделю за полотенце.
Я продал душу дьяволу. Я подписал контракт с Доном Кингом.
Я никогда не буду богатым. Этого уже никогда не произойдет. Все деньги которые я зарабатываю, я получаю ничего. Я – очень хороший клиент налоговой службы.
О смерти дочери. Первой мыслью было – я возьму свой пистолет и сойду с ума. Но когда я приехал в больницу, там были другие семьи, у которых тоже погибли или умирали дети. Да кто я вообще такой? Их дети тоже умирают. Не знаю, что произошло со мной в тот момент.
Как отец я о многом сожалею, сожалею о том, что думал о славе и деньгах, женщинах и сексе, о наркотиках. Я думал хороший родитель - это источник финансов. Я забыл о эмоциональной части. И я всегда буду сожалеть об этом. Какое же счастье, что бог дал мне второй шанс стать отцом для своих детей. Моим детям нужно больше времени, чтобы простить мне мои загулы и рецидивы, поскольку я всегда буду рядом. Ничто не способно подготовить тебя к утрате своего ребенка. Мы как родители готовы уйти из жизни раньше детей, но сначала мы хотим проводить их в взрослую жизнь.
