Он выиграл 18 боев подряд – но на пике карьеры пропустил столько, что стал инвалидом. Уже 10 лет его поднимает жена
Трагедия Магомеда Абдусаламова.
Вы точно видели Магомеда Абдусаламова в соцсетях, даже если ничего о нем не знаете: это дагестанский боксер, который стал инвалидом в 2013-м в США – после первого в карьере поражения.
Его жена отсудила огромную сумму у американских врачей, а Абдусаламов стал символом жестокости бокса. Он мечтал о чемпионстве на американских рингах, но уже больше 10 лет борется за полноценную жизнь.
С восстановлением ему помогает жена Баканай – хрупкая дагестанская женщина, которая осталась верна мужу-инвалиду. Их история – про силу, любовь и ежедневную борьбу.
Абдусаламов полюбил единоборства после фильмов с Брюсом Ли. Он с восьми лет бегал по утрам и запрещал шпане курить в своем районе
Эта история началась в Махачкале. Воинственный Магомед и тихоня Баканай жили на соседних улицах, но долго не знали друг о друге. Зато дружили их отцы – они и свели молодых людей вместе.
Абдусаламов с детства был богатырем и занимался спортом: сначала – тхэквондо, потом – кикбоксинг. Его отец становился чемпионом СССР по вольной борьбе, но секции рядом с домом не было. Абдусаламова-младшего это не расстроило: он не хотел бороться, ведь увлекся восточными единоборствами – после боевиков с Джеки Чаном и Брюсом Ли.
Отец воспитывал в Магомеде чемпиона – с детства заставлял бегать с братом вдоль озера у дома. Когда Магомеду было 8 лет, а его брату – 6, они гоняли по три км каждое утро. Отец смотрел в бинокль, правильно ли сыновья бегают. Потом они шли на турник и брусья, отжимались, качали пресс. Все результаты записывали мелом на доску – по ней отец следил за прогрессом.
В школе Абдусаламов считался главным силачом, а на улице – авторитетом. Он вел жизнь спортсмена и гонял шпану, которая курила сигареты. Тогда его лучшим другом был брат Баканай, но будущую жену Магомед еще не знал.
Баканай росла на соседней улице: ее отец – полковник милиции, от которого она унаследовала сильный характер. Хотя внешне этого было не понять: в детстве Баканай всего боялась и пряталась за маму, видя незнакомых людей. Так стеснялась, что боялась здороваться с соседями.
У Баканай даже не было детских снимков – девочка пряталась, если кто-то доставал фотоаппарат. За это ее прозвали «трусишка Баканай» – домашняя девочка, которую папа одну не отпускал даже в магазин. Она много времени проводила дома, где часами крутилась перед зеркалом: «Я с детства такая – люблю наряжаться. В школе была первой шмоточницей».
Удивительно, но в хрупкой девушке таилась большая сила – в том числе физическая. У Баканай были сильные руки – в девять лет она полюбила армрестлинг. Папа очень гордился этим и устраивал ей схватки с сыновьями друзей. Баканай побеждала и даже зарабатывала – отец заключал пари с друзьями, которые недооценивали хрупкую девочку.
Папа очень любил Баканай – и это отразилось на образе ее жизни. Красивую девочку любили и покупали ей подарки, к которым она привыкла. Баканай мечтала, как разбогатеет, когда вырастет:
«Однажды папа забрал меня с собой в гости, где его друг просто так взял и подарил мне настоящее бриллиантовое кольцо! Я, конечно, взяла, хотя потом поменяла подарок – на золотой браслет.
Я была уверена, что в будущем стану директором банка: роскошный лимузин, дом с 30 спальнями, охрана… И шмотки, много шмоток, я же всегда любила приодеться! А что нужно, чтобы стать банкиром? Конечно же, знать цифры, а то не сможешь деньги считать».
Баканай нашла в Абдусаламове принца, который напоминал ей отца. Магомед постоянно ревновал жену – даже к плюшевым игрушкам
Когда Баканай выросла, к ней домой приходили свататься парни. Да, как в сказке – сидела в комнате и из окна смотрела на очередного жениха. Баканай знала себе цену, поэтому ждала принца. В ее воображении он был громилой с большими мускулами:
«Считала, что моим супругом станет красивый качок, за которым меня вообще не будет видно. Но свататься к нам приходили парни не совсем красивые и вовсе не накачанные! Кончилось тем, что я поговорила с отцом, он все понял и никому из них меня не отдал».
Однажды под окнами Баканай появился тот самый принц – высокий, статный, спортивный. Магомед пользовался популярностью у девушек в районе. Не устояла перед ним и Баканай: «Когда он пришел к нам в гости, я посмотрела в окно со второго этажа и поняла, что этот парень мне нравится. Он был красивым и здоровенным, как я и мечтала».
Баканай и Магомеда сосватали отцы, которые много лет дружили. Но в браке молодые поняли, что созданы друг для друга. Магомед напоминал девушке отца: оберегал, разгонял ухажеров и никуда не пускал одну. Всех подруг «удалил» сразу после свадьбы – взял телефон жены и стер их номера.
Когда разрешил Баканай впервые сходить в магазин одной, настоял, чтобы она включила телефон и ему позвонила. Баканай шла, а муж слушал, чтобы никто из прохожих к ней не пристал. Магомед сильно ревновал жену и вспыхивал от любого чужого внимания.
Однажды он купил Баканай плюшевого мишку, которого та постоянно обнимала. Но через пару дней отобрал, сказав: «Ты должна обнимать только меня!» Баканай это умиляло – и она провоцировала мужа, рассказывая про комплименты от других мужчин:
«Я обязательно рассказывала обо всем Магомеду, чтобы он ревновал. Признаюсь, мне бывало приятно наблюдать за такими сценами. И каждый раз срабатывало!»
Но в быту Магомед не был деспотом – они с женой много времени проводили дома, где по-детски веселились. Играли в прятки, выключая в квартире свет, часами метали дротики, покупали шприцы, в которые набирали воду и брызгали друг в друга. Влюбленные могли проснуться в пять утра и поехать на море. Баканай казалось, что она в сказке: красавица дождалась принца, который завоевал ее сердце.
Абдусаламов стал боксером-профи в США, хотя его недооценивали. Жена помогла ему похудеть на 25 кг и стать атлетом
Когда Магомед женился, то стал искать работу, чтобы дать Баканай все лучшее. Он с детства занимался спортом, поэтому долго не раздумывал и пошел на ринг. Хотя в бокс пришел не сразу – до этого пять лет отдал кикбоксингу. Но закончил, получив тяжелую травму колена, – после нее год проходил с аппаратом Илизарова.
После такой травмы многие бы забыли про спорт. Но Абдусаламов, едва встав на ноги, пошел в зал. Бить ногами не мог, поэтому колотил мешок, чтобы набрать форму. В итоге увлекся боксом, где быстро спрогрессировал.
Сначала Абдусаламов выступал по любителям – дебютировал на чемпионате Дагестана среди студентов, где выиграл нокаутом. Потом поехал на чемпионат МВД – там тоже стал первым. Абдусаламов нокаутировал соперников, компенсируя физической силой недостаток техники.
Из-за этого Абдусаламова недооценивали: говорили, что он поздно занялся боксом, побеждает за счет сильного удара. А еще – слишком часто полагается на крепкую голову: позволяет себя бить, рассчитывая, что ответит сильнее.
Абдусаламов стал зарабатывать в боксе, но этого не хватало. Поэтому отец Баканай пристроил его в полицию, чтобы зять получал зарплату. Абдусаламов даже думал бросить спорт и стать полицейским, но отец не позволил. Впрочем, Магомед и сам хотел узнать, чего добьется на ринге:
«Самому интересно, докуда я дойду. Буду изо всех сил выжимать самого себя! Скажу откровенно, когда я только начал заниматься боксом, мне было любопытно: стану ли я чемпионом Дагестана? Стал. Выиграю ли чемпионат России? Выиграл. Так и двигаюсь шаг за шагом… Тренируюсь и полагаясь на Всевышнего, делаю свою работу. Боюсь только Всевышнего Аллаха, а больше никого. Так должен жить каждый мусульманин!»
Абдусаламов много побеждал по любителям и дважды стал чемпионом России в супертяжелом весе. Тогда задумался о переходе в профессионалы – тренеры говорили, что у нокаутеров там хорошие перспективы. Про Абдусаламова узнал известный менеджер Борис Гринберг, который перевез его в США.
Гринберг до этого вел дела чемпиона WBO Султана Ибрагимова, который в 2008-м подрался за объединение титулов с Владимиром Кличко, но закончил после поражения. В Абдусаламове Гринберг увидел новую звезду, но настоял, чтобы тот сел на диету. Магомед выдвинул встречное требование – в США с ним должны переехать жена и двое дочерей.
Гринберг согласился и с удивлением обнаружил, что Баканай, в отличие от других спутниц боксеров, позитивно влияет на мужа. Она помогла Магомеду сесть на диету: изменила ему рацион и готовила полезные блюда. В итоге Абдусаламов за полгода сбросил 25 кг, просушился и стал похож на атлета.
Магомед начал побеждать в США – вырубал соперников за секунды. Он тренировался в зале у Джона Дэвида Джексона вместе с Сергеем Ковалевым. Гринберг видел в Абдусаламове будущего чемпиона:
«Мы все видели в нем огромнейший потенциал. Абдусаламов начал всех подряд нокаутировать, проявив себя уже в первом бою. Его врожденные способности оказались уникальны, и если Султан, мой прошлый боксер, всегда был тонкокостным и сильно разбивал руки, то Мага обладал, как говорят в боксе, тяжелой костью. Он просто пробивал стенку – и мог любым ударом усадить соперника».
Абдусаламов с семьей радовался жизни в США: ходил на море в Майами, дружил с местными дагестанцами, много шутил и разыгрывал дочерей. Он был весельчаком и душой компании, но пережил трагедию – Баканай потеряла ребенка: «У нас должна была родиться третья дочка, но на восьмом месяце беременности, когда я прилетела в США, случилось несчастье... Похоронили мы ее там же, в Майами».
1 января 2013-го у пары все-таки появилась дочь, которую назвали Патимат. Она родилась в Лос-Анджелесе и получила гражданство США. Но сама Баканай долго не могла привыкнуть к Америке:
«Могла ли я, дочь махачкалинского милиционера, предполагать, что замужество станет для меня билетом в США на постоянное место жительства? Новое место, другой язык – все это создавало сложности. Но мой самый главный человек, без которого я не представляла жизнь, находился рядом. И я была спокойна за себя и нашу семью».
В США обо всем заботился Магомед. Его карьера стремительно развивалась – в Америке даже появились фанаты. Абдусаламов дрался под прозвищем «Маго» (с испанского – «волшебник») – так Гринберг зацепил латиноамериканскую фан-базу. В какой-то момент у Абдусаламова просили так много автографов, что он научил жену расписываться за него.
Несмотря на это, Абдусаламов сомневался: правильным ли путем он идет? В жизни он был максимально спокойным, но на ринге превращался в зверя. С годами он все больше говорил об этом с отцом. «Мой муж постоянно думал над тем, в нужном ли направлении движется, правильно ли живет, – вспоминала Баканай. В основном такие серьезные мужские вопросы он обсуждал не со мной, а со своим отцом».
Но успех на ринге не позволял Абдусаламову остановиться – он стремился к большим чекам, которые обеспечат его семью. Хотя Магомед побеждал только досрочно, однажды он сам упал в нокдаун. Тогда беременная Баканай впервые за него испугалась:
«Когда моего дорогого мужа сбили с ног, я просто зарыдала в голос! А ведь тогда уже была в положении… Плохо понимая, что происходит, я молилась, чтобы все обошлось. Конечно, Мага потерялся всего на несколько секунд, но они показались мне вечностью. После этого я стала умолять его бросить бокс».
Абдусаламов мечтал подраться с Кличко и обеспечить семью на всю жизнь. Но в главном бою карьеры получил жуткие травмы
Все изменилось в ноябре-2013, когда Абдусаламов встретился с кубинцем Майком Пересом. На тот момент Магомед шел с рекордом 18-0 – все победы досрочные, многие в первом-втором раунде. Абдусаламов был в тройке WBC и считался одним из кандидатов на бой с чемпионом Владимиром Кличко.
Кличко находился в зале – Абдусаламов хотел впечатлить его и бросить вызов. Он мечтал стать чемпионом, чтобы обеспечить семью. Хотя перед боем признался жене, что устал: «Знала бы ты, как я устал от бокса, ото всех боев, от тренировок и подготовки…»
Бой с Пересом мог стать переломным для Абдусаламова – он наконец-то приблизился к большим суммам. Баканай вспоминала, каким счастливым муж уехал на тот поединок:
«Ранним утром мы с его матерью провожали мужа, его отца и брата в Нью-Йорк. Я на всю жизнь запомнила, как Мага вышел тогда из квартиры и направился к лифту. Уже заходя в него, обернулся ко мне, лучезарно улыбнулся, как умел только он, и помахал на прощание рукой. Это был последний раз, когда я видела своего Магомеда таким. Здоровым, целым и невредимым».
Бой проходил на Madison Square Garden – переполненная арена, бой за титул чемпиона США по версии WBC. В первых рядах сидели отец и брат Абдусаламова, друзья и менеджер Гринберг. Но все сразу пошло не так: ринг-анонсер представил Абдусаламова с ошибкой, перепутав Дагестан с Казахстаном. Хотя худшее было впереди.
Перес стал самым серьезным соперником в профессиональной карьере Абдусаламова. Он тоже шел непобежденным (19-0) и сразу показал, что хорошо подготовился. Он знал, что Абдусаламов медленно вкатывается в бой, поэтому с первых секунд бросился в атаку.
«У Магомеда всегда была особенность: он не начинал активно вести бой, всегда присматривался. А Перес изучил все его бои и первым бросился в атаку. Первой же двойкой попал ему очень сильно, а Мага в ответе сильно повредил левую руку. Соперник сломал ему лицевую кость, все сразу пошло не по плану», – вспоминала Баканай.
В первом раунде Перес переработал Абдусаламова – много раз тяжело попал. Лицо Магомеда после раунда показали на экране арены. Тогда Баканай стало страшно – муж не был похож на себя.
Позже выяснилось, что Абдусаламову в первом раунде сломали лицевую кость и мизинец на руке. В углу он долго не садился и разглядывал себя на экране арены. Вертел лицом, спрашивая угол: «Сломал? Опухло».
Несмотря на травмы, Абдусаламов вышел на второй раунд. Он много пропускал и принимал огромный урон. «У Магомеда голова была крепкой, и это сыграло негативную роль. В том бою с Пересом, если бы он быстро отправился в нокаут или нокдаун, такого ущерба для здоровья могло бы и не быть», – вспоминал тренер Гаджимурад Газиев.
Абдусаламов не снялся с боя: выровнял его, угрожал Пересу, но не мог нокаутировать. Он слишком много пропустил, поэтому проигрывал на судейских карточках. И с каждым раундом принимал все больше урона.
«Наши друзья, которые смотрели этот бой по телевизору в прямом эфире, к тому моменту просили Всевышнего это остановить. Как и я, они не узнавали моего мужа, когда его показывали крупным планом. Это был как будто не Магомед, словно не его лицо, не его глаза!» – вспоминала Баканай.
Абдусаламов достоял до решения: проиграл по очкам 94-95 и дважды 92-97. Он вытерпел все 10 раундов, а после боя позвонил маме – извинился и пообещал, что обрадует ее в будущем.
Абдусаламову стало плохо в раздевалке, но американские врачи не помогли. Пришлось везти в больницу на такси – Магомед чуть не умер в пробке
На ринге Абдусаламов сразу попросил реванш. Но в раздевалке внезапно изменился в лице. У него сильно болела голова, появилась тошнота и кровь в моче.
Менеджер Гринберг, который знал, насколько это опасно, позвал врачей. Абдусаламов отказывался от помощи, попросив лишь обезболивающее. Врачи все-таки осмотрели его, но не повезли в больницу, а посоветовали отлежаться дома:
«Моему мужу просто посмотрели глаза, взяли анализы для допинг-контроля и задали несколько вопросов специального теста, на которые он ответил не полностью... В моче оказалась кровь, но врач успокоил Магомеда и отпустил домой, посоветовав отлежаться. А потом, если самочувствие не улучшится, посетить поликлинику по месту жительства. Медики просто сделали что-то лишь для галочки».
Состояние Абдусаламова ухудшалось – родные понимали, что ему нужно в больницу. На улице они увидели машину скорой помощи: Абдусаламов слабым голосом объяснил, что ему плохо. Состояние было тяжелым, но врачи снова не помогли.
Отец Абдусаламова поймал такси, чтобы довезти сына до больницы. Магомеду становилось еще хуже, он страдал от боли, когда произошла роковая случайность – такси застряло в пробке. Потратив время на споры с врачами, родные повезли Абдусаламова в больницу, когда закончился последний бой вечера – машины хлынули на дороги.
«Повторяю снова и снова: по всем правилам моего мужа должны были забрать прямо с ринга на машине скорой помощи! А получилось так, что Магомед просто спустился вниз, его «проверили», и он пошел в раздевалку сам», – уверена Баканай.
С трудом доехав до больницы, Абдусаламов не сразу попал к врачам. В больнице образовалась длинная очередь из пациентов – в основном с легкими бытовыми травмами. Баканай признавалась: в России бы боксера в критическом состоянии приняли бы сразу. Но в США их посадили в живую очередь, ведь впереди сидели пациенты с медицинской страховкой.
Когда друзья Абдусаламова поняли, что Магомед умрет у них на руках, они устроили скандал и разогнали охрану, заставив врачей забрать боксера на обследование. Те сразу увидели страшную гематому в черепе и поставили диагноз: обширное кровоизлияние и отек мозга.
Глядя на снимок, один из врачей сказал, что бороться смысла нет, Абдусаламов – почти труп. Его коллега не согласился: «Пока он жив, есть смысл бороться». Позже этот врач сказал Баканай: «Если бы Магомед не был спортсменом, молодым, физически крепким, я бы даже не рискнул его оперировать. У него уже глаза были желтые – когда мозг начинает умирать. Был очень маленький шанс, что он выживет».
Абдусаламова положили на экстренную операцию – из восьми местных хирургов лишь один, индиец по происхождению, на это решился. Он вскрыл боксеру череп, чтобы спасти мозг. Но сделать это было почти нереально – счет шел на минуты. Время, потерянное в спорах с врачами и пробке, оказалось судьбоносным.
«Главными виновниками трагедии были врачи. Мой муж потерял 1,5 часа, за которые хотя бы что-то можно было сделать! Его мозг был весь в крови: рентгеновский снимок представлял собой просто темную картинку, на которой ничего не было видно», – вспоминала Баканай.
Жена не бросила Абдусаламова: отсудила у врачей $25 млн и поднимает его на ноги. Прогресс Магомеда стал медицинским чудом
Операция длилась много часов, но Абдусаламов выжил, проведя в коме больше трех недель. Когда Баканай впервые зашла в палату, ужаснулась: некогда счастливый муж лежал с опухшим лицом и перебинтованной головой, подключенный к капельнице и обложенный пакетами со льдом (они сбивали огромную температуру тела).
Баканай чуть не потеряла сознание – не помнит, как удержалась на ногах. Она не сразу поняла, что ее жизнь изменилась навсегда. В следующие два месяца она не покидала больницу и следила за состоянием:
«Смотрела, чтобы на ногах не было пролежней. Бегала за врачами, когда у него поднималась температура, всячески им помогала. Вокруг Магомеда все время лежал лед – и на матрасе, и на теле. Дотронешься до его кожи, и мурашки по телу побегут от холода.
Но никто ничего не мог прогнозировать. С вероятностью девять из десяти Магомед мог вообще не выжить. А если бы выжил, то, вероятно, стал бы овощем – так говорили».
Абдусаламова верила, что муж восстановится и совершит чудо. Но врачи говорили правду: «Не ждите того Магомеда. Его уже не будет… Ваш муж станет другим человеком».
Когда Абдусаламов вышел из комы, началась долгая реабилитация. Она стоила больших денег – $57 тысяч в месяц. Платить помогал весь боксерский мир: российский промоутер Андрей Рябинский, боксеры Сергей Ковалев, Александр Поветкин и Денис Лебедев. Присылали чеки даже легенды – Мохаммед Али, Майк Тайсон и молодой Хабиб, который только начинал в UFC.
«Тайсон звонил в больницу, отправил чек на $10 тысяч. От Али пришло письмо с сувенирами и словами поддержки. Одним из первых, кто стал помогать Магомеду, – Хабиб Нурмагомедов. В том числе поддержка была и финансовой, хотя особых возможностей у него на тот момент еще не было, он только прокладывал себе путь к чемпионству и получал за бой минималку – $12 тысяч.
Рустам Хабилов помогал – тоже сильный боец UFC. Позвонил, сказал: «Я готов все, что есть, отдать!» А больше всех – Сергей Ковалев. Он три раза к нему в больницу приезжал, перчатки с какого-то боя продал, а выручку отдал. Это люди, о которых нельзя забывать», – вспоминал друг семьи Сурхай Сунгуров, занимавшийся тогда финансами.
Перес, узнав, что случилось с Абдусаламовым, впал в депрессию. Он боялся выходить на ринг, а в следующем году – стал много проигрывать, в том числе Поветкину, который нокаутировал его в первом раунде. Баканай никогда не злилась на Переса, но он уничтожал себя:
«Тот бой изменил мою жизнь, я скрывал это годами. Люди оскорбляли меня в социальных сетях, я прятался. Я начал много пить, делать глупости и не тренироваться. Это было тяжело».
Баканай всю жизнь искала мужа, который будет для нее крепостью. И нашла: она во всем на полагалась на Магомеда, даже не получала водительские права, ведь он запрещал ездить без него. Но внезапно осталась одна – в чужой стране с тремя детьми и мужем-инвалидом.
Баканай забрала мужа домой из больницы и сама проводила реабилитацию. С каждым месяцем она впитывала медицинские знания и поняла, что никто другой не обеспечит Абдусаламову такой уход, как она. Вместо того чтобы сбежать, хрупкая девушка твердо решила поставить мужа на ноги:
«Первые три-четыре года были настолько ужасны, что дети просили меня просто прилечь и отдохнуть. Я и сама не замечала, как сильно уставала, пока ухаживала за мужем.
Каждые два часа у меня на телефоне срабатывал будильник – днем и ночью – напоминая, чтобы я переворачивала Магу и не давала развиваться пролежням. Один у него был еще с больницы, и мы очень много сил потратили на его лечение. Эта зараза нам потом еще и сепсис крови сделала – мы из-за этого чуть не потеряли Магомеда.
На копчике образовалась рана. Чтобы Магомед ее не трогал, врач велел надевать ему на левую руку специальную перчатку. Но муж все время лез чесать это место, поэтому я не спала ночами – следила за ним круглые сутки! Потом стала приматывать его руку шарфом к своей. Он проснется ночью, только потянется поскрести рану – а я сквозь сон, на автомате, дергаю его руку на себя.
Рана была не единственной проблемой. Мой муж не спал порой до четырех утра. Барабанил по ручкам кровати, хватался за железки и перекладины, кричал, издавал невнятные звуки. У нас сохранилось много видео, потому что адвокаты просили нас постоянно снимать Магомеда. Дети все это тоже слышали…»
Адвокаты ждали от Баканай видео, чтобы засудить врачей, которые вовремя не оказали медицинскую помощь. Если бы Абдусаламова госпитализировали сразу после боя, возможно, трагедии бы не случилось. Но Баканай не хотела судиться – она так горевала, что не находила в себе силы: «Мои адвокаты до сих пор на меня сердятся за то, что я в них не верила. Но в итоге мы все-таки подали в суд за несвоевременно оказанную помощь и выиграли процесс».
Баканай потребовалось более пяти лет, чтобы выиграть первый суд – против Нью-Йоркской комиссии врачей, состоявшей из восьми специалистов. В совокупности через все суды Баканай получила $22 млн, хотя изначально адвокаты подавали иск на $100 млн. Баканай погасила долг в два миллиона и вложила часть средств, чтобы получать пассивный доход, который покрывает уход за мужем.
«Когда суд начинался, я думала, что к последним судебным заседаниями Мага придет в себя, – признавалась Баканай. – Думала, его состояние – это на полгода, может быть, на год. Но сейчас, когда понимаешь, что Мага еще не восстановился и для этого нужны большие деньги, и видишь, что ты одна и все самое необходимое для семьи нужно оплачивать, понимаешь, что нуждаешься в деньгах тоже».
Как Абдусаламов чувствует себя сейчас? Шутит, танцует лезгинку и вспоминает бои
Первое время состояние Абдусаламова ужасало жену: он разучился глотать, не мог шевелить языком, его кормили через трубочку. Баканай даже думала о самоубийстве, ведь не могла видеть такого мужа:
«Много раз в процессе лечения ему становилось хуже, и я часто думала, что убью себя. Конечно, я понимала, что из-за самоубийства попаду в ад, но не могла отогнать этих мыслей. Я мечтала поскорее умереть, чтобы на том свете быть вместе с мужем.
Со временем Абдусаламову стало лучше: сейчас он помнит все, что было до поединка, вплоть до мелочей. Он смотрит бои и пытается разговаривать – Баканай приучилась понимать его вязкую речь: «Я все время разговаривала с ним. Часто спрашивала, любит ли он меня… И когда он первый раз мне что-то ответил, то я принялась бегать вокруг его кровати и танцевать, кричать и смеяться от радости!»
Абдусаламов может сам есть, переключать каналы на телевизоре и даже тренироваться. Его регулярно возят в спортзал, где он боксирует, используя левую руку. А дочерям дома – держит ладошки вместо лап, как на тренировке.
Правая сторона тела Абдусаламова по-прежнему не работает – он чувствует прикосновения, но двигаться не может. Из-за этого у него проблемы с мимикой, что, впрочем, не мешает ему улыбаться.
Абдусаламов часто шутит: когда Баканай брала у него интервью для соцсетей, он в шутку взял в руки пульт вместо микрофона и угрожал хейтерам. А перед уходом на тренировку рукой проводит по несуществующей челке – показывая жене, что принарядился для выхода на улицу.
Когда Абдусаламову в машине включили лезгинку, он пытался танцевать. А при встрече знакомых людей – узнает их и радуется. Абдусаламов гладит дочерей, делает комплименты жене и даже ревнует. Хотя по телевизору, который он постоянно смотрит, любит посмотреть на красивых женщин. Все это говорит, что мозг Абдусаламова частично восстановился.
Это огромная победа Баканай, которая не спала ночами, чтобы вернуть мужа к жизни. Она постоянно с ним разговаривала, чем нагружала мозг: «После всех упражнений, которые я проделала с Магомедом, я сама уже могу работать врачом! Вот так и становятся профессионалами. У него работает левая сторона тела, он открывает глаза, пытается говорить.
Врач, следивший за моим мужем еще в реанимации, даже попросил меня прочитать лекцию перед его коллегами и рассказать о Магомеде, потому что все, чего мы с ним добились за эти годы, – настоящее врачебное чудо».
Баканай ведет соцсети, где показывает, как они с мужем и дочерьми живут в США. У нее более миллиона подписчиков, среди которых хватает хейтеров. Они возмущаются, что Баканай показывает мужа-инвалида – и обвиняют, что она осталась с ним ради денег. Баканай это расстраивало, но со временем она привыкла. Сейчас она живет ради дочерей и признается, что отказалась от традиционного женского счастья ради верности мужу:
«Если вы думаете, что я с Магомедом из-за денег, знайте: я могла бы устроить себе хорошую жизнь с другим человеком, если бы не любила Магу. Но я этого не делаю – я люблю только его одного.
Когда с моим супругом случилась беда, мне было всего 27 лет. Я просто не успела прожить с Магой долгую счастливую жизнь, чувствуя в нем опору. Поэтому и хочу, чтобы такую жизнь прожили хотя бы мои дочери и были счастливы со своими мужьями, которые будут их очень сильно любить. Ведь многие женщины об этом, к сожалению, только мечтают…»
Баканай сделала все, чтобы Магомед вернулся, хотя врачи заверяли, что это невозможно. Сейчас Абдусаламов живет, шутит и чем-то напоминает себя прежнего. Он мечтал обеспечить семью на всю жизнь – ценой здоровья, но сделал это. Сейчас Абдусаламовы ни в чем не нуждаются, живут в хорошем доме, а его дочери получают качественное образование.
Жизнь с Магомедом – испытание: иногда он может не узнать жену, назвать чужим именем, чем сильно ее расстраивает. Раньше Баканай все делала сама, с деньгами – появились помощники. Но психологически ей по-прежнему трудно видеть мужа инвалидом:
«Вроде это Мага, вроде все помнит, вроде юморит как прежде, но что-то все равно поменялось… И теперь мне нужно о нем заботиться. Муж от меня зависит полностью и когда выходит из дома – сразу же начинает мне названивать. Ну а дома в течение дня он мое имя может произнести миллиард раз или обратиться как-то иначе.
Я скучаю по тому Маге, с которым когда-то познакомилась. О том, чего не случилось. Не зря говорят: «История не знает сослагательного наклонения». К истории нашей с Магомедом семьи это тоже относится. Но все-таки… Не могу не думать: как сложилась бы наша жизнь и карьера моего мужа, если бы не тот злосчастный поединок?
Магомед – моя первая и единственная любовь. С тех пор, как мы познакомились и поженились, я действительно с ума по нему сходила все эти годы, и мои чувства мне помогли. Временами мне грустно – нет того счастья, о котором я мечтала раньше…
Хотя есть красивый дом, хорошая машина, одежда буквально всех брендов, как я хотела в детстве. Но теперь все это перестало мне быть интересным. Вещи пылятся в шкафу – и если такие покупки и помогали мне отвлечься, то только на несколько мгновений».
В боксе в 14 раз больше смертей, чем в MMA. Возможно, на это влияют перчатки
«Врачи давали небольшие шансы»: Усик чуть не умер от пневмонии и год провел в больнице
Фото: Gettyimages.ru/Al Bello; eastnews.ru/Wojciech KUBIK; РИА Новости/Виталий Белоусов, Владимир Астапкович
Хоть где-то ещё остаётся настоящая любовь.
Низкий поклон!
Дай Бог,чтобы Маге стало лучше!