Видео
4 мин.

«В воздухе летает и бешено орет…»

400

Раньше я частенько размышлял о том, что заставляет людей смотреть бокс и болеть за того или иного боксера.

Есть те, кто болеет только за сильнейших, за тех, кто побеждает. Есть те, кто, как Льюис за Вест-Хэм, болеют за тех, кто связывает их с родными местами или детскими воспоминаниями. Есть бывшие боксеры, которые с пробитой головой, и бог его знает, за кого и почему они болеют. А некоторые болеют за свою страну. От болельщиков первого и последнего типов Артуро Гатти был в значительной степени избавлен – кто станет искать среди его поклонников канадцев или итальянцев, он был достоянием всего мира. Да и поражения в его карьере были частым и закономерным явлением.

Это ничуть не мешало ему собирать аншлаги на Boardwalk Hall в Атлантик-Сити, в Вегасе и Мэдисон-Сквер-Гардене, а телеканалы выстраивались в длинную очередь. Гатти был синонимом слов «нокаут», «жестокое избиение», «рассечение» и «бойня». Один из тренеров Эрика Моралеса сказал как-то, что мексиканец мог из поединка с таксистом устроить настоящую войну. Примерно тем же из боя в бой занимался Гатти. На ринге он кровоточил, ломал руки, падал от ударов и отправлял соперников в нокауты… Неважно, считаете ли вы его бои квинтэссенцией настоящего бокса или напротив безыскусной вариацией на тему пьяной драки под песню группы «Ленинград» (я, понятное дело, утрирую) – если вы не Джои Гамаче, вам просто не в чем упрекнуть Артуро Гатти.

Не в том дело, что у него не было скучных боев – на мой взгляд, как раз таки были. Или он делал бокс более мейнстримовым спортом – вовсе нет. Но он даже на подсознании считался самым настоящим, что было в профессиональном боксе. Были и другие такие персонажи. Два года назад наш мир оставил Диего Корралес. Еще раньше ушел из бокса Джонни Тапия. Сам я его не очень любил смотреть, но он наравне с Гатти и Корралесом был явлением для бокса. Явлением, которое существовало не только на боксерском ринге, но и за его пределами. Болели за Артуро и смотрели его бои не из-за его побед или поражений, не из-за флага или национального гимна, и не из-за его боксерского таланта, о котором я, кстати, не написал за все время и десятка добрых слов. Хотя, забавная вещь – гатти-образные боксеры периодически появляются, становятся звездами регионального масштаба, иногда перерастают уровень клубного бокса на небольших аренах и выбиваются чуть повыше. Но как только они начинают махать крыльями и взмывать выше дозволенного – их подрезают, сбивают и рвут в клочья. И значит, наверное, что-то кроме качественного удара и инстинкта нокаутера у Гатти что-то да было – что-то, что позволило ему стать чемпионом и защищать свои титулы.

При всем этом он оставался чрезмерно эмоциональным, неконтролируемым, сбивающимся на драку боксером, который всегда оставался в чем-то непредсказуемым. Гатти был enfant terrible бокса, может меньше чем Корралес и Тапиа, но компенсировал это другим. Сегодня у нас таких персонажей с характерной сумасшедшинкой в облике и боевом стиле практически не осталось. Нет тех, при одном взгляде на кого в памяти всплывут строчки «А песня моя, она как птица – в воздухе летает и бешено орёт».

Исраэль Васкес все еще восстанавливается после своих побоищ с Рафой Маркесом и далеко не факт, что останется прежним бесстрашным воином. Котто, которого обозреватели HBO после боя с Рикардо Торресом нарекли «пуэрториканским Гатти», в последнее время пытается боксировать куда чаще, чем драться – и это у него не так уж хорошо получается. Рикардо Майорга как-то подрастерял свою харизму после ряда поражений, а Эдисон Миранда так вообще проиграл все свои главные бои в карьере. Такому явлению как Вахтанг Дарчинян не хватает масштабности и еще одного-двух громких нокаутов. Гэри Шоу понял это, и отдал Вика на съедение Дону Кингу – на поединке в минувшие выходные хорошо заработали и Кинг, и Шоу, и переводчики с армянского и какого-то экзотического африканского для канала Showtime, и в особенности – букмекеры. Келли Павлик еще не дорос и, на мой вкус, скучноват. Хуанма Лопес и Гамбоа – слишком хорошие и умные боксеры, чтобы идти по пути кровопролитных побоищ.

Эдвин Валеро – вот вариант. Но ему нужно побольше боев как с Висенте Москейрой, и поменьше как с Антонио Питалуа. Жестокие схватки обнажают эмоции, а именно эмоциональная составляющая превалировала у Гатти. Артуро не понимал шумихи вокруг своего имени, но он не стеснялся своих чувств – плакал, радовался, злился и боялся. Когда 25 июня 2005 года огонь полыхнул за его спиной и раздался гром, предваряя выход Артуро к рингу, Гатти вздрогнул, моргнул и пошел вперед, навстречу полной своей противоположности, Флойду Мэйвезеру, который хладнокровно размазал его по рингу. В победах и поражениях, Артуро Гатти от начала и до конца был настоящим. Это всегда притягивает, и людям будет этого не хватать. Но только не нужно говорить, что на такого в боксе никогда не было и больше не будет – это оскорбляет тех, кто выходит на ринг раз за разом, и оставляет себя там без остатка. Смотрите бои по ТВ, ходите смотреть на бокс вживую, и, возможно, вы встретите бойца, о котором еще будете рассказывать детям и внукам. Ведь это очень грустно, если рассказать будет не о чем.