«Я убью этого черномазого!» Битва за достоинство Джо Фрейзера
…Глаза. Глаза залиты кровью. Сам Джо уже практически ничего не видит. Он раз за разом натыкается на удары соперника, но продолжает идти вперёд. На секунду Али смотрит ему в глаза – этот взгляд внушает Мохаммеду трепет. Глаза, в которых видны одновременно горечь, спокойствие, а самое страшное для Али – упорство и уверенность. Непоколебимые упорство и уверенность.
…Удар, ещё один. Дыхание сбито, лицо в крови, двигаться практически невозможно. Но нельзя сдаваться. Надо биться до конца. Джо раз за разом идёт вперёд и не смотря на то, что от тех рефлексов Али, которые были в начале боя не осталось и следа, сам Фрейзер также на пределе сил и почти не попадает по сопернику. Позже этот бой закрепится в истории как «Триллер в Маниле». Однако это не триллер, это очередная битва, которая не прекращается с самого детства.
…В комнате было много людей, стоял постоянный гул от несмолкающих гостей, пахло виски и содовой. Маленький Джо сидел на коленях у отца и буквально застыл от увиденного. По телевизору показывали поединок его тёзки - Джо Луиса. Телевизор считался большим счастьем, а так как во всей округе он был только у семьи Фрейзер, их дом постоянно был полон людей, желавших прикоснуться к прогрессу и воочию увидеть мерцающий голубой экран. Джо соскочил с коленей отца, подбежал к телевизору и стал повторять движения бойцов. Родня одобрительно закивала и кто-то из присутствующих крикнул, что из него вырастит второй Луис. История не помнит имя этого человека, но слова его оказались пророческими. «Иди сюда, «Билли Бой» - позвал отец маленького Джо и протянул к нему руку…
… Рука была небрежно отброшена Али. Только что Джо хотел с ним поздороваться, но под прицелами камер и микрофонов Мохаммед снова устроил цирк. Хотя буквально десять минут назад они общались как ни в чём не бывало. Когда появлялась публика, Али менялся на глазах. И это никогда бы не получилось с кем-то другим, кроме Джо, потому что такие игры он считал ниже своего достоинства. Раз за разом Фрейзер выслушивал град оскорблений в свой адрес, но не переставал контактировать с Мохаммедом. Любой другой бы отвернулся или стал бы поливать помоями в ответ. Но не Джо.
«Боже мой, насколько же он большой» - Джо ёрзал на кресле в старом спортивном зале, наблюдая за боем Бастера Мэтиса. Теперь ему предстояло встретиться с этим громилой. Именно через Бастера открывалась дорога на Олимпиаду. А Джо очень хотел туда попасть. Мэтис был словно создан для любительского бокса и разносил соперников одного за другим. Чтобы привести мысли в порядок, вечером того же дня Джо направился в тренировочный зал. Хук-апперкот-хук - раскачивался от комбинаций боксёрский мешок…
…Мешок был излишне твёрд, о защите рук не было и речи и постоянно болевшие кисти были «наградой» для маленького Джо за упорные тренировки. Свой первый снаряд он смастерил сам – набив тряпичный мешок всем, что попалось под руку – початками кукурузы, старым тряпьём, а самое главное - несколькими кирпичами, о которые и разбивались руки мальчишки. Он рос в строгости, набожная мать, знавшая времена рабства, воспитывала детей розгами так, что порой было трудно сидеть. Прививала дисциплину. С годами малыш поймёт и осознает важность этого слова – дисциплина…
…Дисциплина Фрейзера по сути не давала Мэтису окончить карьеру с позором. В отборе к Олимпийским играм Джо проиграл Бастеру, после чего совершил казалось бы невообразимое – поехал в тренировочный лагерь с Мэтисом, так как был единственным спарринг-партнёром подобного уровня. Обладая недюжинным талантом, громила Мэтис, как это часто бывает, считал, что тяжёлые тренировки – не для него, а для тех, кого Бог обделил даром боя. На рассвете Джо забегал в его комнату, буквально переворачивал кровать со спящим Мэтисом или обливал его водой – по другому громилу было не разбудить. Во время затяжных кроссов Бастер постоянно причитал и вечно норовил сойти с дистанции. Порой Фрейзер буквально тащил его на себе. Упорства ему хватало на двоих.
Словно увидев старания Джо, Бог дал ему шанс – Бастер в силу здоровья не смог поехать на Олимпиаду и туда отправился его главный соперник. И каждый бой внушал уверенность, что Господь не ошибся с выбором. Маленький для своего веса Джо танком едет по соперникам, которые, обладая большими размерами, не могут ничего противопоставить этому напору. Однако, если бы всё сложилось хорошо, это была бы не история Фрейзера, потому что его судьба – преодоление. В полуфинале он ломает палец на руке. Врачи говорят, что надо сниматься с турнира. Врачи…
…Врач буквально орал в ухо, которое, как и глаза, также отказывалось работать в полную силу. «Сколько пальцев?! – Сколько ты видишь пальцев, Дымящийся?!» – доктор перекрикивал весь зал. От решения этого человека зависела судьба боя в Маниле. Джо не знал, сколько пальцев показывает рефери, потому что зрения на один глаз его лишила сама природа, а второй глаз был повреждён в бою. Что ответить? Нельзя допускать остановки поединка! Джо был готов умереть на ринге. Он знал, что Али не готов умирать в бою. Только Фрейзер был согласен на такой расклад. Надо отвечать наугад. «Один!» – даже для одного слова пришлось собраться с силами. Бой остановлен. Зал бешено заорал, а Али выскочил из своего угла и на несколько секунд завис от непонимания – только что он сказал своим секундантам снять с него перчатки, так как на следующий раунд выходить не собирался. «Кто победитель?! Я победитель?! Отлично!» – Мохаммед упал в обморок.
…Отец так ловко управлялся с бутылками, помогая себе культёй, словно бы у него было две руки. Рубин Фрейзер хорошо помнил рабовладельческие времена и потому решил для себя, что в такой ситуации у него два пути – или как все, идти на дно, или же идти наверх, не считаясь со средствами. Он стал надсмотрщиком на фермах у белых, а самое главное – занялся бутлегерством. Не всем такое было по душе и незадолго до рождения Джо отец потерял левую руку в перестрелке. Однако, всё вкупе приносило хороший доход и позволило приобрести знаменитый телевизор. А также заиметь 11-му ребенку Рубина, маленькому Джо, целых 2 рубашки – повседневную и выходную. Невиданное богатство в те времена.
…«Моё богатство – мои парни» - Джо, постаревший и завершивший бойцовскую карьеру, давал интервью журналистам в своём зале в Филадельфии. Он тренировал парней, которые оказались на распутье, звал к себе бездомных и оступившихся юношей, которые едва начинали криминальный путь. Одному Богу известно, скольких мальчишек он увёл с этой дороги и дал им путёвку в жизнь. Причём далеко не в боксёрском смысле, а в общечеловеческом. Человек, известный на весь мир, вёл спокойную жизнь почти затворника – тихо-мирно тренировал парней у себя в зале, стремясь, как и всегда, приносить пользу людям.
…«Люди – это ничто, сынок. Люди для нас – что тротуарная плитка, хороша, когда её много. Публика – это то слово, которое больше подходит. Мы с тобой совершим великие дела, сынок!» - господин со странной причёской, вещавший эти слова, вызывал у Джо недовольство. Но Фрейзер не привык выставлять чувства напоказ. Когда Кинг вышел на Фрейзера с предложением о сотрудничестве, Джо рассказали, что Дон – один из лучших в своём деле. Однако, его подход смущал боксёра и Фрейзер воспринимал его как зло – пусть и неизбежное. «Сынок, ты человек трудной судьбы. А я – твой друг. Хочу стать твоим другом. Если не договориться сейчас, то можно упустить лучший шанс в жизни! Представь себе картину – ты пришёл на пляж и вот красотка с самым большим задом на побережье зовёт тебя уединиться. А ты что?! Стоишь и смотришь на океан, любуясь напористыми волнами?! Безумие, сынок!» - Дон подвинул Джо Бумаги. Да уж, кабинет это парня явно не похож на пристанище солидного бизнесмена – подумал Фрейзер, взяв в руки ручку. Пальцы словно бы не слушались…
…Потому что пальцы отвердели от мороза. Ему нужно было из всего жгута вытащить провода зажигания и у него никак не получалось. Промозглый в это время Нью-Йорк не принял молодого парня, Джо еле сводил концы с концами и иногда «подрабатывал», угоняя машины. Однако, уводил он настолько старые вёдра, что их принимали только как металлолом, что не приносило весомого дохода. Но есть хотелось. А потому сейчас он лежал на сидении автомобиля, копошился под панелью и мечтал о том дне, когда всё это закончится. «Чёрт бы побрал это хлам!» - да ещё и на задний двор забегаловки, возле которой сейчас орудовал Джо, вышла покурить официантка и с интересом взирала на возню будущего чемпиона. Завелась… Наконец-то. Однако, подняв голову и увидев официантку, Фрейзер бросился убегать, запнувшись по пути и порвав штанину. В тюрьму ему явно не хотелось. Официантка посмеялась и вернулась обратно в закусочную. В полицию она не позвонила.
…«Мистер Хефнер, на это мероприятие пытались попасть сотня таких как вы, вам итак выбили место!» – охрана отказывалась пропускать владельца журнала «Playboy» Хью Хефнера вместе с сопровождением – несколькими моделями. Шутка ли, любимец всей Америки, сам Фрэнк Синатра пробирался на этот поединок как журналист. Хефнер прошёл на своё место, девочек пришлось оставить у входа. На «Мэдисоне» негде было даже стоять. Ажиотаж у первого боя двух небитых чемпионов в истории – Али и Фрейзера – был невероятным.
…«Какой же у тебя взгляд… Ты как будто одновременно грустишь и при этом знаешь, что делать. Я никогда не видела такого взгляда» - Флоренция, не смотря на то, что ей было всего 16 лет, уже многое понимала. По крайней мере, точно больше, чем Джо, которому было 14. Познакомившись с Фло, Фрейзер открыл в себе что-то новое. Теперь в груди периодически схватывало. Это было одновременно и тревожно и в то же время интригующе. Странные чувства, которые раньше не доводилось испытывать. Не смотря на то, что на ферме приходилось пахать с самой зари и, возвращаясь под вечер со школы, Джо был очень и очень уставшим, засыпалось ему теперь с трудом. Мысли о Фло прогоняли сон. Какая же она красивая…
… «Красивее Аполлона, сильнее Геракла, важнее Зевса! Я словно Бог, спустившийся с небес! Я и есть Бог бокса! А кто он? Дядя Том! Приспешник белых! Позор для всей нашей расы! Я убью его! Я убью этого черномазого!» – Али было не остановить. Если в ринге мало кто мог сравниться с Мохаммедом, то за его пределами Кассиусу просто не было равных. Клей умел раскрутить любой поединок так, что весь мир замирал в ожидании. А теперь к профессиональному примешалось и личное – проиграв первый бой, Али считал себя униженным и делал всё, чтобы задеть соперника посильнее. Оскорблял последними словами, устраивал шоу перед журналистами, сочинял стихи, придумывал ёмкие эпитеты. Джо взирал на это так же, как на всё остальное – с горечью в глазах и упорством в сердце.
…Ночью вся семья не спала. Недавно в США случилось очередное обострение отношений между чёрным и белым населением, что вылилось в беспорядки и насилие. В результате деньги у семьи Фрейзер закончились, бизнес накрылся и они в один миг стали едва ли не нищими. Джо понял, что такая дорога не приведёт его на вершину спортивного Олимпа и, собрав последние сбережения, уехал в Нью-Йорк. Скитаясь там, работая уборщиком и даже угоняя машины, Джо понимал, что это тоже не совсем верный путь. Но и возвращение на ферму означало закат так и не начавшейся карьеры. Тогда он принял соломоново решение и уехал к родственникам в Филадельфию.
…«Это невозможно!!! Н-е-в-о-з-м-о-ж-н-о!!!» – комментатор оглох от собственного крика. Али, великий и непобеждаемый, бесподобный чемпион, нарвался на фирменный левый крюк Фрейзера и прилёг отдохнуть на настил. Джо вложил в коронный удар всё своё упорство и прилежность. Подбородок Али, тяготевшого к хаосу, не вынес дисциплины. Али встал. Но, во-первых, случилось доселе небывалое – великого Мохаммеда смогли уронить. А во-вторых, Кассиус Клей проиграл. Мир бокса только что сошёл с ума от увиденного и только у одного человека оставался трезвый рассудок – у истинного чемпиона по фамилии Фрейзер. Нет вершин, которые нельзя взять упорством.
…«Конечно, огромный. Ну и подумаешь. Доводилось мне бить и просто больших и огромных. Ничего нового. Работаем в своём ключе» - до выхода на поединок с Джорджем Форманом оставалось несколько минут и Джо сидел, смотрел на лампу, которая мерцала возле пятна на стене и размышлял о своей тактике на бой. Тактика даст сбой, столкнувшись с физикой. Упав за два раунда 6 раз, Джо в итоге проиграет. Он так и не решит для себя впоследствии – что станет главной причиной поражения – отсутствие той ненависти, какую вызывал Али, или же просто природа подвела Фрейзера с габаритами.
…Туши мерно раскачивались на крюках и впечатлительный человек подумал бы, что это сцена из какого-нибудь хоррора. Нет, это всего-навсего Джо Фрейзер, отработав дневную смену на скотобойне, поздним вечером тренируется используя подвешенные туши в качестве снарядов. А рано утром, перед работой, Джо просыпался и бежал кросс по улицам, заканчивая забег на лестнице у филадельфийского музея искусств. Все эти моменты использует Сильвестр Сталлоне, когда будет писать сценарий легендарного «Рокки». От себя Слай добавит только толпу поклонников, бегущих за Рокки. Так он придаст герою большей народности. Сталлоне знал, что делает.
…Они говорят, что я ненастоящий чемпион. Это смешно. Но Мохаммед заслужил право доказать на деле, чего он стоит. Я прошу вас дать возможность провести бой. – Джо всматривался в глаза Ричарда Никсона, президента США, которого он просил вернуть лицензию Мохаммеду, чтобы доказать всем и вся, что именно Фрейзер – настоящий чемпион. Никсон, смотря как всегда, строго и будто бы с подозрением, неожиданно добро ответил.
- Мистер Фрейзер, вы – чемпион, а он – нарушитель закона. Но если вы так хотите встретиться с Али, то как я могу отказать чемпиону? Он ваш.
Фрейзер не раз и не два помогал Али на протяжении его жизни. Когда Мохаммед выступил против войны во Вьетнаме и его лишили боксёрской лицензии, Джо занимал ему деньги, договаривался с важными лицами о возвращении Али на ринг. Они частенько встречались, и когда разговаривали один на один, Мохаммед жаловался на свою тяжёлую судьбу, говорил, что все отвернулись от него, потому что он всегда говорит правду. Но как только вокруг появлялась публика, Мохаммеда словно подменяли. Он начинал сыпать оскорблениями и угрозами в адрес Фрейзера. Однажды Джо вёз Али на своей машине из Филадельфии в Нью-Йорк, по пути они обсуждали предстоящий поединок между ними. Али снова жаловался на судьбу-злодейку и в очередной раз попросил взаймы денег. Джо не отказал, как и всегда. Однако, доехав до места назначения, выйдя из машины, Мохаммед прямо на Бродвее начал такими отборными гадостями поливать Фрейзера, что даже безмерно терпеливый Джо опешил.
- Что за человек?! И человек ли?!
…«Это не люди, Джо! Это бессердечные камни! Пусть дни их будут наполнены страданиями!» – Флоренция металась по комнате, не находя себе места. Джо стоял у кроватки маленького Марвиса и наблюдал, как спит его сын. Ребёнок болел, врачи отказывались их принимать, а в аптеке не продавали лекарства. Промучившись и проплакав весь день, под вечер малыш уснул обессиленный. Чуть позже обессиленная уснула Фло. Джо просидел у кроватки всю ночь, оберегая покой жены и ребёнка. А рано утром вышел на тренировку.
…«Только упорные тренировки вкупе с верой успех привели этого молодого человека на вершину!» - корреспондент не стеснялся петь дифирамбы и юноша Фрейзер их действительно заслужил. Сломав в полуфинале палец, Джо вышел на последний бой с травмой и всё равно победил. Правда, по очкам. Правда, фактически одной рукой. Его медаль окажется единственной для США на той Олимпиаде и в этот момент он впервые почувствует лёгкое дуновение славы. Ему понравится. Дальше захочется ещё. Но тщеславие никогда не станет для Джо поводом вести себя с людьми по-свински.
…Свинья бежала очень быстро. Мальчишке Джо казалось, что боров мчится, словно отборный скакун. На ферме Фрейзер частенько любил палкой дразнить свиней через ограду – то в бок ткнуть, то по хребту постучать. Однажды одному хряку это надоело и, проломив ограду, он погнался за обидчиком. Не смотря на то, что весил свин добро за 100 кг, ему удалось настигнуть будущего чемпиона и на всём ходу снести того с ног. Удар, падение, слёзы и крики и вот на подмогу уже мчатся отец и старший брат. Левая рука сломана, но где на ферме взять хорошего травматолога, да ещё и для чёрного? Само срастётся. И она срослась, обеспечив Джо возможно лучший левый боковой в истории. По крайней мере, этого бокового хватило, чтобы уложить несокрушимого доселе Али.
«Али герой! Али разделался с Форманом как с ребёнком!» – после победы над Джорджем Форманом Мохаммед снова превратился в любимца всей Америки, а про Джо как будто уже и забыли. Он бродил по кухне, бесконечно заваривал чай и периодически выглядывал в окно, словно пытаясь там найти ответы – почему у Али он выиграл, а с Форманом оказался практически бессилен? За окном ответов не находилось, Джо шёл заваривать очередную порцию чая, после чего размышлял дальше. Нужен второй бой.
…«Это будет второй и последний для него поединок! Второй со мной, последний в его жизни! Вы увидите как я разделаюсь с гориллой в Маниле!!!» – Али не просто поливал Джо помоями, а уже рифмовал. Неделю назад они договаривались о раскрутке этого поединка, сделали даже постановочное фото, где Мохаммед обезумевшими глазами через стекло глядит на всегда спокойного Фрейзера. Но простак Джо, как всегда, купился на заверения Мохаммеда, что всё пройдёт в рамках приличий. Когда дошло до дела, выяснилось, что приличиями там и не пахло. Джо уже ничего не удивляло. «Я всё докажу в ринге» – говорил он журналистам. Кому интересен такой герой?
…«Интересного поединка не получилось. Мы снова увидели бой громилы против мальчишки» – комментаторы подводили итоги второго боя Фрейзера против Джорджа Формана. Сейчас Джо не слышал этих обидных снов, потому что только поднимался, приходя в себя после нокаута. Ни упорные тренировки, ни своеобразная техника, ни нестандартное бойцовское мышление не помогли Джо одолеть Формана. Оба раза он проиграл. Причём нокаутом. Впоследствии, трио Али-Фрейзер-Форман прозовут самым главным треугольником бокса за всю историю. Для огромного Формана страшные для других крюки Фрейзера оказались неопасными. А вот его габариты стали для Джо непреодолимы. Иногда даже упорство даёт сбой, и тогда должна проявляться другая добродетель – мудрость, позволяющая принять себя и свои поражения и философски отнестись к ним. Мудрости у Фрейзера хватало.
…«Какие же мудрые вещи он говорит» – думали журналисты, сидя в рабочем кабинете Фрейзера-тренера в Филадельфии. Зал был обшарпанным, кабинет казался каким-то мрачным, плюс сам Джо добавлял туда нуарности, постоянно одеваясь в чёрное. Фрейзер, завершив бойцовскую карьеру, по-прежнему не стеснялся давать интервью. Он говорил открыто, о том, что думает, как считает. Говорил он интересно, но, конечно же, не с таким грохотом и криками, не так ярко, как Али. Он считал, что победу во втором бое против Али у него отобрали судьи.
…Судьи долго не совещались, победа была единогласной. На второй поединок против Фрейзера Мохаммед Али избрал новую тактику – учитывая характер прошлого боя и хорошенько изучив соперника, теперь при малейшей опасности от Фрейзера, Али вязал ему руки, переводя бой в обнимашки. Джо посчитал поединок грязным, хотя во втором раунде едва не свалился от правого хука Али. Тем не менее, теперь счёт в противостоянии был равным. Требовался главный бой.
… «Теперь болезнь – ваш главный бой, и тут не помогут крюки и апперкоты» – врач говорил спокойным тоном, но от этого спокойствия веяло бесконечным холодом. Только что Джо сообщили, что у него рак печени и жить ему осталось от силы пару месяцев. Для другого человека мир перевернулся бы с ног на голову, но Джо был невозмутим. Он лишь глубоко вздохнул. Доктор заглянул к нему в глаза – во взгляде Фрейзера горечь теперь смешивалась с разочарованием. И как всегда - упорством.
…Зал ревёт, комментаторы уже хрипят, по количеству человеческой энергетики в тот вечер арена Araneta Coliseum в Маниле был главным местом на земле. Первую треть боя Али снова, за счёт грамотной тактики, переигрывал Фрейзера. Однако к середине боя, Джо нащупал свой ритм и перехватил инициативу. Али нахватался ударов по корпусу, подсел физически и, растеряв скорость от жары и усталости, стал пропускать раз за разом, пока Джо не ослеп практически в процессе боя.
…«Марвис, прости меня, я прошу прощения у всей вашей семьи. Я никогда не относился плохо к твоему отцу, я помню всё, что он для меня сделал. Я готов упасть на колени. Это всё большой спорт, так было нужно» - сразу после боя в гримёрке Али просил прощения у сына Фрейзера за все свои выходки. Марвис, и так пребывая на взводе после проигрыша отца, да ещё и когда врачи сказали, что он может больше не увидеть белый свет, едва сдерживал себя, чтобы не наброситься на обидчика. Его останавливало одно – уроки отца, который говорил, что на истерики надо отвечать спокойствием, на оскорбления – высоко поднятой головой, а на низости – достоинством.
…Майкл был весёлым парнем, даром, что уже старик. Он проигрывал деньги в карты, подсыпал пациентам крошки в кровать и врачи периодически грозились его выгнать из хосписа, ну да рак горла и без этого выгонит его со света со дня на день. Но до чего активный больной! И ведь не скажешь, что умирает. В отличие от других пациентов клиники. После обеда (не Бог весть какого) Майкл шёл по коридору и размышлял, чем бы себя занять во второй половине дня. Проходя мимо одной из палат, он увидал крупного спящего мужчину. «О! Это же тот знаменитый боксёр – подумал Майкл. У него явно есть деньги, чтобы обыграть его в партию-другую. Но для начала надо как-то завязать разговор» - Майкл вспоминал, что он слышал про этого парня – «Так, его привезли несколько дней назад. Так, частенько смотрит в окно. Это не повод. Так, говорят, он запретил родственникам навещать его. Точно! Ему явно не хватает общения, вот тебе и повод!»
Майкл вошёл в палату. «Эй, а не ты ли тот парень, накостылявший самому Али?» – просипел Майкл (болезнь практически лишила его голоса) «Просыпайся, чемпион, я тоже хочу провести с тобой бой! Карточный!» - Майкл дернул Фрейзера за руку, а она повисла как тряпка. Майкл подошёл к Джо вплотную и прислушался.
Фрейзер уже не дышал.
