16 мин.

Леонид Киселев: «Чтобы «Авангард» выжил, в 90-х мы торговали водкой и сгущенкой»

814
738

Омск влюбился в хоккей благодаря Леониду Киселеву – невероятно энергичному тренеру, который учился в ВШТ вместе с Эдуардом Стрельцовым. Он конспектировал  тренировки Тарасова, Эпштейна, Тихонова и других советских гениев. И неслучайно – именно он выиграл для Омска первые медали в истории: бронзу сезона-1995/96.

Сегодня Киселев, поработавший после «Авангарда» на разных должностях в «Северстали», «Сибири», «Молоте», «Нефтехимике», минском «Динамо», «Автомобилисте» и «Магнитке», – скаут КХЛ. И такая работа, спокойная, вдумчивая, но по-прежнему связанная с любимым хоккеем – его вполне устраивает.

Скаут

– Работаю с 1 сентября по 31 мая, потом контракт с КХЛ прерывается. Если скаутская служба остается на будущий сезон, то продолжим. Все зависит от руководства. Есть много сторонников того, что драфт в России не нужен.

- Почему?

– Многие клубы против, особенно Казань. Они говорят: мы выращиваем игроков, тратим силы, деньги, время, а потом их может кто-нибудь забрать. Хотя на деле это почти невозможно – все защищают пять лучших воспитанников. В основу если хотя бы двое за год пробьются – отличный результат.

- Сергей Гимаев признался на Олимпиаде, что готов смотреть хоккей круглые сутки. А вы?

– Сергей Наилич – величина. Но я хоккей не смотрю, я его анализирую. Когда учился в ВШТ (1982-84 годы), у меня уже был пятилетний тренерский стаж. Но все равно мое представление об игре там перевернули – как раз начал не смотреть, а анализировать.

С нами работал Анатолий Владимирович Тарасов. Мы не имели право пропустить даже один матч. Если какие-то игры шли одновременно, мы делились на группы – он мог спросить: Володя Васильев на 17-й минуте сделал такую-то смену, а ты бы как поступил? Кого бы поставил на вбрасывание? С тех пор я постоянно думаю, а что бы сделал я.

Я могу анализировать часами – но мозг устает. Было такое, что наедался хоккеем – месяц отходил.

Тарасов

- Правда, что лекции Тарасова в ВШТ зачастую превращались в спектакль?

– Анатолий Владимирович, еще будучи молодым, ходил во МХТ им. Чехова и специально учился говорить. Он умел заставить слушать. Менял тон голоса, в конце переходил на полушепот – просто под нос бурчал: а сейчас вам «узелок на память»… И думаешь: епт, сейчас ничерта не услышишь, а он завтра спросит.

Яркий эпизод был. Заканчивается лекция, Тарасов говорит: завтра спрошу, как правильно держать клюшку на «пятаке». Валя Гуреев сразу отвечает: на льду. Мол, когда крюк держится на льду, партнер видит это и отдает передачу. Анатолий Владимирович его распушил: «На весу надо держать, соперник может запросто тебе клюшку поднять!»

На следующий день – наша очередь. Ребята вечером про это рассказали, на лекции поднимается Райхан Куканов: так и так, клюшку надо держать на весу – и пересказывает слова Тарасова. Тарасов – бац! – и его распушил, и привел обратные доводы.

Вот такой он был неординарный. Так что мы до сих пор не знаем, как правильно держать клюшку на пятаке.

- Тарасов, как рассказывают, мог прыгнуть с 10-метровой вышки в воду, чтобы взбодрить команду. А вы?

– С вышки я тоже прыгал. А вообще, выполнял тренировки с командой. Когда готовились в Чернолучье – льда было мало, земли много. В 7 утра – кросс 5 км. Задача: выбежать из 25 минут. Кто не выбежал – работает в выходной. Я без проблем выбегал – у меня близко к 20 минутам было. Вот Коля Мариненко, фактурный снайпер, не выбегал, у него комплекция мощная. Сколько не пробовал, ничего не получалось.

Или еще. Вижу, что парни ленновато работают в тренажерке. А там упражнение: круг на 24 станции: штанга, приседания, пресс, толчок ногами, прыжки с тумбы. Я все сделал с ними – без разминки. Мне потом это долго вспоминали.

Тренерский штаб «Авангарда» 90-х: Киселев второй справа

По простыням

– После окончания ВШТ меня не пускали в омский хоккей. Позвали в «Юность» – но это хоккей с мячом. За две недели до выпуска посоветовался с Тарасовым, так и так, предлагают хоккей с мячом. Тарасов: иди, справишься. Я: но тактику-то вообще не знаю. А он: да ты садись с нами за стол, сейчас всю тактику тебе расскажем.

- Но в «Юность» вы так и не попали.

– Случайно познакомился в общежитии с парнем из Барнаула – на три года улетел работать в «Мотор».

- Вы сами рассказывали: там была фантастически пьющая команда.

– При мне произошла революция. До этого – да, играли во второй лиге, заняли последнее место. Но по просьбе Крайкома партии команда не вылетела. Вот в такой коллектив я пришел.

- Как навели порядок?

– Я дал такую программу, которую ребята в жизни не видели. До меня они ночами таскали девок по простыням на четвертый этаж, водку хлестали… Они были не плохие – просто их распустили.

- Повыгоняли многих?

– Рассказываю. Организовали в Барнауле предсезонный турнир. Говорю: играем, ужинаем в центральном ресторане и идем на базу – у местного завода была отличная база. Ко мне подходит капитан, Слава Бугорский, сейчас уже президент алтайского клуба: Леонид Георгиевич, отмените базу, после турнира надо домой.

Если бы отменил – то прогнулся бы. На базу приехала половина команды, остальные «потерялись». Утром поехал в Профком завода: если пьем водку – значит, пьем водку, если играем – я выгоняю всех, кто не появился на базе.

- Так.

– Добрался до главы Федерации Алтайского края, говорю: я их выгоняю, я старый комсомолец, или дальше будем этот бардак терпеть?

Решили не пускать на тренировки, стали потихоньку приглашать других ребят. А те, наказанные, отдельно дыр-дырили, бегали.

- Скандал?

– Конечно, подключилась пресса, собрали совещание человек на сто. Крайком, Горком, команда. Мне сделали замечание, хотя вообще не за что было – просто игроки что-то напели. А им говорят: с завтрашнего дня тренируетесь в составе, до первого запоя, потом расстаемся.

- И вы взяли всех обратно?

– Собрались на тренировку – одного нет. Я еду к нему домой, открылась дверь: вот он, голубчик, веселый такой… О-о-о, Леонид Георгич, заходите, по рюмочке жахнем. Но я мало кого отчислил, несколько человек. Мы с первого захода заняли третье место.

Торговая структурка

- Главная радость для вас – когда вывели «Авангард» в Суперлигу или когда взяли бронзу в 96-м?

– Когда появилась почва под ногами – область взяла нас под опеку. Это была середина 90-х, а до этого крутились сами.

В 92-м меня позвал гендиректор завода, сказал: все, денег нет, больше финансировать команду не можем. Все, что осталось: команда и «Икарус», который я купил у директора Облавтотранса за символическую сумму.

- Куда хотели уехать?

– Меня звали в несколько клубов. Но убедили остаться – не хотелось быть похоронщиком. Начали искать деньги, уже потом пошел к директору Нефтезавода – Лицкевичу: Иван Дмитриевич, нужен миллион долларов. По тем временам не очень большие деньги. Или возьмите команду под опеку. Он сказал: команду не возьму, но давай хоть автобус куплю – взяли «Мерседес» за 400 тысяч долларов, который возил футбольную сборную Германии. Он до сих пор при клубе.

С экс-губернатором Омской области Леонидом Полежаевым

- Как стали зарабатывать?

– Создали с болельщиками торговую структурку. Сейчас они все зажиточные люди. Продавали все подряд: водку, тушенку, сгущенку, стиральные машины.

Сгущенку брали в Омске по самым низким ценам, везли в Тольятти на завод. Там задирали цены и меняли их по новому тарифу на заводские «Жигули». В Омске эти «Жигули» распродавали с наценкой. Мятые бумажки прямо с рынка приносили в бухгалтерию клуба.

- Тушенкой зарплату не выдавали?

– Нет, разве что подарочки делали.

- Как случился переход клуба под патронаж области?

– О, это отдельная история. В 94-м в гараже напоили трех депутатов заксобрания. Они тоже были болельщиками – посидели, поговорили: ну что, куда идти? Они: слышь, давай на комиссию приходи, решим. А комиссию тогда возглавлял Андрей Голушко, сейчас – член Совета Федерации.

- Решили вопрос?

– Они нас протащили через комиссию. Голушко предложил умную вещь – сделать две строки: школа и команда. Под команду могли денег не дать, а детям никогда не откажут. Андрей Иванович – умный человек. Мы вошли в бюджет с 1 января 1995-го – где-то в феврале пошли первые деньги, и то их надо было выбивать.

Область жила на больших дотациях, надо было иметь своих стукачков. И они у нас были – мы всегда знали: завтра будет транш из Москвы. То есть Полежаев завтра будет расписывать, кому и сколько.

- Надо было вовремя подойти?

– Я с утра бежал в Облфинуправление. А там руководил Пайор, он рано приходил на работу. Стоял всегда, курил в форточку. Я ему: Владимир Саныч, ну чего, деньги пришли? Он: ну, пришли, дать тебе? По плану деньги есть, но их надо было попросить. Оттуда бежал к губернатору Полежаеву. Он приезжал где-то к восьми – а я уже там стоял.

- В то время ведь чуть ли не нефтепродуктами рассчитывались.

– Это совсем другая песня. В 95-м погиб Лицкевич, президентом «Сибнефти» назначили Виктора Андреевича Городилова. Я смог просунуться к нему на прием. Городилов – руководитель государственного масштаба. Он меня два часа материл, читал лекцию, какая сволочь Березовский. Я просто молчал.

В конечном итоге Городилов говорит: давай письмо. Я побежал к губернатору, болванка уже была готова. Полежаев подписал – и я обратно. Через неделю узнаю, что Городилов подписал нам три миллиона долларов нефтепродуктами.

- Это много?

– По тем временам – нихрена не много. Эти нефтепродукты давались авансом на 48 дней, по дисконту. И ты сидишь 48 дней трясешься, придут деньги или не придут. С дисконта мы получали, конечно, уже не три миллиона, да еще и с большим опозданием, но все равно – эти деньги приходили.

- Игроки сильно нервничали из-за задержек?

– Да нет. От меня Сережа Губарев уехал в «Сибирь» – ему не понравилось, что я ему предлагал в центре Омска всего лишь однушку. Ну не было других вариантов!

Потом через несколько месяцев – «Сибирь» играла в Тольятти, а мы в Самаре. Вдруг в Самаре у меня в отеле появляется Губарев и просится назад. Я ему: Серега, да у нас зарплаты три месяца нет. Губарев: да у вас ее точно выплатят, пусть даже потом. Все равно отдадите. С нефтепродуктами ни разу не кинули. Вот на водке кидали.

- Расскажите.

– Заряжаем человека, едет в Москву с деньгами. Там контора, вывеска, секретарша, директор – все цивильно. Платим деньги, они говорят: завтра завоз на склад, вместе туда едем и вы получаете водку. Главное – несколько раз действительно получали. А тут человек приезжает на следующий день – там уже ни конторы, ни людей, все закрыто. Попали на деньги сильно. А вообще, в Москве закупали водку фурами, в Омске продавали.

Со стиралками отдельная история. Нам разведка докладывает, что завод «Полет» с понедельника повышает цены на свои стиралки «Сибирь». Мы подсуетились, быстро взяли кредит – под 200-240%, инфляция же, арендовали склад. Завезли эти несчастные стиралки.

Пондельник наступает – нихрена! Не подняли цену. Я поседел с этих стиралок. Ну ладно, мы их продали по обычной цене, но кредит надо отдавать. Хорошо, помог один добрый человек – погасил долги. Первую ночь после этого я спал спокойно, а так – долго не мог уснуть.

- Когда поняли, что Полежаев заразился хоккеем?

– Не заразился, а я его заразил. Меня многие болельщики звали наркобароном – потому что подсадил его на хоккейную иглу. Первый раз к Полежаеву пришел в 92-м – он меня нах… послал, так и сказал: у меня тут заводы останавливаются, а ты со своей командой приперся, иди отсюда.

Потом он стал и.о губернатора, меня поставили доверенным лицом, потому что все писали про «Авангард», команда была популярна. Полежаев постепенно заинтересовался, начал приезжать на тренировки. А потом с ним могли до 11 вечера в моем кабинете говорить про хоккей. Я сидел и думал – ему домой не хочется, что ли?

Две медали

- Откуда вы брали таланты? Заманивали машинами?

– Ну, машин было много, это помогало. По крупицам собирал. Это «Магнитка» работала проще: Валерий Викторович Постников подогнал самолет в Усть-Каменогорск, посадил туда 12 человек с семьями, со скарбом – и сделал команду. Для комбината это не деньги.

Мы составляли команду по территориальному принципу: сначала – всех омских возвращали, потом тех, кто жил близко: Новосибирск, Ангарск, Усть-Каменогорск, Ижевск. Москвичи ни за какой Омск никогда играть не будут.

- Вы же как-то переманили Сушинского из Питера за три тысячи долларов.

– Не переманивал. В конце 95-го Сергей Алексеевич Николаев пригласил меня помощником во вторую сборную. Звонит: будешь помогать? Я: а в Москве мало тренеров? А он: да я этих московских не перевариваю. Ну все, начали работать вместе.

В бейсболке «Эдмонтона», но на тренировке родного «Авангарда»

Естественно, я со всеми ребятами обменялся телефонами. Вскоре звонит Сушинский: заберите меня из СКА. Я: Макс, не принято, меня не поймут. Тренер сборной переманивает игрока – да на мне крест поставят. Он: ну не могу я здесь с этим Михайловым. Характер на характере сошлись.

Звоню Михайлову: Петрович, Сушинский ко мне просится. Он: да забирай его, он мне надоел. И потом мне звонит Николаев: Лень, ты чего сделал? Я ему: ты не ори, Петрович сам с ним общий язык найти не может. Там мира не было, вот так Макс попал сюда. У меня с ним никогда не было конфликтов.

- Шли на уступки?

– Раньше в тренировках было как: зал значит зал. Задание одно на всех, все делают одинаково. Макс подходит: Георгич, если я руки закачаю – забивать не буду. Я: слушай, иди и делай как все. Потом смотрю: епт, он неделю ни бросить, ни отдать…Думаю: че я, дурак, что ли? Сказал Максу: ноги делаешь со всеми, руки – что сам считаешь нужным.

- В сезоне-95/96 было вручено два комплекта бронзовых медалей – «Авангарду» и «Салавату», что за история?

– По количеству очков, по шайбам и по личным встречам у нас все было одинаково. В положении не было прописано, что делать в таких ситуациях.

А «Салават» хотел поехать на Кубок Шпенглера – ехал тот, кто занимал третье место. Я им сказал: да вы езжайте, у меня денег нет туда мотаться, но давайте мы тоже медали получим. Приехал в Москву и попросил сделать два комплекта – ну не в суд же идти делить медаль. Все были довольны – у нас первая бронза, у «Салавата» – бронза и Шпенглер.

Увольнение

- Говорят, вас уволили из «Авангарда» потому, что вы как-то поздоровались сначала с мэром Рощупкиным, а потом уже с губернатором Полежаевым?

– Да нет. Хотя за это могли уволить в принципе – Полежаев ревностный человек. Но дело не в этом. После бронзовых медалей шли шестыми, в трех очках от второго места. Ну е-мое… Это что, причина? А потом начались обычные сплетни, будто я что-то сказал про Полежаева и т.д.

Мне кажется, Полежаеву хотелось получить такой имидж, будто «Авангард» создал он, а не Киселев. А я в те годы вместе с командой набрал популярность – Полежаеву надо было от такого человека избавиться. Я это понимаю.

- Как все решалось?

– Собрали Попечительский совет – у меня даже протокол оттуда есть, подписанный лично Полежаевым. Так и так, шестое место – что-то низко. Решили: играем на востоке и принимается решение по мне. На востоке не повезло: измесили Хабаровск вместе с Новосибирском – но обе игры проиграли. В Хабаровске засчитали шайбу, которой не было.

Я потом судье говорю: Саша, что ты натворил? Он: да я же не знал, что тебя из-за этого уберут, ты же почти наверху шел. Сейчас Сашка – просмотровый арбитр.

- И?

– Опять Попечительский совет. Меня спрашивают, кого рекомендуете на пост нового главного. Отвечаю: Николаев или Голубович. На следующий день меня вызывает Голушко: а вы президентом-то остаетесь? Нихрена себе! У меня целый коллектив людей, я собирал их годами, они за хоккей не спят, 20 часов в сутки работают. Где Голушко был в 92-м году? Все появились, только когда я деньги на команду пробил.

- Что дальше?

– Привезли Голубовича. Целой компанией три дня поили его на обкомовской даче. Это делать нетрудно, он выпить очень любит. Там были и Бардин, и Голушко.

- Зачем?

– Дали инструкцию. Когда пригласят на утверждение к Полежаеву – придешь и скажешь, что не хочешь работать с президентом Киселевым, а Бардина, мол, знаешь хорошо. Мы потом объяснились с Голубовичем, у меня с ним замечательные отношения. Но вы можете себе представить: приглашают главного тренера и он сразу меняет президента! Ну где это видано?

Запрет

– За три с половиной года мы со своей торговой структуркой обеспечили «Авангард», открыли школу и «Авангард-ВДВ». Я что, «Сибнефть», что ли? Если бы меня не было – то и нынешнего «Авангарда» не было. А в прошлом сезоне руководитель «Авангарда» запрещал мне проходить в пресс-центр.

- За что?

– За критику. Но история выеденного яйца не стоит. Как меня могут куда-то не пустить, если у меня удостоверение КХЛ. Я по регламенту не имею права заходить в раздевалки, в видеогол и судейскую – а так хоть куда. Меня все охранники знают, но не могут пустить. Извинялись. Я не обижаюсь, я делаю выводы. Вот представьте, что Виктора Васильевича Тихонова не пустили на вип-трибуну ЦСКА – ну смешно.

- Как думаете, для чего?

– Наверное, чтобы не общался с журналистами. Но я и так там с ними бы не общался – это можно сделать где угодно, не обязательно идти на «Арену».

- Вы полностью довольны своей нынешней работой?

– Да, все здорово, вполне. Это большая радость – встречи с хоккейными друзьями, понимание, что делал и делаешь что-то полезное. Когда я вижу, что нашел игрока и не ошибся в нем, это очень важно. Конечно, мне это нравится.

Фото: superomsk.ru и из книги Леонида Киселева «Судьба моя – хоккей»

12 июня 2014 года.

Редакция Sports.ru выражает свои соболезнования всем родным и близким Леонида Георгиевича Киселева

logoЛеонид Киселев
logoАвангард
Леонид Полежаев
интервью
Однажды для страны