Когда и музыка - оружие, или сила одной песни
11-летний скрипач вошёл в историю войны, не убив ни одного врага.
В партизанской борьбе в годы Великой Отечественной войны участвовали тысячи советских детей, которые впоследствии были отмечены орденами и медалями. Героя нашего сегодняшнего рассказа среди них нет.
Музыкальный талант в докторской династии
Он не убил ни одного врага, не распространил ни одной листовки, ни разу не пускал под откос поезда с вражескими танками. Его борьба с фашизмом длилась всего несколько мгновений, а оружием его были скрипка и великое мужество…
Его практически никто и никогда не называл полным именем Абрам, все звали Мусей — так, как называла его мама. Позже из-за этого возникла путаница — некоторые считали, что полное его имя Моисей.
Но родные Муси Пинкензона, пережившие войну, рассказали, что мама мальчика, Феня Моисеевна, звала его «Абрамуся». А позже это уменьшительно-ласкательное имя укоротилось до просто «Муси».
Муся Пинкензон родился 5 декабря 1930 года в молдавском городе Бельцы, который на тот момент принадлежал Румынии.
Семья Муси была «классической еврейской семьёй» в полном смысле этого слова. Пинкензоны в Бельцах создали династию врачей, насчитывавшую несколько поколений, и отец Муси, Владимир Пинкензон, был её продолжателем. К доктору Пинкензону в Бельцах относились с большим уважением.
Неудивительно, что мальчику с момента рождения прочили медицинскую карьеру. Однако ещё во младенчестве у Муси проявилась тяга к музыке. Талант раскрылся очень рано: уже в 5-летнем возрасте вундеркинд настолько виртуозно играл на скрипке, что о юном даровании писали все городские газеты.
Эвакуация
В 1940 году Бессарабия, а вместе с ней и город Бельцы, вошла в состав СССР. Но на обыденной жизни семьи Пинкензонов этот процесс сильно не сказался. Муся, ставший пионером, продолжал усердно заниматься музыкой, Владимир Пинкензон продолжал лечить людей.
В июне 1941 года Муся Пинкензон должен был участвовать в «1-ой республиканской олимпиаде художественной самодеятельности Молдавии», однако все планы рухнули с началом войны.
Семья Пинкензонов эвакуировалась на Восток и через несколько недель прибыла на Кубань, в станицу Усть-Лабинскую.
Здесь Владимир Пинкензон стал врачом военного госпиталя, а Муся пошёл в местную школу. По вечерам он приходил в госпиталь к отцу и играл на скрипке для раненых.
Летом 1942 года Кубань перестала быть глубоким тылом. Стремительное наступление гитлеровцев потребовало новой эвакуации, но ни раненых, ни врачей госпиталя из Усть-Лабинской вывезти не успели.
Врача Владимира Пинкензона, до последнего остававшегося со своими пациентами, арестовали гитлеровцы. Они потребовали, чтобы врач, успевший заработать авторитет и уважением у местных жителей, лечил немецких солдат. Доктор Пинкензон ответил отказом и оказался в тюрьме.
Спустя некоторое время за решётку бросили жену и сына Владимира Пинкензона. Нацисты вознамерились не просто ликвидировать проживавших в Усть-Лабинской евреев, но и устроить акцию устрашения для всех остальных.
Сила одной песни
К месту казни согнали всё население станицы. Когда люди увидели, что среди приговорённых ведут и 11-летнего Мусю Пинкензона, прижимающего к груди своё главное сокровище — скрипку, пробежал ропот:
– Ребёнка-то за что? Нелюди!
Владимир Пинкензон попытался обратиться к немецкому офицеру, чтобы попросить его пощадить сына, но был убит. Следом застрелили бросившуюся к мужу маму Муси, Феню Моисеевну.
Он остался совсем один, 11-летний мальчик, окружённый истинными арийцами, считающими его «недочеловеком». А за рядами немецких солдат стояли жители Усть-Лабинской, смотрящие на происходящее со страхом и отчаянием. Они ничем не могли помочь Мусе.
Внезапно сам Муся обратился к немецкому офицеру:
– Господин офицер, разрешите мне перед смертью сыграть на скрипке!
Офицер рассмеялся и разрешил. Очевидно, он подумал, что стоящий перед ним маленький еврей пытается ему угодить и таким образом вымолить себе жизнь.
Через мгновение над Усть-Лабинской зазвучала музыка. Несколько секунд ни немцы, ни жители станицы не могли понять, что играет Муся. Вернее, они понимали, но не могли поверить в реальность происходящего.11-летний Муся Пинкензон, стоя перед гитлеровцами, играл «Интернационал» — гимн коммунистов, который в тот момент был гимном Советского Союза.
И вдруг кто-то в толпе сначала неуверенно, а затем громче подхватил песню. Затем ещё один человек, ещё…
Опомнившийся немецкий офицер заорал:
– Свинья, немедленно прекрати!
Зазвучали выстрелы. Первая пуля ранила Мусю, но он попытался продолжить играть. Новые залпы оборвали жизнь скрипача…
Гитлеровцы в бешенстве разгоняли толпу. Акция устрашения превратилась в акцию их унижения. 11-летний мальчик, стоя перед лицом смерти, проявил такую силу духа, против которой оказалась бессильна вся мощь нацистского оружия.
В этот день люди в Усть-Лабинской снова поверили в Победу. Эту веру им вернул маленький скрипач…
После войны на месте расстрела Муси Пинкензона в бывшей станице Усть-Лабинской, ставшей в 1958 году городом Усть-Лабинском, установили памятник.
Его борьба с фашизмом длилась всего несколько мгновений, а оружием его были скрипка и великое мужество…
Но разве этого мало?
Вместо эпилога
А через 30 лет был снят мультфильм о герое-скрипаче Мусе Пинкензоне:
*****
Я расскажу о маленьком герое,
Ему Победу не пришлось встречать.
О скрипаче, о Мусе Пинкензоне,
Погибшем,потеряв отца и мать.
Смотрю на фото: очень нежный мальчик,
И видно не задира,не драчун
В руках смычок и скрипка,пухлый пальчик
Едва-едва коснулся тонких струн.
Рубашечка застёгнута под горло,
Зачёсан волос маминой рукой...
Он смотрит весело и несколько задорно,
А в детском взгляде счастье и покой.
Всё прекратилось,как у всех-внезапно!
Война,эвакуация...и вот
В станице Усть-Лабинской безвозвратно
Семья обосновалась в страшный год.
Там госпиталь тогда располагался
И направление сверху получив,
Врач Пинкензон за дело сразу взялся:
Военных,не военных-всех лечил.
И прибегая весело из школы,
Свою подружку-скрипку захватив
Бежал в больницу Муся, Пинкензоны
Лечили музыкой и скальпелем больных.
Когда станицу захватили немцы,
То шансов не было евреям уцелеть,
Но врач был нужен яростным пришельцам
И вот он шанс: лечить иль умереть.
А был ли шанс? Врач шанса не увидел!
Предать,а значит умереть душой.
Лечить всех тех,кого он ненавидел..?!
Нет,лучше обрести покой земной.
Но потащили всю семью к оврагу...
Он молча шёл,за ним в слезах жена,
А рядом с ней и вторя её шагу
Шёл Муся,свою скрипочку держа.
Отец вступился было за ребёнка,
Но выстрелом коротким был убит
И женский силуэт в худой юбчонке
Был очередью бешеной прошит.
Вот он один,теперь с ним только скрипка!
А за спиною мёртвые отец его и мать.
И Муся вдруг с фальшивою улыбкой спросил:
"Что дядя, можно поиграть?"
Фашист дозволил, думая наверно, что
Мальчик этим жизнь мол продлевал,
Но над войной и миром в высь призывно
Взлетел бесстрашный Интернационал!
Не сразу поняли убийцы,но селяне
Не поддержать героя не могли...
Он всё играл,хотя в него стреляли,
Покуда в грязь умолкнув не слегли
Домашний мальчик с маленькою скрипкой,
Что стать героем вовсе не мечтал...
А в памяти-наивная улыбка,
А в воздухе - Интернационал!
Автор: Elena Nemo
