У Колобули на завалинке
На биатлонном ресурсе принято писать о биатлоне и мы стараемся, как можем. И понимаем, что находимся под прицелом суровых биатлонных знатоков, которые за малейшую неточность съедят тебя без соли.
Если у вас есть воображение, представьте, что вы решили посетить музей всемирной спортивной славы, где собраны награды, фотографии, ролики всех знаменитых спортсменов со дня основания олимпийского движения. Музей огромный со множеством экспонатов, размещённых в бесконечной чреде залов.
Вы, как биатлонный эксперт, возьмёте каталог музея и узнаете, где расположен биатлонный зал и пойдёте, в первую очередь, именно в него смотреть на своих любимцев. Особенно хочу подчеркнуть слово «любимцев» - зачем тратить время на спортсменов, которые тебе не интересны. Всё просто и логично.
Люблю Эрмитаж и могу бродить по нему часами, наслаждаясь работами великих мастеров. Но всегда иду смотреть то, что мне интересно и заранее готовлюсь к просмотру, намечая интересных мне художников и картины.
Всегда раздражали туристы с квадратными глазами и блокнотами, куда они переписывали имена и даты. Ничего они не запомнят – но повыкаблучиваться перед знакомыми хочется.
К чему это мы – да ни к чему. Просто пытаемся связать биатлон с искусством.
Рафаэль. (Картина мастерской Рафаэля Санти) Иоанна Арагонская.
1518 год. 120 x 95 см, холст, масло. Музей Лувр, Париж.
Тициан. Женщина перед зеркалом.
ок. 1515. Холст, масло. 93 × 77 см. Лувр, Париж.
Поль Деларош. Портрет Генриетты Зонтаг.
1831. холст, масло 73x60 см. Эрмитаж.
В Эрмитаже есть портрет, около которого толпятся зрители. Их привлекает не только живописное мастерство художника, но и образ той, которую он написал,—женщины удивительной, одухотворенной красоты. Автор этого портрета Ипполит (Поль) Деларош, (1797—1856 гг.), а женщина, им написанная, певица с мировым именем — Генриетта Зонтаг. Слушая однажды Генриетту Зонтаг, Деларош был пленен волшебным голосом певицы и ее необычайной красотой настолько, что, изменив своему любимому жанру, решил написать ее портрет.
Генриетта Зонтаг — одна из самых прославленных европейских певиц XIX столетия. Она обладала звучным, гибким, необычайно подвижным голосом красивого тембра, со звонким высоким регистром.
Деларош изобразил Зонтаг в костюме Доны Анны из оперы Моцарта "Дон Жуан". Эта роль, которую певица впервые исполнила в Париже в 1828 г., была одной из лучших в ее репертуаре. Строгая композиция смягчена легким наклоном головы певицы. Задумчивый, мечтательный взгляд придает ее лицу печальную одухотворенность.
Будучи в Париже, Генриетта познакомилась с графом Карло Росси, почти своим сверстником. Этот обедневший отпрыск старинной дворянской фамилии исполнял в Париже обязанности поверенного в делах посольства Пьемонтского королевства. Но опять на пути влюбленных встали сословные предрассудки. Граф, находящийся к тому же на дипломатической службе, и какая-то комедиантка? Немыслимо — решили туринские аристократы. Оставался один выход — тайный брак.
Мрачная тень "тайного брака" обязывала играть не только на сцене, но и в жизни, и вести кроме того непрестанную борьбу со слухами и всевозможными намеками. И все же настал день, когда графиня-мать Росси согласилась официально объявить в Турине о бракосочетании, но тут как гром с ясного неба раздался глас короля Сардинии: он потребовал, чтобы Генриетта Зонтаг покинула сцену, в противном случае ее муж должен будет отказаться от дипломатической карьеры.
Ей было всего 24 года, но она уже стала королевой вокала, пение ее было пронизано золотыми нитями, и вдруг, в расцвете молодости, когда она даже не успела достигнуть пика жизненного пути, ей предлагают отказаться от королевского трона! Но Генриетта приняла мужественное решение - пожертвовать сценой ради семейного счастья. В 1830 году она распрощалась со сценой, спев напоследок в опере Россини "Семирамида". Берлин снова охватила зонтаг-горячка. Генриетту осыпали цветами, писали в ее честь стихи, поклонники выпрягали лошадей и на себе везли ее коляску.
И с тех пор широкая публика не слышала её голоса. Генриетта продолжала петь на вечерах для избранных, в домашних концертах, а в Санкт-Петербурге, куда был переведен ее супруг, Генриетта пела и в царской опере. Русская аудитория чрезвычайно высоко оценила искусство немецкой певицы. О ней восторженно отзывались Жуковский и Вяземский, ей посвящали стихи многие поэты.
О Зонтаг! Не одним талантом превосходным,
Сей музыкой души, пленять умеешь ты:
И прелестью очей и силой красоты,
Сирена дивная, ты нас очаровала;
Все совершенства вдруг в тебе природа-мать
Рукою щедрою волшебно сочетала.
Е. А. Боратынский
Революционный вихрь 1848-1849 годов унес большую часть состояния Генриетты, вложенного в государственные ценные бумаги, а граф Росси к тому же потерял свой дипломатический пост. Семья осталась без средств к существованию. Спасения можно было ожидать только со стороны певицы.
Только удар судьбы, обрушившийся на чету Росси и в корне изменивший жизнь семьи, превратил певицу из быстро промелькнувшей на горизонте искусства кометы в ярко горящую звезду первой величины. Вот когда она полностью состоялась как личность и актриса, покрывшая себя вековой славой.
Но какой прием ее ожидает? В ту пору Генриетте исполнилось 43 года; по представлениям того времени она вступила в "бальзаковский возраст". И все же возвращение на сцену после восемнадцатилетнего отсутствия представлялось шагом весьма рискованным. В 1849 году она ознаменовала свой новый дебют выступлением в театре Ее Королевского Величества — пела партию из оперы Доницетти «Линда ди Шамуни». Зрители как один человек вскочили со своих мест, приветствуя незабвенную примадонну прошлых лет, и были вознаграждены: они стали свидетелями чуда — ее голос звучал по-прежнему молодо, но стал более зрелым и благородным.
Вторая карьера Генриетты Зонтаг оказалась не менее примечательной, чем первая, вызвавшая зонтаг-горячку. Но куплена она была дорогой ценой — Генриетта, не щадя себя, выкладывалась из последних сил. После Британии была гастроль по Германии — на Рейне, в Дрездене, Франкфурте и Мюнхене ее встречали с прежним воодушевлением, словно время остановило свой бег.
В Мехико она выступила в театре Святой Анны и одержала блистательную победу над конкурировавшей итальянской труппой. В письме своему старому другу, великому герцогу Мекленбургскому, Генриетта, измученная смертельной усталостью и тоской по дому, сообщает: «Я намереваюсь в июле или августе отплыть навсегда в милый Старый Свет». А в другом письме оговаривается: «Если прежде не умру». Зловещее предположение сбылось несколько недель спустя. Супруги Росси присутствовали на народном празднике в Мехико, и Генриетта подхватила холеру. К ней добавился тиф, и 17 июня 1855 года Генриетта Зонтаг скончалась в возрасте 48 лет.
