4 мин.

«Странное и подозрительное совпадение». Что известно о дисквалификации Глазыриной

191

Главное из материалов разбирательства, длившегося больше года

Глазырину забанил тот же человек, который оправдал россиян по сочинскому делу

Председателем антидопинговой комиссии IBU, которая вынесла решение о дисквалификации Глазыриной, был Кристоф Веддер — арбитр CAS, участвовавший в рассмотрении апелляций российских олимпийцев, дисквалифицированных МОК, и оправдавший 28 из них.

Глазырина не проходила международный допинг-контроль

Все допинг-тесты, сданные Глазыриной в зимний сезон 2013/14 перед Олимпиадой в Сочи, проводились РУСАДА и внутри России. Всего таких тестов было три — два соревновательных в рамках «Ижевской винтовки» 19 и 21 декабря 2013 года и один внесоревновательный от 6 января 2014 года. Все три теста анализировались московской лабораторией.

Глазырина знала, что против нее ведется расследование уже в декабре 2016 года

Спортсменка и СБР были извещены о начале расследования 22 декабря 2016 года. Глазырина подозревалась в том, что результаты всех трех ее тестов были сфальсифицированы в системе ADAMS, и на самом деле тест от 19 декабря выявил наличие нескольких запрещенных веществ, а два следующих теста должны были быть помечены как «подозрительные» для более тщательного анализа, но этого не произошло.

Глазырина не воспользовалась правом на предварительные слушания

Временно отстранив биатлонистку 10 февраля 2017 года, антидопинговая комиссия IBU дала ей возможность организовать предварительные слушания и предоставить письменные объяснения. Никакого ответа от Глазыриной на это предложение не поступило.

Глазырина в свою защиту представила поддельные документы

IBU затребовал от российской стороны детальную информацию по трем пробам, проанализированным московской лабораторией. Пакет соответствующих документов поступил в IBU якобы от СБР и Минспорта, но ни адреса, ни имени либо наименования отправителя на этой посылке не было. Тем не менее сторона Глазыриной настаивала на достоверности этих документов. Эксперт лаборатории в Зиберсдорфе подтвердил, что исходя из этих данных наличие запрещенных веществ в пробах Глазыриной не установлено. Однако антидопинговая комиссия сочла невозможной принимать во внимание содержимое анонимной посылки.

Глазырина не оспаривала подлинность переписки Родченкова и Великодного

Именно переписка между Родченковым, Великодным и третьим лицом, проходящим по программе защиты свидетелей, в которой указывались номера допинг-тестов Глазыриной, результаты их анализа (наличие трех стероидов) и выдавались команды «спрятать» и «спасти» спортсменку, легли первоначально в основу дела. Аутентичность этих имейлов ни разу не ставилась под сомнение российской стороной. Глазырина лишь настаивала, что Родченков и Великодный «преступники».

Глазырина утверждала, что ее плохие результаты свидетельствуют о неприменении допинга

Антидопинговая комиссия отмела этот аргумент как смехотворный. Она также не согласилась с низкой оценкой, данной Глазыриной самой себе. Глазырина утверждала, что в сезоне 2013/14 не входила к команду «А» и не претендовала на попадание на Олимпийские игры и оказалась на Олимпиаде только из-за «болезней» ряда других биатлонисток. Комиссия в ответ указала, что Глазырина участвовала во всех этапах Кубка мира того сезона кроме Оберхофа. Сторона обвинения же не удержалась от замечания, что отстранение Юрьевой и Старых из-за допинга едва ли можно назвать «болезнью».

Глазырина утверждала, что «коктейль Родченкова» бесполезен

Сторона защиты заявила, что принимать стероиды по рецепту Родченкова было бы неразумно, поскольку от них нет эффекта, а период их обнаружения очень велик. Этот аргумент был разбит показаниями сразу трех антидопинговых экспертов. Кристиан Айотт (Монреальская лаборатория), Марио Тевис (Кельнская лаборатория) и Магнус Эрикссон (Стокгольмская лаборатория) заявили на слушаниях, что использование стероидов способом, описанным Родченковым (полоскание во рту с алкоголем), приводит к значительной всасываемости стероидов, при этом окно обнаружения их или их метаболитов значительно сокращается.

Глазырина позвала на помощь Пихлера

Одним из аргументов IBU в поддержку обвинений было странное отсутствие Глазыриной на этапе в Оберхофе. Повторим: это единственный из пропущенных тогда Глазыриной этапов Кубка мира. По мнению стороны обвинения, это обстоятельство дополняло картину, складывавшуюся из переписки Родченкова с Великодным: концентрация запрещенных веществ в декабрьских пробах Глазыриной была слишком высокой, чтобы она могла без риска быть пойманной при внезапном международном контроле выступать на первом январском этапе КМ. А вот проба от 6 января показала, что следы веществ практически «смыты» и в Рупольдинге ей выступать безопасно. Глазырина отвергала эту гипотезу, настаивая, что пропуск Оберхофа был плановым, потому что она провела слишком много гонок. 16 октября 2017 года версию Глазыриной о плановом пропуске подтвердил в письме, направленном в антидопинговую комиссию, Вольфганг Пихлер.

Глазырина возражала против приложения к делу данных LIMS московской лаборатории, попавших к ВАДА

Следственный отдел ВАДА смог реконструировать оригинал базы данных московской лаборатории, информацию из нее ВАДА в конце 2017 года направила во все спортивные федерации. IBU, указывая на экстраординарность ситуации, ходатайствовало приложить эту новую информацию к делу. Глазырина была категорически против, ссылаясь в том числе на то, что IBU передало комиссии не всю базу, а лишь пояснительное письмо со скриншотами данных о трех глазыринских пробах. Комиссия согласилась, что пояснительная записка сама по себе не имеет доказательного веса, однако скриншоты, то есть прямые данные из системы LIMS, такой вес вполне имеют. Более того, комиссия подчеркнула, что для толкования этих данных ей вовсе не нужно полагаться на пояснения представителей IBU — члены комиссии сами компетентны сделать надлежащие выводы. Данные из LIMS подтверждали информацию из переписки Родченкова и Великодного.

Глазырина назвала всю цепочку доказательств против нее «странным и подозрительным совпадением»

Приводя в пример решение CAS по делу Шаповаловой, Глазырина утверждала, что антидопинговая комиссия не может дисквалифицировать ее лишь на основании «маленькой комбинации свидетельств». Комиссия не согласилась с такой трактовкой. Напротив, в данном случае, по мнению комиссии, она имеет дело с набором свидетельств, которые «надежны, достоверны, имеют значительную доказательную ценность, согласуются и подкрепляют друг друга».

Глазырина дисквалифицирована до февраля 2019 года

Вопреки кривому переводу пресс-релиза IBU в российских СМИ, в двухлетний срок дисквалификации Глазыриной включается период ее предварительного отстранения. Поэтому вернуться к соревнованиям биатлонистка сможет 10 февраля 2019 года.

logoСоюз биатлонистов России
logoЕкатерина Глазырина
logoIBU