«Кто нас будет слушать, мы же «тупые спортсмены». Елисеев о проблемах взаимоотношений биатлонистов и тренеров
Российский биатлонист Матвей Елисеев поделился мнением о методах работы тренеров.
– Вы уже давно не юниор, и, думаю, хорошо знаете, что вам делать точно не нужно, а в каком направлении стоит двигаться, какими методами и средствами подготовки.
– Такое есть, но кто же нас будет слушать, мы же «тупые спортсмены».
– Мы снова возвращаемся к вопросу диалога с тренером.
– Да-да. Диалога мало. Первым, кто активно выходил на контакт с личными тренерами спортсменов, был Рико Гросс. И вот в этом году, когда я перешел в группу Башкирова, то он первым же делом сказал, чтобы я зашел к нему и мы обсудили, что и как делать. Конечно, это произошло уже ближе к осени, но все равно было круто.
– Это было уже в сентябре, верили тогда, что успеете что-то изменить в подготовке за тот короткий срок, что оставался до сезона?
– Я работал максимально и так, как я считал нужным, но пришли мы к этому совместно с Башкировым и с моим личным тренером, с которым Башкиров общался.
К сожалению, из-за моих пробелов в летней подготовке, возникших из-за истории с плохой биохимией, работа носила более базовый характер, соревновательную форму, интенсивные тренировки не на чем было строить, не хватало фундамента. И я понимал, что времени недостаточно, – рассказал биатлонист.
Елисеев также рассказал о случаях, когда отсутствие диалога с тренером приводило к недостаточной информированности спортсменов о своей подготовке.
– Когда сборную тренировал Анатолий Хованцев, он организовывал тестирование в Москомспорте на тредбане для конькового хода, и это наверняка было информативно, но есть проблема: мы – «тупые спортсмены», до нас не доходит информация о результатах, о показателях.
Да, мы делаем тестирование почти перед каждым сбором, но информация до нас не доходит.
– Ее до вас не доносят, это имеется в виду? К вам не подходят и не говорят: «Матвей, смотри, вот ты три недели назад, вот вчера, вот тут изменения, а вот тут нет».
– Сейчас это постепенно вводится, но опять же инициатива была с нашей стороны, со стороны спортсменов. У нас есть прямой контакт с Андреем Крючковым, мы его просим, он помогает.
– Но как можно не доносить до спортсмена динамику его прогресса или, наоборот, регресса? Это же необходимо для построения осознанной работы на тренировках.
– Может быть, я что-то не понимаю и у тренеров очень много работы, они не успевают все это делать. Но практика показывает, что есть те, кто успевает.
– Если весной позовут к Башкирову, пойдете?
– С большой долей вероятности, да.
– А к Каминскому?
– Нет.
– А к Падину, если его Россия заманит обратно?
– Точно нет, у нас в последнее время взаимоотношения не сложились, – сказал Елисеев.
Почему накрыло Матвея Елисеева и при чем тут изотоник? Разбираемся в главной загадке биатлона
Евгения Гараничева.
Он хотя бы молчит.
Не сказать, что супертренер, но по крайней мере со своей программой, в отличии от Башкирова, которого держат за качество - чтобы не мешал самоподготовщикам.
И обидно, когда видишь еле передвигающего ноги Елисеева на первом же этапе в Швеции. Потому что все понимают, что он может в разы лучше. Потому что случившаяся потеря Елисеева - это реально потеря для сборной, что бы ни твердили неадекватные фанаты. Даже Каминский признал, что он хотел видеть Елисеева в эстафете Пекина.
Понятное дело, что тут скорее дело в характере Матвея и его собственных тараканах в голове. Но это не повод для хейта. Зачем ненавидить своих же?
Беспроигрышные в прошлом рассказы про авторитарных тренеров-дураков воспринимаются уже не с такой верой, как раньше, Каминский что-то не очень похож на Падина, что бы ни рассказывал Елисеев.
В общем, перспективы у Елисеева невеселые. В сборной наконец-то конкуренция, появились в кои-то веки скоростные ребята, так просто уже не пробьешься. Бабиков примерно в этом возрасте опомнился, попытался что-то изменить и вернуться, и то не факт, что удастся.