«Благородное животное стало орудием низменного порока». Как скачки основали империю азартных игр

От Древнего Рима до Елизаветы II.

Букмекеры сегодня повсюду: они спонсируют клубы, берут в амбассадоры звезд спорта и постоянно мелькают в рекламе.

Но откуда вообще взялась эта индустрия? Кто первым догадался считать вероятность в коэффициентах? И почему беттинг-компании так легко адаптируются к запретам?

Все формы ставок – от долгосрочных пари на победителя Лиги чемпионов до лайва в теннисе – обязаны своим существованием скачкам. Сегодня этот спорт (особенно в России) – скорее анахронизм, но когда-то именно на ипподромах родились основные идеи современного беттинга.

Сейчас мы с вами в деталях разберемся:

– как сегодня устроены скачки и почему их популярность просела.

– когда, где и как хаотичные заезды превратились в организованный спорт.

– как монархи и аристократы британских островов повлияли на возникновение зачатков беттинга.

– почему лошади были обречены стать инструментом азартной силы и при чем тут Древний Рим.

– и почему запреты на ставки в скачках оказались бессильны.

Современные скачки: живут благодаря элите и гэмблингу, в топе по объему ставок, мировой рынок превышает $438 млрд

В XXI веке скачки зашли на сложный и противоречивый этап своей истории. Чтобы ощутить масштаб перемен, лучше говорить цифрами.

В США, где они некогда доминировали в азартной индустрии, с начала века закрыли более 40 ипподромов. В Великобритании десятки исторических треков давно лежат под аэропортами, университетскими кампусами и жилыми комплексами.

В 1989-м в США провели более 74 тысяч турниров, а в 2024-м – меньше 31 тысячи. В Великобритании в 2022-м посещаемость скачек впервые с 1995-го (тогда Ассоциация ипподромов стала вести статистику) опустилась ниже пяти миллионов человек. И это число только падает.

Мир явно охладел к скачкам. Почему?

● В некоторых регионах турниры не окупаются: затраты на содержание лошадей, зарплаты и логистику превышают доходы. Из-за этого ипподромы закрываются, число соревнований сокращается. Не лучшая почва для популяризации спорта.

● Ни в одном другом спорте участники не гибнут так часто. И дело не только в жокеях. По данным Jockey Club, с 2009-го по 2022-й на американских ипподромах погибло около 7 000 лошадей. На британских треках – только за 2024-й – 214 скакунов. На ипподромах Австралии каждые 2,5 дня в среднем погибает одна лошадь. 

● Индустрия с трудом перестраивается под новую аудиторию. Это признают многие представители отрасли: тренеры, жокеи, заводчики породистых лошадей. Скачки десятилетиями продвигаются в узком сегменте: белые мужчины 55-70 лет. Молодежь и этнические группы, на которых растут другие виды спорта, игнорируют. Вероятно, именно поэтому скачки современному поколению кажутся слишком сложным и церемониальным развлечением.

Все сводится к словам американского бизнесмена Майка Репола, сделавшего карьеру в том числе на разведении чистокровных скакунов:

«Скачки вообще никак не продвигаются. Ситуация усугубляется тем, что 95% упоминаний в СМИ – негатив. Катастрофа, которую мы сами создали. В мире скачек так много хороших моментов и прекрасных историй, о которых никто не знает. Все слышат только те 2% плохих новостей, что есть в любой отрасли. Но, в отличие от них, у нас нет противоположного, позитивного потока. Ни рекламы, ни обучений, ни наставничества для нового поколения жокеев, владельцев, болельщиков. Нам нужно объединиться и выстроить общую стратегию маркетинга и пиара. От этого зависит, выживет наш спорт или умрет».

Но за мрачными данными – все еще многомиллиардная индустрия. Скачки по-прежнему в элите мировых развлечений и в числе самых дорогих сегментов спортивной экосистемы.

По данным Global Market Statistics, объем мирового рынка скачек за прошлый год превысил 438 млрд долларов. Для понимания масштаба: это вдвое больше индустрии видеоигр и почти в 10 раз больше рынка киноиндустрии.

Логично непонимание: откуда такие цифры, если мы так явно видим затухание скачек как вида спорта? 

Тут два основных фактора.

1. Скачки – целая вселенная коммерческих возможностей: от продажи билетов до вип-лож и даже кулинарных фестивалей. Все это успешно работает благодаря особой публике.

Скачки исторически позиционируются как «спорт королей», акцент всегда был не на массовости, а на престиже и статусе. Ипподромы считаются одной из лучших площадок для нетворкинга и пропуска в закрытый клуб влиятельных людей. В этой неформальной обстановке политики и бизнесмены всегда могут обсудить совместные проекты и даже заключить выгодные контракты.

Именно поэтому скачки не торопятся меняться ради новой аудитории. Зачем, если есть кому платить? 

2. Ставки – главный двигатель всей мощи. Да-да, не дайте старомодному антуражу обмануть вас: пари на скачки уверенно в одном ряду с ведущими видами спорта.

Последовательность в разных рейтингах может не совпадать (что естественно для регионально ориентированного спорта), но скачки везде в топе. По свежим данным гэмблинг-портала OLBG, скачки входят в пятерку популярнейших видов спорта для ставок: с футболом, американским футболом, баскетболом и теннисом.

Портрет ставочной аудитории подтверждает элитарный статус. По последним исследованиям Statista и SportsBettingDime, типичный беттор из США (а это один из крупнейших мировых рынков) – состоятельный и образованный человек.

– 24,7% зарабатывают больше $100 тысяч в год, значительно выше среднего по США, а у 21,1% доход в диапазоне $50-75 тысяч.

– у 60% степень бакалавра или выше, 29% – окончили минимум магистратуру. 71% рассматривают ставки как форму инвестиций, а 66% активно инвестируют на фондовом рынке.

Пожалуй, ни в одном другом виде спорта не найти таких долей.

Чтобы понять, почему ставки на скачки манят обеспеченных и двигают миллиарды долларов, нужно оглянуться. Все это – наследие англичан, придумавших несколько веков назад соединить в одном спорте азарт, престиж и деньги. А вместе с этим невольно создать основы современного беттинга.

Первые коэффициенты и букмекеры: как все это выросло из любви к скачкам?

До того, как ставки на скачки стали культурным феноменом, любовь к азарту на британских островах проявлялась в других формах: игры в кости, карты, лотерея.

Но главной точкой развития азартных традиций стали пабы. 

Ставили там в основном на сомнительные забавы. Например, травля собак на уток. Уткам связывали или склеивали крылья и выпускали в пруд. Затем на них спускали голодного пса, а зрители делали ставки – кто из птиц станет первой жертвой.

Абсолютным хитом ставок были петушиные бои.

Эти кровавые состязания можно назвать младшим братом скачек: гонки лошадей заложили фундамент для букмекерства, а петушиные бои стали первыми кирпичиками. Об этом говорит, например, существование официального регламента: «Правила подбора соперников и проведения петушиных боев в Лондоне», действующего со времен правления Карла II (1660-1685). Причем большинство пунктов были посвящены не боям, а пари на них.

Но весь этот пабный азарт был основан в первую очередь на жажде наживы, грубой силе и желании самоутвердиться. Но так трудно построить серьезную индустрию. 

Скачки – более элитный азарт. Лошадь всегда была прежде всего ресурсом, поэтому состязания на скорость зародились как деловой ритуал. Животных, выставленных на продажу, испытывали в гонках с жокеями, чтобы прорекламировать потенциальным покупателям.

Первое упоминание таких ярмарок относится к 1174 году. Вот как это выглядело глазами хрониста Уильяма Фицстефена: «Каждую пятницу, если это не большой праздник, здесь [Смитфилд – район в Лондоне – Спортс’‘] проходит показ породистых лошадей, выставленных на продажу. Сюда стекаются графы, бароны, рыцари, а также множество горожан – кто поглазеть, кто купить. Когда устраиваются скачки, публика поднимает шум и отводит обычных лошадей подальше. Как только подается сигнал к старту, лошади бросаются вперед. Жокеи, одержимые жаждой славы и победы, хлещут скакунов плетьми и подбадривают их громкими криками».

Точных сведений о ставках на скачки того времени нет, но денежные пари вполне могли заключать на частных состязаниях: аристократы так проверяли, чьи лошади лучше.

В XVII веке поддержка монархии подняла скачки до спорта №1 в стране, а любовь народа к азарту быстро сделала ставки на эти соревнования очень популярными. Но вот вопрос: как заключали пари на ипподромах в эпоху, когда не было ни тотализаторов, ни букмекеров? Приходилось разбираться самостоятельно.

Игроки просто договаривались между собой, а выбор сводился к ставке на победу/поражение конкретной лошади. Со временем пари усложнились, появилось что-то вроде коэффициентов. Кто-то брал на себя роль условного букмекера и говорил: «Вы ставите пять гиней (британская золотая монета), а я выплачу вам 20, если лошадь победит». Уже интереснее, но организованной системы все еще не было – просто устная договоренность, ограниченная прогнозом на победителя.

Так продолжалось до 1790-х, пока предприимчивый человек по имени Гарри Огден не заметил очевидного: шансы на победу у каждой лошади разные. Огден был экспертом в скачках, поэтому решил переосмыслить хаотичные пари зрителей. У Огдена было все для революции ставок: математические способности, предпринимательская жилка и, конечно, приличная сумма в запасе, чтобы подстраховаться, если что-то пойдет не так. 

В 1795-м Гарри развернул что-то вроде кабинки для приема ставок рядом с ипподромом Ньюмаркет, одним из старейших в мире – и первым начал предлагать разные коэффициенты для каждой лошади. Кабинка была расположена так, чтобы клиенты могли видеть скачки, при этом находилась достаточно далеко, чтобы владельцы ипподрома не смогли его прогнать. 

Разумеется, система оценок Огдена не была идеальна и часто расходилась с реальностью, но английская элита поддержала изобретение. Благодаря Огдену у игроков появился более справедливый выбор: поставить на фаворита (меньше выигрыш, зато надежно) или поддержать андердога (риск, но шанс на большую прибыль).

Однако это были не все новшества: в коэффициенты была заложена маржа. То есть, если Огден считал, что шансы лошади на победу составляют 20%, он не выставлял коэффициент 5.00, а немного занижал, допустим, до 4.00 (это уже вообще-то 25%). Эту схему можно проследить и у современных букмекеров. Возьмите, например, теннисный матч, переведите коэффициенты на победу обоих в вероятности, а затем сложите их. Сумма всегда будет больше 100% – из-за маржи.

Но здесь важно было не перегнуть. Если завысить маржу, игроки быстро потеряют доверие. А при слишком маленькой Огден рисковал разориться. Этот хрупкий баланс букмекеры вынуждены соблюдать и сейчас.

Система Огдена быстро стала популярной среди игроков, поэтому вскоре у него появились конкуренты. Первые букмекеры вели учет коэффициентов и принятых ставок в специальных книгах, отсюда и пошло название bookmaker – «составитель книг».

Благодаря Огдену букмекерство быстро набирало обороты, и следующий прорыв случился уже в 1850-м: ставки начали принимать и вне ипподромов. Два лондонца, Левиафан Дэвис и Фред Суинделл, открыли букмекерскую контору. К тому моменту скачки захватили всю Европу, так что начинающие бизнесмены отлично попали в ритм. 

Дэвис и Суинделл первыми начали расклеивать листовки по городу с коэффициентами на предстоящие скачки. Это помогало новичкам лучше ориентироваться в фаворитах и андердогах, а еще исключало любые махинации с коэффициентами: теперь цифры были у всех на виду.

Ставки на скачки изначально были развлечением аристократов – это помогло зачаткам беттинга

«Мания ставок на скачки – раковая опухоль английского общества, разъедающая нацию изнутри. Особенно горько, что такое благородное животное как лошадь стало невольным инструментом этого низменного порока, – писал в конце XIX века филолог и богослов Джон Эштон. – Однако факт остается фактом, скачки с момента их появления – неотъемлемая часть истории азарта в Англии».

У лошадей действительно противоречивая роль в азартных играх. Репутация благородных и культурно значимых животных сделала их посредником между осуждением и признанием азарта. А поддержка аристократии и монархии лишь закрепила этот особый статус. Именно под их покровительством появились правила, организованные турниры с денежными призами и первые попытки регулирования ставок.

Развитие шло волнами: одни правители обожали скачки, другим было не до них – но в этой истории несколько ключевых этапов.

● В годы правления Ричарда I Львиное Сердце (1189-1199) прошли первые скачки с денежным призом: самому быстрому рыцарю вручили 40 фунтов за победу на дистанции 3 мили (4,8 км).

● Яков I (1603-1625) во время охоты в 1605-м наткнулся на городок Ньюмаркет и понял, что это идеальное место для скачек. Первые большие состязания состоялись там в 1622-м, а в 1636-м появился и первый большой ипподром. Сейчас Ньюмаркет – самый узнаваемый бренд в мире скачек.

● Карл II (1660-1685) лично разработал первые национальные правила: возраст лошадей (шесть лет), вес жокея с седлом (76 кг) и формат (два заезда по 6,4 км). Благодаря его покровительству Ньюмаркет стал английской столицей скачек. Монарх часто посещал город и даже участвовал в гонках как жокей.

● При королеве Анне (1702-1714) элитарный статус скачек укрепился. Она основала ипподром в Аскоте, там сейчас проводят самые стильные королевские скачки Royal Ascot.

● В 1750-м группа аристократов при поддержке монархии основала Jockey Club. Эта организация стандартизировала правила скачек, взяла под контроль разведение лошадей и сделала ставки более прозрачными. Изначально правила применяли только в Ньюмаркете, но постепенно их переняли ипподромы по всей стране, а вскоре и за рубежом.

● В 1766-м герцог Ричард Таттерсолл создал клуб и аукцион породистых лошадей Tatersalls. Основная аудитория заведения в первые годы – зажиточные члены клуба, которые делали ставки на своих скакунов в забегах. К слову, Tatersalls до сих пор существует.

● Елизавета II (1952-2022) лично занималась разведением лошадей – она одна из самых успешных конезаводчиц в истории королевской семьи. Ее скакуны выиграли 534 из 3205 заездов. В последние 30 лет жизни королева заработала на хобби около 7,7 млн фунтов стерлингов. В 2021-м Елизавета II стала первой, кто получил членство в Зале славы британских скачек в категории «за особый вклад».

Мемуары начала XVIII века, описанные в книге «История азартных игр в Англии», иллюстрируют, как сильно скачки были интегрированы в жизнь аристократии.

1702 год. «Из Ньюмаркета пишут, что лошади лорда Годолфина и мистера Харви соревновались за 3000 фунтов – лорд выиграл. Также состязались граф Аргайл и герцог Девонширский – победил конь герцога, благодаря чему мистер Физант сорвал солидный куш».

1703 год. «Большие скачки в Ньюмаркете на 1000 гиней между лордом-казначеем и герцогом Аргайлом выиграл последний».

1707 год. «В прошлый понедельник в Ньюмаркете состоялись скачки между лордом Гранби и мистером Янгом на 3000 фунтов – победил последний».

А отрывок из Times отражает, как аристократия фанатела от ставок на скачки, и намекает, что все это пустая трата денег.

1794 год. «Бедный Ньюмаркет полностью разорен! На весенних скачках ставок так мало, что шулерам не хватает даже на извозчиков. Вот так и гибнет этот разрушительный спорт. В таких условиях было бы правильно, если бы королевские призы начали давать не за победу в скачках, а за успехи в сельском хозяйстве».

Однако интерес элиты к скачкам помогал спокойно проходить такие кризисы. Так что лошадь и правда стала невольным инструментом низменного порока – становления беттинга. Но если предположить, что сама идея ставок на конные состязания появилась еще раньше и была вдохновлена древнеримскими ипподромами?

Ставки на скачки – переосмысление азартных традиций Древнего Рима

Скачки уходят корнями в степи Евразии, где человек одомашнил лошадь в IV тысячелетии до нашей эры. Археологические находки в Казахстане подтверждают, что состязания проводились уже тогда, а всадники использовали зачаточные формы уздечки и седла. Скорее всего, так кочевники испытывали животных на скорость и выносливость.

Зато точно известно, что настоящим зрелищем конные состязания стали в Древней Греции и Риме. В Древней Греции они вошли в программу античных Олимпиад.

Первые Игры прошли в 776 году до н.э., а 680-м до н.э. датированы первые задокументированные олимпийские гонки колесниц. В 648-м до н.э. в программу включили скачки на лошадях и мулах, но по популярности они даже не приблизились к гонкам колесниц. 

Важно понимать, что скачки и гонки колесниц – разные дисциплины. В гонках лошади тянут колесницу с возничим, а в скачках жокей управляет лошадью верхом. Если сравнивать с современными видами спорта, гонки колесниц больше напоминают «Формулу-1», однако в британских источниках их часто рассматривают как этап истории ставок на скачки.

В Древней Греции гонки колесниц были прежде всего престижным состязанием аристократов, а в императорском Риме стали профессиональным и самым популярным спортом. Ни одно спортивное мероприятие (даже гладиаторские бои) не собирало такой толпы: римский ипподром «Большой цирк» (Circus maximus) вмещал до 250 тысяч зрителей.

В отличие от Греции, в Риме соревновались не отдельные экипажи, а команды – фракции. Гонки строились вокруг четырех основных фракций: Красные (Russati), Белые (Albati), Синие (Veneti) и Зеленые (Prasini). Как у совре­мен­ных клубов, у них были богатый владелец, генеральный менеджер, управляв­ший сотнями сотрудников, спонсоры из элиты и преданные фанаты. 

Все это создавало идеальную основу для ставок, подкрепленную другой мощной опорой: римляне обожали азартные игры. Их жизнь в основном строилась вокруг религии и ритуалов, поэтому они видели в азарте предопределение судьбы: 

поражение = наказание за проступок

победа = знак особого благоволения богов

Так что, если бы вы попали на древние гонки, услышали бы не только грохот колесниц, но и крики римлян, делающих ставки. Формально азартные игры были запрещены, но во время больших спортивных событий императоры часто закрывали глаза – нередко потому, что и сами ставили.

Как мы уже знаем, до появления отца букмекерства Огдена и первой системы коэффициентов оставались десятки веков, поэтому римляне заключали пари друг с другом напрямую. Но кое-что уже отдаленно напоминало современный беттинг.

Пари были разнообразными. Римляне ставили не только на победу фракции, но и на отдельных колесничих, лошадей и даже детали гонки (те же аварии). Целая роспись букмекерских линий.

Доходы от ставок шли на поддержку команд. Как показывают источники о гонках колесниц, фракции могли косвенно организовывать пулы ставок и получать от них прибыль для финансирования команд. Это можно рассматривать как раннюю форму распределения букмекерских отчислений. 

Договорняки тоже уже встречались. Спонсоры фракций нередко подкупали соперников ради финансовой выгоды или политического влияния. Специальных расследований, конечно, никто не проводил, но археологи подтверждают, что манипуляции результатами были в ходу.

Масштаб соревнований, структура фракций и азарт римлян делают гонки колесниц прообразом современной спортивной и букмекерской индустрии. Но можно ли считать, что англичане при формировании скачек (и ставок на них) вдохновлялись традициями «Большого цирка»? Утверждать сложно, у скачек нет прямой линии наследования той системы, но косвенное влияние римляне все же оказали.

Римляне нормализовали азарт и интегрировали его в повседневную жизнь

Популяризацию азартных игр на британских островах часто приписывают именно римлянам, хотя эксперименты с развлечениями начались там сильно раньше. До римского завоевания (I век до н. э.) местные любили бросать кости – в основном для предсказания будущего, но иногда и просто ради веселья. Римляне сняли с подобных занятий мистический ореол, да и в целом нормализовали азарт. 

Нормализация азарта продолжалась в пабах – наследниках римских таверн. В Древнем Риме таверны были центром азарта, эту же атмосферу римляне перенесли и в Британию. Вероятно, при таком культурном обмене на острова попали и гонки колесниц. Об этом говорят, например, остатки римского ипподрома в Колчестере, это Восточная Англия.

О том, как развивались азартные игры в первые века после ухода римлян (начало V века), известно немного, но очевидно, что они не исчезли, а со временем преобразовались. Важно, что в долгосрочной перспективе римляне помогли закрепить азарт как часть культуры и развлечений. Каждая волна завоевателей (англы, викинги, нормандцы) добавляла свои традиции, но суть не менялась. Так что когда на британских островах начали развиваться скачки, ставки стали их естественным продолжением.

Букмекерские конторы и ставки по телефону – пролетариат спасал беттинг

Казалось бы, откуда регулирование ставок на скачки, если они веками находились под протекцией аристократии? На самом деле ограничения все же существовали, но только чтобы контролировать азарт рабочих. Аристократии эти запреты не касались. 

Поводов для контроля рабочего класса хватало. С появлением первого букмекера Гарри Огдена и его последователей в начале 1800-х вскрылись три крупные проблемы.

1. Не было регулирования. Ни законов, которые гарантировали бы какие-либо выплаты букмекеров. Ни защиты для самих букмекеров: их нередко линчевали разъяренные проигравшие. Большинство ставок заключали в письменной форме, но это не сильно помогало. Когда суды начали захлебываться от дел по взысканию долгов, правительство заняло позицию: если человек настолько глуп, чтобы заниматься ставками, он не заслуживает правовой защиты.

2. Отсутствовали налоги. Правительству не нравилось, что весь этот бизнес процветал без отчислений в казну. Как и большинство сомнительных привычек (например, курение), азартные игры считались допустимыми только в том случае, если их можно обложить налогом.

3. Моральное осуждение нарастало. Это была викторианская эпоха, когда азартные игры (даже ставки на скачки) считались безбожным занятием, разлагающим душу.

В ответ на эти проблемы в 1845 году в Англии приняли первый закон, регулирующий азартные игры. Он не запрещал ставки, но лишал их юридической силы. Теперь ни букмекеры, ни игроки не могли потребовать выплаты через суд. При этом за мошенничество на скачках можно было получить штраф в 200 фунтов (огромная сумма по тем временам) или до двух лет тюрьмы.

Это ставило под удар букмекеров: их могли обвинить, например, в подтасовке коэффициентов. Поэтому многие ушли с ипподромов и открыли конторы. Как мы уже знаем, в 1850-м первыми такими бизнесменами стали лондонцы Левиафан Дэвис и Фред Суинделл. По словам Чарльза Диккенса, тогда букмекерские конторы «вырастали на каждой улице». 

Очевидно, что ставок меньше не стало, поэтому в 1853-м правительство приняло новый закон. Он запрещал деятельность букмекерских контор. Не сработало: букмекеры просто ушли в тень, а фокус народа вернулся на ипподромы.

Это, а также социальные реформы (например, введение оплачиваемых выходных), увеличение платежеспособности рабочего класса и технический прорыв в виде железной дороги резко увеличили посещаемость скачек. По всей стране открывались новые треки, а для зрителей запускали специальные экскурсионные поезда к ипподромам.

Закон от 1853-го неплохо продвинул и уличные ставки: люди передавали букмекеру деньги и записки со ставками. Однако в 1906-м официально запретили и их. Безуспешно. Букмекеры начали принимать ставки по телефону и почте. По закону нельзя было заключать пари на наличные, но про чеки или кредитование речи не было. Знаменитая букмекерская компания William Hill в 1934-м начинала свой путь именно с таких ставок. 

В 1960-м наконец наступила стадия принятия: в Великобритании официально легализовали азартные игры. Это событие отразило дух времени: люди хотели больше свободы. Ставки в одно мгновение перестали быть тайным увлечением, а вчерашние нелегалы – William Hill, Ladbrokes и Coral – превратились в лидеров рынка.

***

К тому времени скачки успешно закрепились за пределами Европы, особенно в США и Австралии. Телетрансляции открыли спорт для массовой аудитории и превратили его в зрелище мирового масштаба.

В США «Тройная корона» (скачки в Кентукки Дерби, Прикнесс и Бэлмонт Стейкс) собирала миллионы зрителей, в Австралии гонка Мельбурнского Кубка «останавливала жизнь нации» на несколько минут. Призовые росли, а лошади (например, Секретариат) становились национальными героями.

Но за этим фасадом выстраивалась другая реальность. Благодаря телевидению люди получили доступ к футболу, баскетболу, автогонкам, теннису – там динамика и зрелищность были куда выше. В азарте тоже происходил сдвиг: аудиторию начали оттягивать казино и лотереи.

Добавились и этические вопросы. К началу XXI века индустрия накопила достаточно скандалов, связанных с допингом и гибелью лошадей. Это заметно подточило репутацию спорта. Ну а дальше многие турниры стали убыточными, индустрия не успела вовремя перестроиться под новую аудиторию. Так скачки зашли на сложный и противоречивый – нынешний – этап своей истории.

«Я не подлец, а только страстный игрок». Достоевский – главный русский лудоман

Фото: Gettyimages/Carl De Souza / Stringer, Vince Caligiuri / Stringer, Peter Macdiarmid / Staff, John Gichigi / Staff, Michael Hickey / Stringer, Hulton Archive / Stringer; Frankie Lu on Unsplash; BAO/imageBROKER.com, Museum of London/Global Look Press; East News/East News; ascot.com