13 мин.

Аарон Джексон: «Сказал в шутку одному в туалете: «Отличный член», а он как отпрыгнет»

106

Мессина, самопожертвование

- Кажется, что вы лучше всех в команде понимаете систему и идеи тренера. Это так?

– Не буду врать, раньше я не очень хорошо его понимал. Это было очень тяжело. Я хотел делать все совершенно иначе. Но сейчас я вроде как вник в его систему, вроде как осознал, чего именно он хочет. И вот теперь я делаю именно то, что он от меня требует: не теряю мяч, отрабатываю в защите, делюсь мячом впереди. Не стал бы говорить, что я прям понимаю его лучше всех, но совершенно точно я пришел к тому, что лучше вник в его понимание моей роли.

- А что в ней такого сложного? И почему вы понимаете то, что не понимают другие?

– Главная сложность – в самопожертвовании. Особенно в таком большом клубе, где собрано столько отличных игроков. Я привык выступать за команды иного уровня, где есть несколько лидеров, на которых падает нагрузка. Когда же ты оказываешься в ЦСКА, то Мессина требует от тебя пожертвовать очками, минутами… Для кого-то это может быть проще, для кого-то сложнее. Изначально это было непросто для меня, но я пришел к тому, что это необходимо для победы: Мессина не раз выигрывал Евролигу, много раз выступал в «Финале четырех», значит, ему виднее. Потому я и решил делать именно то, что он от меня требует.

- Был ли какой-то момент, когда вам хотелось все бросить?

– Да, такой момент был. Причем в этом сезоне. Это было в матче с «Партизаном» в Белграде в начале сезона. Вроде бы мы тогда победили. В той игре я провел на площадке 30 секунд, вышел отзащищаться против Терренса Кинси перед большим перерывом и больше не появлялся. Тогда пришлось бороться с собой и с желанием собрать вещи и свалить. Но я уважаю своих партнеров и понимаю, что происходит: это нечто большее, чем я, чем мое игровое время…

- Как бы вы определили Мессину как тренера?

– Он очень жесткий и очень требовательный. Другие тренеры дают тебе свободу, позволяют больше. Правда, они не выигрывают титулы.

Когда ты попадаешь в ЦСКА, то понимаешь, насколько он требователен, насколько он хочет, чтобы ты делал все именно так и никак иначе. И ты понимаешь, что в этом и заключается победная формула. Дело же не в том, что ему доставляет удовольствие командовать, он делает то, что необходимо. Именно поэтому во всем, что касается баскетбола, он выглядит так сурово, вне баскетбола он совершенно иной.

- Как человек, который понимает эту команду, наверное, лучше всех (после Мессины), вы могли бы объяснить, почему на протяжении последних двух лет ЦСКА играет так нестабильно?

– На самом деле, это очень сложно объяснить. Я называю нашу команду Skits O’Frenicks: скорее всего, это связано с характером наших игроков, с тем, что некоторые выступают только в лиге ВТБ, другие – в Евролиге. Плюс как команда мы выиграли лишь один трофей, и кажется, что некоторые не понимают, что нельзя то играть в полную силу, то вдруг расслабляться. Такое происходит постоянно, ведь в столь глубокой команде многие начинают думать, что сегодня можно передохнуть, за них сыграет кто-то другой. Сегодня так думает один, завтра – другой. Сейчас вроде бы можно сказать, что мы пришли к какому-то пониманию, и это произошло в нужное время.

- Вот Сонни говорит, что в команде слишком много безумных игроков…

– Ну да, Сонни – один из них... Я не думаю, что стоит говорить о «безумности», просто мы слишком зависим друг от друга, чувствуем постоянное давление из-за того, что это ЦСКА и мы должны отстаивать честь клуба, из-за того, что в команде собрано столько отличных игроков и все они должны показывать себя, должны постоянно подтверждать высочайший уровень и чемпионские амбиции. Наша нестабильность проистекает именно из-за всего этого.

- Чем атмосфера в ЦСКА отличается от других команд, за которые вы выступали?

– Я никогда не играл в команде, которая была бы столь нацелена на победу. В тех местах, где я раньше выступал, было достаточно выкладываться на площадке и стараться выиграть домашние матчи. Здесь же все посвящено большой цели. В прошлом году мне кажется, мы были более воодушевлены выходом в «Финал четырех», потому что команда только была собрана, пришли новые игроки, и многие сомневались, что мы окажемся в финальной стадии. В этом году все изменилось: мы играем качественнее и думаем уже не о том, чтобы взять реванш у «Олимпиакоса», а победить.

Россия, «жестко», виски и другие развлечения

- Вы хоть когда-нибудь жалеете о том, что вообще переехали в Россию?

– Да нет. О чем тут жалеть? Я играю в баскетбол, все здорово.

- И вам прямо все нравится и в баскетболе, и в жизни здесь?

– Да не все так плохо-то, как кажется. В первом сезоне было жестко, конечно. Но затем я как-то привык, особенно вот в такие этапы сезона, когда наступает плей-офф, наступает «Финал четырех». Да и за пределами паркета как-то все стало лучше: люди заговорили по-английски, а когда я только приехал сюда, клянусь, никто вокруг меня не говорил ни слова. Сейчас я прихожу в магазины, мне говорят: «Как жизнь, Джекс? Удачи тебе». Сначала ничего подобного не было, все на меня смотрели как на инопланетянина.

- «Жестко» в каком смысле?

– Прежде всего, в команде. Другой уровень, все старше, у всех семьи, у всех какие-то сложившиеся привычки (особенно у русских, так как они живут здесь). Нельзя же подойти Хряпе и сказать: «Эй, Виктор, пойдем, выпьем пива после тренировки» – он не пойдет. Раньше я играл за команды, где все молодые, примерно одного возраста, и ты легко находишь с ними общий язык. Здесь сложнее. Но я привык. Ко мне приезжают друзья из Штатов, друзья из Европы, да и в команде появились друзья: Кайл, Джереми, Сонни, Владо. Сейчас стало комфортнее.

- В твиттере вы часто пишите, что вам скучно здесь. Как вы себя развлекаете?

– Женщины… Хотя не-не, я стараюсь сильно не увлекаться.

- Сонни сказал, что у американцев ЦСКА не получается с девушками в Москве.

– Сонни все врет. Вот врет же. У него постоянно новые девушки. Не слушайте его.

Короче, у меня есть украинская подружка из Киева. Она меня развлекает…

Хотя… да не, не. Я целыми днями играю в компьютерные игры. Как-то так. Вот с Кайлом ходили в боулинг на днях. Спросите его, кто выиграл – его нигде нет поблизости – короче, я выиграл.

- У российских футболистов были неприятности, когда перед важным матчем появились фотографии, где они курят кальян. Как на ваши увлечения смотрит руководство клуба?

– Мессина – очень крутой дядька во всем, что выходит за пределы баскетбольной площадки. Он хочет, чтобы ты был профессионалом на паркете. А уж в жизни ты сам за себя отвечаешь. Да и ни у кого в нашей команде не было никаких инцидентов, мы все хорошие ребятки.

- У вас есть какие-то забавные истории, связанные с жизнью в другой стране?

– Они связаны с виски ну и другими вещами, о которых профессиональному спортсмену не стоит рассказывать.

- Все же знают, что вы выпиваете время от времени?

– Мои партнеры знают, что я выпиваю. Люблю выпить виски, пойти в туалет и разыграть там кого-нибудь. Как-то стою я, например, у писсуара, рядом стоит другой чувак. Я делаю вид, что подглядываю за ним, и говорю: «Отличный член». Он как отпрыгнет, совершенно ошалел, просто с ума сошел. Я-то просто шутил, но он был русский и не понял юмора. Но зато он понял английский и разозлился: «Какого черта? Что ты делаешь, мужик?». Я постарался объяснить, что это была шутка. Так что да, когда я напиваюсь, то могу пошутить.

- К этому моменту вам стало страшно?

– Да не, он был небольшой. Хотя, конечно, никогда не знаешь. Не член небольшой, он сам небольшой – про член я ничего не знаю, не посмотрел.

- Опыт игры в России как-то вас изменил?

– Да нет, ну разве что я стал профессионалом в плане очистки машины от снега. Думаю, что требуется характер, чтобы быть иностранцем и выступать в России. Наверное, я стал немного жестче.

Стерлинг, ЛеБрон

- Вы один из немногих американцев, которые выступили в защиту Дональда Стерлинга. Почему?

– Мне кажется несправедливым из-за такого отнимать у кого-то клуб. Он очень много работал, чтобы все это получить. А тут может лишиться команды просто из-за какой-то девушки, которая сливает в прессу детали его личной жизни. То, что он делает у себя дома, что он думает о людях, с которыми работает, как он хочет себя вести с ними, с кем он хочет общаться – это все его дело. Не думаю, что кто-то может забрать у него за это команду или преследовать его каким-либо образом. То, что он сказал, было неправильно. Но это его частное дело, это было в его доме, это его личное мнение. Он вырос в другое время и был так воспитан. Я ненавижу эту девушку – сначала быть с 81-летним дядькой, а потом поступить вот так. Она ужасный человек.

- Вы вот из исторически белого Коннектикута. Как ваши друзья относятся к этой ситуации?

– На самом деле, мало кто разделяет мое мнение. Я вырос в Хартфорде и впервые увидел белого лет в 12. Тут дело не в том, что я иду против друзей или выбираю стороны. Просто пытаюсь посмотреть на эту ситуацию шире. Всего лишь не хочу, чтобы кто-либо записывал то, что я говорю. Если бы кто-нибудь послушал, что моя мама говорит за закрытыми дверями о белых, то решил бы, что и она расистка. Но это совсем не так. Не хочу сказать, что Дональд Стерлинг – расист, но, если он даже является расистом, то это его личное дело. Большинство моих друзей со мной не согласны. Но мне кажется, что глобально мир изменился, и Стерлинга нужно просто пожалеть – он так и не сумел понять, что каждый волен общаться с тем, с кем хочет. Поэтому нет смысла преследовать его.

- Вы с чем-то подобным сталкивались здесь?

– Мы с Сашей долго перешучивались, когда всплыла вся эта история. Он очень разозлился, ему казалось, что они повели себя неправильно по отношению к Стерлингу, и расизм тут ни при чем. Но ни с расизмом, ни с чем-то другим не сталкивался.

- В прошлом году вы пошутили, что ненавидите ЛеБрона. Почему?

– Да я не ненавижу его. Мне просто не нравится, что многое из того, что он делает – это игра на публику. Это, наверное, неплохо, особенно если учесть, что он хочет стать первым миллиардером. Просто, когда ты принимаешь вот так решение поменять команду, это выводит меня из себя. Мне не нравится вот это его поведение, то, что ему хочется, чтобы его все любили.

Но главное – мне не нравится, что он не делает того, что я хотел бы, чтобы он делал. Наверное, за это я его ненавижу. Я бы хотел, чтобы он больше работал, он – лучший игрок в НБА, более того, он – лучший разыгрывающий. И порой меня раздражает его отношение. Он словно бывшая подружка: ты с ней встречался, ты к ней хорошо относишься, но она тебя бесит. А так я его, конечно, очень люблю.

Мафия, «don’t fuck it up»

- Что вас удивило в Москве?

– Меня удивило, что здесь нет мафии. Ну то есть, наверное, есть, но меня удивило, что ее не заметно. Когда живешь в Америке, то кажется, что стоит приехать в Россию, как увидишь здесь одни темные переулки, где тебя ждут мафиози, готовые надрать задницу. Уверен, что они здесь есть, но, видимо, у них есть другие заботы, помимо скромных черных парней вроде меня.

- А в российском баскетболе? Вот Федерация уволила Кацикариса, назвав его некомпетентным…

– Да уж, это было странно. Он отличный тренер и, думаю, справился бы с задачей. С моей точки зрения это было комично: я с ним обсуждал назначение, поздравил его, а потом вдруг читаю, что он не будет работать. Безумие. Но он отличный мужик. Надеюсь, что у него все получится в Греции.

А так, наверное, удивило то, что российские баскетболисты настолько атлетичны. Ходят такие слухи, что белые не умеют прыгать, так вот русские парни умеют прыгать и еще как.

- Хотели бы вы увидеть Кацикариса в ЦСКА в следующем сезоне?

– Думаю, да. Мне кажется, у него бы получилось принять команду после Мессины. Но я, конечно, не думаю об этом сейчас. Сейчас нас ждет «Финал четырех». Вообще же хотел бы, чтобы он работал на высоком уровне. Он того заслуживает. Если учесть, что он сумел сделать со средними командами, можно только представить, чего бы он добился с командами сильными.

- Вы говорили, что разговоры с Хряпой и Сонни помогли вам пересмотреть свою роль в команде. А какой наилучший совет вы получили, играя в ЦСКА?

– Думаю, что лучший совет в жизни я получил от Дэна Шамира. Он сказал мне: «DFU, don’t fuck it up», «Ты получишь шанс, смотри, не просри его». Здесь это особенно актуально. В команде так много отличных игроков, так что, когда ты выходишь на площадку, ты пытаешься все это не испортить – не упустить преимущество, не отдать инициативу, особенно если выходишь со скамейки или в старте. Нужно делать так, чтобы команда не теряла ритма, чтобы парни получали мячи… Вот это самый лучший совет, который мне дали. Уверен, что еще кучу отличных советов я, будучи таким раздолбаем, пропустил мимо ушей, но вот этот я услышал.

- DFU означает, что надо играть в защите, отдавать пас ближнему. Сейчас вам дали свободу еще и идти в проход, забивать из-под кольца. Вы чувствуете, что сейчас за такое вас не будут сразу же отправлять на скамейку?

– Раньше я, конечно, немного волновался из-за этого. Боялся, что, если я буду пробовать на ком-то кроссоверы, то меня сразу же уберут. И постоянно сомневался, стоит ли пробовать. Но сейчас все немного изменилось. Мессина поговорил со мной и убедил, что бояться не стоит, не нужно бояться сделать ошибку, не нужно бояться использовать дриблинг. Поэтому я и стал чаще идти под кольцо. Мне кажется, это одна из сильных сторон моей игры.

- Насколько Мессина предсказуем? Когда вы что-то делаете, понимаете, как он на это отреагирует?

– Знаю, за что меня могут заменить, а за что – похвалить. И точно знаю, чего именно он хочет. Если я несколько раз не сделаю то, чего он требует, то он отправит меня в запас, но кажется, что мы примерно одинаково видим мои функции, так что я пытаюсь быть продолжением его на площадке.

- Ваша самооценка пострадает, если в старте в «Финале четырех» выйдет Теодосич?

– Да не. Посмотрите на меня. Это же Тео, отличный игрок. Он может забивать, отдавать передачи тогда, когда это нужнее всего, делает много всего полезного, помогает остальным. Не важно, что там будет, моя уверенность в собственных силах всегда при мне.

- Но как вы видите свою роль на площадке? Вы – запасной разыгрывающий, разыгрывающий для чрезвычайных ситуаций, лучший шестой?

– Я просто тот, кто помогает команде. Мне нравится это. Когда нужно отдать пас, довести мяч до нужного человека, пойти в проход, я готов сделать это. Во мне нет какого-то эгоизма. Я не чувствую, что заслуживаю чего-то особенного и у меня нет никаких тайных желаний.

Аарон Джексон: «Я самый странный американец, которого вы встречали»

Сонни Уимс: «Ни у кого из американцев ЦСКА не получается с девушками в Москве»

Этторе Мессина: «Видимо, я не тот человек, который способен изменить эту команду»