Чарльз Баркли привез его на финал-93, чтобы чмырить Джордана. Самый дикий фан НБА учился трэштоку у друга – Мухаммеда Али
Айзейя Томас бросил в него кроссовкой.
В середине нулевых Чарльз Баркли собирался стать губернатором Алабамы.
«Я ему сказал, – вспоминал Робин Фикер, – Чарльз, я за тебя проголосую и так, но для начала хотел бы узнать твои взгляды на экономику, соглашение НАФТА и здравоохранение. Он повернулся ко мне и ответил: «Ну, вот у меня есть мнение по поводу смертной казни. Неплохо было бы использовать ее по отношению к тебе».
В начале 90-х Чарльз Баркли был суперзвездой НБА, Робин Фикер – тоже. Сам Баркли называл его главным болельщиком лиги, Фикер называл Баркли «самым большим сэндвичем с ветчиной в НБА».
Они крепко сдружились из-за того, что форвард «Филадельфии» любил проводить время после матчей в Вашингтоне в местных барах. Потом вместе развлекались на Олимпиаде в Барселоне. Во время финала 93-го Баркли добился для приятеля официального признания: он оплатил Фикеру перелет, проживание и билеты за скамейкой «Чикаго», чтобы тот помог нейтрализовать угрозу в виде Майкла Джордана.
Фикер даже придумал специальный заход.
«Тогда вышла книга о том, что Джордан помешан на ставках. Я привез с собой огромного размера карты, кости и кучу долларовых банкнот. Во время игры я раздавал карты и спрашивал у него, не хочет ли он поучаствовать. Он повернулся и показал мне три пальца. Это было смешно».
Фикера тогда выгнали в конце первой четверти.
К середине 90-х он уже был знаменитостью в мире баскетбола – самым узнаваемым представителем «Вашингтон Буллетс» с легендарными подвигами.
Спровоцировал игроков «Голден Стэйт» – они устроили ему дождь из Gatorade.
Вывел из себя Айзейю Томаса – тот бросил в него кроссовкой.
Заставил Фила Джексона пожаловаться судьям – Фикер зачитывал ему вслух отрывки из джексоновской автобиографии «Маверик».
Выбил из колеи тренера «Юты» Фрэнка Лайдена, так что тот плюнул в него (и промазал) – это произошло после того, как Фикер всю игру вспоминал, что тот занял первое место в топе самых безвкусно одевающихся тренеров.
Его пихнул Кевин Дакворт – Фикер сказал ему: «Майк Тайсон тоже думал, что крутой, пока его не вырубили».
Добился коммуникации даже с непроницаемым Джорданом – Фикер зачитывал ему отрывки из книги Сэма Смита «Правила Джордана» (лидер «Буллс» всегда утверждал, что ее не читал), а главный ее герой возмущался в тех местах, которые считал не соответствующими действительности.
Ласалль Томпсон харкнул в него – трижды. Рик Махорн плеснул водой. Лэрри Берд упомянул его в своей книге – написал, что Фикер совсем не следил за игрой, а просто орал на игроков без передышки.
У Фикера была своя методика. Он не опускался до мата, расистских оскорблений или упоминаний семьи и детей. Зато хорошо готовился и реагировал на актуальные информационные поводы.
Чарльз Баркли заявил, что больше не собирается есть овощи – Фикер явился на игру с корзинкой овощей и пытался накормить игроков.
Льюиса Ллойда оштрафовали за долги по алиментам – было бы наивно полагать, что Фикер оставит это просто так. И он всегда отрицал, что в данном случае замешаны дети: ведь им осуждалось недостойное поведение самого баскетболиста, которое уже было публично запротоколировано.
Джефф Маллинс приехал в Вашингтон за личным рекордом – в 499 матчах подряд он набирал больше 10 очков. Фикер пришел на игру с плакатом, на котором была перечеркнута цифра 500, и не давал покоя ему ни секунды. В итоге Маллинс не добрался до 10 очков и признал себя побежденным – подписал недоброжелателю тот же самый зловещий плакат.
Шакил выпустил рэп-сингл. И на протяжении матча вынужден был слушать свою же песню, но с переделанными словами: вместо “I’ve got skills, da, da, da” («у меня есть таланты») Фикер исполнял “No, you’ve got bills da, da, da” («тебе надо платить по счетам»).
Классический эпизод Фикера попал даже в Sports Illustrated.
В 92-м он специально приехал в Нью-Йорк на серию между «Никс» и «Буллс», чтобы поиздеваться над «Чикаго».
Фикер залез в сумку, вытащил оттуда артишок и начал призывно махать Джордану: «Эй, Заячий Джордан (Hare Jordan – измененное Air Jordan), сегодня опять зачокеришь?»
Джордан делает вид, что не обращает внимания.
Фикер вынимает из сумки «Правила Джордана» и начинает читать отрывки, где в нелицеприятном свете предстает Хорас Грант.
Грант смотрит в другую сторону.
Фикер вынимает из сумки резиновую курицу. И орет: «Скотти Пиппен, это твой ужин!»
Пиппен ничего не слышит.
Фикер обращается к Филу Джексону: «Джесси Джексон, Майкл Джексон, Дженет Джексон и Стоунуолл Джексон знают о баскетболе больше, чем ты!»
Джексон восприимчив. Он оборачивается к Фикеру: «Если ты не заткнешься, я сделаю так, чтобы тебя выгнали!»
Спустя минуту тренера самого выгоняют – за чересчур агрессивную атаку судьи.
Спустя годы звезды даже суперзвезды лиги вспоминали, что самым ярким впечатлением от посещения Вашингтона оставался неуемный мужичок, придумывавший все новые и новые трюки. Как-то на кресле Фикер обнаружил записку от Баркли. «Я знаю, что сегодня ты мне задашь жару. Но все же постарайся себя сдерживать». Но он себя никогда не сдерживал. Он так орал за скамейкой гостей, что многие команды предпочитали проводить тайм-ауты в центре площадки, а «Филадельфия» даже как-то растянула баннер за скамейкой, чтобы отгородиться от его нападок. Оппоненты называли Фикера «шестым игроком» «Вашингтона», с чем он сам смиренно соглашался: «Я нужен «Буллетс» в качестве шестого, потому что впятером на паркете они никак не могут выйти в плей-офф».
Перехлестывающая активность – сюрприз лишь для гостей американской столицы. В самом Вашингтоне Фикер – легенда: скандально известный адвокат, берущийся за самые громкие дела – по профессии, политический активист без шансов на победу – по призванию.
Он хотел стать военным. Но из академии West Point его выгнали – как он потом вспоминал за то, что «буйно оспаривал свое буйное поведение».
Дальше с тем же остервенением, что он атаковал звезд баскетбола, Робин Фикер бросился на историю Америки и американского общества.
Калейдоскоп поступков поражает безграничной энергичностью и абсолютным оптимизмом. На протяжении сорока лет он пытался избраться хоть в какой-нибудь орган власти. Даже в прошлом году – в возрасте 75 лет – стал номинантом от республиканцев на пост главы исполнительной власти округа Монтгомери и, конечно же, финишировал третьим.
В 71-м его арестовали – Фикер ходил по торговому центру в костюме Санта-Клауса и раздавал листовки в поддержку своей кампании.
В том же году он попал в газеты из-за скандала – развешивал плакаты со своим изображением на деревьях и придорожных столбах. Его заставили заплатить штраф – за разбрасывание мусора, но зато слоган его кампании «Мой друг Фикер» стал известен по всему городу.
В 1974-м Демократы хотели сэкономить и провести выбор кандидата из трех участников на съезде делегаций. Фикер набрал 5 голосов (из 300 возможных), но всех выбесил – он решил, что все равно будет выдвигаться, второй проигравший присоединился к нему, и в результате весь съезд демократов оказался абсолютно бесполезной затеей.
В 1978-м Фикер был уже республиканцем. И одержал единственную политическую победу в карьере – попал в Палату депутатов Мэриленда.
В 1988-м его хотели оштрафовать за нарушение этических правил. Фикер опубликовал огромное объявление в газете с заголовком «Иски по алиментам против богатых мужчин».
В 1995-м Фикер попал в аварию и в суд. Его судили за избиение автовладелицы, в чьи машину он врезался – помимо этого, он еще стукнул ее по голове и разбил очки.
В 2015-м Фикер защищал в суде Дарона Уинта. Гражданин зарезал семью из трех человек и их домработницу, пытал их ребенка, чтобы они указали, где лежат деньги, и в итоге поджег дом, но Фикер всю дорогу называл его «милейшим человеком», «который и мухи не обидит».
Как минимум четыре раза у Фикера отнимали лицензию адвоката за нарушение этических норм.
Таких вот противоречивых историй набралось несколько десятков. Живость натуры у него оказалась такого масштаба, что он оказался причастен и к глобальным событиям американской истории.
В 72-м Фикер был по касательной замешан в Уотергейтский скандал. Тогда он стал главой инициативной группы Объединенные Демократы за Кеннеди – парни требовали выдвижения Теда Кеннеди в качестве президента, хотя тот вообще не мог и не собирался выдвигаться. Во время разбирательства Уотергейта оказалось, что группу Фикера финансировал все тот же комитет по переизбранию Никсона, который делал все, чтобы ослабить Демократическую партию. По ходу слушаний Фикер твердил, что действовал исключительно по личным убеждениям – в итоге никаких обвинений ему предъявлено не было.
Тогда же Фикер изменил спорт. В то время, по правилам НФЛ, нельзя было транслировать матчи в радиусе ста километров от домашней арены. Он подал иск против футбольной лиги и в итоге выиграл дело «ради затворников, молодежи и служилых». Слушания проходили в Сенате, где на одной стороне выступали комиссионеры всех спортивных лиг, а на другой – сумасбродный адвокат.
В 75-м Фикер сражался за интересы Деборы Драдж. Молодая женщина-адвокат не смогла получить работу в сфере, где всегда доминировали белые мужчины, и ее боевой представитель в итоге выиграл иск о дискриминации по половому признаку.
В 1999-м Фикер инициировал кампанию против охоты на оленей в штате Мэриленд. Привычные эпатажные ходы, хлесткие цитаты, агрессивные акции на стрельбищах и атаки на победителей местной лотереи, получающих право на убийство оленей в определенные дни – создали перфоманс национального масштаба.
Наконец, в десятых Фикер получил известность как защитник детей-террористов. Он выиграл больше пяти дел против учебных заведений, которые пытались отстранять детей 5-7 лет за то, что они «показывают пальцем на друзей и говорят «пиу-пиу», приносят в школу пластиковое оружие или даже едят выпечку в форме пистолета.
В общем, даже дочка Фикера в профайле Sports Illustrated не могла удержаться и не сказать: «Папочка просто очень любит внимание». На всем протяжении карьеры газеты Вашингтона и политические соперники характеризировали его как «демагога», «смутьяна», «любителя саморекламы», которого отличает «безумное», «постыдное», «беспринципное» и «аморальное» поведение. Да и сам он впал в прострацию, когда его попросили назвать хоть кого-то, кто мог бы отозваться о нем положительно.
При этом такой человек был. В середине 70-х Фикера сильно полюбил сам Мухамед Али.
Они познакомились по инициативе самого юриста. Он узнал, что звездный боксер находится в Вашингтоне и бегает в местном парке, и на рассвете отправился туда на пробежку в армейских ботинках, в таких же предпочитал наматывать километры и сам Али.
Это произошло зимой 74-го. Али только что побил Формена и был на пике славы. В интервью он говорил о том, что у него нет друзей («так как всем нужны только его деньги») и что он никогда не подпустит к себе белого («так как против этого предостерегает Илайджа Мухаммед»).
Фикер наткнулся на Али в парке.
«Я сказал: «Можно я буду бегать с тобой?»
Вскоре боксер переехал в дом рядом с Филадельфией, а его новый белый друг получил приглашение посещать его, когда у него будет время. В течение нескольких лет он часто проводил там выходные и был настолько желанным гостем, что хозяин уступал ему место в отдельном домике, где он сам жил, когда готовился к боям.
При своей любви к самопиару Фикер, конечно, не собирался скрывать тесные отношения с Али. Фотографии «двух спортсменов» использовались в рамках очередных предвыборных кампаний. Но в целом, по собственным меркам, он всегда обрывал любые разговоры об этой дружбе.
«Мы просто разговаривали о беге, о том, как держать себя в форме, о том, как он готовится, чтобы выдержать 15 раундов. Ничего особенного. Мы никогда не говорили о личном».
«Что меня поражало, так это то, что он классно бегал для огромного парня. В те времена я тренировался с профессиональными футболистами и баскетболистами, но никто из них не бегал так, как Али. Он спокойно пробегал по десять километров в армейских сапогах, что очень много для человека его размеров».
«Али очень серьезно относился к карточным фокусам. Он привозил парня, который специально его обучал. И рассказывал мне, что беспокоится о том, как бы не повредить руки, ведь тогда он не сможет показать магию. Именно у него я понял, что никогда нельзя играть в карты на деньги – я увидел, что нельзя доверять собственным глазам».
«К нему каждый день приходили люди, которые что-то хотели от него. Я никогда этого не забуду. Они все хотели от него либо денег, либо что-то, что они могли взять с собой. Он выходил говорить с ними и часто давал то, о чем они просили. Каждый день».
«Когда я навещал его, он отдавал мне свою кровать. Он обращался со мной лучше, чем любой родственник. Удивительный человек».
«Мухаммед Али помог мне осознать, что смело высказывать свои мысли – это не так уж плохо».
Их отношения постепенно сошли на нет в конце 70-х, еще до заката профессиональной карьеры Али. Когда они встретились через много лет, боксер уже страдал от болезни Паркинсона и не узнал старого приятеля.
С 83-го Фикер и сам начал спортивную карьеру – в качестве главного болельщика НБА.
Главная оценка его деятельности – это появление в лиге правила, которое негласно носит его имя. «Правило Фикера» гласит, что за буйное поведение болельщик может быть выдворен из зала, а под такие действия подпадает в том числе чрезмерный шум за гостевой скамейкой. Повторное исключение влечет за собой пожизненную дисквалификацию.
Самого его, правда, забанили более технично.
В 98-м «Вашингтон» переехал на другую арену – в центр города, сменил название с «Буллетс» на «Уизардс», поменял цвета и отказал Фикеру в праве покупать билеты за гостевой скамейкой. Официальная причина отказа заключалась в том, что эти места предусмотрены для людей с ограниченными возможностями, а ему взамен предлагалось занять позицию за щитом.
Фикер увидел в этом ущемление прав и даже конспирологию с участием власть имущих.
«Мне кажется, что запрет шел от комиссионера НБА. Меня часто показывали по телевидению, и лиге это не нравилось. Хотя я говорил исключительно приятные вещи. Тогда я послал письмо Эйбу Поллину, где написал, что это позорно так обращаться с верными поклонниками. Я написал, что люблю игроков НБА, но не владельцев».
(Незадолго до этого Ред Ауэрбах выступал на форуме в Смитсоновском институте. Он перед всеми назвал Фикера «позором лиги» и призвал Поллина отнять у него право на посещение матчей).
После такого Фикер навсегда покинул трибуны в знак протеста.
Его спортивная энергия выливалась в разных формах. Сначала на школьных площадках, где он столь же красочно болел за собственных детей: его дочь – профессиональная триатлетка. Затем он неожиданно переключился на борьбу в университете Мэриленда – он болел не только вживую, но и еще писал письма в местные газеты, которые критиковал за отсутствие внимание к такому зрелищному виду спорта.
Несколько раз Фикер возвращался и на матчи НБА. Причем каждый раз производил фантасмагорическое впечатление на молодых болельщиков, которые и не подозревали, что так можно было.
В 2014-м Фикер заявился на матч с «Индианой».
Покричал по старинке привет «ботанику Лэрри» и поднял специально для него сооруженный плакат: «Ботаник Лэрри говорит, что надо менять Роя».
«Берд ответил, что у меня засос на шее – хотя это совершенно неприлично, ведь мы с ним говорили о баскетболе».
Напомнил Полу Джорджу о том, что у него за несколько дней до этого украли часы, и посоветовал пользоваться телефоном.
Не получил ответа.
Обсмеял комбинации Фрэнка Вогеля и вместо этого стал чертить собственные и показывать их игрокам «Пэйсерс».
Смог их заинтересовать.
Начал дразнить Роя Хибберта. «Он выглядел каким-то усталым, так что я просто спрашивал его, не устал ли он, не хочет ли он, чтобы мама усадила его в горячую ванну, что она дала поиграть ему с маленькой резиновой уточкой. Так получилось, что у меня с собой оказалась маленькая уточка, с которой играет моя внучка Бо. Так что я и предлагал ее Рою – расслабься хорошенько и поспи, говорил я ему».
Центровой «Индианы» тогда очнулся и нехарактерно для себя набрал 17 очков. После игры он только и говорил о голосящем старике, который его «разбудил».
Звезды НБА 90-х. Где они сейчас
10 самых ненавидимых команд в истории НБА
Голый Фелпс, роды и другие способы помешать исполнению штрафных
Фото: bwi.forums.rivals.com; chicagotribune.com; robindeliversforyou.com; tsn.com/
После того как этот дед тренировал звезд НБА они тоже стали хороши в этом, наверно лучший трештокер это Пиппен против Мэллоуна...
Карл стоит на линии штрафных... к нему подходит Скоти
- не хочу мешать, Карл, просто помни, что почтальоны по воскресеньям не работают