16 мин.

«Некоторые офигели, что русская выступала на Евро. Мне даже смерти желали!» Красотка из Москвы покоряет стадионы

36

Карьера прыгуньи в высоту Елены Куличенко – ураган.

В 2017-м победа на Спартакиаде школьников. Через месяц – первый международный старт в жизни: под российским флагом взяла серебро на юношеских Европейских играх в Дьоре, уступив лишь украинке Ярославе Магучих, будущему призеру Олимпиады и двух чемпионатов мира.

⤵️

Дальше стагнация в результатах; зимой 2021-го – решение о завершении карьеры.

⤵️

Весной 2021-го менеджер Алексей Николаев предложил поменять спортивное гражданство на кипрское и поехать учиться в американский университет (город Атенс, штат Джорджия) – она согласилась.

⤵️

Зима-2023: побит личный рекорд, установленный в зарубе с Магучих в 2017-м.

⤵️

Лето-2023: пьедестал на NCAA, возвращение на международные старты (двухлетний карантин истек), победа на молодежном чемпионате Европы (историческое для Кипра событие).

И Куличенко всего 21 год!

Будущее тоже вырисовывается интересное: впереди Универсиада в Китае и ЧМ-2023 в Будапеште.

Плюс, вероятно, участие на Олимпиаде-2024 в Париже – правда, тут Лене нужно либо выполнить норматив (он 1,97 м, тогда как личный рекорд пока 1,92), либо пробиться на Игры по рейтингу (квалифицируются 32 высотницы, прямо сейчас Куличенко – 25-я).

«Писали, что я выиграла Евро благодаря своему папе»

– Ты выиграла первое в истории Кипра золото на молодежных чемпионатах Европы. Как это было?

– На Евро нас поехало всего шесть человек – включая тренера и представителей. Спортсменов было трое. Но у нас сложились теплые отношения. Маленькая, но настоящая команда. Когда прыгала, все остальные за меня так активно болели! Было классно.

А уже после победы получила безумно много сообщений от киприотов со словами благодарности. Писали, что я заставила всех гордиться их маленьким островом. Очень мило и приятно.

– Получается, на Кипре ты теперь звезда?

– О, да! Ха-ха. Если серьезно, не знаю насчет звезды, но фидбека прилетело много.

– Хотя летом были твои первые международные старты по взрослым.

– Максимально кайфую от происходящего. Так греет душу, когда приходишь на стадион, а он забит. На серьезных высотах я обычно прошу поддержку – люблю, когда хлопают. Но когда это начинают делать несколько тысяч человек, просто мурашки бегут. 

Да и атмосфера воодушевляет. Смотришь по сторонам на арене или в отеле: «О, а я ее знаю. И ее! И его!» Вокруг топ-атлеты, а ты среди них.

– В секторе громкие имена не давят? Вот в Польше ты прыгала с украинкой Магучих.

– В этом сезоне я активно работала над ментальной составляющей. У нас в команде университета много психологов, и мы, занимаясь с ними, пришли к тому, что фокусироваться нужно на том, что можешь контролировать. Вот на свои прыжки я могу повлиять, а на Ярославу или Николу Олислагерс нет, так зачем мне думать о них? 

– Когда стояла на вершине пьедестала и в твою честь играл гимн Кипра, что чувствовала?

– Я была в таком экстазе! Меня переполняли чувства из-за победы, и, конечно, я была благодарна Кипру за возможность там находиться. Без этой страны меня бы просто не было на турнирах. Так хотелось сказать огромное спасибо всем, кто поспособствовал такому повороту в моей жизни и этому итогу.

– Давай проясним: как ты вообще связана с Кипром?

– У меня папа сотрудничал с компанией, которая занималась недвижимостью. И по одной из программ была опция с гражданством. В итоге я тоже получила паспорт – еще лет семь назад. На Кипре у нас недвижимость, и хотя бы раз в год там бываю.

– На Кипре был мини-бум после твоего золота. Заметила, что и в России об этом написали практически все?

– Ой, да... И если спортсмены поздравляли, то потом мне наскидывали статей с такими сомнительными заголовками, что я не знала, как на это реагировать.

– Беглая россиянка выиграла под чужим флагом?

– Ну типа. Или что я выиграла Европу благодаря своему папе. Меня это не цепляет, но хейта после золота действительно прилетело много. Причем, кстати, от иностранцев больше.

– А им что не понравилось?

– Да мне даже смерти желали! Некоторые офигели от того, что русская выступала на Европе, и уверяли, что смена гражданства ничего не меняет – никакого права соревноваться я не имею. Целая кампания в эту сторону развернулась.

– Из какой части мира такое прилетало?

– В основном из Украины, много сообщений было из Европы. Американцам вообще нет дела до этого, от них ощущаю только поддержку.

– Спортсменов, которые уезжают из России и потом начинают выигрывать под флагом другой страны, у нас часто начинают делить. И потом искать виновных – тех, кто упустил. Так было с биатлонисткой Анастасией Кузьминой или теннисисткой Еленой Рыбакиной. К твоим успехам тоже наверняка начнут примазываться. Сама считаешь себя спортсменкой какой страны?

– Ой, прилетит мне после таких вопросов. Но я считаю себя кипрской спортсменкой. Ведь иначе у меня этого всего не было бы. Да я бы уже завязала!

При этом Россию люблю. У меня дом и семья в Москве. И глупо было бы говорить, что менталитет у меня кипрский или американский.

США: тренировки по 5 часов, вечеринки и учеба

– Задумывалась что было бы, если бы два года назад ты бы не переехала?

– Часто. Бросила бы легкую атлетику – это точно. Не видела ни просвета, ни перспектив. Уже смирилась, но после предложения так кардинально изменить жизнь решила дать спортивной карьере последний шанс. 

И мне очень сильно повезло, что все так сложилось. Поэтому чувство благодарности ко всем причастным у меня гораздо сильнее радости от всего происходящего. Без помощи некоторых людей ничего не получилось бы. Да и сама я не побоялась. Все-таки решение как по Кипру, так и по учебе в США принимала сама. Другое дело, что потом меня крепко поддержали. Самой не верится, что пару лет назад мысленно уже попрощалась с прыжками, а теперь всерьез думаю об Олимпиаде. 

– Как тебе Америка?

– В Штатах я до этого бывала, но путешествовать и жить там – абсолютно разные вещи. Розовые очки быстро слетают, начинаешь обращать внимание на какие-то проблемы. 

Если говорить про открытия, то не ожидала, насколько там масштабен студенческий спорт. Это правда вау! И система, и отношение к ней. Другое дело, что и пахать приходится по полной. Когда провела 5 часов на тренировке, подумала: эй, меня никто не предупреждал, что так будет. Ха-ха. Если серьезно, то такой подход оправдывает себя, и мне он нравится.

Там все продумано до мелочей. И жить в кампусе классно. Вот как показывают в фильмах, так все и есть. В плане студенчества и спорта – 10 из 10.

Американские студенты крушат рекорды в легкой атлетике – и пропадают. Шубенков считает, что дело в допинге

– Вечеринки – тоже как в фильмах? Бассейн, алкоконкурсы?

– Ха-ха. Вечеринки очень активны. Я из-за тренировок бываю на них редко, но при желании, блин, оттуда можно не вылезать. В университете есть братства и сестринства, и ты можешь находить себе что-то каждый день. Там народ в жестком отрыве! 

Но я нет, у меня спорт и учеба, ха-ха.

– Как проходит учеба? Там же за высокие прыжки глаза на пропуски не закрывают. 

– Поблажек даже за медали нет. На соревнования отпускают – и на этом спасибо. И то после возвращения приходится отрабатывать. У меня Human development – психологический факультет. 

Я, кстати, не знала, что у них система классов. То есть если в России все смотрят расписание и просто ходят на каждую пару, то в Америке для прохождения курса нужно закрыть, например, 30 предметов. 15 по твоему направлению, а 15 выбираешь сам. Вот нужно сдать естественные науки – сам решаешь, какую именно из них ты возьмешь. Сам себе строишь расписание. Можно на осень взять побольше классов, чтобы зимой, когда сезон в разгаре, было проще.

Мне интересно. Все строится не на зазубривании, а на креативе. Вот у меня последний проект – нужно было взять интервью у людей определенного возраста и сделать про это исследование. Учиться так живее, чем все время сидеть за учебниками.

У Куличенко есть друг-американец. Он учит русский и считает, что в Штатах много фейкового

– Американская улыбка. Приняла эту философию? 

– Сначала не до конца понимала, что это просто вежливость. И когда на кассе у меня спрашивали «как дела?», я реально начинала рассказывать. Ха-ха. Потом осознала, что быть приветливым у них просто принято. И на самом деле, никому не интересно, как у меня дела и как прошел мой день. Это не то чтобы лицемерие, но и не что-то искреннее. 

Хотя мне лично приятнее, когда люди улыбаются и ничего плохого в позитивном смол-токе не вижу.

– Пловчиха Юлия Ефимова рассказывала, что хмурый пограничник в аэропорту для нее один из признаков, что она вернулась в Россию – и пора перестраиваться.

– Да-да, есть такое. Вот я сейчас в Москве. Пришла на тренировку в ЦСКА и сначала не понимала, что происходит. В Америке солнышко, музыка, все смеются, релакс. А у нас в манеже – как-то грузно, каждый тренируется сам по себе и висит тишина.

– Часть нашего культурного кода – уборщица, которая кричит, когда кто-то пробегает по мокрому полу. В манеже это обычная история. В США кто-нибудь поймет, если начнешь шутить на этот счет?

– Ха-ха. Прикола не получится. Это будет локальный юмор, его считают разве что мои подружки по универу из Беларуси и Казахстана. И этого, кстати, там не хватает. Мы можем смеяться на такие темы только друг с другом. Вот с нами в компании американец – и вот ему бывает сложно.

– Как он оказался в вашей тусовке?

– Да как-то рандомно. Есть такой exchange club – там обычно студенты по обмену, которые приезжают на семестр или на год. Мы там очутились как иностранцы, а вот как Томас – никто не понял. Но как-то задружились, он проникся нашей культурой, мы ему понравились. Говорит: «О, вы такие настоящие. Не как эти фейковые американцы». Ха-ха. В итоге теперь уже так по-русски шпарит! Хочет приехать в Россию. Объясняю ему, что так говорить здесь он не сможет.

– Почему?

– В Джорджии почти нет русскоговорящих, и он чувствует себя очень комфортно. Может кого угодно и как угодно обсуждать, материться.

– Материться ты научила?

– Да он сам! Ну, то есть не только я, ха-ха. Иногда как выдаст фразу, мы в шоке. Оказывается, подписан на каналы в соцсетях, учит. Ему прям нравится. Постоянно спрашивает у нас локальные шутки, которых не найти в учебниках. И потом выкидывает это своим профессорам, обучающих его русскому. Те за голову хватаются.

– У тебя с американским юмором проблем нет?

– А он не суперкрутой и сложный. Скорее прямолинейный. Не понимаю только что-то связанное с их сериальчиками из детства или местными звездами.

– Ты упомянула про свободу высказываний. Как с этим в Штатах? Там ведь одним неосторожным словом можно обидеть большую группу людей. И не только на расовой почве, но и наткнуться на какой-нибудь фэтшейминг.

– О, да – сразу заканселят. Все говорят про свободу слова, но там ее вообще нет. Да, они могут легко говорить про политику и хейтить президента. Однако если начал рассуждать про ЛГБТ или высказываться на расовые темы – это все. Отменят навсегда! 

– Хотя бы в своем кругу можете обсуждать эти темы? Или с американцами об этом лучше вообще не говорить?

– Зависит от людей. У нас друзья – абсолютно нормальные. А есть излишне обидчивые ребята, и вот с ними стараешься вообще поменьше общаться. Потому что ходишь как по минному полю.

– Кого-то из твоих знакомых отменяли за неосторожные слова?

– К счастью, нет. Но в университете другого штата была история, когда мальчик зашел в женскую раздевалку и сказал, что будет переодеваться здесь, потому что он – девочка. И обычные девушки не знали, что с этим делать, потому что им это, мягко говоря, не нравилось, а высказаться публично с осуждением они боялись.

Еда, ноготочки и футбол с 94 тысячами на трибунах

– Правда, что по части косметических процедур в США – беда?

– Да не то слово. Мы с мамой уже смеялись, что я в Россию как на ТО приехала – то косметолог, то парикмахер, то ноготочки. Но там действительно ужасный в этом плане сервис. Тебе делают страшные ногти и берут за это 60 баксов. При этом большинству подходит. Ну, потому что они не видели нормального. Ха-ха. Русскоговорящие ставят ценник уже по 100. Но там и разница.

Зато в плане одежды в США кайф. Можно найти на любой вкус и цвет. Правда, и она совсем не дешевая.

– Что с едой?

– Фастфуд или мексиканская. Много ГМО. Приехала в Москву, нюхаю овощи – и они пахнут овощами. Я уже забыла, что такое бывает! Может быть, на рынках там тоже можно что-то найти, но я не встречала.

Не скажу, что мне в Америке снятся пельмени. Но по домашней еде скучала. В общежитии не было кухни. С этого года переезжаю в апартаменты, и там смогу готовить сама.

– Ильф и Петров в «Одноэтажной Америке» описывали потрясение от американского футбола. Не столько игрой, сколько антуражем. Мол, даже бандиты в 1930-х не совершали громкие ограбления в день важных игр, потому что в газетах про них все равно написали бы только на третьей-четвертой полосе – первые в любом случае отдали бы под футбол.

– У нас домашний стадион – на 94 тысячи человек. И каждый матч– солдаут! В день игр город сходит с ума. Каждый раз мегапраздник. А по футболистам фанатеют до безумия. Я пока еще не до конца разобралась в правилах, но масштаб и атмосфера потрясают. Когда весь стадион начинает кричать – это не передать, надо самому хотя бы раз побывать. 

Плюс у нас очень сильная команда, они два года выигрывали студенческий чемпионат. И каждый раз после этого город сходит с ума. Все высыпают в центр – и начинается сумасшествие.

Кстати, пацанам с команды даже с учебой помогают. Единственным из спортсменов. Все понимают, что эти ребята уйдут в НФЛ и будут зарабатывать там миллионы. При этом они не отдельная каста. Мы варимся в одном котле, с кем-то дружим.

Парни в США не умеют ухаживать, а киприоты уже зовут Куличенко замуж

– Даша Клишина, пожив несколько лет в США, призналась, что не представляет себя в отношениях с американцем. Слишком разные менталитеты.

– 100 процентов. Понимаю, о чем она говорит. Американские парни совершенно не умеют ухаживать, в этом плане русские ребята дают им фору. И дело даже не в том, что где-то хорошо, а где-то плохо, а как раз в разнице менталитетов. У них, например, подарить цветы – это что-то невозможное. Там даже магазинов цветов особо нет – их все равно никто не покупает. Никакой романтики.

– Счет после ужина пополам?

– У меня такого еще не было. Если бы дошло, я бы, конечно, заплатила за себя. Но второй раз с таким парнем вряд ли бы куда-то пошла.

– В секторе ты всегда с ярко накрашенными губами. Насколько для тебя важно выделяться?

– Да это даже не про выделение. Просто хочется быть красивой. Это добавляет уверенности.

– Как-то у Шараповой и Уильямс-младшей спросили, какую одежду они бы выбрали на корт: красивую или удобную? Мария выбрала второй вариант, Серена первый.

– Поддержу Серену, ха-ха! С одеждой как-нибудь уже разберемся, все-таки красота придает уверенности, а это заряжает.

– В соцсетях тебе чаще пишут поздравления/осуждения или подкатывают?

– Ой, наверное 50/50. На Кипре и замуж звали! Говорю, что пока занята, у меня полно других дел.

– Два года назад ты говорила, что не имеешь ни малейшего представления о том, где хотела бы жить. Сейчас определенности больше?

– Все стало только сложнее! Я связываю будущее со спортом и привязана к тренеру Джеймсу Томасу. Нынешний мне очень нравится. Но после того, как я закончу университет, тренер оттуда не уйдет. Так что даже не знаю. У меня есть еще два года, что ответить самой себе на эти вопросы. Пока эта тема меня скорее смущает.

Зато могу сказать другое – сейчас ощущаю себя счастливой. И это классно. 

Мечтаю быть здоровой и выйти на более стабильные и высокие прыжки – реализовать свой потенциал. Тренер говорит, что способна я на очень многое, но вот сама пока полностью в это не верю. Надо исправляться. Тем более, что впереди большая цель: хочу поехать на Олимпийские игры.

Фото: Instagram/kulichenko_elena

Елена Куличенко
сборная Кипра жен
прыжки в высоту
светская хроника