Автобиография Шона Пронгера. Часть VI
Пусть я провел всего семь матчей в лиге, но этого достаточно, чтобы понять, есть ли у тебя шансы закрепиться в НХЛ. Ты противостоишь лучшим в мире, и если ты выдерживаешь этот темп, то ты не безнадежен. Семь игр достаточно для того, чтобы понять, что хочешь большего. И ты знаешь, что нужно для этого сделать. Поэтому я решил усердно тренироваться все лето, чтобы подойти к началу тренинг-кэмпа в идеальной форме.
Оказалось, мои расчеты были ошибочны.
После летних тренировок я провел очень слабый тренировочный лагерь. Не знаю, где именно в моей системе произошел сбой. Я приехал в лагерь на пять фунтов тяжелее, чем в пролом году. Это были пять фунтов мышц, но я быстро уяснил, что больше не значит лучше. Особенно если это делает тебя на полшага медленнее, когда ты и так был на полшага медленнее партнеров. Хоккеисты выглядят очень массивно во всей защите, но большинство парней выглядят совсем иначе в обычной майке. Их сила идет, в первую очередь, от ног. Слишком большая масса верхней части туловища лишь тормозит тебя.
Получилось, что я сам проиграл борьбу за место в основе. Я был настолько посредственен, что меня даже не рассматривали. Все лето я рвал жопу, чтобы выйти на новый уровень, найти свою «четвертую передачу». Оказалось, что теперь я не могу никуда переключиться даже со второй. Я проигрывал каждый забег. После каждой тренировки я проклинал себя. Я знал, что произошло, но уже не мог ничего исправить. И вот я оказываюсь там, где надеялся уже больше не побывать - в самолете до Балтимора.
Ссылка в фарм стала отличной мотивацией. Я без устали носился по льду. В какой-то момент я даже лидировал в списке бомбардиров лиги. В хоккее очень важна самоуверенность. Вы замечали, как у признанных снайперов шайба постоянно залетает в ворота, даже после корявых бросков? Это уверенность игрока, который полагается на свои инстинкты. Когда он начинает серьезно думать о том, где и в какой момент он должен находиться, то обязательно опоздает на полсекунды. Минимальное сомнение грозит неудачей. Поэтому он просто играет в хоккей.
Когда у тебя налаживается игра, то и все становится легче. Так что я набрал отличный ход с первой встречи. Я даже был приглашен на Матч звезд АХЛ. Думаю, что не последнюю роль сыграло то, что я нашел общий язык с тренером Мо Мантой. Может, потому что я помнил его игру за «Джетс», и я пытался произвести на него впечатление. Мо всегда умел найти подход к каждому игроку и настроить команду. Как-то он спросил: «Пронгс, что бы ты хотел, чтобы написали на твой могильной плите?» Как молодой парень, я даже не задумывался об этом. Конечно, я хотел выиграть Кубок Стэнли, но я не думал о том, каким меня запомнят мои партнеры и болельщики. С того момента я стал задавать себе этот вопрос перед каждой игрой. И для меня не было лучшего способа настроиться на предстоящую встречу.
Так как сезон шел хорошо, то появление большого клуба не заставило себя ждать. И знаете, что еще приятнее? В тот момент в команде не было травмированных. «Анахайм» просил помощи у парня, который был лидером их фарма.
Так как я был лучшим снайпером «Балтимора», то я был уверен, что в «Дакс» мне также определят атакующую роль. Но твои бывшие заслуги ни черта не значат, когда ты продвигаешься по карьерной лестнице. Именно поэтому многим талантливым парням не удается закрепиться в НХЛ. Это техничные ребята, которые играли по 20 минут в АХЛ, а теперь их задача – форчекинг. К счастью для меня, мой стиль игры не менялся в зависимости от лиги.
Я безрезультативно провел пять матчей и был уверен, что, когда генменеджер Джек Феррейра пригласил меня в свой офис, меня ждет возвращение в «Балтимор». Вместо этого я услышал слова, о которых мечтает каждый ахэловец: «Пора бы тебе обзавестись жильем».
Я был шокирован. Это означает, что я уже не игрок низшей лиги. Команда говорит тебе: «Забудь про отель, найди себе место». Я не мог стереть улыбку со своего лица, когда звонил своей подруге: «Пакуй вещи, детка! Мы задержимся здесь!»
Я был несказанно счастлив, говоря ей это. Ради меня она оставила успешную карьеру в рекламном бизнесе и покинула Торонто. Она бросила все ради моей мечты. Я всегда думал, скольким она пожертвовала ради меня. Именно благодаря ее самопожертвованию мы до сих пор вместе (ну и потому что я еще офигительный муж и отец). Наконец-то ее потери окупились.
Удивительно, как лишь одна фраза может придать тебе уверенности. В первом же матче после той встречи с генменеджером я забил свой первый гол в НХЛ («Лос-Анджелес», Байрон Дафо). Шайба еле-еле переползла линию ворот, но мне плевать. Какие чувства! Честно говоря, в первую очередь, чувство облегчения. Будто у тебя упал камень с плеч. Я забил гол в НХЛ. Этого у меня никто и никогда не отберет.
Следующая игра была очень важна. Мы встречались на выезде с «Сент-Луисом». Думаю, вы помните, кто патрулировал синюю линию команды в то время. Удивительно, но в той встрече мне даже удалось отличиться. Казалось, я на мгновение забыл о том, кто я такой, и сотворил настоящий шедевр. Я пронесся по флангу, обыграл защитника и закинул шайбу точно в «домик» Гранту Фюру. Я радовался, словно мальчишка. Жаль, что в тот момент на льду у соперника не было здорового защитника с щелями меж зубов. Представьте, если бы именно его я бы и обыграл? Я знаю, какой бы подарок он получил бы тем Рождеством: видеозапись шикарного гола забитого его героем и, по совместительству, старшим братом.
По возвращению мы, наконец, определились с жильем. После съемных комнатушек в Ноксвилле и Балтиморе дом в Ньюпорт-Бич был сказкой. Помню, как, сидя на веранде, я чувствовал себя чуть ли не королем мира. Переехать из холодного городка в Онтарио на юг Калифорнии. Если это не вершина, то очень близко к ней.
Сезон для меня получался отличным. Как и для команды. У нас было две суперзвезды – Пол Кария и Теему Селянне. Стив Руччин проводил свои лучшие годы. Картину дополняли пара ветеранов – Яри Курри и Брайан Беллоуз. Впервые в истории «Майти Дакс» имели хорошие шансы попасть в плей-офф.
В начале апреля нам предстояла встреча с «Далласом». Победа в ней означала будущую борьбу за Кубок Стэнли. Я был уверен, что нас ждет победа. Сложно это объяснить, но бывают моменты, когда все в команде знают, что вас не остановить. И мы не ошибались. Кария и Селянне помогли нам победить - 3:2. Я никогда не забуду рев толпы на последних минутах той встречи. Именно о такой атмосфере и мечтает каждый хоккеист.
В первом раунде нам в соперники достался «Финикс». Команда только переехала из Виннипега. Ее вел за собой дуэт в лице Кита Ткачака и Джереми Реника. Честно говоря, я сомневался, что в Аризоне хоккей приживется, но я глубоко заблуждался.
Мы выиграли первые два матча серии и уже видели себя в следующем раунде. Но «койоты» не сдавались и выиграли оба домашних матча, а потом вырвали победу и на нашем льду. Мы оказались на грани катастрофы. В шестом матче на первые роли вышли наши лидеры. Кто может забыть кистевой бросок Пола Карии в овертайме, который оставил выяснение сильнейшего до седьмого матча? Возможно, вы и можете, но я прекрасно помню этот момент до сих пор.
Я закрепился в составе, забил первый гол в НХЛ, впервые попал в плей-офф, впервые играю седьмой матч, может ли быть еще лучше? А что если еще и принять участие в победном голе в этой встрече? Хотел бы я сказать, что обвел полкоманды соперника и выдал пас Теему Селянне на пустые ворота. Но все произошло несколько иначе. Я пытался обыграть защитника, но шайба сошла с крюка и отскочила к Дмитрию Миронову. Он переправил ее Дэйву Карпе, который и поразил ворота.
В следующем раунде мы имели удовольствие (хотя это не совсем верное определение) скрестить клюшки с могучими «Ред Уингс». В составе этой команды был не только Айзерман, но и появилась «Русская пятерка»: Сергей Федоров, Слава Козлов, Игорь Ларионов, Владимир Константинов и Вячеслав Фетисов.
Первые два матча проходили в Детройте. Так что у «красных крыльев» было преимущество последней смены. И когда бы на лед не выходило звено Шона Пронгера, главный тренер «Детройта» Скотти Боумэн выпускал против нас либо звено Айзермана, любо пятерку русских. Не зря же он считается одним из величайших тренеров в истории лиги. Хотя даже последний забулдыга из низшей лиги понял бы, что любая эта пятерка сожрала бы меня с потрохами. На моем счету было около 40 матчей в лиге, и я не был претендентом на «Селке Трофи», но все равно неприятно осознавать, что тренер соперников считает тебя слабым звеном. Знаете, я принял это близко к сердцу, так что бился в каждой смене с особым усердием. И, думаю, в общем и целом справился достойно.
Спрашивать, против какого из этих звеньев я предпочитал играть, это будто спрашивать приговоренного к смерти, какой вид казни он выбирает. Но я бы все же выбрал звено Стиви. Они поражали тебя словно пуля в голову – быстро и безболезненно. Играть против «Русской пятерки», это словно умирать от сотни мелких порезов. Они могли вечно контролировать шайбу и выставлять тебя настоящим клоуном. А потом они начинали быструю перепасовку и запутывали тебя своими перемещениями. Я прикладывал максимум усилий, чтобы выиграть каждое вбрасывание у них.
Смотря игру по телевизору, вбрасывания не кажутся таким уж важным действием. Просто два мужика махают клюшками, надеясь, что шайба отлетит к их партнеру. На самом деле все намного сложнее. Каждый аспект имеет значение. Кто выходит против тебя но точку, какой у него хват, на какой стороне вбрасывание, в какой зоне. Если вбрасывание в твой зоне, то гораздо важнее не проиграть его, чем выиграть. Нельзя позволить сопернику нанести бросок без помех. В зоне соперника ты стараешься выиграть шайбу чисто, так как это зачастую приводит к опасному моменту. В центральной зоне все не так важно. Некоторые центрфорварды даже специально проигрывают вбрасывания в этой зоне, чтобы соперник почувствовал себя самоуверенно. Но я учился всему на ходу, так что пытался выиграть каждое вбрасывание. Особенно против «Русской пятерки». В противном случае мое звено больше не увидит шайбу в этой смене.
Нас вынесли в четырех матчах, но в каждой встрече мы достойно бились. Этот сезон можно считать успешным для всех: для меня, для игроков, для команды, для болельщиков, для всей организации.
Летом мне предстояло получить новый контракт. И я вполне резонно ожидал прибавки. Но еще важнее для меня было получить одностороннюю сделку. И я честно считал, что могу рассчитывать на такую сделку. Я уже чувствовал себя полноценным игроком НХЛ. Мне казалось, что все пройдет очень быстро: «Майти Дакс» предложат контракт, я приму их предложение и всех нас ждет плодотворное сотрудничество. К сожалению, в клубе смотрели на вещи иначе. Об этом мне объявил Пэт Моррис: «Шон, все не произойдет так быстро, как ты рассчитываешь».
Я не понимал, что клубу нужно заключить контракты сначала с более значимыми игроками. «Клубы уже давно выработали внутренний регламент относительно этого вопроса, - объяснял Пэт. – Я знаю, как ты хочешь поскорее все это закончить, но наберись терпения и постарайся не забивать себе голову. И не забывай, что тебе все равно не будут платить до начала октября. Так что не так уж и важно, когда ты поставишь подпись под договором – завтра или через три месяца». – «Я понимаю, Пэт. Но ожидание длинной в лето может свести меня с ума». – «Шон. Просто усердно тренируйся, старайся не думать о контракте. Позволь мне самому позаботиться о деталях». – «Пэт, я знаю, что ты гораздо опытнее. Но, пожалуйста, сделай все возможное, чтобы ускорить процесс».
Я знал, что не смогу спокойно ждать, как решится моя судьба. Поэтому я донимал Пэта звонками постоянно. «Шон, я не забыл твое вчерашнее сообщение. Как и позавчерашний звонок. Если появится какая-то информация, то я сам свяжусь с тобой. Успокойся», - отбивался Пэт.
Хоть мне было и приятно на некоторое время вернуться в родной Драйден, но мне нужно было готовиться к сезону, в Драйдене это сделать не так и просто. Так как Крис тоже вроде был неплохим игроком и готовился к сезону в Сент-Луисе, то я решил тренироваться вместе с ним. Это была хорошая идея. Так как он зарабатывал чуть больше меня, то мог позволить себе нанять персонального тренера, который постоянно разрабатывал для него программы тренировок. Так что каждый месяц ваш покорный слуга получал новый список упражнений.
На дворе уже был август, а от Пэта не было никаких звонков. Я каждый день проверял голосовую почту. К сентябрю я уже был окончательно истощен морально. С июля каждый день я ждал радостной вести, и с каждым днем мое настроение портилось. Наконец, за несколько дней до открытия тренировочного лагеря «Дакс» тогдашний генменеджер команды Дэвид Макнэбб пригласил меня на встречу. Клуб предлагал двустороннюю сделку с неплохой зарплатой в НХЛ. Мы настаивали на одностороннем соглашении. Макнэбб незамедлительно уведомил нас, что «Анахайм» ни при каких условиях не согласится на это. Последующие слова моего агента ввели меня в ступор: «Шон, пакуй чемодан и съезжай из отеля. Мы получим оффершит от другой команды».
Я был в шоке. Оффершиты очень редко происходят в НХЛ, да и то только ради больших звезд: Крис Грэттон, Сергей Федоров… Но факт остается фактом. После 46 матчей в НХЛ и 9 матчей в плей-офф Шон Пронгер объявил забастовку.
Так как «Анахайм» был уверен, что я соглашусь на любое предложение, то мне зарезервировали номер в отеле и даже дали соседа по комнате. Этим счастливчиком стал Боб Врен. Он с удивлением смотрел на меня, когда я собирал вещи. Врен был талантливым парнем, с отличными руками и светлой головой. Но его физические кондиции никуда не годились. Я уверен, что он думал: «Этот Шон Пронгер абсолютный идиот, но хотя бы одним конкурентом стало меньше». Да я сам бы так думал, если бы оказался на его месте.
Следующий звонок дался мне очень непросто: «Привет, детка. Как дела? Пэт посоветовал не подписывать их контракт. Так что я выписываюсь из отеля и поживу у знакомого». Молчание… «Значит, ты не начнешь тренировочный лагерь вместе со всеми?» - «Пока нет. Но думаю, что все решится очень скоро». – «Шон, ты шутишь? Мы не в том положении, чтобы так поступать. Надеюсь, Пэт знает, что делает». - «Дорогая, он все знает лучше нас. Позволь ему делать его работу». Казалось, что я пытался убедить в этом больше самого себя, чем ее. Однако она попрощалась со мной таким тоном, что я понял, что не убедил никого из нас.
В первые пару дней я звонил своему агенту дюжину раз. В защиту Пэта должен сказать, что он просто пытался выбить для меня наилучшие условия. Я действительно хотел односторонний контракт, и он пытался помочь мне в этом. Наклевывался вариант с «Каролиной», но «ураганы», в конце концов, отказались от этой идеи. После этого Пэт вновь встретился с Макнэббом. «Дакс» предлагали двухлетний двусторонний контракт с зарплатой в 350 тысяч долларов в НХЛ и 125 тысяч в минорах. Это была хорошая прибавка, но я ждал большего. Я был уверен, что мои скитания по АХЛ подошли к концу. Мы предложили компромиссный вариант: однолетний двусторонний контракт с условием, что я получаю нхэловскую зарплату даже в АХЛ, если проведу за сезон в основном составе 25 матчей. Но «Анахайм» и это не устраивало. На тот момент я успел провести в НХЛ 46 матчей. Если бы я провел в предстоящем сезоне меньше 34 встреч, то, по условиям коллективного соглашения, следующим летом мог бы стать неограниченно свободным агентом. А вдруг я потом просто погонюсь за деньгами? Позицию клуба можно понять.
В конце концов, мы пришли к консенсусу. Однолетний двусторонний контракт (375/150 тысяч) и я получаю только энхэловскую зарплату после 35 матчей. Оглядываясь назад, я до сих пор не могу поверить, что объявлял забастовку. Еще удивительнее, что «утки» боялись меня потерять.
Новый сезон Шона стартовал 13 сентября 1997 года, на два месяца позже, чем я ожидал. Я несколько опасался за свои кондиции, так как пропустил старт тренинг-кэмпа. Я думал, что мне дадут втянуться в работу, однако новый тренер «Майти Дакс» Пьер Паже огорошил меня: «Эй, Шон, рад видеть тебя. Не забудь хорошенько поработать сегодня. Завтра ты играешь с «Эдмонтоном».
Перед игрой я волновался по нескольким причинам. Каков уровень моей физической готовности? Готово ли мое тело переносить все нагрузки? Не имеет значения, как усердно ты тренируешься, ничто не заменит скорость и интенсивность настоящей игры. Каким-то образом я продержался два периода. За пару минут до конца третьего периода при ничейном счете тренер похлопал меня по плечу, намекая, что выходит мое звено. Я даже повернулся к нему, чтобы убедиться, что он обращается именно ко мне.
И вот я уже прорываюсь к воротам «Ойлерс» на неведомо откуда взявшейся скорости, но в последний момент защитник «нефтяников» Борис Миронов заваливает меня. За секунду до конца встречи мы получаем право на буллит. Не знаю как, но ваш покорный слуга смог реализовать его. Помню, как я проезжал мимо скамейки «Эдмонтона» с ликующим выражением лица. Игроки соперника смотрели на меня с удивлением: «Этот парень в курсе, что это всего лишь предсезонная игра?»
Занятно, но этот выставочный матч стал лучшим в моей карьере. Может, мне стоило объявлять забастовку каждый год?
Кроссафчег)