Даррен Маккарти. Глава VIII

Предыдущая часть

Сделав хет-трик в первом матче финала Западной конференции против «Колорадо» (5:3) в 2002 году, я в шутку сказал журналистам, что они стали свидетелями начала конца света: «Доставайте свои Библии, ибо грядет апокалипсис», - съязвил я.

Это единственный случай в моей карьере, когда я отметился хет-триком в НХЛ. И сделать мне это удалось в противостоянии с одним из величайших вратарей в истории – Патриком Руа. Занятно, но мне всегда казалось, что Руа – мой «клиент». У каждого профессионального хоккеиста есть любимые и нелюбимые оппоненты. Бывают вратари, которых, кажется, просто невозможно пробить. Куда бы ты не бросал, их ловушка всегда накрывала твою шайбу. Со временем это уже перерастает в вопрос психологии. Но мне всегда казалось, что игры против Патрика мне удавались.    

Я никогда не был бомбардиром. 12-15 голов за сезон – моя норма. Но на моем счету есть несколько очень важных шайб. Я всегда чувствовал, что могу сыграть важную роль в решающей встрече.

Конечно, серия между «Детройтом» и «Колорадо» считалась преждевременным финалом. СМИ считали, что победитель нашего противостояния обязательно выиграет Кубок Стэнли.

Первая игра состоялась 18 мая. Я помню это, так как 20 мая День Рождения моего первенца – Гриффина. В том году ему исполнилось 6 лет. За день до старта серии я спросил сына, чтобы он хотел в подарок. «Папа, я хочу, чтобы завтра ты забил», - ответил он.

После игры Гриффин был первым, кто встретил меня. «Я знаю, что ты просил забить, но я отличился трижды. Надеюсь, ты не разочарован». В ответ он обнял меня с такой нежностью и теплотой, что я чуть не расплакался. Нет ничего приятнее, чем обрадовать свое собственного ребенка.     

Возвращаясь к Руа, может это и удивит вас, но я испытывал к нему чувство огромного уважения. Мне всегда нравились его самоотдача и энергетика. Он всегда стоял горой за своих партнеров. Носитель истинного духа победителя.

«Эвеланш» на тот момент были действующими обладателями Кубка. И мы не ждали, что они сдадутся после первой неудачи. Так и получилась. Серия была изматывающая. Три из первых пяти матчей заканчивались только в овертайме. Мы уступали 2-3 перед шестой встречей, что должна была пройти в Детройте.

Нам удалось выиграть. Сначала Руа выронил шайбу после броска Айзермана и Шенахан открыл счет в матче. Во втором периоде мы с Молтби убежали в контратаку в меньшинстве и я поразил ближний угол. Кирк всегда жаловался, что в таких ситуациях я даже не смотрю в его сторону. «Когда убегаешь 2 в 1 с Ди-Маком, тебе остается только готовиться сыграть на добивание», - отшучивался он после игры.

В решающем матче мы захватили преимущество после первого периода – 4:0 (отличились Хольмстрем, Федоров, Робитайл, а потом снова Хольмстрем). Это был самый тяжелый перерыв в моей карьере. В раздевалке стояла гробовая тишина. Мы были уверены в своих сил, но нас просто шокировал ход первого периода. По-настоящему стрессовая ситуация. В составе «Ред Уингс» в том сезоне играли: Айзерман, Гашек, Робитайл, Лидстрем, Челиос, Федоров, Халл, Ларионов и Шенахан. Команда Зала славы. Девятерым игрокам было 35 лет или больше. 17 человек были старше 30. Мы были обязаны выиграть.

Иногда страх потерпеть поражение становится лучшей мотивацией. Но мы не были готовы к такому. Мы просто не знали, как себя вести. Нашей главной целью на старт второго периода было не пропустить быстрый гол, чтобы «лавины» не обрели уверенность. Но мы вздохнули с облегчением только после того, как Халл забил пятую шайбу во второй двадцатиминутке. Итоговый счет – 7:0.   

Гашек отстоял на ноль в двух матчах подряд. Да, у Доминика были свои заскоки, но все это компенсировала его игра и фанатичная преданность делу. Для него было в порядке вещей оставаться на арене всею ночь, если он был недоволен своими действиями в матче. Он не хотел переносить свою озлобленность на близких. Я всегда любил приходить на тренировки пораньше, но Доминик всегда был на льду раньше всех.

Битвы с «Колорадо» были ожесточенными. Мы ненавидели этих уебков. Они ненавидели нас. Но именно это и стало залогом нашего успеха.

«Эвеланш» были великолепной команды. Адам Фут – бесстрашный воин. Когда я сидел на скамейке, то ловил себя на том, что как завороженный смотрю за игрой Джо Сакика. Петр Форсберг. Он был первым человеком, который показал мне, что такое «обратный силовой прием». Он бил сильнее, когда был с шайбой, а не когда атаковал с разгону. Если ты пытался провести силовой прием против него, то он немного уходил ниже и выставлял плечо. Ты напарывался на него прямо грудью. Такое ощущение, что врезался в стену. Этим приемом сейчас прекрасно владеет Павел Дацюк.

Люди недооценивают жесткость шведских игроков. Пусть они и не драчуны, но они не уступают в жесткости канадцам. Как бы их не лупили, они не сдадутся. Поверьте мне, я достаточно долго поиграл бок о бок с представителями шведского хоккея.

Противостоянии между «Эвеланш» и «Ред Уингс» подталкивало обе команды вперед. Без нас не было бы их, без них – нас. Наши встречи превращались в настоящую бойню, но именно они научили нас играть на пределе своих сил.

В финале нам противостояла «Каролина». Что бы не писали в газетах, мы уважали нашего соперника. И первая игра показала, почему «ураганов» нельзя недооценивать. Рон Фрэнсис забил в овертайме и принес «Харрикейнс» победу 3:2. Они выиграли первый матч серии. В Детройте. Дважды мы вели в счете, но упустили свой шанс.

Во втором матче все было по-иному. Мы победили 3:1 и переехали на территорию соперника. Считаю, что исход серии решился в третьем матче. И мы чуть не проиграли его.

Халли сравнял счет всего за 1:14 до конца третьего периода. Исход же встречи был решен лишь в третьем овертайме, когда Игорь Ларионов поразил ворота Артурса Ирбе. Не стоит забывать и о вкладе Гашека в успех. Он отразил 41 бросок, в том числе 22 в дополнительное время.

Мы победили в четвертом матче – 3:0. Серия была под нашим контролем. В решающей встрече мы победили 3:1. Скотти Боумэн объявил о завершении карьеры во время празднования.

Вспоминая тот чемпионский год, не стоит забывать о серии с «Ванкувером». Мы смогли отыграть отставание 0-2 и пройти в следующий раунд. Перед третьим матчем Айзерман обратился к команде. Это не был пламенный спич. Просто говорил Стиви. Он сказал, что мы способны на большее, что мы не показываем свою истинную игру. Мы просто должны расслабиться и показать свой потенциал. Пришло время отдать долг болельщикам.     

Тирада Айзермана была важна, потому что он решил обратиться к команде. На моей памяти, он обращалась с речью на правах капитана к коллективу раза три. Но если он говорил, то все слушали. После этого мы выиграли четыре матча подряд.

Но больше слов Айзермана, огонь в наших сердцах разожгла его игра. Он привел нас к чемпионству, играя на одной ноге. У него был поврежден хрящ в правом колене. Он не мог тренироваться. Сразу после победы в Кубке Стэнли ему была сделана остеотомия колена.

Но мы не знали всей тяжести его травмы. Мы просто видели, что ему приходится играть через страшную боль. Он никогда не жаловался. Просто приходил, принимал обезболивающие и выходил на лед. Он никогда не говорил о своей проблеме. Врачи пытались рассчитать время так, чтобы действие лекарств распространялось на всю игру. Но если матч перетекал в овертайм, то они уже не могли ничем помочь.

Я не понимал, что испытывает Стивен, пока не увидел, как он пытается подняться со льда. В одном из матчей финальной серии он упал в углу. Чтобы подняться на ноги, ему пришлось опереться на свою клюшку. Было страшно смотреть как тяжело, как долго он поднимается со льда.

Каждое чемпионство особенно по-своему. В первый раз мы принесли городу Кубок впервые за 42 году. И я стал автором победного гола. Второй Кубок мы выиграли в честь Владимира Константинова и Сергея Мнацаканова.

Но чемпионство-2002 тоже было важно по нескольким причинам. Мы помогли Робитайлу, Гашеку, Олауссону и Дюшейну выиграть первые перстени в карьере. Также эта победа позволила «Детройту» выиграть третий Кубок за 6 лет. Что, в свою очередь, позволило нам войти в число лучших команд в истории НХЛ. К тому же Скотти Боумэн стал чемпионом в девятый раз. По этому показателю он обошел своего ментора, великого Тоу Блейка.

Скотти не был самым простым тренером, так как руководил командой жесткой рукой. Но мне нравилось играть за него, так как он всегда умел сделать так, что ты чувствовал себя нужным. Он заботился о своих игроках.

Это стало ясно мне в одной игре против «Сент-Луиса», когда Тони Твист хотел втянуть меня в драку во второй раз. Я не хотел биться с Твистом. Да и никто в лиге не хотел, так как все знали, что он может «сломать» любого.

Увидев, как мы обмениваемся любезностями, Скотти прокричал со скамейки: «Если ты снова сцепишься с Твистом, то за мою команду больше не проведешь ни минуты». Я обратился к Твисту: «Извини, но я хочу играть. Не могу драться с тобой».

Спасибо Скотти, что спас мою задницу. Он прекрасно понимал, что делает, когда орал на меня. Он помогал мне сохранить лицо.

На банкете в честь чемпионства он подошел ко мне: «По ходу моей карьеры я никогда не хвалил игроков. Никогда не говорил, как я ценю их. Но сейчас я могу и хочу сказать, что из всех правых крайних, с которыми мне приходилось работать, больше тебя я любил только Ги Лефлера. Надеюсь, ты не сердишься».

Величайший тренер в истории только что сказал мне, что я уступаю только бесподобному Лефлеру. Нет, мне не стыдно остаться в тени такого игрока. Мне не светит попасть в Зал хоккейной славы. Но в тот момент я почувствовал себя в сонме великих.

Продолжение следует...