12 мин.

«Никто не радовался так, как Леброн». Рэй Аллен вспоминает главный бросок в истории НБА

1 k

Рэй Аллен вспоминает немыслимый трехочковый.

Автор: Рэй Аллен

Оригинал: Рэй Аллен. Снаружи: мое путешествие по жизни и игре, которую люблю.

Теперь никто не мог нас спасти.

Леброн за 10 секунд промахнулся из-за дуги, и это означало, что «Сперс» осталось забрать последний подбор и оформить чемпионство. А «Хит», за которых я играл, с «Большим Трио» из Леброна, Уэйда и Криса Боша проиграли бы второй раз за последние три года.

Журналисты готовились напасть на нас как дикие хищники. Именно так происходит, когда ты обещаешь, что будешь побеждать раз за разом – «не два, не три, не четыре»…, как сказал Леброн, переходя в «Майами» – и этого не происходит.

Болельщики на южном побережье вели себя не намного лучше – тем июньским вечером 2013-го большинство из них предпочло покинуть арену пораньше. Это дико выбесило меня и моих партнеров. Мы рвали задницы каждый день на протяжении убийственного сезона, включающего 82 матча регулярки, два месяца плей-офф… Да и команда уже подарила им титул.

Все остальные также думали, что все кончено. Площадку окружили желтой лентой, и приготовили все для того, чтобы комиссионер Дэвид Стерн отдал Кубок Лэрри О’Брайена чемпионам. Нужно было только узнать, кто станет MVP серии.

«Сперс» совладали с нами – это было очевидно – когда за 28,2 секунды до конца оторвались на пять очков.

С ними всегда приходилось понервничать – ни одна команда в НБА не была столь эффективной. Каждый игрок мог и попасть трехочковый, и обыграть своего опекуна на ведении. Их волшебное слово – это «доверие». Их главный тренер Грегг Попович доверял парням. Очень многие специалисты этого не делают. Они дают игрокам лишь ограниченные роли на протяжении всего сезона. Как ты можешь стать лучше, если тебе не дают больше ответственности? Как ты можешь стать более ценным для своего клуба?

В то же время мы облегчили «Сперс» жизнь – в трех владениях подряд допускали потери, два раза это делал сам Леброн! После третьей ошибки и моего фола, после которого Ману Джинобили встал на линию – к счастью, он попал лишь один из двух – наш тренер Эрик Споэльстра попросил тайм-аут.

«Так не должно заканчиваться», – сказал Норрис Коул, один из наших резервистов. Нет, Норрис, не должно.

Тем не менее, на скамейке не было никакого отчаяния. Я был в ситуациях, когда все игроки начинали предъявлять претензии друг другу так громко, что неслышно было, что говорит тренер. Я посмотрел на лица, на то, как они себя держат, и понял, что все еще продолжали верить. А без этого у нас не было бы шансов.

Когда игра продолжилась, Майк Миллер выбросил на Леброна. Тот промазал трехочковый, но мяч отскочил к Миллеру. Он вернул его Леброну, и на этот раз Леброн попал. Отставание сократилось до двух очков. За 19,4 секунды мы нарушили правила на Кавае Ленарде – он смог реализовать лишь один из двух бросков.

«Сперс» – «Хит» – 95:92.

Все еще было возможно. В баскетболе все могут решить очень странные броски, я много повидал самых разных с того момента, как пришел в лигу в 96-м. После многих из них можно было поверить, что в дело замешаны какие-то сверхъестественные силы.  

Кроме того, в те убегающие секунды у нас было преимущество. У нас был Крис Бош.

На тот момент СиБи, как мы его звали, был самым высоким на паркете. Все потому, что Тим Данкан, лицо «Сан-Антонио», остался на скамейке. Попович предпочел ему другого «большого» – Бориса Диао – так как его скорость позволяла ему шустрее передвигаться за нами по периметру, противостоя пик-н-роллам. Умный ход от умного тренера.

И вдруг чудо. Леброн мажет трехочковый, СиБи берет подбор, который Данкан мог бы схватить. Остается девять секунд.

Конечно, нам все еще нужен трехочковый. Ужасно нужен. От кого-нибудь. Все равно от кого.

Я хотел, чтобы этим кем-нибудь оказался я. В детстве я много раз прокручивал ровно такие же ситуации, когда бегал с мячом на площадке в одиночестве:

«Пять секунд до конца, и мяч идет к Аллену, команда отстает на одно очко. Он проходит к линии штрафной, обходит своего оппонента. Выпрыгивает с мячом. Зашел! Зашел! Трибуны сходят с ума. Рэя Аллена поднимает на руки, так как он принес команде титул чемпиона».

Естественно, я не отличался от любого другого мальчишки в 80-х, который смотрел баскетбол и хотел быть как Майкл Джордан. Я осознал это, когда мне было 14 и я увидел его впервые в матче против «Никс». Увидел, как он передвигается по площадке и как взлетает над всеми под кольцом. Я подумал: «я бы очень хотел летать так, как умеет он!»

Вот только, к моему удивлению, сначала в колледже, а затем в НБА я обнаружил, что многие игроки, даже самые лучшие, не обязательно ценят возможность побыть Майком, не тогда, когда это нужно больше всего.

Конечно, они бесстрашно ведут себя на протяжении всего матча – много разговаривают, бросают из любых позиций – но только дело доходил до тех драгоценных секунд, когда создаются легенды, их нигде не сыскать. Они боятся, что останутся в памяти теми парнями, которые промазали ключевой бросок в концовке. Дайте им мяч, и они даже не будут глядеть на кольцо, они постараются от него избавиться как можно быстрее.

Я всегда смотрел на такие ситуации иначе: я представлял, что будет, если я реализую решающий бросок. И если даже я промахнусь, по крайней мере, я всем докажу, что у меня хватило смелости взять на себя ответственность и поставить под удар репутацию. А это уже половина победы, если не больше.

Справедливости ради, нужно сказать, что хватает людей, которые пользуются возможностью, чтобы стать героем. Вот только очень часто они совершают неправильные броски, броски, которых от них ждет защитник – бросок с отклонением или на большой скорости – вместо того, чтобы сделать то, что они лучше всего умеют.

Быть готовым к такому вызову – это не какая-то удивительная загадка. Здесь требуется то, что требуется всегда для успеха – преданность делу, каждый день, на протяжении многих лет.

Как только я увидел мяч в руках Боша, то сразу понял, где мне надо быть – за трехочковой линией. Это означало, что мне нужно сделать три, возможно, четыре шага назад. Конечно, это была не идеальная ситуация, но сколько я себя помню, я готовил себя ровно к такому моменту во всех залах страны.

Во время тренировок в «Милуоки», в моем первом клубе НБА, я придумал такое упражнение. Я садился на колени, подскакивал, получал мяч и сразу же бросал. Или я начинал с того, что лежал на паркете, на спине или на животе. Цель состояла в том, чтобы развить мышечную память так, чтобы совершать подготовленный бросок даже в атмосфере тотального хаоса.

Мало что настолько хаотично, как потенциально последняя игра финала НБА, когда твоя команда уступает на три очка, а время работает против тебя. Нужно, чтобы можно было положиться на что-то стабильное, так чтобы твой организм вышел из состояния шока. Нужно почувствовать себя так, словно ты уже был в такой ситуации, даже если ты в ней никогда не был.

СиБи увидел меня и отдал мне мяч. Теперь наступила моя очередь. Сначала мне нужно было не наступить на линию, что в углу сделать не так уж просто. В «Милуоки» я играл с одним парнем Тимом Томасом, он отлично бросал, когда находился на паркете. Но первым делом при броске он инстинктивно отшагивал назад, и это часто приводило к потерям. Он сводил с ума этим нашего тренера Джорджа Карла. «Тимми, ты должен знать, где ты находишься», – кричал он.

Ощущение пространства – это все в баскетболе. Именно поэтому, когда Леброн выбросил мяч, я рванул в сторону щита.

Не очень умный поступок вроде бы, да? Мне бы лучше остаться за трехочковой, так что, когда СиБи или кто-то другой забрал подбор, я бы был лучше готов совершить быстрый трехочковый? Два очка, как вы помните, нам бы не помогли.

Но, на самом деле, вы ошибаетесь. Благодаря тому что я начал двигаться, Дэнни Грин, который меня опекал, тоже пошел за мной, и когда Бош отдавал мне передачу, он находился не в лучшей защитной позиции. Если бы я остался на периметре, то Грин бы вцепился в меня. Он же, видимо, подумал: «Рэй не будет бросать трехочковый. Мне не нужно беспокоиться о нем».

Конечно, нужно было еще попасть, а это не так просто. В том матче я не был органичной частью нападения. Споэльстра был убежден в том, что чем важнее игра, тем больше он должен полагаться на «Большое Трио». Из наших 92 очков Леброн, СиБи и ДиУэйд набрали 52. Я при этом лишь один раз попал с игры, да и то это произошло в середине четвертой четверти после первых четырех промахов. Давайте просто скажем, что у меня были игры и получше.

Единственное, с чем у меня не возникло проблем, так это с тем, что голова у меня была занята только игрой. Так бывало не всегда на старте моей карьеры. Зачастую, признаюсь в этом, когда я сидел на скамейке, я отвлекался, начинал искать взглядом людей на трибунах, членов моей семьи или друзей, или разглядывать какого-то буйного болельщика вместо того, чтобы следить за тем, что происходит на площадке. Наверное, я даже не осознавал, что с этим что-то не так. Допускаю, что это можно отнести на счет юности и неопытности. К счастью, с возрастом я научился полностью отключаться и на 100 процентов концентрироваться на баскетболе.

В конце концов, даже небольшая потеря концентрации, даже на мгновение, может серьезно стоить вам и вашей команде. В любой момент – травма, необходимость найти лучший мисматч против оппонента, эксперимент… все что угодно – тренер может бросить тебя в дело, и если твоя голова где-то еще, то ты можешь упустить многое:

Кто в огне, а кто – нет?

Как ваш соперник защищается против пик-н-ролла?

Свистят ли арбитры все подряд или позволяют парням играть?

Не нужно говорить, что в шестом матче финала я не о чем больше не думал. За 16 предыдущих лет я завоевал лишь один перстень, с «Бостоном» в 2008-м, и в возрасте 37 лет это мог быть мой последний шанс.

Что возвращает меня к последнему ведению. Леброн мажет из-за дуги, СиБи берет подбор, передает мяч мне в угол, исход игры и всего сезона висят на волоске. Я выпрыгиваю вертикально, как будто дело происходит в телефонной будке, и расстаюсь с мячом.

Я понятия не имел, попаду я или нет. По крайней мере, я знал, что сделал все, к чему мог подготовиться. Только в тот день на тренировке перед игрой я совершил порядка 200 бросков. Я бросал из всех точек: по центру, из правого угла, из левого угла, под 45. В перерыве я совершил больше бросков, чем обычно, так как знал, что у меня не будет времени, чтобы почувствовать ритм, и при этом в любой момент может наступить черед для броска, который я не имею права не забить.

Или еще что.

Теперь этот момент наступил. Мяч – и наша судьба – ушел из моих рук. И я опасался худшего.

Я не выпрыгнул достаточно высоко. Я не послал мяч достаточно высоко. Он даже близко не попадет.

И тут я увидел то, что увидели все – чистое попадание! Счет невероятным образом сравнялся на 95.

Все правильно? Вокруг стояла такая неразбериха, что я не был уверен, что мои ноги не наступили на линию, когда я совершал бросок. Арбитры должны были сказать нам это после просмотра повтора.

Когда я дошел до боковой, то увидел обеспокоенный взгляд Майка Миллера.

– Была нога на линии?

– По-моему, все нормально.

Вот только он не был уверен в этом. Никто не мог быть уверен.

Все зависело от нескольких сантиметров. Если какая-то часть ноги попала на линию, то мы все еще отставали – 94:95. У «Сперс» было владение и 5,2 секунды. Нам нужно было бы совершать перехват или фолить, а потом молиться, что мы попадем еще раз.

Но бояться не стоило. Я находился за линией. Те болельщики, кто не покинули нас, сходили с ума. Люди на парковке, как я узнал позднее, пытались вернуться, но уже не могли.

Мы остановили «Сперс» в последней атаке – Тони Паркер не смог забить с отклонением – и выиграли в овертайме 8:5. Никто не радовался так, как Леброн.

«Спасибо тебе, Иисус. Спасибо тебе, Иисус», – повторял он, называя меня по имени моего героя из фильма «Его игра».

«Рад, что смог сыграть свою роль», – ответил я.

Через два дня мы обыграли «Сан-Антонио» в 7-м матче (95:88), Леброн набрал 37 очков и 12 подборов. Шэйн Баттье, наш запасной форвард, реализовал 6 трехочковых из 8. Я не набрал ни одного очка, но мне было наплевать. Я принес три очка, без которых мы бы не стали чемпионами.

Был я счастлив, что выиграл второй титул? Абсолютно.

Есть ли в спорте ощущение лучше этого? Черта с два.

И все же при всех тех невероятных эмоциях, которые мы пережили в раздевалке после 7-го матча – шампанское и слезы текли ручьем, и все вздохнули с облегчением – настоящую победу я почувствовал не тогда. Она ощущалась в другие моменты, когда не было ни болельщиков, ни камер.

Она ощущалась тогда, когда были только я и мяч.

В 2016-м я столкнулся с владельцем «Далласа» Марком Кьюбаном, и он сказал замечательную вещь.

Марк не стал говорить о моих трехочковых или о моих рекордах. Он вспомнил, что когда команда, за которую я играл, приезжала в Даллас, то всегда приходил за несколько часов до игры, чтобы посмотреть на мою тренировку. Именно это, заявил он мне тогда, он будет ценить больше всего. И именно это я сам ценю больше всего.

Я не могу предугадать всех моментов, которые решают исход игры, в отличие от тех ситуаций, когда выхожу на площадку один. Здесь я контролирую все броски, которые выполняю, все финты, которые хочу попробовать, нагрузку, которая мне необходима. Нигде и никогда я не пребывал в большей гармонии с самим собой.  

Фото: Gettyimages.ru/Kevin C. Cox, Mike Ehrmann (4)

 

logoСан-Антонио
logoМайами
logoНБА