5 мин.

Станислав Саламович, снимите нимб и позвоните Бердыеву. А, возможно, потом еще и Трахтенбергу

Большая страна может выдохнуть – в течение двух месяцев она не будет получать от своей футбольной сборной никаких импульсов. А это – минус один повод для возмущения и негодования. Уже что-то, с учетом такой непростой международной и внутренней обстановки.

Нас уже почти убедили в том, что особо рассчитывать на этих парней не стоит – и опыта им не хватает, и в своих клубах они на подхвате, и вообще дети лимита. Наверное, когда главный тренер сборной читает об этом в СМИ, ему каждый раз становится как-то легче – с меня-то, мол, какой спрос при таком раскладе.

Но так ли это на самом деле?

Этого текста, может, и не было бы, если бы не интервью, которое дал одному уважаемому изданию Анатолий Бышовец. Вот его фрагмент.

– Гаджи Гаджиев предложил Станиславу Черчесову обратиться к Курбану Бердыеву за помощью в работе сборной. Как вам такой шаг?

– Серьезно это воспринимать нельзя.

– Это почему?

– Потому что для тренеров высокого уровня это оскорбительное предложение. Вспомните историю нашего футбола. Мы проходили через желание совместить несовместимое – Бескова, Лобановского и Ахалкаци.

Извините, Анатолий Федорович, но речь идет немного о разных вещах. Создание тренерского триумвирата перед ЧМ-82 было навязано главному тренеру сборной сверху и поэтому оказалось неудачным. Гаджиев же говорит совершенно о другом: он считает, что Черчесов САМ должен обратиться за советом и помощью к более опытному и успешному коллеге. И тут нет ничего оскорбительного – во-первых, в силу нашей всеобщей заинтересованности в успехе сборной, а во-вторых, потому, что у Бердыева игроки ростовской команды показывают немного более внятный и убедительный футбол, нежели в сборной. А это зависит от массы нюансов, которые по определению куда лучше известны клубному тренеру.

Гаджиев высказал абсолютно нормальную мысль, не поймут которую только люди с нимбом на голове. Она, если чуть расширить тему, заключается в том, что в любом возрасте надо учиться, развиваться, сомневаться в себе и идти вперед. И что в этом нет ничего зазорного.

Между прочим, когда-то Курбан Бердыев приезжал к Гаджиеву на стажировку и не стеснялся задавать ему самые разные вопросы. А потом, уже в ранге тренера команды, выигравшей чемпионат России, пригласил его в «Рубин» в качестве консультанта – вот почему-то не посчитал это унизительным для себя. А сам Гаджиев в один из трудных для «Анжи» моментов обратился за помощью как раз к… Анатолию Бышовцу, который одно время работал в Махачкале помощником Гаджи Муслимовича.

Может, именно поэтому рулевые «Ростова» и «Амкара» и находятся столько лет на тренерском Олимпе, хотя зачастую работают в условиях, далеких от идеальных и совершенно не способствующих достижению результата?

Черчесов, рискну предположить, никакому Бердыеву не позвонит. Не потому, что он такой уж плохой или упертый. Просто в нашем напыщенном и безапелляционном футболе, где почти у каждого – нимб еще с детско-юношеской спортивной школы, так не принято. А для того, чтобы выйти из зоны собственного величия и посмотреть на себя со стороны, надо, боюсь, быть личностью немного другого масштаба.

В прошлом году вся страна потешалась над польскими пресс-конференциями Станислава Черчесова. С каким же вкусом он измывался над тамошними журналистами, как едко отвечал на их вопросы, зачастую действительно дурашливые и неуместные. И с каждым матчем, приводившем «Легию» к победе в этом ее дворовом чемпионате, он становился все более напыщенным и недоступным для нормального общения. (Может, кстати, именно поэтому ему не предложили продлить контракт, несмотря на результат? Что ни говорит, а в Европе принято немного иначе общаться с прессой и болельщиками…)

Я далек от мысли, что с российскими футболистами Станислав Саламович сейчас разговаривает так же, как совсем недавно – с польскими журналистами. Хотя отказы людей играть за его команду вызывают вопросы. Кто виноват в распаде семьи – тот, кто уходит, или тот, находиться рядом с кем становится невыносимо? Тем более, тут отказываются не просто от домашнего уюта и налаженной жизни, ведь сыграть на домашнем чемпионате мира - мечта любого футболиста, даже самого циничного и пресыщенного. За этот шанс принято цепляться всеми частями тела...

Вопросов нет: Станислав Черчесов из всех своих предыдущих команд выжимал максимум. Ну, или почти максимум. Да, конфликтовал с ветеранами, создавал внутри коллектива не самую лучшую атмосферу, но все равно шел вперед. Однако сейчас он попал на такую работу, где требуется совсем другой масштаб личности.

А не характеризует ли, на ваш взгляд, этот самый масштаб недавняя дискуссия, которую главный тренер сборной навязал стране: как все же мы должны называть матчи, которые играет его команда? Товарищескими? Контрольными? Выставочными? Примерочными? Или все же прикидочными?

Знаете, есть люди, для которых принципиально важно: вот так должна лежать ручка на столе, или, б№?дь, ее нужно повернуть на пять градусов против часовой стрелки? Они готовы сражаться с окружающими до потери пульса, чтобы одержать победу в этой священной борьбе. Наверняка и вы сталкивались с чем-то подобным. Такого много и в футболе, но они, как правило, в вечной схватке за самоутверждение эти господа, утверждающие, что «в спорте нет мелочей» упускают какие-то более важные вещи и не добиваются результата. Вот какая вам разница, Станислав Саламович, как мы говорим: вчера или накануне? Матч или поединок? П%?%ец или кранты? Зачем вы тратите на это свое (без всякой иронии) драгоценное время и силы?

Ведь всяко, наверное, лучше употребить какой-то не тот эпитет, чем говорить о том, что «сборная Бельгии ничего не создала кроме стандартов»...

Вообще, самым интересным собеседником и мудрым человеком Черчесов выглядел в то время, когда общался с миром на сочном и образном языке Леонида Трахтенберга – многолетнего пресс-атташе «Спартака» и сборной России. А потом как-то помельчал, стал попроще и поершистее.

Не хотелось бы думать, что мы его с той самой поры и переоцениваем.