Радель Фазлеев: «Лекавалье спросил, как меня зовут, а я ему: «Спасибо, хорошо, а как у вас дела?»
На этой неделе воспитанник «Ак Барса» Радель Фазлеев, отыгравший два года за «Калгари Хитмен» в одной из юниорских лиг Канады, подписал контракт новичка с «Филадельфией». Что неудивительно – в последнем сезоне его команда вышла в финал WHL, а Фазлеев зарекомендовал себя одним из лидеров. За неделю до соглашения Раделя c «Флайерс» спортивная редакция «БИЗНЕС Online» побеседовала с талантливым хоккеистом.
«Барселона», Роналду, полузащита
– Радель, ты перенес интервью на час позднее, чтобы выспаться после просмотра полуфинала Лиги чемпионов между «Баварией» и «Барселоной». За кого болеешь?
– С детства болею за «Барселону». Наверное, с тех времен, когда за испанцев играл Роналдиньо – еще Месси в составе не было. Когда Лионель начинал, помню, никто про него особо ничего не знал. Я не ошибся в своем выборе, потому что эта команда побеждает и делает это красиво. Когда у нее впереди были Иньеста, Хави и Месси, это было вообще что-то из области фантастики.
– Кого-то эта «фантастика» уже начинала раздражать.
– А мне наоборот интересно следить за игрой в короткий перепас, я и сам предпочитаю, когда играю в футбол, такой стиль: отдал-открылся, сыграл в стеночку. Навесы, «грузить вперед», и бей-беги не по мне. Мне нравился как человек Хосеп Гвардиола, который тренировал «Барсу» во времена моего детского боления. Вот «Реал» я не люблю и не только потому, что болею за его клуб-антипод. Там играет Криштиану Роналду, который не нравится мне именно как человек. Футболист прекрасный, но вне поля, по моему мнению, персонаж не очень хороший.
– На какой позиции в футболе лучше всего чувствует себя хоккейный форвард Радель Фазлеев?
– Когда я играл за свою школу на турнирах «Кожаного мяча», то выходил в роли полузащитника. Но я не очень техничен, чтобы уверенно чувствовать себя в середине поля, поэтому мое место, мне кажется, должно было быть на острие атаки.
Гольф, «Филадельфия», гены
– Ты и в отпуске смотришь хоккей? На гольф не переключаешься, как это делают некоторые хоккеисты в межсезонье?
– Нет (улыбается). Если честно, особого желания смотреть хоккей пока не испытываю, но как можно пропустить решающие матчи чемпионата мира или Кубка Стэнли? Стараюсь по мере сил следить за результатами.
– Как у тебя сложился второй сезон за океаном? Есть мнение, что он самый трудный.
– В моем случае самым трудным точно был первый сезон, когда все было малознакомым – страна, люди, язык. Да еще и травма помешала, из-за которой пропустил много матчей, долго восстанавливался, а потом снова доказывал свое право на место в составе. Что касается второго сезона, то он начался для меня очень позитивно. Я съездил в летний лагерь «Филадельфии», посмотрел базу, познакомился с игроками, обслуживающим персоналом. Потом был на сборе молодежной сборной России, встретился с ее главным тренером Валерием Брагиным. Он произвел на меня положительное впечатление. Такое же, как наш новый наставник в «Калгари Хитмен» Марк Френч.
– Можно подробнее о лагере «Филадельфии»?
– Да, я съездил в предсезонный лагерь, посмотрел на всех звезд команды – Рэя Эмери, Брэйдена Шенна, Клода Жиру, Винсент Лекавалье. Если честно, то я знал только двух последних, и то по телевизору. Лекавалье еще помнил по его карьере в «Ак Барсе», а Эмери – в «Атланте». В результате на собрании команды я сидел рядом с Жиру и Лекавалье. Я думаю, елки-палки, куда я попал! Мечты сбываются, одним словом.
Потом мы неделю тренировались вместе. Сразу скажу, что это другой уровень хоккея – заметно отличается от того, к которому я привык: высочайшие скорости, все настолько здоровые, что на пятачке в моем нынешнем состоянии делать просто нечего. Сделал вывод, что надо наращивать мышечную массу. Потом у нас была товарищеская игра с «Вашингтоном». Лично мне пришлось по большей части действовать против Андре Бураковски. Только потом я узнал, что это игрок из Швеции.
– Да, как и ты, сын хоккеиста. Его отец Роберт Бураковски в 80-е годы входил в состав национальной сборной.
– Думаю, сын также в будущем будет играть за сборную. Что касается игры, то начали мы в таком темпе, что минут через семь со стартового вбрасывания я, отыграв четыре-пять смен, думал только о том, чтобы скорее все закончилось. Все на максимальных скоростях, толкаются… Думаю, сколько же мне еще работать на тренировках, чтобы соответствовать уровню. А на следующий день играли против «Нью-Джерси», и выяснилось, что я уже втянулся. Совсем другие ощущения, более уверенно себя чувствовал на площадке. Тем более, что у меня еще есть в запасе год, который я могу провести в юниорской лиге, а уже сейчас чувствую, что готов под уровень АХЛ. Зато после этой подготовки и товарищеских игр, вернувшись в юниорский хоккей, я ощущал себя, как будто спустился на уровень ниже: скорости меньше, толкотни меньше. Я чувствовал себя куда уверенней.
Лекавалье, шутки, Тамбеллини
– Будучи с Лекавалье в одной раздевалке, не напомнил ему о сезоне в «Ак Барсе»?
– Я постеснялся. Потом был еще момент, когда «Филли» приехали на матч в Калгари и Венсан встретил меня, поздоровался: «Я – Винни, а как тебя зовут?». А я растерялся, и на автомате выдал: «Спасибо, хорошо, а как у вас дела?». Решил, что он мне задал стандартный вопрос «Как дела?». Ну, бывает. Главное, что на нашу игру пришли генменеджер «Филадельфии», скауты клуба, чтобы посмотреть на нас с Трэвисом Сэнхаймом, который также задрафтован «летчиками». Они приглашали нас в раздевалку «Филадельфии», мы с Сэнхаймом зашли, с нами все поздоровались, помня, что мы были на сборах, что мы проспекты клуба. Там вообще демократическая атмосфера, нет такого: вот звезды, а остальные вообще никто.
– Но по-настоящему войти в коллектив можно будет только после «прописки», когда ты споешь песню для всей команды, а ее ветераны подшутят над тобой, связав шнурки или залив кроссовки майонезом?
– Ну да, это все проделывают только с членами команды, а не кандидатами в нее. Молодежь там учат во всех командах, начиная с юниорских. В прошлом году это пришлось пройти и мне, когда чистил с другими новичками автобус после поездки, загружал-выгружал в него спортивную амуницию. Самая жесть была с одним из новичков нынешнего сезона, когда его личные вещи собрали вместе, положили сверху силикон и обмотали все это двумя рулонами липкой ленты. И все это подвесили в раздевалке. Парню пришлось потом много потрудиться, чтобы разделить свою одежду и обувь.
– Одним из таких новичков «Калгари» является Адам Тамбеллини.
– Он новичок нашей команды, но не лиги. В этом случае подобные шутки неуместны, он это все уже проходил в другой команде, которая была у него первой.
– А то, что он сын бывшей звезды НХЛ Стива Тамбеллини, а ныне генменеджера «Эдмонтона» совсем не учитывалось?
– Абсолютно. Во всяком случае, я ни разу не замечал, чтобы к кому-то было особое отношение потому, что он сынок или чей-то родственник. Тот же Тамбеллини – обычный игрок нашей юниорской команды, который делил с нами все поровну.
Корнаухов, агент, молодежка
– Когда ты пришел в «Хитмен», то там был Павло Падакин. Потом появился белорус Павел Корнаухов. «Хитмен» ориентирован на русскоговорящих?
– Мне кажется, это связано с тем, что мой агент Влад Шушковский очень хорошо себя зарекомендовал в клубной системе, руководство команды ему доверяет, зная, что он приведет в команду хороших новичков. Тем более, что мы помогаем друг другу адаптироваться. Вначале Падакин был для меня «своим» человеком в команде, многое переводя из слов тренера и новых партнеров. Сейчас я был таким же помощником-переводчиком для Корнаухова, даже в большей степени, чем для меня Падакин, поскольку английский он знал совсем плохо.
– За кого собирается играть Корнаухов на национальном уровне?
– Будет решать сам в будущем сезоне. Он уже сыграл за юниорскую сборную России на Мемориале Глинки, но это неофициальный турнир, и там заигранность Корнаухова в счет не пойдет. Этой зимой, я думаю, он будет определяться для себя – играть за родную Беларусь, куда он точно отберется, или попробовать пробиться в более сильный состав российской сборной.
– Этот год станет для тебя последним как для кандидата в молодежную сборную России. Хочешь в состав?
– Очень, но зацикливаться, как в прошлом сезоне, я не буду. В прошлом сезоне Брагин положительно высказался о моей игре, дал определенные задания для меня. В результате я начало сезона посвятил тому, что старался на площадке действовать согласно рекомендациям Брагина, а не в интересах «Хитмен». У меня в голове был чемпионат мира, а вызова из сборной все нет и нет, что меня напрягало. Потом, когда я понял, что в молодежку уже не попаду, у меня сразу пошли очки, я раскрепостился. В ноябре меня выбрали «лучшим игроком» месяца.
– Зато у тебя все складывается достаточно радужно в отношении с «Филадельфией».
– Пока тьфу-тьфу. Я был задрафтован лишь в шестом раунде, и то по везению. Дело в том, что только 30 игр сыграл до травмы, а потом провел 6 матчей в плей-офф, и меня селекционеры «Филли» толком-то и не видели. Более внимательней на нас с Сэнхеймом-старшим тренеры «Филли», которые отвечают за проспектов команды, начали смотреть с начала этого сезона. Причем там два тренера: один смотрит за защитниками, другой – за форвардами. Они посмотрели две наши игры, мы потом сходили на ужин, где нам сказали, что все идет нормально.
Потом к нам начали ездить каждые две недели, куда чаще тренеров других команд НХЛ, чьи задрафтованные хоккеисты выступают у нас. Если не ездят, то смотрят наши матчи в интернете, потом пишут свое мнение по ним. Скажу честно, никакой критики от тренеров «Филли» я пока не слышал. Помимо этого я удостоился похвалы от генменеджера клуба, после чего журналист, который связан с «Филадельфией», взял у меня интервью и написал в местной газете материал. Там было написано, что раунд моего драфта был не самым высоким, но я своей карьерой доказываю, что выбор был сделан не случайно. Фазлеев приложит все силы, чтобы попасть в НХЛ. Второй сезон у него складывается намного лучше, он выходит и в большинстве, и в меньшинстве, и в решающие минуты матчей. Редко бывало, когда команда подписывала хоккеиста с шестого раунда драфта, но в случае с Фазлеевым это может быть исключением. Сейчас он, то есть я, уже второй-третий в списке кандидатур на подписание контракта.
Папа, критика, журналисты
– Так говорили люди со стороны. А какое мнение высказывал главный критик – папа?
– Я ему очень благодарен за то, что он смотрел все игры моего чемпионата. Представляете, ставил будильник на четыре утра, смотрел, потом мы с ним созванивались, детально разбирали игру, после чего он шел на работу. В результате, получается, что весь год недосыпал. Хотя, как мне папа потом говорил, он так втянулся в этот режим, что теперь ему стало скучно, после окончания нашего сезона.
Папа – не мой критик, это человек, от которого я слышу только слова поддержки. Даже в те моменты, когда он хотел, согласно своему игровому опыту, что-то подсказать, посоветовать, он не навязывал мне свое мнение. Дело в том, что хоккей ушел далеко вперед за те 20 лет, как он ушел из профессионального спорта. И какие-то советы из прошлого опыта сейчас просто неуместны, так как мы играем строго по тому заданию, которое составляет нам тренер. Когда папа мне говорил, что в каком-то эпизоде можно было сыграть иначе, я объяснял, что выполнял то, что сказал мне наш наставник. Хотя бывали эпизоды, когда игроцкий опыт отца помогал мне. Например, он посоветовал взять более длинную клюшку. Я долго отнекивался, потому что привык к размерам. Потом взял клюшку чуть длиннее и тут же забросил две шайбы. Причем одну из них только потому, что еле-еле смог дотянуться клюшкой. Будь она короче, гола бы не было. Скажите, а можно я выступлю в роли критика?
– Давай попробуй.
– Вот я очень внимательно в течение всего года читал вашу газету. Вы писали, что Зинэтула Билялетдинов привил «Ак Барсу» скучный хоккей. На мой взгляд, Билялетдинов дает результат. Если он будет, играя в веселый хоккей, пролетать мимо плей-офф, неужели это кого-то устроит? Не устроит, в том числе, самого Билялетдинова. Мы в юниорской команде ни разу не проиграли сопернику из-за того, что он сильнее нас. Поражения были только потому, что не выполнили тренерские установки.
Или того же Александра Бурмистрова критиковали за то, что не забивает. Неужели кто-то думает, что это положение его устраивает? Когда у меня была голевая «засуха», я что только не передумал, как только себя не грыз. И Бурмистров, тем более, в родном городе, наверняка, не может спокойно относиться к тому, что у него что-то не складывается в игре.
У нас о хоккее пишут люди, многие из которых в хоккей и не играли никогда. А в Канаде работают сотрудники СМИ с куда более глубоким пониманием игры. К тому же, я заметил, в интервью там задают вопросы, а не пытаются при этом высказать свое мнение.
– Молодым игрокам объясняют, как надо общаться с журналистами?
– Да, с нами ведется определенная, очень правильная работа. Чтобы не попадаться под прицел желтой прессы нужно вести себя достойно. Не давать людям повода тебя осуждать и обсуждать. У нас в юниорской команде у всех есть Twitter, инстаграмы и есть определенный человек, который советует, как их вести. Потому что можно сглупить на 5 минут, поместить в открытом доступе какую-то ерунду, ее скопируют, и она разлетится по всему миру. И все, тебя «сожрали»! В общественные места мы тоже ходим, понимая, что находимся под прицелом общественности. Нам всегда внушают, чтобы мы помнили, что представляем в городе не сами себя, а «Хитмен», а это не просто команда, а целая организация.
Украина, Сабантуй, Хузина
– Возвращаясь к итогам сезона «Хитмен». Ваш соперник по финалу «Брендон», судя по фамилиям игроков, на четверть состоит из хоккеистов, чьи предки родились на Украине – Климчук, Тарасюк, Гаврилюк, Лисовой, Папирный…
– Только канадцы называют их через «А» – Климчак, например. Вот вы нашли людей с характерными фамилиями, у нас тоже есть такой игрок Тварински, у него бабушка из Украины. А у нас есть еще Хармсворт, Шилдс, чьи предки – выходцы с Украины. У меня сосед по дому по фамилии Зипп оттуда же. В Канаде огромное количество украинцев, не знаю, по какой причине их предки переехали туда. Впрочем, там и русских хватает. Меня и на трибунах поддерживали по-русски, и на автограф-сессии подходили общались. Я вам больше скажу. Звонит на днях телефон, и женщина начинает объяснять, что она подходила ко мне за автографом, а телефон ей дала одна наша общая знакомая, которая ведет на местной радиостанции, которая является международной, «Час русского радио». И звонившая мне женщина пригласила меня, куда бы вы думали?
– На чемпионат мира по водным видам спорта в Казани?
– На Сабантуй! Он должен был состояться в Калгари 14 июня, туда были приглашены какие-то дипломаты, даже на уровне посла. И они хотели видеть на канадском Сабантуе меня, и Наиля Якупова. Я думаю: «абау!». Потом я выяснил, что в Канаде есть татарская диаспора.
– Куда, помимо Якупова и Фазлеева, могла бы войти еще Рената Хузина – чемпионка мира по синхронному катанию.
– Да, слышал, что она выиграла клубный чемпионат, выступая за канадскую команду. Когда я только переехал в Канаду, дядя Рустем и тетя Рамиля звонили моим родителям. Интересовались, как в Канаде житье-бытье? Тогда уже задумываясь о том, чтобы отправить туда дочь на обучение в университете и выступления в местной команде по синхронному катанию. Насколько я знаю, она сейчас живет в Торонто, далековато от меня, в четырех часах лета.
Арена, сборная СССР, грядки
– В Калгари один дворец спорта на две команды. Я слышал, что вы один из матчей плей-офф начинали в гостях, несмотря на преимущество своей площадки. Все потому, что «Сэддлдоум» в это время был занят «Калгари Флеймс».
– Да, это было во втором раунде. Мы стартовали в гостях, но потом два матча подряд сыграли дома, и уже к третьему матчу вернули себе преимущество родной площадки.
– Калгари является столицей зимней Олимпиады 1988 года. Тогда для хоккея были задействованы сразу три арены – «Сэддлдоум», а также арена Дэвида Бауэра и «Стампид Коралс».
– Вот про «Стампид Коралс» могу сказать. Это старый дворец спорта Калгари, который стоит напротив «Сэддлдоума». Он вмещает примерно столько же, сколько «Татнефть-Арена». Мы там иногда тренируемся, когда основная арена занята. Но играть в ней, даже, если «Сэддлдоум» занят, никому и в голову не придет. Все-таки, дворец в 20 тысяч и в три раза меньше – это совершенно разные арены. Там, кстати, висят фотографии с олимпийских баталий 1988 года, в том числе, чемпионов – советских хоккеистов.
– А как используются другие спортивные арены олимпийского Калгари-88? В Кэнморе проходили соревнования по биатлону, в Накиске – горнолыжные старты, в знаменитом «Овале» впервые под крышей конькобежцы разыграли олимпийские награды.
– Вот вы говорите – знаменитый, а я о нем даже не слышал. Интересно, кстати, поспрашиваю потом о судьбе олимпийских объектов. Хотя, если честно, мне кажется, что тот же «Овал» просто демонтировали. О той Олимпиаде в Калгари напоминает площадка, на которой проводились соревнованиям по прыжкам с трамплина, на которой сейчас располагается горнолыжный курорт.
– Каковы планы на будущее?
– Пока отдохнуть дома. Меня агент Влад Шушковский приглашал отдыхать на Кипр, у него там дом, но я сказал – хочу домой. Хочу на дачу, на грядках покопаться, родителям помочь. С удовольствием занимался на даче садово-огородными делами. Общался с соседями. Там, правда, тех людей, которые с детства были соседями, стало поменьше. Дядя Рустем Кашапов дачу продал, Гудожниковы тоже продали. Писаревых, когда я приезжал, на месте не было. Я еще хотел с ветеранской командой «Ак Барса» поехать в Москву на турнир, но мы тогда играли финал в Канаде. «Барсы» в этом году собрали и тех, кто играет сейчас, и тех, кто раньше выступал там – Вячеслав Рахин, Ильдус Хуснуллин, очень хорошо съездили.
– Проиграли в матче за третье место, правда. Папа не расстроился?
– Он больше расстроился, что ногу потянул. А то, что проиграли? Не все же выигрывать. То, что они ЦСКА уступили в группе – так это объяснимо. В соперниках были звезды мирового хоккея. Но главное на таких турнирах – общение. Так вот, я приехал на дачу и уже там пообщался с дядей Славой Рахиным, другими, знакомыми мне с раннего детства, людьми. Мне нравится в Канаде, но даже сам вид родных березок меня радует. Не поверите, когда мы проиграли финал в лиге, я был расстроен, но в глубине души понимал, что я быстрее приеду в Казань. Настолько это меня взволновало, что я ни минуты не спал за 12 часов в автобусе, который вез нас из Брендона в Калгари.
Что касается хоккейных планов, то с 6 июля будет хоккейный лагерь «Филадельфии», потом я вернусь в Казань, потренируюсь и в конце июля, дай Бог, жду приглашения в состав молодежной сборной. Все-таки у меня последний год, когда могу сыграть по молодежке. Там с 1 по 10 августа намечены товарищеские игры в Калгари. То есть, если возьмут в сборную, то я, отыграв в Калгари, там и останусь, готовиться к сезону в «Хитмен».
ДОСЬЕ «БИЗНЕС Online»
Дата рождения: 7 января 1996 года
Место рождения: Казань
Карьера: «Ирбис» (Казань),«Барс» (Казань) – 2012/13; «Калгари Хитмен» – 2013-2015.
Достижения: серебряный призер чемпионата мира среди юниоров (2013), на драфте КХЛ-2013 под 9-м номером выбран «Ак Барсом», на драфте НХЛ-2014 под 168-м номером выбран «Филадельфией».
Джаудат Абдуллин / БИЗНЕС Online
Фото: instagram.com/whlhitmen, ak-bars.ru/Вадим Китаев, Gettyimages.ru/Derek Leung, Len Redkoles/NHLI, hlinkamemorial.cz, Global Look Press/Mike Drew/ZUMAPRESS.com
– Да, с нами ведется определенная, очень правильная работа. Чтобы не попадаться под прицел желтой прессы нужно вести себя достойно. Не давать людям повода тебя осуждать и обсуждать. У нас в юниорской команде у всех есть Twitter, инстаграммы, и есть определенный человек, который советует, как их вести. Потому, что можно сглупить на пять минут, поместить в открытом доступе какую-то ерунду, ее скопируют, и она разлетится по всему миру. И все, тебя «сожрали»! В общественные места мы тоже ходим, понимая, что находимся под прицелом общественности. Нам всегда внушают, чтобы мы помнили, что представляем в городе не сами себя, а «Хитмен», а это не просто команда, а целая организация
Настоящий татарский малай, алга Радель!
Удачи с летчиками
После чего, уже в финале Кубка Эда Чиновета Келоуна смяла Брендон 4:0.