5 мин.

Кинорулетка: Хэдвиг и злосчастный дюйм

212

Я редко выдвигаю на кинорулетку фильмы, которым поставил на сайте кинопоиск меньше 9 баллов. Точнее, до настоящего момента, я никогда этого вообще не делал. Ведь всё-таки хочется делиться любимыми, особо поразившими фильмами. Однако "Хэдвиг", о котором у нас пойдёт сегодня речь, не являясь, на мой взгляд, каким-то выдающимся кинополотном, тем не менее именно тот фильм, который хочется показать другим и спросить: "ну как?". Не потому что он эпатажен, вульгарен, рокенроллен, а скорее наоборот, потому что он, вопреки своей эпатажности, вульгарности и рокенролльности в конечном итоге оставляет после себя очень светлое ощущение. Что, опять же,  особенно удивительно, учитывая какие приемы и какие образы использовали создатели этого произведения.

Вообще, изначально "Хэдвиг и злосчастный дюйм" это так называемый офф-бродвейский мюзикл. Off-broadway - так называют в Нью-Йорке малые театральные площадки, с вместимостью до 500 человек. Либретто для него в 1998 году написал молодой музыкант энтузиаст Джон Кэмерон Митчелл, а лирику и музыку тогда ещё малоизвестный композитор Штефен Траск. Митчелл же и играл Хэдвига в самой первой постановке, которая внезапно просто взорвала нью-йоркский театральный мир. В том же году "Злосчастный дюйм" получил престижную в мире мюзиклов награду Оби, и престижную во всём остальном мире награду Тони. Скандальный спектакль очень быстро обрёл популярность и начал обрастать "последователями". На данный момент существует более 50 версий постановки "Хэдвига", которые идут по всему миру, от Перу до Японии. А в нью-йоркской постановке роль Томми Гонозиса играет Нил Патрик Харрисон

Ничего удивительного, что уже в 2001 году, через год после прекращения проката оригинальной версии мюзикла в театре, на свет появилась и его экранизация. Снимал её, опять же, Джон Кэмерон Митчелл, и он же, опять же, и исполнил в ней главную партию. 

Тут, в первую очередь, Митчеллу стоит сказать спасибо, что мюзикл вышел в формате инди-кино. Взяв у спонсоров относительно небольшой для киномюзикла бюджет, он сохранил в кинопостановке всю гаражную прелесть и независимость оригинала. Фильм несильно его обогатил, зато принёс в копилку наград берлинского серебряного медведя. Впрочем, тут удивляться не надо: если где-то какой-то мужик напяливает на себя женские колготки, значит где-то неподалёку в кустах уже сидят наяривающие друг другу члены жюри берлинского биеналле (надеюсь, Ральф оценит эту строчку). А вот то, что золотой глобус тогда отошёл не Митчеллу, а Джину Хэкману, немного обидно.  

Ладно, что ещё вам такого рассказать интересного об этом фильме. Ну, наверное, о стилистике было бы неплохо. "Хэдвиг" это рок-мюзикл, ориентированный, в первую очередь, на глэм направленность. Он старается держаться в жанровых рамках Дэвида Боуи, Игги Попа, Лу Рида, которых Хэдвиг в фильме сам называет своими кумирами.

Ещё, безусловно, интересен тот факт, что образ Хэдвига Митчелл "снял" с реально существовавшего персонажа: гея-немца-проститута, который какое-то время работал нянечкой в доме, где Митчелл вырос. Митчелл, кстати, сын военного офицера, чем какбе вообще совсем не палится ;)

На этом я пожалуй, остановлю эту историю "почему вам надо посмотреть это кино" и кратенько перейду к рассказу о самом кине. Так что АТТЕНШИОН ниже могут быть (и обязательно будут) спойлеры, имейте в виду. 

Когда я включил "Хэдвига" впервые, то сразу испытал лёгкий шок. В первые десять минут меня несколько раз посещали мысли о том, что, в общем-то, ещё не поздно выключить. Однако прежде чем я успел свернуть плеер, фильм счастливо успел добраться до второго музыкального номера: композиции Origin of love. Эта песня не только красива сама по себе, отчего до сих пор нередко гостит у меня в плеере, но в ней ещё и очень крутая лирика. Настолько крутая, что я сразу резко полюбил фильм и досмотрел его на одном дыхание не открываясь.

В Хэдвиге, в общем-то, нет никакой особой загадки. Весь сюжет раскрывается самым простым и понятным способом: монологами лирического героя, который сам всё весьма отчётливо, доходчиво и откровенно рассказывает. Все смысловые и образные завязки фильмы сполна раскрываются в первых двух песнях. Берлинская стена, как символ разобщённости, корявая половая ориентация как один из символов одиночества, и всё вокруг как бесконечная дорога из жёлтого кирпича к шарлатану из Изумрудного города. Origin of love, в общем-то, разом создаёт всю внутреннюю мифологию фильма, а дальше нам просто нужно проследить за нехитрым сюжетом, ведущим главного героя прямиком в Отель Одиночество. Пожалуй, единственной загадкой фильма остаётся только его открытый финал. Но и он здесь более чем логичен - жизнь с титрами не заканчивается. 

Образ Хэдвига, гея-трансексуала, получился у Митчелла внезапно весьма трогательным. С ним, по сути, случилось столько грязи в его жизни, что больше и придумать нельзя, а Хэдвиг всё равно большую часть времени умудряется оставаться персонажем светлым и даже симпатичным. Он не отталкивает своей вульгарностью, он непротивен, он ничего не пропагандирует, ничего не навязывает, ничем не бравирует. Это просто такой вот странный "чувак", изъезженный жизнью вдоль и поперёк, и который, как и абсолютно все вокруг, просто хочет быть в конце концов счастливым. Такая подача столь колоритного персонажа подкупает. Помните, у Ван Сента был такой нашумевший фильм "Милк". Так его смотреть мне было в своё время безгранично противно. Такая циничная гей-агитка. В "Хэдвиге" же Митчелл, сам являющийся открытым геем, просто пытается рассказать историю: историю одного конкретного человека. И тот факт, что человек этот является лицом нетрадиционной сексуальной ориентации - не несёт в себе никакого дополнительного подтекста. Ну а то, что для этой истории Митчелл выбрал язык музыки, самый выразительный из всех доступных человеку языков, лишь добавляет всему действу вистов и... определённой чистоты. Хэдвиг не стучится в сердца зрителей слезами, пафосом, жалобами, только лишь громкой и откровенной рок-музыкой. И вместо раздражения и неприязни, в конце, повторюсь, остаётся лишь эта самая светлая грусть. Ведь по-большому счёту в самых главных своих вопросах и устремлениях Хэдвиг ничем не отличается от самых рядовых и обычных людей, и все, что мучит его, точно также мучит и нас всех.