Заводной Кокорин
Ну, что же теперь, а? Компания такая: я, то есть Алекс, и два моих druga, то есть брат и Мамайчик, причем Мамайчик был и в самом деле парень темный, в смысле glupyi, а сидели мы в кафе Na Arbate, шевеля mozgoi насчет того, как бы похмелиться. Это было zavedenije, где давали «кофе-плюс», хотя мы уже и запамятовали, что это за zavedenija, мы привыкли к Monaco и shampanskoe: конечно, нынче ведь все так скоро меняется, забывается прямо на глазах, всем plevatt, даже книг никто сейчас не читает.
Карманы у нас ломились от babok, а стало быть, к тому, чтобы сделать в кафе toltshok какому-нибудь старому hanyge, obtriasti его и смотреть, как он плавает в луже крови, ничто нас, в общем-то, особенно не понуждало, как ничто не понуждало и к тому, чтобы дать pizdy какому-нибудь случайному прохожему, а потом rvatt kogti и ждать govna в комментариях. Однако недаром говорится, что деньги это еще не все.
Каждый из нас троих был prikinut по последней моде - я был в балахоне gucci. В общем, в кафе мы нашли то, что искали, – маленький zhlob, с которого уже можно было начать день. Нам попался солидный uzkoglazyi, немощный такой tshelovek в галстуке, пытающийся разинутым hlebalom заставить нас замолчать.
В общем, podrulivajem к нему, все аккуратно, и я говорю: «Извиняюсь, бллин». А потом ebashu его стулом прямо в hlebalo. Самое время rvatt kogti.
Паки-Паки, иже херувимы!" А то в новостях не успел поделиться этими гениальными каламбурами, хоть здесь блесну