«Мы в 90-е просели, а Европа и Австралия рванули». Чем дышит русский парус
Вячеслав Самбур поговорил с одним из сильнейших русских яхтсменов.
Для русского парусного спорта последний месяц получился, возможно, самым громким и насыщенным в современной истории. На Играх в Рио Стефания Елфутина принесла России первую с середины 90-х медаль, а в начале сентября Санкт-Петербург принял этап престижной Extreme Sailing Series.
Гонки на катамаранах с подводными крыльями класса GC32 проходили в удобном «стадионном» формате – в паре десятков метров от берега, в декорациях Петропавловской крепости, стрелки Васильевского острова и Дворцовой набережной.
Один из сильнейших русских яхтсменов, баковый Gazprom Team Russia Алексей Кулаков – о парусном спорте России и этапе Extreme Sailing Series в Санкт-Петербурге.
– Парусным спортом занимаюсь с шести лет – как всех куда-то приводили, так и меня отец за ручку привел, он сам был яхтсменом. Когда я начал тренироваться – он наблюдал, помогал. А потом я решил: почему бы тут не остаться?
Это было во Владивостоке, я там родился и живу. Яхта «Оптимист», небольшая акватория для начинающих – закрытая. Там никуда не могло унести, кроме как на берег, поэтому не страшно. Кто постарше – выходили далеко.
В чем была проблема – сезон только четыре месяца. Потом залив замерзал, а делать-то что-то надо. Я параллельно занимался баскетболом, легкой атлетикой. Был момент, что с парусом в принципе завязал, погрузился в учебу. А потом ребята сказали: слушай, ну ты нам нужен. Мы поехали на одни соревнования, другие, третьи. Потом меня пригласили в профессиональную команду, попал в молодежный профессиональный экипаж. В Gazprom Team Russia уже третий год.
– В этом году прошел большое испытание – для участия в другом проекте требовалось похудеть на 10 кг. Это притом, что я и так был в нормальной спортивной форме, без лишнего веса. Очень серьезный вызов, много всего пришлось сбросить. Путь от 86 кг до 76 отнял три месяца. Последний раз 76 кг я весил, когда мне было 17 лет – сейчас мне 30.
Сам себе разработал план по питанию и постепенно увлекся этим. С декабря придерживаюсь определенных вкусовых привычек: как, что, сколько и в какой момент можно съесть. Когда три месяца живешь по такому плану, организм сам перестраивается, теперь уже лучше ничего не менять. Проще так, что один раз сорваться и начинать все заново.
Я бы не сказал, что в парусе это необходимость. Кто-то в команде может позволить себе чипсы, колу – я нет. Алкоголь? Зависит от количества. Бокал красного сухого вина, кружка светлого пива – это допустимая норма. Если выпиваешь больше, форма отбрасывается на месяц назад. Решаешь за себя сам, но на катамаране всегда надо отдавать 150%.
***
– Когда кто-то в плохой форме – на гонке сразу видно. Отключается мышление, координация, скорость. Если не хватает скорости выполнить маневр, яхта идет медленнее. Если страдает координация, то можешь получить травму.
Но даже суперподготовленный человек не может какие-то действия выполнить один. Крутить ручку на лебедке можно 10 минут, можно 3 – зависит от передачи и от участия команды. Тут главное, вовремя смениться. А когда у тебя пульс 180, ты даже попросить смениться не можешь.
В парусе нужно быть одновременно сильным, быстрым и выносливым. Тем не менее, возрастных людей тут тоже хватает. В Рио на катамаране (правда, не таком сложном, как в Петербурге) выиграл человек, которому 55 лет. В его пользу опыт – какие-то вещи он делал тысячу раз, а его соперники сто. Важна мышечная память, важно знать свои возможности.
– Чем старше становишься, тем лучше ощущаешь, какой это риск. У молодых не всегда есть понимание опасности – им прикольно чувствовать скорость, экстрим.
Самые сложные гонки – как раз стадионные, когда ты ограничен в пространстве. Это не бобслей, где ты понесся и уже после финиша оттормозился. Здесь одна ошибка, зацепился пером – и все, лодка клюнула, ты на берегу сидишь. Чаще всего травмы так и получают, ударяясь обо что-то.
Вторая травма, связанная именно с этими катамаранами. Тут не жесткая палуба, а трамплин. Когда бегаешь с места на место, трамплин уходит из-под ног – отсюда подвывихи коленей, голеностопов. А то, что постоянно находишься на холоде, скажется попозже – начнется артрит, все остальное. От этого не застраховаться.
– У нас в трансферах многое построено на личных отношениях, я переходил из команды в команду просто по договоренности. Пригласить могут в любой момент. Как? Пишут в фэйсбук или на почту: здравствуй, дорогой друг, нам нужен человек, ты свободен на эти даты? Как правило, зовут на одну регату.
Обычно есть основной проект, а если появятся сторонние – это хорошо. У меня бывало три проекта одновременно: ЧМ в одном классе, сразу же ЧМ в другом и потом еще какие-то старты.
Если в команде есть хоть один иностранец, то вся речь – на английском. Международный язык, парусная терминология удобная, короткая. У меня проблем нет – второе высшее образование с английским, изучать начал еще в 7 лет, спасибо родителям.
***
– Как выглядит наша теория. После гонки короткий брифинг, утром просмотр видео и разбор ситуаций. Плюс анализ прогноза погоды. Чем точнее прогноз, тем больше у тебя шансов. Даже изобретены устройства, которые видят приближающийся ветер: какой придет, откуда, когда уйдет?
Но на короткой дистанции, как в Петербурге, прогнозы играют меньшую роль – у тебя есть прогноз и реальность: порывы, направление. Длинные дистанции в этом смысле честнее, там меньше случайностей. Тут кто-то форточку в Зимнем дворце открыл – и ты полетел. Это утрированно, конечно, но между домов продувает, это влияет на гонки.
Такой формат тоже нужен – гонки короткие, за счет этого воспринимаются проще. Хотя для несведущего мало понятного: пронеслись туда, потом обратно – что происходит?
– Парусным спортом в России увлечен 1% населения. В Новой Зеландии – 50%. Другие 50% – регби. В Новой Зеландии население два миллиона человек, но в каждой команде есть хотя бы один новозеландец. У нас двое.
Хочется, чтобы в парусе было больше молодежи. Я вспоминаю, как мы начинали. Не хватало матчасти, а та, которая была – совсем допотопная. Получилось так, что Россия в 90-е просела, а Европа и Австралия рванули.
Сейчас у молодежи все есть, им не надо шкурить, красить, белить – все уже готово. Но они почему-то не задерживаются. Сначала интерес пропадает у родителей, потом у детей. Что отталкивает? Дома за компьютером проще. Хотя многое зависит от тренера, который тоже может оттолкнуть.
Фото: oct.opusdme.com/Lloyd Images
