Стоп-кран после двенадцати. Мистические дебюты тренеров «Локомотива»
Двенадцать число непростое. Им измеряются апостолы, месяцы, да и шампанское, говорят, гусары заказывали дюжинами. После двенадцатого удара твоя голова превратится в тыкву, говорила фея Золушке. Та поверила ей на слово и вовремя свинтила с мероприятия, не забыв оставить принцу туфельку – мобильников тогда не было.
Последние тренеры в новейшей истории "Локомотива", разумеется, люди разумные, да и на Золушку никто из них не похож, но слишком многое их связывает с числом двенадцать.
Их неприятности начинаются как раз после двенадцатого тура.
Первые шаги для почти любого тренера железнодорожников есть время успехов и похвал, благостное, как святочный рассказ. Но потом фильм меняет жанр, а в суховатых статистических выкладках картина приобретает мрачновато-мистческий оттенок.
Жозе Коусейро взял в этих самых двенадцати тридцать очков. Неслабая скорость, не правда ли? Потом, однако, начались перебои с топливом, которые наложились на специфику переходного чемпионата. В результате седьмое место, чемодан, самолет и Португалия.
Сменивший его Славен Билич тоже поначалу «врубил рок в этой дыре» - за первые все те же двенадцать шагов процент набранных очков (58%) хоть и не поражал воображение, но обнадеживал, тем более, что бэкграунд у хорватского тренера был явно круче его предшественника. Увы и ах – удручающий итог в виде девятого места, худший результат в новейшей истории клуба. Ни до, ни после так плохо Билич не работал.
Импозантный Миодраг Божович почти развеял скепсис, порожденный своим назначением на должность очередного рулевого - на той же дистанции взял двадцать три очка и даже выиграл в туре тринадцатом, чем обнадежил болельщиков и судя по всему, разозлил Фортуну. Ибо потом последовали три поражения подряд и проторенный предшественниками маршрут в район середины таблицы.
Теперь вот Черевченко. Он вообще с места рванул по чемпионскому графику, двадцать семь очков, когда такое было. А потом пришел тринадцатый тур.
Какой-то кинотеатр повторного фильма.
«Мы выросли в поле такого напряга, что любое устройство сгорает на раз», пел Борис Гребенщиков.
Может и правда есть в паровозной конструкции загадочный таймер стоп-крана, как в ЗИЛ-130 был ограничитель максимального числа оборотов коленвала? И скрывается в локомотивском замке некая тайна, загадочный элемент, сбивающий дыхание тренерам после условного часа?
Или все это не более чем простые совпадения, что нам в ближайшее время и докажет восьмой машинист Ольги Смородской?
P.S. Да, Кучук. Тот шел ровно и по расписанию. Исключение, подтверждающие правило – такие фразы очень удобны для искателей мистических совпадений вроде меня.
Провести эту черту тренеру будет тяжеловато. Желаю ему в это удачи, справится, значит у Локо все будет хорошо.