8 мин.

Кирилл Кулаков: «Непрофильный актив: почему государство должно прекратить финансировать профессиональный футбол»

Руководитель бизнес-школы RMA Кирилл Кулаков объясняет Forbes, как принципы рыночной экономики помогут вывести из кризиса российский клубный футбол. 

Почему посещаемость игр Российской футбольной премьер-лиги (РФПЛ) — в среднем 11400 зрителей на матче в сезоне 2016/17 — значительно уступает не только показателям пяти топовых европейских лиг, но и чемпионату MLS во вроде бы «нефутбольных» Штатах (21600 человек), и второй немецкой бундеслиге (21300), и чемпионшипу (второй английский дивизион, около 18000)?

Почему 3-летний телевизионный контракт английской премьер-лиги стоит £5,13 млрд, а РФПЛ выручает от продажи своих медиаправ всего $30 млн за сезон — во много раз меньше, чем, например, турецкая cуперлига (€600 млн) или румынская лига 1 (€200 млн)?

Почему в ежегодно составляемом Forbes рейтинге самых дорогих футбольных клубов мира ­(в этом году лидирует «Манчестер Юнайтед» — $3,69 млрд) нет ни одного российского клуба?

Каждый из этих вопросов можно разобрать по отдельности, но у такого удручающего положения дел есть главная причина – российский профессиональный футбол живет не по законам рынка и в значительной степени контролируется государством.

Российский футбольный союз (РФС), формально «общественная организация», но находящаяся в зависимости от государства, в полном противоречии с мировой практикой активно вмешивается в дела премьер-лиги, фактически диктуя ей правила существования. Наиболее ярко это вмешательство проявляется в вопросах лимита на легионеров, составления календаря на сезон, продажи телеправ и других. 

Именно государство, одобрив создание монополиста «Матч ТВ», фактически ликвидировало конкуренцию на рынке спортивного телевидения (раньше за право показывать матчи чемпионата России соперничали общедоступный канал «Россия 2» и работавший по системе платной подписки «НТВ+»), но ситуация, по странному стечению обстоятельств, не привлекла к себе внимания Федеральной антимонопольной службы (ФАС). Это лишило права выбора телезрителей и прямо отразилось на сокращении доходов РФПЛ от реализации медиаправ — лига теперь вынуждена соглашаться на любые условия единственного вещателя.

В 2012 году «НТВ+» выкупила права на показ матчей двух чемпионатов России, заплатив РФПЛ по $50 млн за каждый сезон, то есть в полтора с лишним раза больше, чем лига получает теперь.

Подчеркну: в ведущих футбольных лигах Европы именно деньги от реализации телеправ являются крупнейшим источником дохода клубов. В России сейчас это невозможно по определению. Конечно, коррективы в стоимость медиаправ РФПЛ вносит общая ситуация в экономике, с 2012 года изменившаяся не в лучшую сторону. И тем не менее, факт остается фактом: почти во всех европейских лигах новые телесделки по стоимости превосходят предыдущие, а в России – наоборот.

При этом государство продолжает финансировать профессиональные футбольные клубы — практика, которой нет больше нигде в мире (кроме, разве что, наших ближайших соседей — Казахстана и Белоруссии) и в таком виде не было даже в СССР.

Да, государственным тогда было абсолютно все, а профессионального спорта как бы и вовсе не существовало, но все-таки деньги, выделяемые на содержание спортивных, в том числе футбольных клубов, шли не напрямую из бюджетов республик, краев, областей и городов, а поступали от министерств (ЦСКА, СКА(Ростов-на-Дону) — Министерство обороны, динамовские команды  — МВД, «Локомотив» — МПС), заводских предприятий («Торпедо», «Зенит», «Днепр», «Металлист»), профсоюзных организаций («Спартак», «Крылья Советов», «Нефтчи»), и так далее.

И это в стране, где где средняя месячная зарплата работников бюджетной сферы составляет около 30 000 рублей, а средняя пенсия — 13 700 рублей. Разве в такой ситуации государство имеет моральное право содержать клубы, чей годовой бюджет исчисляется десятками миллионов долларов, а зарплаты игроков сотнями тысяч, а то и миллионами в конвертируемой валюте?

Тем не менее, эта практика сохраняется: в сезоне 2017/18 из 16 команд РФПЛ более половины находятся на гособеспечении и, по разным оценкам, имеют бюджеты в диапазоне от €6 млн (СКА, Хабаровск) до €55 млн («Рубин», Казань — до недавнего времени финансировался в основном из бюджета Республики Татарстан, весной 2017-го управление клубом перешло к холдингу «ТАИФ»).

Реклама 18+

Впрочем, моральный аспект — лишь одна сторона вопроса. Другой стороной является абсолютная неэффективность госдотаций. Наиболее наглядно это проявляется в сопоставлении двух клубов, частного и государственного, из одного города — «Краснодара» и «Кубани». Первый, основанный всего 9 лет назад, поступательно двигался вперед, дорос до РФПЛ (высшее достижение — 3-е место в сезоне 2014/15) и еврокубков, построил собственный 30-тысячный стадион, один из лучших в стране (стоимость — примерно €200 млн), и футбольную академию, которая с учетом 25 филиалов по всему Краснодарскому краю является одной из крупнейших в Европе.

Второй, имеющий куда более продолжительную историю и поначалу гораздо большее количество болельщиков, в своем предпоследнем сезоне в РФПЛ (2014/15) отличился увольнением тренера Виктора Гончаренко (сейчас в ЦСКА), когда команда шла на 5-м месте (в итоге «Кубань» закончила чемпионат 10-й). Годом позже клуб подписал немолодых и весьма высокооплачиваемых Романа Павлюченко, Андрея Аршавина и Евгения Селезнева, но это не спасло команду от вылета из премьер-лиги. В настоящее время «Кубани» грозит банкротство и утрата профессионального статуса — долги, в том числе по зарплате игрокам и сотрудникам, превышают 2 млрд рублей, 15 августа клубу была запрещена регистрация новых футболистов.

Что делать?

Чтобы исправить ситуацию в российском футболe, необходимы реформы, причем срочные. Первое: нужно полностью разграничить полномочия РФС и профессиональных футбольных лиг. Союз должен отвечать за подготовку сборных, развитие детско-юношеского футбола, за популяризацию вида, а все вопросы внутренней деятельности лиг (включая регламент, календарь, лимит легионеров, медиаправа и прочее) они должны решать самостоятельно, с участием представителей всех клубов. Так происходит, например, в Англии.

Второе: принять закон о запрете бюджетного финансирования профессиональных спортивных (в том числе футбольных) клубов и обозначить конкретные сроки для перехода к частному футбольному хозяйству: один год — в РФПЛ, два — в Футбольной национальной лиге (ФНЛ), три — в Профессиональной футбольной лиге (ПФЛ). Вероятное после этого сокращение количества клубов не должно пугать. Возможно, в РФПЛ останется 8 команд вместо нынешних 16 — в этом случае решением проблемы станет проведение чемпионата в четыре круга.

Третье: разработать и ввести в действие систему мер по стимулированию потенциальных собственников футбольных клубов, максимально полно используя в этих целях наследие чемпионата мира 2018.

Чтобы быть привлекательным для потенциального инвестора, клуб должен располагать собственной инфраструктурой. В России сейчас этим могут похвастаться очень немногие. Собственные стадионы и тренировочные базы имеются лишь у частных клубов («Спартак», ЦСКА, «Краснодар»), а вот команды, финансируемые из госбюджета, играют на аренах, находящихся, как правило, в муниципальной собственности.

Изменить эту ситуацию можно, передав новым владельцам команд в безвозмездное оперативное управление минимум на 10 лет арен, построенных к чемпионату мира 2018.

Западный опыт свидетельствует, что содержание стадионов такого класса обходится примерно в €3-5 млн в год, а доход может превышать €100 млн («Альянц Арена», например, ежегодно приносит «Баварии» порядка €110 млн). Разумеется, в России, с учетом нашей специфики, эти цифры будут не столь впечатляющими, однако передача стадионов, построенных к чемпионату мира, в частные руки наверняка, с одной стороны, повысит интерес к футболу со стороны бизнеса, а с другой, избавит государство от расходов по их содержанию. В конечном итоге это поможет сохранить наследие чемпионата и предотвратит развитие ситуации по южноафриканскому и бразильскому сценарию, когда недавно построенные сооружения приходят в упадок из-за отсутствия у государства средств на их содержание.     

Следует понимать, что для развития футбола в стране важно не количество клубов, а их качество, а его может обеспечить только частный собственник. Только он будет кровно заинтересован в том, чтобы у клуба росло количество болельщиков, чтобы реально улучшались стандарты их обслуживания, чтобы в клуб приходили коммерческие партнеры. Только топ-менеджмент частной команды будет всерьез озабочен тем, чтобы под его началом работали современные, компетентные, эффективные сотрудники.

В бюджетных клубах задачи, как правило, другие. Там не нужно зарабатывать — нужно «осваивать», и это освоение чревато расцветом коррупции. Тут уместно вспомнить историю банкротства владикавказской «Алании» (собственник – правительство Республики Северная Осетия) в 2015 году, которое случилось в результате накопления миллиардного долга и сопровождалось вскрытием подозрительных трансферных схем и уголовным преследованием одного из топ-менеджеров по обвинению в растрате.

Компетентные люди в руководстве бюджетных клубов не особенно–то и нужны, нужны в первую очередь «свои». Возможности собственных «сверхплановых» заработков клубом такие «менеджеры» игнорируют, опасаясь, что продемонстрируй они способность зарабатывать самостоятельно, им могут урезать бюджетное финансирование.

Реклама 18+

Будет хорошо

«Развод» российского государства с профессиональным футболом будет выгоден и государству, и футбол. Первое таким образом избавится от расходов на содержание непрофильного актива (сейчас, по самым скромным подсчетам, только на содержание клубов РФПЛ государство тратит €200 млн в год) и сможет перенаправить эти средства на решение многочисленных социальных проблем.

Отправившись в свободное рыночное плавание, российский футбол, убежден, в скором времени выйдет из затянувшегося кризиса, а РФПЛ в течение 5 лет окажется в первой десятке самых экономически развитых мировых чемпионатов.

Напоследок еще одна история о том, насколько эффективным может быть менеджмент футбольного клуба, живущего исключительно за счет собственных заработков. В немецком городе Аугсбург, где наши студенты проходили стажировку, есть одноименный футбольный клуб — частный, как и все немецкие клубы. Так вот: каждому новорожденному в Аугсбурге клуб присылает набор подарков, куда, среди прочего, входит соска с клубной эмблемой, а каждому первокласснику — брендированные тетради и письменные принадлежности. При населении города в 270 000 человек и вместимости стадиона в 30 600 зрителей, средняя посещаемость домашних матчей «Аугсбурга» равна без малого 30 000. Хотя, казалось бы, при чем здесь соски?