По прозвищу Борман. Самый эпатажный тренер 90-х в России: привез первых бразильцев, вываливал в раздевалке кучу денег
Нижний Новгород близок к возвращению в Премьер-лигу. На этот раз в в обличии одноименного клуба, с прекрасным стадионом, оставшимся в наследство с ЧМ-18 и с лучшим бомбардиром Александром Сапетой. Это далеко не первая реинкарнация футбола в Нижнем, и даже не первый клуб с названием «Нижний Новгород». История той команды закончилась в стыках в дерби с «Волгой» c последующим симбиозом в пользу победивших. После этого и «Волга» канула в лету, успев подарить нам много интересных историй, в виде легендарной пары форвардов Сычев-Булыкин, загадочного Ромео Кастелена, и, конечно, Алексея Сапогова, отправляющего кассеты со своими голами в Турин. Но никто так и не смог превзойти в своем влиянии на футбольный фольклор легендарного тренера нижегородского «Локомотива» Валерия Овчинникова, более известного как «Борман» - одним из самых ярких персонажей футбольной России 90-х.
Сборы в «Освенциме», игроков тошнило от постоянных кроссов
Сам Валерий Викторович говорил, что первый, кто назвал его Борманом - Виталий Рычков, однако тот в свою очередь это опровергал: «Первым назвал Борманом Овчинникова не я, а его закадычный друг - Арсен Найденов (не менее легендарная личность нашего футбола), у которого настоящая фамилия - Розман. Именно Арсен Юльевич, как-то шутя, сказал: если я Розман, то Валера Овчинников - Борман. С этого все и пошло. Воды с той поры утекло много, и все уже обросло легендами».
Такую «прилипчивость» прозвища можно объяснить не только внешним сходством, но и его меткостью - достаточно быть знакомым с тренировочным процессом Овчинникова. Сборы он проводил на базе легкоатлетов в Цахкадзоре, в 3000 метрах над уровнем моря — или, как называл их сам Борман, «Освенцим». Так вспоминает тренировочный процесс Роман Орещук, пересекавшийся с Овчинниковым в «Содовике» из Стерлитамака: «Зашел Борман: «Загадаю вам две загадки. Хоть одну угадаете – тренируйтесь, как хотите. Можете размяться, можете побегать, можете вообще на речку пойти. Не угадаете – тогда я вам говорю, что делать. Первая загадка: что такое зачистка?» Все говорят: военные действия, еще что-то. «Не, зачистка – это такая тренировка. 100 рывков по 100 метров. Вторая загадка полегче: что такое растяжка?» Все: разминка, стретчинг. «Ни хрена. Растяжка – это когда пришел с тренировки, лег в кровать, вытянул ноги-руки, растягиваешься, кайф ловишь. Ладно, пошли». Все встали на поле. «Ну что, у нас сегодня тренировка такая – сначала зачистка, потом растяжка». И начал гонять! Последний из команды проблевался на 80-м рывке. Многих рвало уже на 40-м, 50-м». Как вспоминает Валерий Карпин, успевший на заре карьеры в Эстонии пересечься с мэтром, мячи с собой не брали за ненадобностью. Впрочем, иногда Борман все-таки проводил тренировки с мячом, заставляя бежать с ними в руках.
Самые неординарные упражнения описывают в интервью бывшие игроки «Локо» Вязьмикин и Татарчук; «отрабатывали подкаты: надо толкнуть мячик метров на десять, догнать его в подкате и встать. И так три дистанции: десять по 60 метров, десять по 80 метров и десять по 100 метров. Задница отваливалась. Причем это было не столько тяжело, сколько смешно». «Один ложится на землю, а второй со всей силы лупит ему мячом в живот. И этот, первый, должен терпеть».
Впрочем, вовсе не уникальные методики тренировок сделали из Овчинникова легенду. Славу ему принесли сопровождавшие всю карьеру безумные истории. Здесь будут приведены лишь некоторые, иначе текст превратится в полноценную монографию.
Первым привез бразильцев в Россию, за что потом извинялся
В 1995-м у «Локомотива» возникли проблемы с комплектацией состава; решение оказалось неочевидным, в духе позднего Романцева. С Овчинниковым связался знакомый переводчик из Бразилии. За свой счет в Нижний добралось трое футболистов: «один совсем слабенький, а двое более-менее в мяч попадают». Цены по тем временам за них были мизерными - 5 тысяч долларов Бразильской конфедерации, по 2 тысячи бывшим клубам. Так до России доехали первые бразильцы: звали их Да Силва и Жуниор.
«Помню, первый их матч был против «Торпедо». Один из них забил гол, но мы проиграли. И на следующий день они стали говорящими попугаями. Научили их ненормативной лексике за сутки. Я их к себе в кабинет потом позвал, позвонил их переводчику, включил громкую связь. И начал говорить сплошным матом, а переводчику сказал: «Как хочешь, так и переводи». Когда бразильцы поняли, что они говорили, у них надолго рты закрылись». Надолго в «Локо» бразильцы не задержались: Да Силва забил в первой же игре, но через семь игр навсегда исчез из заявки; Жуниор продержался на пять матчей дольше.
Уже через полгода пляжные кудесники исчезли в неизвестном направлении. Ходят слухи, что Жуниор так и осел в Нижнем и какое-то время работал на стройке. Впоследствии Овчинников извинялся перед «русским народом» за приезд бразильцев, говоря, что везти всех подряд в чемпионат неправильно и эта практика губительна для чемпионата. Однако такая экзотика привлекала российских болельщиков: «Народ на них, конечно, с удовольствием ходил. Они же пластичные ребята, эффектные. Поэтому на каком-то этапе нам с посещаемостью очень помогли. Было интересно. Но по характеру… честно, я бы не хотел с ними снова работать. Очень капризные, ленивые. Получили небольшой удар на поле, а потом клянчат себе массу поблажек, выходных»
«Деньги зарыты в чужой штрафной — пойдите и откопайте их»
Комплектовал состав Овчинников из опытных футболистов, которым не надо было ничего объяснять, уделяя внимания тактике или взаимодействию на поле. Как вспоминал форвард «Локо» Гарин, так выглядела обычная установка от Бормана: «Сегодня эти сдают там. Те выигрывают здесь… Так что наша задача — победить. Деньги зарыты в чужой штрафной — пойдите и откопайте их». Менялся только размер премиальных — то три тысячи долларов, то пять.
А о таком случае в интервью упоминает Иван Гецко, только перешедший в «Локо» Бормана: «Идёт предматчевая установка. В центре комнаты стоит бильярдный стол, кругом – игроки в креслах сидят. Овчинников внезапно обращается к своему помощнику Козину: "Где сумка с деньгами? Иди и принеси". Тот приносит какой-то баул. "А теперь, - говорит Борман, - залезь на стол и высыпай содержимое". Козин открывает сумку, и через мгновение на сукне появляется гора бумажных рублей. "Так, - зловеще произносит Овчинников, - а теперь все подошли к столу и взяли, кто сколько сможет". Никто не сдвигается с места, Борман берёт в руки кий: "Быстро, встали и подошли…". Игроки поднимаются и начинаются карабкаться на стол, отпихивая друг друга… Тут главный тренер со всей дури бьёт кием по столу, и тот разлетается на куски: "Назад, сидеть, выверните карманы!". Чувствую, что у меня начинается истерика. "Гецко, ты чего смеёшься, твою мать?". Нужно заметить, у Овчинникова каждое второе слово – мат. Причём очень виртуозный. "Так, - шепчет Борман, - это всё ваше. Вы это всё заберёте, но… только после игры!.. Козин, забери деньги!". Уже потом, познакомившись с Овчинниковым поближе, я понял, что весь этот спектакль был тщательно отрежиссирован».
Еще одна распространенная практика Бормана - обговорить бонусы до матча, а затем повышать ставки в перерыве, если команда проигрывает: «Раза три или четыре подряд мы совершенно неумышленно срывали такой «джек-пот». Борман насторожился. «Вы что, — говорит, — специально в первом тайме «попадаете», чтобы я потом сумму удваивал, а вы выходили, «хлопали» соперника и срывали двойной куш?» «Викторович, — говорим, — мы не нарочно». Однажды приехали в мой родной Волгоград, с точки зрения турнирной борьбы матч уже ничего не решал. После первого тайма проигрываем — 0:1. «Викторович, — говорю Борману, — может, увеличите премиальные?» «Ладно, — отвечает, — идите играйте». Вышли на поле, победили. После игры Борман тихо так говорит: «А ну-ка сядьте. Мать вашу, так вы меня всё-таки разводили! Хорошо, что я догадался», — рассказывал Юрий Калитвинцев, игравший у Овчинникова в 1994-м.
Овчинников очень любил разговаривать с футболистами. Однажды он так увлёкся, что потратил практически целый день на разбор одного тайма проигранного матча. «Приехали мы как-то на тренировку, после которой должно было состояться теоретическое занятие. Но Овчинников предложил: давайте сначала разберем вчерашнюю игру (проиграли московскому «Локомотиву 3:1), а потом потренируемся. Говорил он в итоге восемь с половиной часов до самого вечера! Никакой тренировки, естественно, уже не было. При этом Валерий Викторович практически ни разу не остановился», — вспоминал экс-полузащитник нижегородского «Локомотива» Борис Матвеев.
Всего Борман провел в Нижнем Новгороде десять невероятно плодотворных лет, регулярно взрывая медиапространство то по подозрению в договорняках в матчах с «Жемчужиной» закадычного друга Найденова, то из-за очередного шумного высказывания. С 2005-го года Овчинников вице-президент эстонской «Левадии», живет в Таллине, и болельщики в России стали вспоминать существенно реже. В этом году Борману исполнилось 73, но он все так же бодр и интересен, хоть и не прекратил курить по три пачки "Мальборо" в день. В этом можно убедиться, посмотрев последнее интервью с ним на канале у бывшего футболиста Виктора Воскобойникова.
Пожалуй, ни одного тренера за всю историю российского чемпионата не сопровождает такое количество баек и историй. Поэтому если я что-то упустил - буду рад, если вы дополните это в комментариях своей историей про легенду нашего тренерского цеха.
Если вам понравился текст, пожалуйста, подписывайтесь на блог "Культура потребления" - здесь будут публиковаться тексты о самых ярких личностях и событиях русского футбольного фольклора.
основной источник - www.loko.nnov.ru
А какие люди играли и тренировали! Эхх, ностальжи...
Развал Локо-НН начался в конце 90-х после ухода со своего поста руководителя Горьковской железной дороги Шарадзе и кончины президента клуба Пискунова.
Так вот все тренеры на первый вопрос ответили нет, а на второй да. И только Борман ответил давал и буду давать.
Поэтому Валера отрезал себе руку...