9 мин.

«Пару раз было на улице: «Ой, сеалекс идет». Я сразу убегаю». Как живет актер из самой известной спортивной рекламы

1 k

Роман Мун поговорил с Сергеем Паршиным – актером из ролика, который видели все.

– Вы живете в Петербурге. За «Зенит»?

– Ну естественно. В свое время болел за московский «Спартак». Я сам не петербуржец, родом из Эстонии. В детстве посмотрел финальный матч за Кубок СССР между минским «Динамо» и «Спартаком», и заболел «Спартаком». В Петербурге долго болел за «Спартак». Но потом, видимо, адаптировался к географическому расположению города и стал болеть за «Зенит». Я не неистовый болельщик, могу покритиковать.

– Последнее событие из жизни «Зенита», которое вам хочется покритиковать?

– Последний матч с «Динамо» – это кошмар. Большинство болельщиков «Зенита» – я не имею в виду «Невский фронт», ярых фанатов, которые выбежали на поле, а действительно здравомыслящих – считает, что это сыграло отрицательную роль в жизни клуба. Честно говоря, даже если бы «Зенит» вдруг стал чемпионом, это был бы черпак дегтя. Не знаю, что случилось. Звезды на небе так сошлись. Или фанаты почувствовали безнаказанность. «Зениту» не везет на «Динамо»: то петарда в Москве, то здесь. Какой-то злой рок.

– Что думаете про «Вираж»?

– К этим товарищам я очень отрицательно. Мое мнение поддерживают нормальные болельщики, которые понимают в футболе. Раньше ходили на футбол с семьями, детьми. Сейчас придешь с детьми, а там матерные кричалки. Что, детям уши затыкать? С этим надо что-то сделать. С этим надо заканчивать. Это не красит футбол, город, страну. Эти так называемые болельщики выезжают за границу. После их посещений отрицательно относятся к нам вообще.

– Часто ходите на стадион?

– Стараюсь как можно чаще. В прошлом году раз семь был. Матчи часто совпадают со спектаклями. Я не выезжаю, естественно, в другие города.

Спаллетти, Денисов, Широков, Аршавин

– Игроков команды Адвоката в «Зените» все меньше.

– Очень грустно. А что поделать? Чтобы появились таланты, надо больше уделять внимания детскому футболу, возродить «Кожаный мяч», построить стадионы, выращивать своих и давать им больше игровой практики. Все-таки у нас многовато легионеров. Да, без них не обойтись. Я, например, не представляю «Зенит» без Данни. С Халком сложнее. Не представляю, как он будет после чемпионата мира играть, не будет ли он психологически сломлен после такого выступления сборной Бразилии.

- Вам жаль, что уволили Спаллетти?

– Поначалу все было хорошо, но потом начались внутренние проблемы. Помните его эпатажные поступки, как он зимой разделся? Мол, я с болельщиками. Не каждый тренер на такое решится. Это было воспринято с энтузиазмом, но сейчас кажется, что эта была немножко показуха. Чужая душа – потемки, русская душа непонятная, но зарубежному тренеру нужно хоть немного адаптироваться, немножко узнавать о нашем менталитете. Тогда будет нормальная обстановка в команде. Спаллетти поначалу пытался, а потом, видимо, забросил. Виллаш-Боаш сказал, что будет учить русский язык. Он полиглот, знает несколько языков, считаю, в течение года на бытовом уровне заговорит. Спаллетти даже не пытался. Какие-то отдельные фразы, может, знал.

– Было много разговоров, что Денисов вернется в «Зенит». Как вы к нему относитесь?

– Я его не знаю лично. Судя по каким-то внешним признакам, его комментариям и слухам, он человек своеобразный, со своей харизмой и характером. Характер у него сложный, а игрок он выдающийся. Я переболел этой темой. Ушел – ушел, умерла – умерла. Если бы «Зенит» очень хотел, то вернул бы Денисова. Видимо, пошли разговоры и в клубе подумали: лучше ему остаться в «Динамо». Мое отношение к Денисову неоднозначное. При всем понимании, что это выдающийся футболист, для меня главный критерий – человеческие качества.

– Как вы относитесь к Широкову?

– Опять же, неоднозначное отношение. Видеть его на поле, когда он в ударе, – восторг полнейший. Но бывали моменты, когда он просто бегал по полю. Да и игрок не очень скоростной. Его отношения с болельщиками… Он выражал свое неприятие к «Виражу», а многие нормальные, интеллигентные болельщики принимали это на свой счет. Это немножко коробило. Потом, некоторые его высказывания в интернете про колхоз. Я считаю, что это неинтеллигенто, нетактично, нельзя.

– Что вы думаете о карьере Андрея Аршавина?

– Понимаете, команда это коллектив. Думаю, сначала в «Арсенале» команда играла на него. Потом вдруг резко что-то изменилось. Может, он повел себя не совсем тактично и команда отвернулась. Его игнорировали на поле. Сколько матчей я смотрел, где Аршавин стоит в замечательной, голевой позиции, а ему не отдают.

Возврат в «Зенит» – беда. Не только для «Зенита», в большей степени для Аршавина. Он не будет играть так, как раньше. У меня такое впечатление, что он устал от футбола. Возраст, много рекламы – вот, о рекламе заговорил (смеется). Я считаю, что ему пора открывать свое ателье, проектировать модели одежды. В футболе он сделал все, что мог. Не думаю, что он еще может быть полезен, он занимает место, которое мог бы занять перспективный, талантливый парень, желательно наш.

Чемпионат мира

– Вам понравился ЧМ-2014?

– Этот чемпионат особенный, он какой-то неожиданный, богатый на сюрпризы. Вылетели Италия, Испания, Португалия и Англия. Поразила игра всех команд, вышедших в плей-офф. Это сказка. И какая замечательная игра вратарей.

И мне очень жалко Месси. Он очень хотел стать чемпионом мира. Я считаю, «Золотой мяч» ему дали, чтобы не так обидно было человеку. На мой взгляд, «Золотой мяч» заслужил Томас Мюллер. Когда Месси принимал награду, у него все было написано на лице.

– Как вам выступление сборной России? Вам не показалась, что это единственная сборная, не получавшая удовольствия от игры?

– Мое личное мнение: это связано с тренером. Это запретить, это запретить. Помните, как немец с сыном вышел? У них жены были, по-людски было. Энгельс, не к ночи будет помянут, говорил: «Дисциплина, выражаемая только в запретительных нормах – худший вид нравственного воспитания». Помните, как при Хиддинке играли? А здесь просто волочили ноги. Больно смотреть. Внутри все переворачивалось, заворот кишок, думал, будет. Они ни о чем не думали. Ни о престиже страны, ни о своем футболе. Вспоминаются, извините, слова Широкова про колхоз.

Я не считаю, что наша команда слабее Греции, Хорватии или Бельгии. Были какие-то хорошие моменты в игре нашей сборной. Я не понимаю сетований: перелеты, часовые пояса. Это все детский лепет. Все европейские команды оказались в равных условиях. Мне, честно говоря, страшно от мысли, что еще четыре года будет Капелло у руля сборной. Нужен наш тренер, российский, который понимает и может сказать так, что дойдет. Не то отношение у иностранных тренеров к нашему футболу.

Театр, культура, реклама

– Вы в первую очередь театральный актер. Российский театр в порядке?

– Я работаю, но не всегда доволен материалом. Пусть не сочтут меня человеком старой формации, хотя, в принципе, так и есть. В советское время у нас было больше замечательных пьес. Сейчас это материал, который призван, видимо, эпатировать публику, с обилием ненормативной лексики. Люди в театр идут, чтобы найти ответы на вопросы, которые у них в жизни возникают, найти какую-то отдушину, какую-то надежду. И когда в театре на тебя выливают ушат помоев, мне кажется, лучше не ходить. Надо надежду вселять в людей. Сейчас перебор идет. Я понимаю, время такое. Но любая пьеса Островского сегодня донельзя актуальна, а мы начинаем ставить Брехта, Стриндберга. Все объясняется беспомощностью режиссеров, которые ничего не могут сделать, кроме как насовать побольше ненормативной лексики или раздеть.

– Мат запретили. Вы рады?

– Вы знаете, я резкий противник ненормативной лексики в театре. Я вырос в шахтерском городе. Играя в песочнице, я слышал, как разговаривают шахтеры. Они не ругались, они разговаривали матом. Я могу пятиэтажную тираду произнести, это помогает. Но когда видишь, как по улице идут школьники, он держит подругу за талию, при этом матерится, а она ему отвечает, у меня вопрос: неужели мы дошли до точки невозврата? Мое поколение при девушках не могло себе такого позовлить. Потом в Театр юного зрителя приходят молодые люди, смотрят пьесу, а там нецензурная речь, они выходят и говорят: «Мы в театре видели, значит, нам можно». Я считаю, что нельзя. Понимаю, что русский язык и человек без этого не могут. Пушкин, Есенин, Маяковский писали стишки с употреблением. Но я против.

– В общем, в стране нравственный кризис. Почему?

– У нас год культуры сейчас, но финансирование снижают, даже по сравнению с прошлым годом. Раньше на культуру выделялось гораздо больше, чем сейчас. Другие приоритеты.

– Правда, что в рекламе «Сеалекса» вы снялись, чтобы оплатить лечение больной раком жены?

– Это было давно, да. У моей жены была онкология, очень дорогие лекарства, один сеанс уколов стоил за сорок тысяч рублей. Актер в театре получает мало. Мой приятель предложил сняться в рекламе, я согласился. Реклама до сих пор идет. Сейчас появилась новая, продолжение, я не могу отказать другу. «Ну давай Иваныч, все уже привыкли», – ну ладно, ну что делать. Действительно, с супругой было так, но, к сожалению, ее уже восемь лет нет в живых.

Я ведь не табак рекламирую, не алкоголь, не презервативы. Не буду говорить, что это наш ответ виагре, сам не употребляю, пока не надо. Но ко мне многие подходят, спрашивают, я говорю: «Попробуйте». И некоторые мои приятели, попробовав, говорили: «Да, это что-то». За границей самые выдающиеся актеры кино и театра не чураются рекламы. Чем лекарство от геморроя или стиральный порошок лучше «Сеалекса»? Потом, эта реклама уже нарицательной стала у болельщиков. Видел ее в КВН, в Comedy Club и Yesterday live про нее говорили. Мне показывали из интернета фотографию, я сижу на месте Капелло и написано: «Ну а что, а вдруг?». Мой друг был в Польше на Евро-2012. Говорил, что видел плакат у наших болельщиков: «Сеалекс, подними сборную».

Аршавин чипсы рекламировал. Он футболист, я актер, это часть моей профессии. Не могу сказать такого об Аршавине, это не часть его профессии, это часть его заработка.

– Вам не обидно, что вы звезда из-за рекламы, а не из-за большой роли в кино и театре?

– Я народный артист, лаурет Госпремии, председатель СТД России. Да, пару раз было на улице: «Ой, сеалекс идет». Я сразу убегаю, не люблю это дело. Звезда – не звезда, мне это безразлично.

Фото: РИА Новости/Руслан Кривобок

logoСборная России по футболу
logoЗенит
logoЧМ-2014