В Англии никто не умел тренировать. Он это изменил

По какой причине никто из нас не знает Уолтера Уинтерботтома? Возможно, мы о нем когда-то слышали, но не смогли запомнить эту сложную фамилию. И все-таки более вероятен вариант, что не слышали никогда. Мало быть человеком значимым, чтобы обращать на себя внимание. Даже революции идей может не хватить. Тут дело в должностях: есть публичные, а есть те, что позволяют рассчитывать на чуть более длинный, чем положено, некролог.

Уолтер попробовал себя и там и там. Но травма колена уничтожила его шансы стать футболистом, который смог бы пережить свое время, а тренировать сборную Англии оказалось той еще морокой. Даже несмотря на то, что он стал рекордсменом, возглавив ее в 34 года (как тебе такое, Юлиан Нагельсманн?), и отработал на четырех чемпионатах мира, итог у этой истории неутешительный. Англичане ни разу не смогли добраться хотя бы до полуфинала, зато запомнились тем, что на ЧМ-1950 проиграли американцам, и заставили вопить, стонать и проклинать этот день и себя всех репортеров страны.

Но вряд ли кто-нибудь из голосящих мира сего имел тогда понятие о том, насколько погано в их футболе развита тренерская профессия. Англия была слишком самоуверенна и пестрила интеллектуальной плесенью, которая воплощалась в мысли, что у них и так все хорошо. На тренировках в своих клубах футболисты почти не встречались с мячом, зато наматывали бесконечное число кругов по стадиону. Объяснение простое – голоднее до него будут во время матчей (да вот только отощали они совсем).

Когда на занятии Уолтер показывал какое-нибудь упражнение, все недоуменно качали головами. Он что, рехнулся? Собирается учить Стэнли Мэттьюза игре в пас?

Тренеры-инноваторы со своими идеями не были нужны этой стране, и они уезжали работать за рубеж, где им давали необходимый простор, и добивались там успеха. Уолтер же долгие годы не обладал опцией выбора состава на матч: за него этот вопрос решал специальный комитет из десяти человек. Когда однажды он спросил этих людей в костюмах, сколько игр с участием выбранного ими кипера они посмотрели, то выяснилось, что ни одной. Об уровне такой селекции можете судить сами.

Но работа в сборной, как ни странно, не была для Уолтера главным занятием: куда больше усилий он приложил на должности директора тренерского департамента. Чтобы у английского футбола имелось будущее, верхам его необходимо было пересмотреть свое отношение к фигуре тренера: превратить ее из призрачного силуэта в силуэт осязаемый и хорошо очерченный.

И вот для того, чтобы эта надежда все-таки осуществилась, Уолтер стал опутывать страну сетью организованных тренерских курсов и семинаров. К счастью, не все относились к его замыслам скептически: посильную поддержку начинаниям Уолтера всегда старался оказать Стэнли Роуз, который на тот момент являлся главой Английской футбольной ассоциации. Роуз верил в исключительный талант Уинтерботтома.

Историческая победа в 66-ом придет после того, как Уолтера снимут с поста в сборной. Однако если и существует теория рукопожатий, то в этом успехе сборной Англии она проявилась сполна, и мы, как это часто бывает, знаем лишь тех, кто поднимал трофей и делал с ним фотографии.

В те далекие времена, когда «Брентфорд» еще не считался хозяином «Арсенала», за него выступал Рон Гринвуд. Как и прочие не особо популярные футболисты, он много часов проводил, размышляя о том, чем займется по окончании карьеры. Прикидывал, рассчитывал. Сомнения перечеркнул разговор товарищей по команде: обсуждали грядущий тренерский курс. Как раз на нем, в местечке под названием Лиллшалл, Гринвуд впервые познакомился с идеями Уолтера и был настолько поражен открывшимися ему истинами, что возжелал священный тренерский свисток.

Позднее, когда Англия доберется до своего единственного трофея, в ее составе мы насчитаем трех выпускников академии «Вест Хэма»: Бобби Мур, Джефф Херст и Мартин Питерс – все игроки старта, а Бобби Мур вдобавок носил капитанскую повязку. И ни к чему было бы утомлять вас именами, если бы не такая важная деталь, как то, что все они тренировались и профессионально росли под руководством Рона Гринвуда; точно так же, как тот годами ранее учился мастерству у Уолтера Уинтерботтома. И это лишь один конкретный пример.

Трудно отделаться от мысли, что учеников мы помним, а вот учителей забываем. Но это не значит, что забываем совсем. Вырастив плеяду выдающихся тренеров и изменив представление об игре и ее составляющих, учитель еще может рассчитывать на то, что в его честь установят хорошенький бюст, и в этот день со словами благодарности к нему воззовет Рой Ходжсон.

Хотя мир так привык переворачивать страницы. В спешке и шелесте легко затеряется любой некролог.