18 мин.

Карьеру Каряки в «Бенфике» сломал русский журналист. Он опубликовал разговор с игроком за ужином 

Дошло до суда.

Андрей Каряка – легенда Самары и «Крыльев Советов». В 2004-м он забивал с любых расстояний и с 17 голами стал вторым бомбардиром лиги после Александра Кержакова (18), а «Крылья» в том сезоне взяли бронзу – главное достижение в истории клуба.

Летом 2005 года Каряка перешел в «Бенфику», в октябре дебютировал за новую команду в Лиге чемпионов и вскоре забил первый гол. Только дальше пошло не так ярко: Каряка провел еще несколько матчей, а зимой сел на лавку.

В те же дни в Португалии проводило сборы московское «Динамо». Вместе с клубом туда полетел 26-летний журналист «Советского спорта» Александр Боярский. Помимо материалов про «Динамо» было запланировано большое интервью с Карякой. Для этого Боярский приехал на матч «Бенфики» против «Пасуш де Феррейра». Каряка тогда даже не попал в заявку, но после игры поужинал с журналистом. Андрей был уверен, что это дружеский разговор, Боярский считал, что идет интервью. На следующее утро вышел материал с заголовком «Достал уже этот Лиссабон!».

Несколько самых горячих фрагментов.

• «Был один разговор с тренером… Через переводчика. Я прямо спросил: «Почему два месяца не выхожу на поле?». Он стал про бразильцев рассказывать: мол, им обязательно нужно паспорта получить португальские».

• «Знаете, где в Лиссабоне дети гуляют? По небольшому заасфальтированному дворику, огороженному кирпичными стенами. А вместо привычных игрушек – просмотр телевизора. Куда это годится? Дома телевизор, в садике телевизор». 

• «Бенфика» пальцем о палец не ударила, чтобы помочь с жильем! С клубом у меня только контракт, все остальное сам устраивал. Нашел недалеко от стадиона квартиру и переехал в нее».

В России на интервью не обратили внимания, но через день его перевели португальские медиа. Так Каряка на несколько дней стал главным героем, мелькал на обложках и получил бан от клуба – месяц ему не разрешали даже тренироваться. Потом он вернулся, но в «Бенфике» уже не заиграл.

Глеб Чернявский поговорил с участниками конфликта – получился практически триллер.

• Боярский действительно собрал интервью из разговора за ужином, но многое сгладил и убрал.

• После резонанса Каряка поехал к Боярскому на машине. Журналист думал, что его сбросят с балкона.

• В отель к Боярскому приезжали португальские журналисты с камерами и микрофонами и требовали дать интервью. 

• Потом был суд, «Советский спорт» хотели оштрафовать на 3 млн рублей, Боярского – на 500 тысяч. 

• В итоге газета просто извинилась перед Карякой на первой полосе.

Александр Боярский подробно рассказывает всю историю Sports.ru 

– Эта командировка еще до истории с Карякой складывалась ужасно. Я тогда уже много ездил от «Советского спорта»: на сборы с «Динамо», с «Шинником», с другими командами. На этот раз работал с «Динамо» – в Фару на юге Португалии. И мой первый репортаж сразу вызвал негатив в команде. Дело было так: игроки только вылетали на сборы, а я уже из аэропорта писал, как и что происходит. Тогда в «Динамо» было много португальских легионеров, они купили какой-то журнал для взрослых. Я сфотографировал Данни с этим журналом в руках. А в Португалии у него жила семья, он вез какие-то подарки, среди них было две мягкие игрушки в виде собачек. Ну я написал: от «Динамо» в Португалию летят 20 игроков и 2 собачки. И сопроводил фотографией с мужским журналом. Эта фотка везде в интернете появилась, а мне через переводчика донесли: «Какого хрена ты пишешь такие репортажи?». В общем, поругались с первого дня, а переводчик потом отказывался переводить интервью с футболистами.

Реклама 18+

– При том, что ты туда поехал на деньги «Динамо»? 

– Да, но вот такая ситуация сложилась. Ладно, думаю, хрен с этими португальцами, не одни они в команде. Есть Сергей Овчинников и все остальные. Плюс еще при подготовке к поездке подумал, что можно сделать интервью с Карякой. Тем более мы жили в одном номере с журналистом Володей Константиновым, а он работал в «Крыльях Советов» и хорошо знал Каряку. Володя сказал: «Проблем нет, возьмем машину. «Бенфика» как раз дома играет, сходим на футбол, а потом с ним пообщаемся». Дал мне телефон, мы договорились с Карякой. Он знал, что приеду брать интервью.

Мы долго ехали в Лиссабон, сильно опоздали, парковались в трех километрах и бежали к стадиону. Каряка не попал в заявку на этот матч, поэтому сам нас встретил и передал билеты. «Бенфика» обыграла «Пасуш де Феррейра», а мы поехали в ресторан общаться с Карякой. Он был с супругой, сидели вчетвером. Андрей накрыл поляну, две бутылки вина взяли. Володя был за рулем и почти не пил, Каряка, надо отдать ему должное, вообще не пил, поэтому в основном наяривали вино мы с его женой. Ну и все вместе разговаривали: эти истории вошли в тот материал. Причем написал далеко не все – там было намного жестче, с матом, со всеми делами.

– Ты этот разговор записывал?

– Нет, даже не включал диктофон, но проговорили час-полтора. Дальше сделал ключевую ошибку: боялся, что какие-то футбольные моменты не запомню, поэтому захотел их записать на диктофон. После ужина вышли, подошел к нему, задал еще несколько вопросов под запись. Каряка минут пять говорил какую-то банальщину, которую, по-моему, даже не использовал. Обратно приехали под утро, мне надо было срочно написать статью, чтобы бежать на тренировки и работать дальше. Получается, не было времени даже поспать. Сел за компьютер и захреначил все, что осталось в голове из разговора. 

– У тебя не щелкнуло, что ты что-то неправильно делаешь?

– Я мыслил так: Каряка знал, что к нему приехал журналист взять интервью. Неужели он допустил, что к нему приехали ради 5-минутного кусочка? Ну и я сгладил углы: если бы оставил все, что он говорил, в шоке была бы не только Португалия, но и Россия. В общем, не считал, что пишу какую-то бомбу, что эти вещи ему навредят. Самое забавное, когда отправил текст, мне мой редактор Сергей Егоров сказал: «Можно было сделать и получше». Практически ######## вставил. Я даже обиделся: не спал всю ночь, ехал, корячился, старался, а меня раскритиковали. Еще важно, что у меня был какой-то другой лояльный заголовок, но Егоров его поменял на «Достал этот Лиссабон!». Причем в тексте такой фразы напрямую нет. 

Думаю, ладно, фигня – вышло и вышло. В тот день ничего не происходило. Ни Каряка, ни Володя Константинов, никто ничего не сказал. Оно было в интернете, но вообще никакого резонанса не вызвало, обычное проходное интервью. Только через день его перевели португальские журналисты – вот тогда начался, мягко говоря, ######.

Меня часов в восемь утра будит Володя Константинов: «Саш, ты что натворил?». Я спросонья, не понимаю, о чем он. Володя продолжает: «Каряку не пускают на базу! Что ты там такого написал, что у Андрея проблемы?». Так выяснилось, что Каряка уже во всех газетах, все заголовки про то, что он оскорбил Португалию, тренеров, партнеров. На одной газете даже бомба была нарисована на первой полосе. «## твою мать, думаю, что я натворил». Тогда в голове мелькнула мысль, что, возможно, зря написал тот разговор. Мне уже потом рассказали, что в Португалии из любой мухи делают слона, там в этом плане космический уровень журналистики.

– Как ты увидел газеты, если еще из номера не вышел?

– Я спустился на завтрак, ко мне подошел официант, сказал «Хеллоу, мистер» и положил передо мной две газеты. Он меня вычислил, потому что там было написано, что интервью сделал футбольный журналист, который живет с «Динамо». Володя Константинов мне перевел частично, что там написано. Я говорю ему: «Слушай, ###### полный, но зла не хотел причинить. Не знаю даже, что делать». И тут мне Володя говорит фразу, от которой сердце забилось миллион раз в минуту: «Каряка сюда едет». 

В этот момент не мог ни писать, ни интервью делать. Через несколько часов игроки «Динамо» тоже все узнали и стали на меня смотреть еще подозрительнее: сначала с Данни дел натворил, теперь Каряке жизнь испортил. Я реально думал, что Андрей сейчас меня будет насиловать и убивать. Только бежать и прятаться – как-то неправильно. Мы с Володей жили на третьем этаже, а в номере было два балкона. Под одним балконом – кафель, под другим – травка. Я думаю: «Если будет скидывать меня, то лучше на травку». Поэтому балкон с кафелем запер, а с травкой оставил открытым.

Реклама 18+

– Всерьез допускал, что Каряка сбросит тебя с балкона? 

– Допускал все что угодно. И хотелось помягче приземляться. В общем, идет, значит, тренировка, а я смотрю только на дорогу, откуда Каряка должен приехать. Наконец появляется белая низкая машина – то ли «БМВ», то ли «Мерседес». Долетел он быстро, видимо. Каряка выходит из машины, весь такой в модной одежде, идет к полю. Поздоровался с персоналом, с тренерами, с кем-то минутки две поговорил. Я еще надеялся, что он так и будет разговаривать, а до меня даже не дойдет. Но нет – подходит, не здоровается, ничего, просто обращается ко мне: «Пошли».

Мы отходим, я начинаю объяснять ситуацию: «Андрей, в России интервью вообще никто не заметил, меня даже отругали, что оно плохое». Он говорит: «Меня это вообще не #### [волнует]. Ты что вообще натворил? Какого хера ты это написал?». Там было очень много криков и мата, но в целом Каряка вел себя корректно. Мы пошли в номер, показал ему оригинал интервью, показал свой заголовок. Возможно, не будь такого заголовка, португальцы бы и не зацепились за это интервью. Но в итоге все повырывали из контекста и получился вообще какой-то ад. 

– А ты ничего не придумал?

– Нет, написано только, что было сказано. Может быть, там одна цитата его жены, которую вложили в речь Каряки. Я перед Андреем извинился и сказал, что попробую что-то придумать. Он был очень зол и сказать писать опровержение. Звоню Егорову, а он говорит: «Супер, пошла шумиха, пиши текст, как к тебе приехал Каряка, как вы говорили, что происходит». Только после этого он уточнил, точно ли Каряка все это говорил и есть ли запись.

– И что ты ответил?

– Что основной разговор не записывал, но запись есть. Правда, из нее почти ничего не взял. Тогда подключили главного редактора (Игоря Коца – Sports.ru) и начали думать, какую линию поведения выбирать. 

Самая дичь началась дальше: на следующее утро ко мне приехали португальские журналисты. Машины, камеры, микрофоны, чуть ли не прямая трансляция идет. Мне все кричат: «О, мистер Александр, мистер Александр, давайте поговорим». Прямо в лицо совали микрофоны, но Егоров и главный редактор интервью мне давать запретили. В португальских газетах потом писали, что Боярский отказался от комментариев, в одной даже мою фотку поставили. Только в течение пары дней все утряслось.

Реклама 18+

– Когда ты понял, что виноват и поступил неверно?

– Я все равно настаиваю на том, что если к тебе приехал журналист и если вы общаетесь, то ты должен хотя бы сказать: «Это не под запись». Каряка ничего такого не сказал, поэтому мне казалось, что все это можно использовать. 

Конечно, я не до конца прав. Мог бы и уточнить, можно ли это записывать и публиковать. Еще раз: изначально он ничего не запретил. Моя ошибка, конечно, в том, что после разговора достал диктофон и записал якобы официальное интервью. Отсюда и ситуация такая двоякая.

Помню, что после этого сам поехал в Лиссабон, на память за 50 евро купил себе футболку «Бенфики» с фамилией Каряки. До сих пор в ней играю иногда.

– Как дошло до суда?

– Пошли разговоры, что Каряка подал в суд. Через какое-то время мне домой пришло огромное исковое заявление. Я читал и плакал. Понятно, что это писали юристы, но все же: типа у Каряки после этого случился нервный срыв, он не спал, понес непоправимый финансовый и репутационный ущерб, начались проблемы психологического характера. Все это было расписано на куче листов. И требования: 3 миллиона рублей с издания, 500 тысяч с меня лично. Плюс они хотели, чтобы «Советский cпорт» дал опровержение.

– У тебя была такая сумма?

– Да нет, конечно. 500 тысяч по тем временам – это как 3-4 миллиона сейчас. Наверное, теоретически нашел бы, но даже не представлял, как их буду искать. Просто смеялся над этим, потому что выхода никакого не было. В итоге было несколько судов, от «Советского cпорта» ходил юрист, закончилось все мировым соглашением. На первой полосе написали опровержение: «Некоторые слова Андрея Каряки ему не принадлежали». Так вопрос и решился, денег никто никому не платил.

– Эта история сломала карьеру Каряки в «Бенфике»?

– В «Бенфике» после этой истории к нему хуже относились. Но я считаю, что сделал его миллионером. Он уехал из Португалии в «Сатурн», где получил большой контракт и заоблачные подъемные.

– Вы общались после этого?

– Нет. Когда приходил на какие-то матчи, где он играл, старался не пересекаться с ним. Когда Каряка проходил в микст-зоне, отходил в сторону. Мне говорили, что он отошел от той истории, но как-то не очень хотелось вновь пересекаться.

Реклама 18+

– Как на тебя все это повлияло? 

– Очень серьезно. Больше такого в моей карьере не было: все разговоры либо заверял, либо уточнял, что уже началось интервью. Я даже какую-то бумагу писал в «Советском спорте», что клянусь заверять все интервью. Меня, кстати, оштрафовали на ползарплаты за тот случай. Все потом долго стебались, предлагали позвонить Каряке и узнать, как дела. Я к Андрею нормально отношусь. Я где-то неправ в этой ситуации, он где-то тоже, что не предупредил. Понятно, что никаких отношений у нас нет, но если встретимся, то я бы ему руку пожал.

Андрей Каряка считает, что карьера в «Бенфике» не сложилась не только из-за интервью, но оно ему сильно помешало

Версия Боярского полностью совпадает с той, которую Каряка кратко рассказывал в интервью «Чемпионату» в 2016-м:

«Вечером сели в ресторане, общались за столом на личные темы, после этого я отдельно сказал несколько типичных фраз под диктофон – и на этом ужин закончился. Зато через пару дней вышел из дома и увидел, что в соседнем газетном киоске висит мой портрет. Представляете, Каряка был на первых полосах всех газет?!

Это ужас, конечно: сказанное в частной беседе за столом было приукрашено и выпущено в печать. Португальцы сделали акцент на самых ярких местах. Что Куман непонятный тренер, что он ставит бразильцев, а не меня, потому что расист и так далее. А я ведь с Луизао и другими бразильцами дружил и даже за столом не смог бы такую чушь придумать. Перевели они и часть про жизнь в Лиссабоне – что здесь плохо, для детей все не так. Понимаете, люди же часто жалуются в приватных беседах на бытовые проблемы, иногда шутят. Представьте, что ваш кухонный разговор попадает в прессу. Хорошей ли будет реакция? Причем значительную часть из напечатанного я даже не говорил». 

– Помните момент, как начался резонанс? – вопрос Каряке от Sports.ru.

– Я приехал на базу, а на меня косо смотрят – особенно бразильцы. Женщина, которая работала на кухне, сразу газету показала. Мол, что ты сделал. А я ни сном, ни духом – вроде бы ничего не сделал. Даже не допускал, что он мог все опубликовать. К тому же он приехал с Володей Константиновым, который работал в «Крыльях» пресс-атташе, мы с ним нормально общались. Просто в Португалии особо друзей не было, общаться было не с кем. Поэтому и встретился с ними с удовольствием, не отказал.

– Боярский говорит, что вам надо было сказать: «Это все не под запись». Тогда бы он и не опубликовал ничего. 

– Смотрите: когда мы вышли, он включил диктофон и начал брать интервью, тогда было очевидно, что это интервью. А когда ко мне приезжает друг общаться, то это другое. Константинов-то ничего не написал из того ужина. Надо же понимать что-то. Я тогда, конечно, был молодой – не думал, что такое возможно.

Реклама 18+

– Вы поехали на машине к Боярскому через пол-Португалии. Зачем?

– Хотел, чтобы он объяснил, почему так сделал. 

– Он боялся, что вы его сбросите с балкона.

– Серьезно? Я догадывался, конечно, что он с другой планеты, но чтобы сбросить с балкона? 

– Его объяснения были убедительные, как-то изменили отношение?

– В отношении Боярского ничего не изменилось, а он все валил на своего редактора – Сергея Егорова. Я тогда с ним тоже разговаривал, но они в тот момент не были настроены опровергать.

– Что было дальше? 

– Было клубное расследование, меня на месяц дисквалифицировали. Пока оно шло, нельзя было тренироваться, даже на игры не разрешалось приходить. Было нелегко, но форму поддерживал в тренажерном зале, в бассейне, бегал. Еще была проблема, что не мог уехать из Португалии: в тот момент меня оформляли как резидента, поэтому забрали документы.

– Как разрешили тренироваться? 

– Они поняли, что вины моей особой нет, что на записи нормальное интервью, а опубликованное – придумано. Позвонили и сказали, что могу приезжать на базу и тренироваться. В команде после этой истории нормально относились, там в целом дружелюбные люди были.

– Можно говорить, что это интервью сломало вашу карьеру в «Бенфике»?

– На сто процентов, конечно, не могу так сказать, но поспособствовало этому точно. Без него было бы точно лучше. Плюс тогда стало получаться, вроде бы адаптировался, а тут вынужденно выбыл.

– Боярский говорит, что сделал вас миллионером – вы вернулись в «Сатурн» на мощный контракт.

– Это вообще никак не взаимосвязано – с тех пор прошло полтора года.

– Если увидите Боярского, пожмете ему руку?

– Нет, пусть живет, как живет. Зачем он мне нужен, он мне вообще не интересен.

Ответственность за сломанную карьеру Каряки взял на себя Сергей Егоров – он был редактором «Советского спорта» и выпустил материал

– Боярский говорит, что ты назвал интервью плохим. Так и было? – вопрос Sports.ru Егорову.

– Прошло почти 15 лет, это большой срок, чтобы помнить все оценки. Мы сделали тогда из Каряки обложку. После этого был большой резонанс в португальских СМИ, три ведущие газеты об этом написали. Когда все случилось, у меня было несколько непростых разговоров с Сашей. Пытался получить от него запись, но оказалось, что записи всего восемь минут, а все самое интересное, из-за чего начался резонанс, – не записано.

Реклама 18+

– Когда материал только прислали, не было мыслей уточнить, есть ли запись? 

– Доверяю корреспондентам, с которыми работаю. Если человек присылает такой материал, то логично, что у него должно быть подтверждение. Да, к сожалению, подтверждения не оказалось. Скажу так: привык в жизни спрашивать с себя. На тот момент был редактором отдела футбола в «Советском спорте», а эта история – моя ответственность. Как редактор отдела футбола должен был взвешивать риски. И, безусловно, сразу требовать с корреспондента диктофонную запись, а я это сделал уже позже. Это моя ошибка, из которой сделал выводы. 

– По версии Боярского, у него был травоядный заголовок. Ты его поменял на «Достал уже этот Лиссабон!», хотя в тексте напрямую таких слов нет.

– Редактор должен делать заголовок, который будет интереснее читателю. Если корреспондент присылает травоядный заголовок, а редактор его не правит, то это плохой редактор. Редактор должен делать заголовки, которые будут привлекать аудиторию.

– Но, возможно, португальцы за этот заголовок и зацепились. 

– Португальцы зацепились за канву интервью и правильно сделали. Убежден, что с любым заголовком это бы разлетелось.

– Почему вы сначала отказались давать опровержение?

– Значит, на тот момент была уверенность, что диктофонная запись существует. И уже после выяснилось, что есть только ограниченная версия. Потом было разбирательство, в итоге мы извинились, причем на первой полосе.  

– Вы запретили Боярскому общаться с журналистами. Почему, если начался движ, а вы хотели больше резонанса? 

– Когда стали приезжать журналисты, мы уже поняли, что с записью все не так просто. Саша говорил противоречивые вещи: то запись есть, то нет, почему-то долго не мог прислать ничего. Когда ты сам не слышал слов спикера, то разрешать корреспонденту говорить еще что-то с нашей стороны было бы странно. У нас и так была слабая позиция, ответить Каряке было нечем. Если бы Саша еще начал давать интервью, то совсем бы загнали себя в угол.

– Насколько этично поведение Боярского?

– Не могу говорить о моральной составляющей, но могу говорить о профессиональной. Когда журналист присылает такой текст в редакцию, то, безусловно, у него должно быть это чем-то подкреплено. К сожалению, я доверился корреспонденту и доверился ошибочно. Еще раз хочу сказать: ответственность за все несет редактор отдела, а редактором отдела на тот момент был я.

Реклама 18+

Я нормально общаюсь с агентом Каряки Германом Ткаченко, а он мне с тех пор постоянно историю с Боярским припоминает. Это нормально абсолютно – совершил ошибку, получай. Неважно, что говорил не я, писал не я. На приеме был я – это главное. Сделал выводы: после того случая, когда чувствовал, что материал может быть мало-мальски резонансным, всегда требовал запись и хранил ее. 

Подписывайтесь на YouTube-канал Александра Боярского

 Петр Чех мог перейти в «Спартак», но все испортил отпуск Романцева на Багамах

Первый африканец в РПЛ: гонял на семерке, ел только в «Макдоналдсе», называл других нигерийцев колхозниками

Фото: Личный архив Александра Боярского; Gettyimages.ru/Mark Thompson; REUTERS/Marcos Borga; Facebook/sergey.egorov.98