Доминик Гашек. 1-я часть

"Доминик Гашек - это дьявол!" - крикнул как-то в порыве восторга постоянный телевизионный комментатор матчей "Баффало Сэйбрз" Рик Жаннерет. За несколько секунд до этого чешский голкипер, тогда еще защищавший ворота "Клинков", хладнокровно снял шайбу с клюшки Эрика Линдроса, тогда еще защищавшего цвета "Филадельфии", и заставил последнего в отчаянии воздеть руки к небу. Эрик обратился за поддержкой к высшим силам, но, видимо, в тот день в главном хоккейном отделе того света дежурил все-таки Князь Тьмы.

В том матче, как и в бесчисленных других, проведенных Гашеком в составе "Клинков" и сборной Чехии, Доминатор предстал именно таким, каким он запомнится следующим поколениям: не поддающимся ни объяснению, ни пониманию феноменом, повергающим в прах все постулаты хоккейной мудрости, злым гением, смеющимся над логикой и разумом.

Обстоятельства первой встречи Яна Гашека из города Пардубице со своей будущей супругой Марией мне, признаться, неведомы. Но это и не главное. Главное то, что в 1965 году у молодой четы родился сын Доминик. Дело было опять же в Пардубице - городке тихом и провинциальном. Всех достопримечательностей - замок XV века (а где в Чехии их нет?), ипподром, где проводится знаменитый Пардубицкий стипльчез, да химзавод, известный, главным образом, благодаря столь любимой террористами пластиковой взрывчатке "семтекс".Еще в городе был хоккей. ХК "Пардубице" в детские годы Доминика назывался то "Динамо", то "Теслой", и хоть не замахивался на славу и лавры чешского ЦСКА - йиглавской "Дуклы", но выступал в "экстра-лиге" и даже ходил в медалистах. Ну а расцвета достиг в 80-е, когда его цвета стал защищать юный вратарь Гашек.

Внимание заокеанских скаутов он обратил на себя в 1982-м, в свой второй сезон в профессиональном хоккее. К тому времени 17-летний Гашек был уже основным вратарем клуба и членом "взрослой" сборной Чехословакии. Сыграв в двух матчах ЧМ-82, Доминик оказался самым молодым чешским вратарем на мировых первенствах.И уже на следующий год его "застолбили" чикагские "Черные ястребы". Произошло это в 11-м раунде драфта. Столь низкий рейтинг (Гашека взяли в третьей сотне всех выбранных тогда игроков) легко объясним: чикагцы никогда всерьез не надеялись увидеть вратаря из соцлагеря в красном свитере клуба. Сам же Гашек о своей американской суженой, по его собственным словам, и вовсе не знал: "В молодости я даже и не думал об НХЛ. Моей целью были выступления в сборной на чемпионатах мира и Олимпиадах".

С клубной карьерой все было в порядке: в 1987-м "Пардубице" во второй раз выиграл чемпионат, а два года спустя стал и трехкратным чемпионом "экстра-лиги".Сам Доминик успел окончить университет (педагогический факультет, отделение истории), жениться на школьной подруге, пять раз подряд стать лучшим голкипером страны, трижды - лучшим игроком. И начал осторожно подумывать об НХЛ. Необычный гашековский стиль (а точнее - полное отсутствие такового) за океаном заметили, но как-то мимоходом. В конце концов европейские вратари никогда не отличались классической техникой. Отслужив год в рядах вооруженных сил (то есть поиграв за "Дуклу"), Гашек на крыльях "бархатной революции" летит в Новый Свет и приземляется в фарм-клубе "ястребов" - теперь уже несуществующей команде "Индианаполис айс" из также несуществующей ИХЛ. Любви с первого взгляда не получилось.

В Чикаго на худосочного рыжего чеха смотрели без энтузиазма. Всеобщего признания заморские стражи ворот тогда еще не добились: повсеместно считалось, что европейская вратарская школа, если таковая вообще существует, для НХЛ не подходит.Скауты, отмечая гибкость и быстроту реакции чикагского новобранца, о его технике предпочитали умалчивать. Стоит как-то коряво, неправильно, рано падает, "показывает" сопернику слишком большие участки ворот, почем зря покидает вратарский пятачок, часто ставит себя в невыгодную ситуацию, клюшкой играть вообще не умеет. Это потом его будут называть уникумом, феноменом, даже гением, a 11 лет назад он казался невеждой. Впрочем, в ИХЛ этот невежда отыграл прилично, попал в символическую сборную сезона и место в основе себе завоевал.

6 ноября 1991-го - дебют в стартовом составе, против "Хартфорда". Первая победа - лишь в марте, над "Баффало". Ирония судьбы. В "Чикаго" Гашек - запасной без радужных перспектив. Команда сделала ставку на его ровесника Эдди Белфора по прозвищу Орел. Именно с Белфором чикагцы связывают свои надежды на Кубок Стэнли, с ним специально занимается Владислав Третьяк. Ставка удачная: "Чикаго" впервые за много лет выходит в финал, но там его ждут непобедимые "Пингвины" из Питтсбурга. Одолеть черно-желтого монстра "Ястребам" не под силу, и в безнадежно проигранной серии тренеры отдают на съедение Лемье и Ягру запасного вратаря. Схватку с исполинами Гашек проигрывает, но проигрывает достойно. Во всяком случае, наблюдавшему за игрой генеральному менеджеру "Баффало" Джону Маклеру понравилась спортивная злость чешского дебютанта, и перед началом следующего сезона Маклер совершает грабеж среди бела дня: Гашек едет в Баффало в обмен на коллегу - Стефана Борегара - и право выбора в драфте.

Тогда еще никто ни о чем, конечно, не подозревал, но в тот августовский день "Сэйбрз" сделали шаг к финалу Кубка, а Борегар отправился прямиком в историю, поскольку ничем другим запомниться в НХЛ так и не сумел. Не стоит приписывать Маклеру сверхъестественную проницательность. Доверить ворота необстрелянному новичку он отнюдь не собирался и месяц спустя приобрел у "Торонто" ветерана Гранта Фюра. Гашек снова в глухом запасе. Более того, по окончании тренировочных сборов его выставляют на "уэйвер-драфт" (бесплатный трансфер), но желающих приобрести вратаря попросту нет. Изредка подменяя именитого Фюра, Доминик в сезоне-92/93 играет в двадцати матчах и ждет, когда же у него будет шанс по-настоящему проявить себя.Шанс представляется в первом раунде плей-офф, в четвертом и решающем матче против Бостона: Фюр не на высоте, Баффало никак не может дожать соперника, и тогда охранять тылы наконец поручают Гашеку. Чех помогает команде добраться до овертайма, а затем решающую шайбу забивает силовик Брэд Мэй (благодаря его голу этот матч в Баффало до сих пор называют не иначе, как May Day), и "Сэйбрз" - в четвертьфинале, впервые за десять лет.

Эпоха Гашека официально началась. Шестую игру серии первого раунда плей-офф 1994 года против Нью-Джерси в Баффало будут помнить долго. Это был матч из шести с половиной периодов (!), который завершился во втором часу ночи, когда на трибунах старого баффаловского "Аудиториума" оставалось лишь несколько сотен преданных фанатов, измученных не меньше самих игроков. Волны атак обеих команд поочередно разбивались о две скалы. Первой дала трещину скала, которую звали Мартин Бродер. Вратарь Нью-Джерси не устоял перед 54-м валом. Тогда как Гашек отбил все 70 бросков. До суперматча с "Дьяволами" Доминик был для НХЛ не более, чем забавным курьезом, калифом на час. Он был ярок, эффектен, иногда играл умопомрачительно красиво, но считалось, что долго в звездах ему ходить не суждено: пройдет кураж, закончится везение, и Гашек тихо уйдет со сцены. В серии с Нью-Джерси, пусть даже проигранной (счет седьмого матча - 1:2), Доминик доказал, что он - всерьез и надолго. В 1994 году чех выиграл свой первый "Приз Везины" лучшему вратарю лиги (к концу карьеры их накопится шесть) и оттеснил Фюра на скамейку запасных.

Так появился Доминатор. В укороченном из-за локаута сезоне-94/95 Гашек завоевал второго подряд "Везину", но многострадальные "Клинки" вновь вылетели в первом раунде Кубка, что повлекло за собой оперативные меры состороны начальства. Маклер, совмещавший до этого должности менеджера и главного тренера, тренером быть перестал. На его место пришел молодой, несговорчивый и очень честолюбивый Тед Нолан. Чистокровный индеец, он, будучи еще игроком, выполнял обязанности силовика, и надев костюм и галстук, ничуть не изменился. Нолан решил в корне поменять менталитет клуба: из команды трех звезд (Гашека, Могильного и Пэта Лафонтена) он решил сделать стаю матерых волков, в которой один за всех, и все за одного. "Я хочу мяса и крови", - говорил главный тренер, бросая на игроков из-под насупленных бровей такие взгляды, какими его предки награждали еще не скальпированных бледнолицых. Североамериканские хоккеисты любят и понимают такой подход, и подопечные Нолана, что называется, прониклись.

Не поддался обаянию наставника один только Гашек. Отношения между тренером и вратарем не сложились с самого начала. Конфликт достиг точки кипения во время сезона-96/97 и вылился в пренеприятнейшую историю в плей-офф. В третьем матче первого раунда Гашек растянул коленную связку и в дальнейших играх участия не принимал. В прессе поползли слухи о том, что Доминик симулирует и что на самом деле он просто не хочет играть в команде Нолана. Корреспондент газеты "Баффало Ньюс", не ставя под сомнение наличие травмы как таковой, усомнился в ее серьезности и предположил, что Доминатор сломался психологически: мол, не выдержал кубковой нагрузки. На следующий день коллегам журналиста пришлось вырывать его из лап разъяренного голкипера. За эту стычку Доминик был дисквалифицирован на три игры (к тому времени "Баффало" уже вышел в четвертьфинал), а когда отсидел положенное, на лед не вернулся - несмотря на то, что врачи разрешили ему играть.

Попытки объяснить это непрекращающейся болью в коленном суставе практически единогласно были признаны "отмазкой". Ничуть не прибавило Гашеку поклонников и его интервью местному радио, в котором он посоветовал руководству клуба не продлевать контракт с Ноланом. На церемонии вручения призов НХЛ (Гашек был назван не только лучшим вратарем, но и самым ценным игроком лиги, тогда как Нолан получил "Приз Адамса" - лучшему тренеру) противники обменялись холодными взглядами и разошлись навсегда. Нолан, за которым уже успела закрепиться репутация "убийцы генеральных менеджеров", стал безработным. Гашек отправился навстречу новым триумфам.

Трудно сказать, кто был прав, а кто виноват в той истории. Скорее всего, как это часто бывает в ссорах между людьми со сложными характерами, виноваты были оба. Нолан делал свое дело, как умел, и весьма успешно, но найти общий язык со своим лучшим игроком он не смог, а может, и не считал нужным этот язык искать. Ну а Гашек, даже если его действительно продолжали мучить боли, проявил пренебрежение к главному закону плей-офф в НХЛ: от матчей освобождает только справка из морга. По всей видимости, неприязнь к тренеру перевесила желание помочь клубу.Это фиаско недоброжелатели ему еще успеют припомнить... История с Ноланом была самым тяжелым моментом карьеры Доминатора. От него отвернулись болельщики, пресса, кое-кто из партнеров.

Главный НХЛовский псих Мэттью Барнэби, в те годы защищавший цвета "Сэйбрз, публично пообещал размазать вратаря по льду на первой же тренировке. За годы выступления в "Баффало" Доминик не снискал дружбы партнеров по команде из-за своего переменчивого и довольно тяжелого характера. Он никогда не был "своим в доску", не прощал мелких долгов, плохо понимал шутки и мог запросто покрыть окружающих отборным матом из-за сущего пустяка. Но если в раздевалке Гашека недолюбливали,то на льду на него молились. На критику и кривые взгляды Доминик ответил лучшим в своей карьере сезоном. Нолана сменил Линди Рафф, бывший капитан и "полицейский" клуба. На смену праведному гневу и благородной ярости, которые призваны были "выкристаллизоваться" в командный дух, пришли холодный расчет и прагматизм.

Период адаптации к нововведениям был сложным:пытавшейся играть в спокойный, дисциплинированный хоккей команде сильно не хватало исполнителей. Некому было сменить уехавшего в Нью-Йорк Лафонтэна, никто не облегчил страданий голодующего после ухода Могильного нападения, в защите то и дело зияли огромные дыры. И как-то само собой получилось, что весь сезон 1997/98 команду нес на себе Гашек. Донес довольно далеко, до полуфинала, да еще и прихватив по дороге золотую медаль Олимпиады.

Это был воистину адский, сизоф труд. Редко и мало забивавшие игроки "Баффало" имели весьма смутное представление о термине "территориальное преимущество", и победы со счетом 2-1 с балансом бросков "-20" стали нормой. Команда напоминала боксера Рокки из голливудского фильма, позволяющего лупить себя по голове в течении десяти раундов для того, чтобы в конце восстать из пепла и послать недруга в нокаут одним могучим ударом. Головой, получавшей тумаки, был Доминатор. Гашек сыграл в 72 матчах регулярного сезона, в каждом из которых по его воротам наносилось в среднем (!) по 31 броску. В 13 матчах чех отстоял насухо и повторил рекорд современной НХЛ, установленным легендарным Берни Парентом из "Филадельфии". Причем шесть "сухарей" Гашека пришлись на один месяц-декабрь:результат просто неслыханный.

Наверное, самым показательным для этого сезона стал матч с филадельфийцами под конец регулярки. Думаю, такого подавляющего преимущества одной команды хоккей с шайбой не знал со времен принятия в ИИХФ Новой Зеландии. "Летчики"бросали в створ более 40 раз и имели как минимум два десятка стопроцентных голевых моментов. В одном эпизоде филадельфийский нападающий бросал в упор по абсолютно пустым воротам, но Гашек, находившейся где-то рядом с левой штангой, как обычно-без клюшки (где-то обронил), в неописуемом броске отразил шайбу перчаткой-блокером. В итоге-2:1 в пользу "Баффало". Абсолютно нелогичный, но никого не удививший результат. Таким вот образом, нещадно эксплуатируя своего вратаря "Сэйбрз" добрались до плей-офф. На пути к полуфиналу была повержена "Филадельфия" (на этот раз все было логично,поскольку команда Эрика Линдроса, никогда не была кубковой) и в четырех играх разгромлен "Монреаль", превосходивший "Баффало" во всех компонентах кроме одного.

В 98-м, в лучший сезон Гашека, "Клинки" споткнулись в одном шаге от финала, уступив "Вашингтону" Олафа Колцига. Уже довольно многочисленные к тому времени гашеконенавистники поспешили записать это поражение в пассив вратарю, как еще одно свидетельство его "некубковости". О том, что без Гашека "Сэйбрз" не могли бы мечтать не только о полуфинале, но и вообще о плей-офф, дипломатично умалчивали. Доминик, на пике формы и в зените славы, прибавляет к своей коллекции еще одного "Харта" на пару с "Везиной". В том же году, доиграв свой последний сезон в клубе ИХЛ "Чикаго Вулвз", тихо и незаметно уходит из хоккея его невольный благодетель-Стефан Борегар.

Прожив в США десяток лет Гашек так и не расстался со своим чешским. Просто он не строил из себя аборигена, а своей "чешскости" он ничуть не стеснялся. Наверное, его и не любили во многом из-за этого. Когда слушаешь аргументацию большинства его критиков, создается стойкое впечатление, что родись Доминик не в Пардубице, а, к примеру, в Саскачеване, ему простили бы куда большие прегрешения, чем те, в которых обвиняют сейчас. Зато в Чехии в 98-м Доминик был популярнее президента. Более того, в президенты Чешской Республики прочили именно его. Клич "Haska na Hrad" ("Гашека-в Замок", то бишь-в президентский дворец), разносившейся по пражским площадям после триумфа в Нагано, подхватывали представители всех политических партий и движений.

Чешские астрономы, обнаружившие где-то во Вселенной новый астероид, назвали его именем кумира. Каждого третьего новорожденного чеха нарекали Домиником. А болельщики из его родного города Пардубице начали сбор средств на сооружение прижизненного памятника Доминатору перед местной хоккейной ареной. В Америке же, спустя трое суток после возвращения с Олимпиады Гашеку доверили редчайшую для спортсмена-тем более иностранного честь: ударом в колокол открыть очередной рабочий день знаменитой Нью-йоркской фондовой биржи.

Летом 99-го после проигранного "Сэйбрз" финала Кубка Стэнли, Доминик объявил о своем намерении уйти из хоккея, мотивировав это тем, что хочет вырастить своих детей настоящими чехами. "Мой сын уже ходит в школу, и придя домой, говорит по-английский,-поделился своим переживаниями Доминатор.-Думаю он сейчас в таком возрасте, когда пора вернуться к корням. На вопрос о том, что могло бы изменить его решение, Гашек лукаво улыбнулся: "Разве, что провальный сезон...

" Это реплика вызвала смех, ведь Монстр казался непобидимым и непогрешимым. Однако травма паха заставила Доминика пропустить 40 игр в следующем сезоне, и пришлось отложить, как отставку, так и уроки чешского для Гашека-младшего: уйти из хоккея непобежденным папа не пожелал. В сезоне 1997/98, во всяком случае, всех матчей, в которых его партнеры "дид гуд", не набралось бы и на дюжину, и партнеры это знали. Для того, чтобы Доминику простили Нолана, и плей-офф 97-го года, и чешский акцент, потребовалась лишь пара-тройка нелогичных побед, ставших тогда геральдическим знаком "Сэйбрз".

Придурковатый Барнэби, еще недавно грозивший вратарю суровой расправой, стал его самым преданным телохранителем. Весьма наглядно это было продемонстрировано в матче с "Ванкувером", когда подопечные Майка Кинэна проигрывая 1:6 решили показать клыки и урвать свой законный кусок мяса. Затяжное побоище, в которое превратился третий период, было спровоцировано еще в начале матча новичком "Кэнакс" Дэйвом Скатчардом, опасно атаковавшим Гашека и получившим двойной малый штраф. А после того, как индейский забияка "Ванкувера" Джино Оджик огрел Гашека клюшкой по спине, нервы у Барнэби сдали. Через минуту он уже летел на всех парах к воротам "Кэнакс", и двумя ногами "въехал" в Шона Бурка, после чего началась массовая драка, в которой приняли участия все лучшие бойцы "Баффало"-Роб Рэй, Боб Бугнер и сам Барнэби. У "Кэнакс" же из хоккеистов, умеющих драться, на льду находились лишь голкипер Бурк (который в молодости занимался каратэ), да экс-капитан Тревор Линден.

Потерпев поражения в первом раунде, разгневанный Кинэн бросил в бой лучшие боксерские силы клуба во главе с Браширом и двухметровым новичком Макаллистером, потребовал от них отомстить за Бурка и смять Гашека. Наставник "Баффало" Линди Рафф тут же заменил чеха, выпустив на лед голкипера Стива Шилдза. И как только состоялось вбрасывание, окрыленный доверием Кинэна Брашир открыл второй раунд побоища причем в драке вновь принял участие голкипер-каратист Бурк. Естественно, что "Клинки", из-за удалений потерявшие Барнэби, Бунера и Рэя, серьезного сопротивления банде Железного Майка оказать уже не могли. И все эти страсти-ради вратаря, которого вроде бы не очень-то и любят в его же команде! Любовь-любовью, но уважать себя Доминик заставил, причем не только игрой, но и работой на тренировках-тем, что американцы называют "рабочей этикой". Гашек мог сколько угодно нарушать субординацию и опаздывать на внутрикомандные собрания, но с катка он уходил одним из последних.

На тренировках полевые игроки бросали до тех пор, пока Гашек не трубил отбой (всегда-много позже чем им хотелось). Болельщики и специалисты были шокированой нестандартной техникой Доминатора, его эффектными падениями и уникальными финтами, описывать которые нет смысла-это надо было видеть своими глазами. Все то, что постороннему глазу казалось гениальной импровизацией, чудачеством или просто везением на самом деле было отработано и многократно отрепетировано. Болельщики видели, как Гашек не имея времени поймать шайбу в ловушку, отбиваает ее кивком головы, но не знали, что на тренировке Доминатор заставлял партнеров нарочно целиться ему в шлем-как раз для таких случаев.

Впрочем, была у гашековской натуры и другая сторона. В полуфинальной серии с "Вашингтоном" Доминик сыграл на редкость неудачно в четвертом матче, пропустив два довольно легких гола. На следующей тренировке он предстал перед оторопевшими соратниками довольно в странном виде: на шлеме,груди и плечах, красовались размалеванные фломастером куски клейкой ленты. Надписи на самодельных наклейкахпровозглашали Доминатора "дыркой","швейцарским сыром" и "Крамером"(популярном в Америке комедийным телеперсонажем,на которого, по утверждению многих, Гашек очень похож).

Такое издевательство над самим собой было для Гашека, известного своей мнительностью и нетерпимостью к критике, настоящим подвигом. Незадолго до этого эпизода он пустил в унитаз новый костюм одного из игроков, разозлившись, на то, что он его сравнил, как раз с Крамером. И тут-налепить обидное прозвище себе прямо на лоб... Невероятно! Сознательно не останавливаюсь подробно на сезоне 1998/99 завершившимся знаменитым "финалом кошмаров" и печально известным голом Бретта Халла. Гашек продолжил в том же духе, но команда уже не зависела целиком и полностью от вратаря, а была крепким ровным коллективом-без суперзвезд, но и без явных недостатков. Если бы гол Халла не засчитали(а засчитывать его,пожалуй не следовало), и "Клинки" дожали бы "Даллас" и выиграли следующую встречу, то лучшим игроком плей-офф, признали бы,скорее всего не Гашека, а капитана "Сэйбрз" Майка Пеку.

Упустив реальный шанс взять Кубок в 99-м проковыляв с полубольным Гашеком к быстрому вылету из плей-офф в следующем году,"Клинки" увидели перед собой перспективу длинного и мучительного спада. Некомпетентные хозяева Баффало довели клуб до полного разорения,и даже прекрасная посещаемость на новой арене не могла снивелировать ежегодные многомиллионные дефициты в бюджете.

Было совершенно очевидно, что свое обещание помочь Гашеку с партнерами по команде менеджмент выполнить не в состоянии. Лебединой песней команды был первый сезон нового века. Тогда на пути в полуфинал встали Марио Лемье, случайный рикошет и удачный щелчок Дарюса Каспарайтиса, но из под облупившейся штукатурки уже хорошо проглядывались глубокие трещины в фундаменте, и было ясно, что звезда Баффало вот-вот закатится основательно и надолго. Понял это и Гашек, больной (у него обнаружился загадочный желудочный вирус) и стареющий, все еще творящий в воротах чудеса, но уже с гораздо большим трудом, чем раньше. Медленно угасать вместе с клубом не входило в его планы. Он хотел уйти в зените славы и для осуществления этого желания еще раз пошел на открытый конфликт с начальством и болельщиками.

Пользуясь своим контрактным правом наложить вето на любую не устраивающую его сделку, Доминик начал шантажировать клуб: он требовал, чтобы его обменяли только в "Детройт" и грозился "запороть" обмен, если боссы Баффало запросят за него слишком много и ослабят таким образом его новую команду. В случае провала сделки Гашек становился свободным агентом, и "Клинки" теряли его даром. В итоге соглашение было достигнуто, в Баффало отправился Вячеслав Козлов (которого ни Детройт, ни Гашек не сочли "слишком многим"), а Доминик получил, что хотел. Как будто этого было мало, он решил подсыпать перцу на кровоточащую рану фанатов и в первой же пресс-конференции в Детройте сказал горькую,неприятную, но все же-чистую правду о своем прежнем клубе. С этого дня Гашек стал в Баффало персоной нон гранта.

Продолжение следует...

 Материал собран из архива газеты Спорт-Экспресс.