«Приятель, гарантирую, ты еще не слышал таких историй». Джесси Лингард – о Фергюсоне, позднем росте и детстве

Нас прожевали и выплюнули. Вот это я понимаю – настоящий «фен».

Знаю, все вокруг до сих пор говорят о «фене» сэра Алекса. Я слышал эти истории о былых деньках. Это было легендарно. И все же – вы не знаете настоящего монстра, если не видели «фен» моего дедушки. 

Это совершенно иной уровень, братан.

Это произошло, когда я еще занимался в академии «Юнайтед». Мне было 11 или около того, мы играли в Стоке. Знаешь, дождь стеной и все такое, обычный такой стоковский денек. Мы играли не очень хорошо, и атмосфера постепенно накалялась. Забавно, но наши родители и родители ребят из «Сток Сити» сидели прямо рядом друг с другом.

В общем, один из отцов с их стороны начал орать на судью или что-то в этом духе. Я слышу нарастающий голос дедушки: «Эй, сядь. СЯДЬ, СЫНОК». 

Пойми, мой дедуля – самая настоящая старая школа. Он не особо любил футбол, на самом деле. В молодости он играл в регби и выступал за сборную Великобритании по пауэрлифтингу. Он не сильно интересовался футболом, пока не родился я и не начал пинать везде свой маленький мяч, раскрашенный под божью коровку. Есть фотка с 14-месячным мной, пинающим красно-черный резиновый мячик. Я все еще ношу подгузники. Еле хожу. Но уже заколачиваю голы в воображаемые ворота, в роли которых выступал коричневый замшевый диван в дедушкиной гостиной.

Дедушка всегда был рядом. Каждый день. Он и бабушка внесли большой вклад в мое воспитание. Бывало, я спал на матрасе в их спальне. 

Дед мало что знал о футболе, но он видел, что мне это нравится, и потихоньку начал вливаться. Серьезно, когда мне было 4 года, он купил обучающие видео-кассеты по футболу, по какой-то причине они были из Японии. Просто представьте себе эту картину: здоровенный суровый англичанин каждое утро сидит перед телеком с чашкой чая, смотрит японские футбольные уроки и пишет конспекты. Потом он забирал меня из яслей, отвозил в парк и пытался научить чему-то. Я был так мал, что мяч был высотой с мою голень, от земли до колена. Так что я буквально скакал через него, чтобы делать переступы, подпрыгивая влево и вправо.

Думаю, мы тренировались там практически каждый день.

Дед на все реагировал эмоционально. Он хотел помочь мне. Но мы были в регбийном районе в Уоррингтоне, поэтому он не мог точно знать, насколько я хорош. Он рассказывал мне, когда мы отправились на просмотр в академию «Юнайтед» (мне было семь), один из тренеров отвел его в сторонку и спросил: «Где вы его прятали?»

С того дня, когда я поступил в академию, это стало нашей мечтой, понимаешь? Ты ничего не добьешься один вне зависимости от того, кто ты. Тебе нужны люди, нужна поддержка. И он поддерживал меня каждый божий день.

Так вот, вернемся к моей истории. Мы в Стоке, рубимся на поле под дождем, а дед орет на батю кого-то из местных, призывая его к порядку. Страсти закипают, и мы, дети на поле, начинаем терять голову. Насколько я помню, мы проиграли с разницей в несколько мячей. Это очень важно, если ты в «Юнайтед». Это проблема. Даже если тебе 11. Звучит свисток, мы идем с поля, ожидая головомойки от тренеров по пути домой.

Но мы не успеваем дойти до раздевалок. Дед выскакивает прямо на поле. «Эй, вы! Эй! А ну-ка подошли сюда!»

Мы все смотрим на него вот так: ?!?!?!

Он тычет в нас пальцем и орет: «Позор! Самый настоящий позор – вот что произошло здесь сегодня! Невероятно. Пойдите и посмотрите на себя в зеркало, парни. Вы подвели свои семьи. Вы подвели себя. Свой герб. Вы не заслуживаете носить эту футболку. НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТЕ!»

Аххаахахахаха.

Мы буквально не знали, что делать – смеяться или плакать.

Думаю, он выхватил четырехматчевую дисквалификацию за ссору с родителями из Стока, но это сделало его легендой. Это все из-за любви ко мне, понимаешь? Просто вот такой у него характер.

Без него я бы ни за что не оказался там, где я сейчас. Шансы были невелики.

Когда я попал в академию, однажды я столкнулся в коридоре с сэром Алексом. Я сфотографировался с ним. Настоящее фото, на Кодак. Я улыбаюсь во все 32 или сколько тогда у меня было. Мы сохранили это фото, дедушка время от времени доставал его, показывал мне и говорил: «Вот он. ГЛАВНЫЙ. Однажды ты будешь играть за него».

Главный. Дед всегда называл так сэра Алекса. 

Слышали бы вы его акцент. ГЛАВНЫЙ (the meyne mun).

Моей проблемой была комплекция. Я был очень мал. Не мог набрать вес. Я постоянно ел в Макдаке и все равно оставался очень худым. Дед всегда говорил: «Идешь в сад? Пошли, тебе нужно подкачаться». Он залил весь сад цементом и построил деревянный сарай, бывший его спортзалом. Атмосфера та еще, я вам скажу, точно не для Инстаграма. Ни музыки, ни радио. Вокруг валяются железные блины. Старая школа! Становая тяга. Жим лежа. Сурово!

Ну, на самом деле, над дверью сарая есть керамическая тарелка. На ней нарисован маленький нахальный розовый фламинго с надписью: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ».

Это был вклад моей бабули. В остальном там все было сурово.

Помню, когда мне было 9 лет, я зашел в кабинет Тони Уилана (помощник директора академии – прим. пер.) и спросил: «Сэр, мне уже можно ходить в качалку? Дедушка интересуется».

А Тони такой: «Нет, сынок. Нельзя».

А я: «Оу. Как так?»

А Тони: «Сынок, тебе девять!»

Я всегда знал, что мой рост будет проблемой. Я становился старше, но не рос. Есть одна фотка с Nike Cup, мой брат всегда ржет с нее.

Мы играем против «Ромы».

Мне 15, но выгляжу лет на 10.

А ребята из Италии выглядят на все 25, хотя им тоже 15.

Помню, мы вышли на поле, я посмотрел на них и увидел взрослую мужицкую щетину на их лицах. И я такой: «Божечки». Посмотрите на фото. Я выгляжу словно маскот, выскочивший на поле, чтобы похулиганить.

Забавно, но мы выиграли тот матч. Мы много выигрывали в те дни, и я неплохо играл – но все еще не рос. Когда мне исполнилось 16, я видел, как мои партнеры заключают предварительные контракты. Мне такой не предлагали. Я был опустошен.

Если честно, не думаю, что я бы закрепился в «Юнайтед», если бы не сэр Алекс. Если бы не был нужен Главному. Однажды он назначил встречу для меня и моей семьи. Он пригласил нас в свой кабинет и сказал: «Джесси, тебе потребуется время, чтобы влиться во взрослую команду. Мы в тебя верим. Но тебе нужно быть терпеливым. Думаю, ты не будешь готов к взрослому футболу до 22-23 лет».

Я даже не могу выразить, сколько это значило для меня и моей семьи. Можно подумать, что я был разочарован, но когда такая легенда, как сэр Алекс, говорит, что верит в тебя, это многое значит. Он был не обязан встречаться с нами и говорить мне эти слова. Но он сделал это.

Но таков сэр Алекс, и таков «Юнайтед».

Никогда не забуду один случай, я все еще был в академии. Я шел по коридорам Каррингтона не в духе, у меня был плохой день или что-то вроде того. Я был весь в себе. И тут я ощутил щелчок по затылку.

Хороший такой щелбан.

Я обернулся с выражением лица: «Кто посмел…?»

И увидел ухмыляющегося сэра Алекса.

А он такой: «Как бодрость духа, парниша?» (“How you beehavin’, bwoy?” – непередаваемый шотландский акцент сэра, включите любое интервью и послушайте, это потрясающе. Прим. пер.)

Он знал, что это значит для меня. Так он давал тебе знать, что ты ему нравишься – подшучивал или немножко троллил тебя.

Я был на седьмом небе от счастья еще несколько дней после этого случая. ГЛАВНЫЙ. Однажды я буду играть за него.

Никогда не забуду, как сэр Алекс взял меня и Поля (Погба – прим. пер.) в запас на выезд с «Ньюкаслом». Нам было 18-19 лет. Помню, как сидел в раздевалке и смотрел, как настоящие легенды вокруг меня готовятся к игре и натягивают гетры. Скоулз. Руни. Рио. Гиггзи. 

Мы с Погсом заняли свои места на скамейке. Знаете, играя за резерв, мы выступали перед парой сотней зрителей. На «Сент-Джеймс» собралось 50 тысяч. Помню, как смотрел на стеклянную стену на краю одной из трибун, и она тряслась от шума. Мы переглянулись с Полем. «Господи, если тренер выпустит меня на поле, я просто наделаю в штаны».

К счастью для меня, мы остались на скамейке. Но это был очень важный день для меня. Получить вызов в первую команду, надеть футболку «Юнайтед», чтобы быть готовым выйти на поле за сэра Алекса – это многое значило.

По правде говоря, тогда я был еще не готов. Я понимаю это сейчас. Сэр Алекс попал в десятку много лет назад. Не знаю, как он это понял, но он был прав. Следующие три года я провел в усердной работе, набивая шишки. Я отправился в аренду в «Лестер», «Бирмингем», «Брайтон». Думаю, этот опыт был необходим. Когда ты на вершине, люди видят лишь брызги шампанского и гламур, но никто не понимает, сколько сил было вложено, чтобы этого добиться. Никто не представляет тебя, живущим в отеле «Мариотт» в Лестере, заказывающим обед в номер, скучающим по семье, сомневающимся в себе, размышляющим, получится ли у тебя пробиться. 

Забавно, многие до сих пор критикуют меня за то, что я всегда улыбаюсь на поле. Но я никогда не перестану быть собой. Никогда не перестану наслаждаться футболом. Выходя на поле, я улыбаюсь, потому что знаю, что носить эту форму — большая честь. Я понимаю, насколько мне повезло – зарабатывать на жизнь игрой в футбол и биться за эмблему «Юнайтед». Никогда не перестану наслаждаться каждой минутой.

Потому что я знаю, что все могло сложиться иначе. Когда я наконец дебютировал за основу в 2014 году, я надеялся, что наконец-то получу отдачу за весь тяжкий труд, за боль и годы, проведенные вдали от дома. Вся моя семья была на трибунах «Олд Траффорд». Мне было 22, все как предсказал сэр Алекс.

Вот оно. Мы сделали это.

А потом я сильно травмировал колено на 20 минуте.

Я услышал хруст и сразу все понял. Помню глаза моего брата после игры, в них стояли слезы. Он понимал, что это значит. Дело было не только в травме. Она случилась совсем не вовремя. Все пошло наперекосяк.

Я провел в постели 6 месяцев. Не мог тренироваться. Не мог ходить. Не мог вообще ничего делать. Просто лежал на диване, смотрел на «Юнайтед» в Match of the Day, был в отчаянии. Думаю, это был самый ужасный период в моей жизни. Я был в настоящей депрессии, на самом дне. Я буквально рвал на себе волосы от досады. Я много думал о жизни в тот период, осознавая, как быстро мы можем потерять то, что имеем. Даже если ты талантлив, даже если работаешь в поте лица – никому ничего не гарантировано.

Мне нужно было упасть на это дно, чтобы осознать всю значимость возможности носить футболку «Юнайтед». Эту возможность можно потерять за секунду.

Прошло полных 14 месяцев, прежде чем я снова смог надеть ее снова.

С тех пор я не перестаю улыбаться.

Извини, если тебе это не нравится. Но я не изменюсь.

У всех нас разные пути к успеху в этой игре. Вы не видите многих вещей. Знаете, что забавно? В 2012-м я сидел в «Мариотт», давился чипсами, заказанными по телефону у консьержа. Мне почти не перепадало игровых минут. И знаете, с кем я делил раздевалку? С Джейми Варди и Харри Кейном! И у них тоже были проблемы с игровым временем. Мы просто пытались выгрызть себе возможность сыграть матч в Чемпионшипе.

Спустя 6 лет мы совместными усилиями вывели Англию в полуфинал чемпионата мира.

Как объяснить это?

Знаешь, лето в России было, наверное, самым веселым временем в моей жизни. Это может прозвучать странно, учитывая, какое давление было на нас на протяжении всего турнира. Но я смеялся каждый день. Гарет Саутгейт, его помощники, его жилет. Позитив со всех сторон. Мы были отлично подготовлены. Просто посмотрите на наши стандарты и пенальти. Мы усердно тренировались. К тому же, мы могли самовыражаться и чувствовали себя свободными. Мы были словно большая семья, постоянные шутки и подколы – 10/10. С парнями было очень, очень весело.

Киран Триппьер… Триппс… ТРОЛЛИНГ.

Дэнни Уэлбек… Велбз… ТРОЛЛИНГ.

Маркус Рашфорд… Бинз… НИКАКОГО ТРОЛЛИНГА.

(Это тоже троллинг).

Велбз… Я даже не могу объяснить это. Ему даже не нужно ничего говорить. Он будет просто стоять рядом, строить свои забавные рожицы – и вот ты уже смеешься.

Я всегда буду помнить каждый матч на ЧМ, но что я действительно запомнил до конца своих дней – американские горки в России. Я боюсь подпустить в штаны, даже когда думаю о них.

Мы были вроде как изолированы в своем тренировочном лагере, но тренеры и остальной персонал делали все возможное, чтобы мы чувствовали себя свободно. Однажды мы отправились в парк развлечений всем составом. Было похоже на один из тех деньков, когда родители ведут тебя с друзьями покататься на каруселях, полный улет. И вот мы стоит в очереди на эти горки, и они выглядят довольно пугающе. И каждый раз, когда очередной поезд отправляется, звучит такой громкий гудок, знаешь?

Прямо как на заводе. Просто предупредить тебя. Стартуем.

Итак, мы пробились сквозь очередь, заняли места, металлические поручни опустились.

По какой-то причине поручень Велбза не защелкнулся. 

Он сидел прямо позади меня, и поначалу это звучало как шутка: «Ахаха, мой поручень не работает. Скажите работнику парка. Где он?»

Проходит пара секунд, все пассажиры на местах и зафиксированы, Дэнни начинает паниковать: «Эээ! Найдите этого парня! ЭЙ!»

И тут звучит гудок.

ДУУУУУУУУУУУУУУУУУУ!!

Велбз начинает просто орать: «Эээээээээээй! ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЙ! ЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЙ!!!!!!»

Он встает и буквально спрыгивает с поезда. 

Думаю, гудок прозвучал для чего-то другого, потому что ничего, совершенно ничего не происходит. Поезд стоит, как стоял, все чилят на своих местах, и только Велбз носится вокруг в панике и орет. Работники парка посмотрели на нас типа: «Ужас».

Остальные ребята из команды катались по своим местам от хохота.

Его лицо, братан. Он думал, что обречен. Это невероятно. Я запомню это навсегда.

Не думаю, что когда-либо еще получал столько удовольствия от футбола, разве что в детстве. Лучшей наградой для нас было видеть, сколько счастья наша игра приносит англичанам. Вся эта тема с It’s coming home. Очевидно, все началось с шутки. А потом, знаешь, что-то в духе: «Ну, это все еще шутка, но кто знает». А потом: «Дааа, чувак! It’s really coming home!»

Мы верили в это на все 100%. Если честно, думаю, мы могли добиться большего. Я все еще разочарован из-за матча с Хорватией. Мы были несчастны и опустошены. Но, в конце концов, думаю, что прошлым летом мы добились кое-чего гораздо больше, чем просто результат матча или турнира.

Суть футбола заключается в завоевании трофеев. И всегда таковой останется. Но я надеюсь, что мы немного изменили настроение в стране. Доказали, что можно играть страстно, но с улыбкой на лице, и всё ещё добиваться результата.

Посмотрите на этот состав, у нас было много молодых парней. В них сомневались. В них не верили. Они прошли длинный путь, чтобы добиться этого.

Думаю, мы доказали каждому, что достойны носить форму национальной сборной.

К сожалению, дедушка не смог поехать со мной в Россию. Но он следил за каждой минутой чемпионата мира по телевизору, а бабушка сохраняла все-все газеты. Когда я забил Панаме, одна из них напечатала мое фото на развороте, а в статье упоминался дедушка и его участие в моем становлении как футболиста.

Он хранит ее в гостиной. Однажды я заскочил к ним на чай, и он достал эту газету. Он листал ее, воскрешая в памяти воспоминания о лете, а потом сказал: 

– Взгляни… Тут пишут: «Дедушка Джесси, Кен, бывший культурист и член сборной Англии по бодибилдингу…»

Он рассмеялся и ткнул пальцем в сторону своего сарайчика в саду.

«Бывший культурист, да? Бывший… Какая чушь».

Джесси Лингард

Переведено специально для carrick.ru

Источник и фото: The Players Tribune