«Я нанял в «Аякс» оперного певца, чтобы он научил игроков правильно дышать». Как Кройфф начал тренировать
Глава 5, часть 2
По окончании карьеры в 1984-ом я решил поглядеть на игру со стороны в течение года. Этот опыт освежил моё мировоззрение. Стало ясно, почему голландская сборная не попала на ЧМ-1982, Евро-1984 и ЧМ-1986. Качество тренеров и юношеских академий было под вопросом. Я обнаружил, что работающим в клубах людям ужасно не хватало компетентности. Не хватало людей, которые могли бы дать в плане техники профессиональным игрокам то, чего не хватало, чтобы выйти на топ-уровень. Многие умели обобщать, но мало кто в точности знал, какой подход требуется в развитии конкретных аспектов.
Когда я начинал играть, тренером юниоров в «Аяксе» был Яни ван дер Вин. Он сам был хорошим игрокам и тренировал благодаря практическому опыту, приобретённому от своих тренеров. На занятиях он передавал игрокам сочетание собственных знаний и того, чему его научили другие. Помню, как нам приходилось тренироваться в зале, если стояла плохая погода. Я считал, что занятия там абсолютно бесполезны. Тогда ван дер Вин придумывал игры для развития игры головой. А чем ещё заниматься в помещении? Он натянул сетку, и мы, разделившись на две команды и встав по разные её стороны, перебрасывали мяч головой через неё. При необходимости всё же нашёлся способ, как чему-то научиться даже в зале.
В финале Кубка чемпионов 1972 я забил решающий второй мяч в ворота «Интера» как раз головой. Удар был исполнен превосходно в техническом смысле, хотя с моим ростом люди редко бьют со второго этажа. И всё благодаря тренировкам в непогожие дни под руководством моего детского тренера. И тут вдруг коренная реорганизация в KNVB: теперь нужен диплом, если хочешь быть тренером. Но кто из бывших игроков его получал? Явно не те футболисты, выросшие на улицах, которыми были мы. В итоге сделали необходимым аж 4-годовое обучение на тренерскую лицензию, и тренеры стали совершенно другими.
Давайте возьмём меня в качестве примера. Я не мог одновременно играть и учиться. Когда я был свободен, школы уже закрывались, и ни у кого не было желания делать исключения. Позднее я попытался помочь спортсменам с решением этой проблемы через свой Институт Кройффа, но раньше-то люди смотрели на жизнь по-другому. Если ты спортсмен и хотел учиться, у тебя не было такой возможности. Это привело к тому, что тренерами стали лишь менее одарённые футболисты. Никто из великих не пошёл учиться, потому что у них никогда не было времени. Одно следует из другого. Те, кто не были звёздами в своих клубах или в сборной, не обязаны были тренироваться каждый день, поэтому они могли учиться. Как логичное последствие всего этого – падение общего мастерства у тренеров, а затем и падение качества всего футбола. Пусть сегодня KNVB и проводит укороченный период занятий для бывших игроков сборной, всё равно там больше теории, чем практики. Мало что изменилось за 30 лет. Техническое оснащение раньше было сильной стороной нашего футбола, а теперь превратилось в слабость.
В начале 1985 года стартовала моя карьера футбольного тренера – я на полставки устроился советником в «Роду». Затем Леон Мельхиор попросил помочь с разработкой программы для академии клуба «МВВ» из Масстрихта. Мельхиор был международным бизнесменом, в свободное время развивал всемирно известные конюшни, откуда вышли многие гоночные скакуны из числа лучших в мире. «МВВ» запросил у него помощь в реорганизации клуба, а он, в свою очередь, обратился ко мне, чтобы организовать систему подготовки юниоров.
То были первые намёки на мою готовность вернуться в футбол. Вскоре со мной связались «Фейеноорд» и «Аякс». Я был особенно признателен за интерес «Аяксу». Всё выглядело так, будто клуб готов поставить черты под нашими прошлыми разногласиями. Поскольку я сполна взял спортивный реванш, то с радостью закопал топор войны.
В июне «Аякс» назначил меня на пост технического директора. Должность учредили совсем недавно, сам термин «технический директор» возник впервые в истории голландского футбола. На деле это просто было хитростью, благодаря которой я мог тренировать без тренерского диплома. Изначально меня планировали назначить главным тренером официально, однако ассоциация тренеров пригрозила клубу судом. Термин «технический директор» позволил мне и «Аяксу» спокойно работать дальше.
В 1985-ом я также написал в федерацию письмо с вопросом: что нужно делать, чтобы быть эффективным тренером в профессиональном футболе? Мы написали письмо совместно с Ринусом Михелсом, который на тот момент служил техническим консультантом ассоциации. Мы надеялись, что правила смягчат, чтобы люди, имевшие определённый вес в футболе благодаря знаниям и опыту, имели возможность сделать своё присутствие в нём ощутимым.
Зная, что в жизни за просто так светит только солнце, я предложил альтернативу существовавшим на тот момент дипломам: пусть экс-профессионалы и бывшие игроки сборной сперва сдают экзамен, а потом проходят обучение по тем предметам, которые они завалят. Таким образом можно будет ускорить курс обучения, никому не придётся учить заново то, что они уже знают, а хорошие люди раньше попадут туда, где им самое место. Где в них действительно нуждаются.
В тот период голландский футбол остро нуждался в людях, способных анализировать и развивать одновременно и всю команду, и игроков индивидуально. Я уже тогда уверовал, что вершина достижима, только если на тренировках работать над незначительными на первый взгляд аспектами игры. Те, что составляют 1% или максимум 2% от всего, что есть в футболе. Высказывая свою идею с первоначальным экзаменом и дальнейшей корректировкой учебного плана под конкретного человека, я как раз старался выработать приемлемое решение для федерации, чтобы она могла быстро привлечь настоящих экспертов в области футбола. Делая это, я сильно рисковал. В практическом смысле я бы легко справился с такими областями, как тактика и техника, но сам экзамен, возможно, никогда бы не прошёл, поскольку моё видение футбола кардинально отличалось от видения большинства людей, в особенности тех, кто руководил обучением.
Шли месяцы, от KNVB – никаких известий. Федерация заявила, что обсудит моё предложение, и на этом всё заглохло. Поскольку всё растянулось, мы и решили учредить должность технического директора, дабы я приступил к работе с «Аяксом». В противном случае я бы стал жертвой правил и регламентов.
Благодаря американскому опыту я лучше понимал, как функционируют различные процессы в профессиональном спорте, и у меня была возможность применять знания в «Аяксе». Это было крайне необходимо. Первым шагом было осознание ответственности за всю футбольную сферу деятельности клуба, от взрослой команды до самой младшей. В такой структуре я должен был сформировать единую команду со всем футбольным персоналом. Эти люди должны были проводить в жизнь мою политику.
Быстро выяснилось, что моя роль в «Аяксе» не устраивала федерацию и тренерский союз. Они приезжали шпионить за мной и в итоге заявили, что я активно участвую в тренировочном процессе. Я легко отбил эти нападки. Я ведь не из тех, кто руководит людьми с высоты башни из слоновой кости. Футбол – это моё, поэтому я чувствую себя на поле как дома. Я использовал такое оправдание: после тяжёлой футбольной карьеры мне требовалось сбросить лишние килограммы, поэтому я всегда бегал вокруг игроков.
Но если быть честным до конца, то я почти и не руководил тренировками. У меня был свой штаб: Кор ван дер Харт, Спиц Кон и Тонни Бруинс Слот – три чрезвычайно опытных тренера, присутствие которых компенсировало мою неопытность. Рядом с игроками я имел возможность работать над мелкими деталями. То, чему нельзя научиться даже после ста лет тренировок. Это либо есть у вас, либо этого нет. Вся организация работы в первой команде строилась по американской модели. Она предписывала использовать специализированный подход. Я уже понял, что никто на свете не может быть лучшим на всех позициях. И я сказал об этом своему техническому персоналу.
Кроме трёх тренеров, в «Аяксе» был специалист по физподготовке. Плюс я нанял первого в Голландии тренера вратарей, который взял под крыло всех голкиперов – от юношей до взрослых. Позднее сам работал со скаутами. Я делегировал полномочия по руководству тренировочным процессом, по скаутингу и всем остальным направлениям, потому что знал, что работающие над этим люди лучше меня. Я никогда не притворялся, будто умею делать то, чего не умею. Сам я рос под присмотром одного тренера и одного-двух ассистентов, но на меня большое влияние оказала атмосфера шестидесятых. Мыслить иначе – таким было главное требование эпохи.
К примеру, я предложил привлечь к работе оперного певца Леня дель Ферро, хорошо разбиравшегося в дыхательных техниках, чтобы игроки извлекали максимум из каждого вдоха и выдоха. Это важно в спорте высокого уровня. И дель Ферро занимался с футболистами в раздевалке. В «Барселону» я привёл рефлексотерапевта. Вся энергия тела выходит из ног. Вы нанимаете специалиста подобного профиля, потому что он может привнести что-нибудь новое.
Я постоянно искал людей из разных сфер, дабы мы могли лучше развиваться в мелочах. Это важная часть мой методики. В Голландии в тот период никто так не работал. Но я сразу же говорил: «Если вы руководите физподготовкой, вы за неё и отвечаете. Не я. Поэтому не спрашивайте, что делать. Мне важны две вещи: чтобы они могли играть 120 минут и чтобы при этом не забывали иногда веселиться. Я не надзиратель. Но если не справляетесь с работой, я пойду и найду того, кто сможет её выполнить».
Так что я искал людей, которые были готовы брать ответственность на себя и справляться с нею. Они никогда не должны были задумываться над чем-то вроде «Ой, а что подумает Кройфф?» Когда новый специалист проводил первое занятие с игроками, я даже не приходил смотреть. Это их дело и их сфера ответственности.
В большинстве клубов есть один тренер и ассистент, однако в «Аяксе» неожиданным образом оказалось сразу 7 сотрудников. Вся специализированная подготовка была направлена на технику. И под этим я подразумеваю не только обращение с мячом. Возьмём фитнес-тренировку. Здесь важно не научить игрока пробегать 10 километров за раз, а привить ему правильную технику бега, чтобы он начал бегать лучше. И вполне возможно, что другая техника бега поможет ему избежать травм и усталости по ходу матча. Или позволит быть быстрее соперника на короткой дистанции.
Бег – целое явление, которое не имеет ничего общего с мячом, однако тренировка бега тоже попадает под понятие «техника». В любой форме. То же самое касается и остальных физических аспектов – допустим, прыжка или игры головой. Любой может ударить по мячу головой, но каждому ли по силам задать мячу нужное направление и ударить с необходимой силой? Во всех тренировочных аспектах куча мелких нюансов.
Над многими проблемами я работал с футболистами персонально. Где твоя правая рука, когда ты бьёшь в левую сторону? Каким образом лучше держать баланс? С какими проблемами ты сталкиваешься и как их можно решить? Иногда я проводил встречи с другими тренерами, мы вместе определяли, можно ли техническую тренировку использовать для того, чтобы мониторить физическое состояние игроков. Зачастую ключевое значение имеет не то, что хочется улучшить, но и интенсивность, с которой вы тренируетесь. В результате все в «Аяксе» учились не только выжимать максимум из самих себя, но и делиться этим с остальными членами коллектива.
Я понимал, что голландский футбол дрейфует всё дальше от того стиля, которым мы удивили мир в 1974 году. Приходя в «Аякс», с самого начала знал, что буду придерживаться фундаментальных принципов Тотального футбола. Поэтому вратарь Стэнли Мензо по сути превратился в полевого игрока и часто действовал далеко за пределами штрафной. Для тех лет это было новшеством, но 30 лет спустя такое практикуют уже повсеместно. В командах вроде «Барселоны» и «Баварии» это и вовсе интегрировано в клубную философию. Мне это нравится. Я намеревался снова придать школе «Аякса» утерянную идентичность. Ключевой принцип – играть в настолько атакующий футбол, насколько возможно. Мы играли с тремя нападающими и свободным игроком позади них, и это доставляло массу неприятностей защитникам, вынужденным охранять либо игроков, либо конкретные зоны на поле.
Все в Голландии играли в два форварда, и я понимал, что вместо четырёх защитников мне хватит троих. Это давало четырёх игроков в среднюю линию. Чтобы это провернуть, я обычно менял одного из центрбеков на десятку, теневого форварда. Вся команда поднималась ближе к чужим воротам благодаря тому, что Мензо никогда не опускался ниже линии штрафной, пока мы владели мячом. Сделав ставку на Мензо, я ещё и продемонстрировал, как вижу свою команду в композиционном смысле. Я не всегда ориентировался на 11 лучших, мне важнее подобрать группу игроков, идеально подходящих друг другу. Поэтому я выбирал тех защитников, которые лучше сочетались со Стэнли. Мне всегда доставляли кайф размышления о том, будет ли игрок A хорошим дополнением к игроку B.
Наши матчи не только доставляли удовольствие при просмотре, но и провоцировали многочисленные обсуждения, что, на мой взгляд, и должно происходить с профессиональным футболом. Некоторые считали нашу игру потрясающей, другие заявляли, что с таким стилем не добиться серьёзных успехов. Я объяснял всем, что иногда мы обязательно будем проигрывать, но в контексте нашего развития это не так уж и значимо. Мы вкладывали все силы в улучшение команды. Она уже была достаточно хороша и могла вне зависимости от качества игры спокойно попадать в тройку, однако я желал большего и хотел, чтобы мы добивались всего в зрелищной форме.
Я всегда следовал этой идее как тренер. Даже после нескольких поражений я в ней не сомневался. Даже в «Барселоне» чуть позднее. И каждый год я завоёвывал трофей. В первый сезон в «Аяксе» это был Кубок Голландии, подаривший путёвку в розыгрыш Кубка обладателей кубков. В 1987 году мы выиграли и его, одолев в финале со счётом 1:0 «Локомотив» из Лейпцига за счёт гола Марко ван Бастена. Тот «Аякс» стал самой молодой командой в истории из всех, кто брал крупный международный трофей. Особенной той победа была ещё и потому, что люди продолжали твердить, будто у голландских клубов нет никаких шансов против интересов крупного бизнеса, властвовавшего в Испании и Италии.
Выигрыш Кубка кубков помог и ещё кое в чём: на это событие крайне позитивно отреагировали в голландской футбольной федерации.
В начале 1985-го я писал туда обращение с просьбой организовать укороченный курс обучения для тренеров. Спустя 6 месяцев узнал, что идею отвергли. Председатель правления «Аякса» Тон Хармсен, который также занимал пост в руководстве федерации, самолично сказал мне, что против неё проголосовал Михелс. Это казалось странным, ведь именно Михелс помог мне написать то письмо и презентовал его руководству на правах технического советника. Всё обстояло так, что моё заявление должны были отправить к нужным людям на рассмотрение, однако, по словам Хармсена, Михелс сделал совершенно противоположное. Я в это до сих пор не верю. Сам никогда Михелса об этом не спрашивал, потому что даже не мог представить – и по сей день не могу, – что это может оказаться правдой.
В общем, как только «Аякс» выиграл Кубок кубков, федерация внезапно отозвала все возражения по поводу моей официальной должности. 1 июня 1987 года ассоциация не просто воздала мне часть за международные успехи «Аякса» – мне вдобавок вручили профессиональную тренерскую лицензию. Конечно, такой жест был единичным случаем. Но если бы меня заставили пройти хотя бы укороченные тренерские курсы, я не уверен, что смог бы всё сдать.
Что в «Аяксе», что позднее в «Барселоне» я никогда не делал ничего из того, что не контролировал напрямую. Набирая помощников, я всегда искал таких специалистов, способных дополнять меня. Но в конечном счёте мне повезло работать в двух топовых клубах, которые могли себе позволить вести дела по законам бизнеса.
