Казнить нельзя помиловать: кейс Захенбахер-Штеле

4 февраля на сайте IBU была выложена мотивировочная часть решения Спортивного арбитражного суда в Лозанне (CAS) по апелляции немецкой лыжницы и биатлонистки, оспаривавшей двухлетний срок своей дисквалификации. CAS сократил этот срок до 6 месяцев — и подробно объяснил, как и почему было вынесено такое решение.

Кратко напомню суть дела. Член олимпийской сборной Германии по биатлону Эви Захенбахер-Штеле на Олимпиаде в Сочи выступила в пяти гонках: спринте (9 февраля), преследовании (11 февраля), индивидуальной (14 февраля), масс-старте (17 февраля) и смешанной эстафете (19 февраля). 17 февраля, после завершения масс-старта, биатлонистка прошла процедуру допинг-контроля. 20 февраля лаборатория антидопингового центра в Сочи, проводившая анализ проб, сообщила об обнаружении в пробе «А» немки запрещенного препарата — метилгексамина. Проба «Б», проанализированная на следующий день, подтвердила полученный ранее результат. В тот же день, 21 февраля, Междисциплинарная комиссия МОК провела слушания и постановила аннулировать все результаты Захенбахер-Штеле начиная с дня взятия положительной пробы, т.е. в масс-старте и смешанной эстафете. IBU и FIS (Захенбахер-Штеле двукратная олимпийская чемпионка в лыжных гонках) было поручено принять дальнейшие дисциплинарные меры в отношении нарушительницы.

Важнейший момент всей истории — Захенбахер-Штеле никогда не оспаривала сам факт обнаружения запрещенного препарата, признав таким образом, что он действительно попал в ее организм вследствие ее собственных действий. Спортсменка также не оспаривала легитимность самой процедуры забора допинг-пробы и ее последующего анализа, признав, что никаких процедурных нарушений со стороны антидопинговых служб допущено не было.

Что решил IBU

22 марта Антидопинговая панель IBU провела слушания по делу и вынесла решение о «стандартной» двухлетней дисквалификации Захенбахер-Штеле в соответствии со статьей 10.2 Антидопингового кодекса IBU. Однако статьи 10.4 и 10.5 кодекса допускают сокращение или отмену дисквалификации в отдельных случаях непредумышленного употребления запрещенных препаратов или оказания содействия следствию по разоблачению других нарушителей.

Вокруг применимости этих статей в отношении Захенбахер-Штеле и разгорелся спор.

Что нужно, чтобы срок дисквалификации был сокращен

«Смягчающая» статья 10.4 применяется в случае, если:

1) атлет в состоянии объяснить, как запрещенный препарат оказался в его организме;

и

2) атлет не намеревался использовать запрещенный препарат, обнаруженный в его организме, для улучшения своих спортивных результатов.

Антидопинговая панель IBU нашла убедительными объяснения Захенбахер-Штеле по первому пункту: источником метилгексамина был продукт «Schisandra», который спортсменка употребила в пищу накануне соревнований. Более того, об использовании этого продукта Захенбахер-Штеле сообщила, заполняя форму допинг-контроля перед сдачей теста. Разумеется, на слово спортсменке никто бы не поверил — наличие метилгексамина в «Schisandra» было аналитически подтверждено. На упаковке продукта, как и говорила, биатлонистка, нет указаний на содержание в нем каких-либо запрещенных в спорте веществ.

А вот с интерпретацией второго условия, позволяющего смягчить наказание, возникли проблемы. На то, что эта формулировка правил может вызывать разночтения, указала сама Антидопинговая панель IBU.

Буквальное прочтение пункта 10.4 предполагает, что атлет должен доказать, что запрещенный препарат (в данном случае метилгексамин) не был применен для улучшения спортивных результатов. Внимание: речь именно о самом допинге, а не о еде, пищевой добавке или лекарстве, которое его содержит. Таким образом, если спортсмен употреблял пищевой продукт, не зная о наличии в нем запрещенного препарата, нельзя говорить о его явном стремлении (прямом умысле) улучшить спортивные результаты путем употребления этого продукта.

Почему же Антидопинговая панель IBU, указав всё перечисленное абзацем выше, все равно не сочла возможной применить пункт 10.4 и сократить дисквалификацию Захенбахер-Штеле?

В своем решении Антидопинговая панель IBU пишет, что пункт 10.4 не может служить «безопасной гаванью» для любых нечаянных нарушителей антидопинговых правил. К атлетам, «особенно опытным атлетам, выступающим на международном уровне», должны применяться жесткие стандарты ответственности за «всё, что проникает в их организм».

Антидопинговая панель IBU обратилась к вердикту CAS по делу «Керимай против Международной федерации тяжелой атлетики» 2012 года. (Албанский штангист Эрканд Керимай был дисквалифицирован за употребление допинга на два года, подавал апелляцию в CAS, но безуспешно.) Обстоятельства дела Керимая, по мнению Антидопинговой панели IBU, схожи с делом Захенбахер-Штеле, а антидопинговые кодексы двух федераций — идентичны. В деле Керимая CAS пришел к выводу, что, хотя штангист и не имел прямого умысла употребить конкретный запрещенный препарат, содержавшийся в пищевом продукте, он имел косвенное намерение улучшить спортивные результаты. Это косвенное намерение выражается в беспечном поведении атлета, который — грубо говоря — не предпринимает попыток узнать, что именно он ест.

Антидопинговая панель IBU посчитала, что Захенбахер-Штеле не предъявила убедительных свидетельств того, что она не употребляла пищевой продукт с косвенным намерением улучшить свои результаты. А тот же пункт 10.4 содержит и весьма важную оговорку: чем «сильнее» допинговый препарат, тем больший груз доказательства отсутствия злого умысла ложится на спортсмена.

Аргументы Захенбахер-Штеле

1) Перед употреблением «Schisandra» спортсменка консультировалась со своим диетологом Штефаном Заксингером. Он несколько раз заверил ее, что продукт не содержит запрещенных веществ. Более того, другие атлеты, пользовавшиеся услугами Саксингера, по сведениям Захенбахер, также употребляли продукт в пищу и не имели проблем с допинг-контролем.

2) Спортсменка использовала поисковик Google, вводя комбинацию из названия продукта и различных слов, характеризующих допинг — поисковые запросы не принесли результатов.

3) Супруг спортсменки, сам бывший атлет, завершивший свою карьеру, также использует этот продукт, называя его «концентрированным чаем». По мнению Захенбахер-Штеле, тот факт, что продукт употребляется «обычным» человеком, вовсе не для повышения результатов, согласуется с ее собственным поведением.

4) Сам продукт рекламировался как полностью натуральный, состоящий из растертых ягод.

5) Спортсменка приобрела продукт в магазине, никак не связанном с распространением допинговых препаратов.

6) Захенбахер-Штеле внесла продукт в список употребляемых ею при заполнении формы для допинг-контроля. Таким образом она не намеревалась скрывать использование пищевой добавки.

Аргументы Антидопинговой панели IBU

1) Официальный сайт производителя «Schisandra» указывает, что продукт помогает снижать усталость, а его потребитель сможет дольше выдерживать физические нагрузки, особенно требующие выносливости организма. Уже эти слова свидетельствуют, что продукт создан для улучшения результатов спортсменов на соревнованиях — любой профессиональный атлет должен это прекрасно понимать.

2) Нет доказательств, что Захенбахер-Штеле читала этот вебсайт, однако это не означает, что у нее не было косвенного намерения улучшить свои результаты, употребляя данный продукт. Более того, столь опытная спортсменка, участница трех олимпиад, отлично понимала, какую опасность может таить употребление определенных продуктов питания и пищевых добавок. «Она могла просто закрыть на это глаза…» — указывает Антидопинговая панель IBU.

3) Показания Захенбахер-Штеле о том, что она употребляла продукт для «укрепления иммунитета и общего здоровья» не означают отсутствия у нее иных мотивов.

4) Еще один сигналом, который должен был насторожить спортсменку, служит дозировка продукта «Schisandra» (по сути, это концентрированный «чайный» порошок). Его показано применять в дозах, не превышающих чайную ложку, что может означать, что этот продукт — не простая органическая пищевая добавка, а сильный стимулятор.

5) Спортсменка показала, что только три из девяти пищевых добавок, применяемых ею, были протестированы на наличие запрещенных препаратов. По ее словам, на проверку она отдавала только те продукты, которые были произведены в не внушающих ей доверия странах. Антидопинговая панель IBU отметила, что спортсменка «слепо использовала большое количество добавок, не заботясь о проверке их чистоты».

6) Диетолог, к которому обращалась спортсменка, не имеет специального медицинского образования и не может выносить заключение о наличии в пищевых продуктах запрещенных веществ. Употребляя продукт, Захенбахер-Штеле не проконсультировалась с врачом сборной Германии или антидопинговыми специалистами своей национальной федерации и олимпийского комитета. Такое поведение спортсменки Антидопинговая панель IBU сочла «необоснованным и беспечным». Это тем более недопустимо, что Захенбахер-Штеле «не является неопытным новичком в спорте». Попытка переложить вину на диетолога Заксингера также не является оправданием действий биатлонистки.

Безотносительно свидетельств Захенбахер-Штеле, которые Антидопинговая панель признаёт правдивыми, вся ответственность за случившееся ложится на саму спортсменку. Антидопинговый кодекс IBU гласит, что спортсмен несет ответственность не только за всё, что попадает в его организм, но и за выбор диетолога (консультанта) и ошибочные заключения, которые такой самопровозглашенный диетолог (консультант) может дать относительно запрещенных препаратов.

В свою очередь, другой «смягчающий» пункт кодекса, 10.5, не может применяться в случае Захенбахер-Штеле, поскольку ее сотрудничество с правоохранительными органами не привело к выявлению правонарушений, совершенных третьими лицами.

На что Захенбахер-Штеле жаловалась в CAS

В спортивный арбитраж биатлонистка обратилась с требованием сократить срок ее дисквалификации до 3 месяцев. Она указала, что IBU, вынося решение о «стандартной» дисквалификации был необъективен и даже предвзят, а биатлонные чиновники «более или менее открыто» признали, что были «рады найти козла отпущения, которого можно использовать, чтобы преподать всем урок».

Что должен был решить CAS

Спортивный арбитраж должен был ответить на два вопроса:

1) Применим ли «смягчающий» пункт 10.4 в деле Захенбахер-Штеле?

2) Если применим, то какой (уменьшенный) срок дисквалификации следует назначить спортсменке?

На первый вопрос CAS, отменив решение Антидопинговой панели IBU, ответил положительно — в деле Захенбахер-Штеле есть смягчающие вину обстоятельства.

Суд пришел к выводу, что биатлонистка представила достаточно информации, свидетельствующей, что она не намеревалась улучшать свои спортивные результаты с помощью данного препарата. Она не была осведомлена, что продукт содержит запрещенный препарат — следовательно, нельзя говорить о наличии у нее прямого умысла использовать его в качестве допинга.

Также невозможно обвинить биатлонистку в том, что она, употребляя пищевую добавку, заведомо приняла на себя риск попадания в ее организм запрещенного препарата. Именно (заведомое) принятие такого риска означало бы, что у спортсмена есть косвенный умысел применения допинга. (Очень огрубляя: «авось что и получится, а если попадусь, то прикинусь валенком»)

Пищевые добавки, действительно, могут содержать запрещенные вещества, это обстоятельство хорошо известно спортсменам. Однако использование пищевых добавок в спорте само по себе не запрещено, а пункт 10.4 антидопингового кодекса был принят именно потому, что некоторые запрещенные вещества с большей вероятностью, чем другие, могут быть случайно использованы спортсменом. Таким образом простой факт использования пищевой добавки нельзя трактовать как «принятие риска» спортсменом.

Кроме того, продукт использовался спортсменкой открыто, по рекомендации диетолога, никак не связанного с допинговыми случаями, и был задекларирован ею в форме для допинг-контроля. Такое поведение едва ли соотносится с поведением лица, принимающего допинг для улучшения своих результатов.

Аргумент Антидопинговой панели IBU о малой дозировке продукта суд счел ничего не доказывающим и не относящимся к делу.

Почему срок дисквалификации был сокращен именно до 6 месяцев

Обосновывая свое решение, CAS сослался на множество прецедентов, в том числе на дело теннисиста Марина Чилича. CAS определил, что при назначении срока дисквалификации следует исходить из степени вины спортсмена. Этих степеней — три.

1) значительная степень вины (дисквалификация на срок 16-24 месяцев, «стандартный» срок — 20 месяцев);

2) обычная степень вины (дисквалификация на срок 8-16 месяцев, «стандартный» срок — 12 месяцев);

3) легкая степень вины (дисквалификация на срок 0-8 месяцев, «стандартный» срок — 4 месяца).

CAS соотнес поведение Захенбахер-Штеле с легкой степенью вины, но назначил срок дисквалификации выше «стандартного» — 6 месяцев.

Кроме того, суд обязал IBU выплатить Захенбахер-Штеле 7,5 тысяч франков на покрытие ее судебных расходов.