Карлос МОЙЯ: «Чудес не бывает. Все дело только в Надале»
Интервью экс-первой ракетки мира Карлоса Мойи обозревателю издания El Español Рафаэлю Плазе о том, каково быть тренером 14-кратного чемпиона турниров «Большого шлема».
- Вы чему-то научились за эти полгода?
- Тут постоянно чему-то учишься. Я ведь тренер не с таким уж большим опытом, поэтому стараюсь ничего не упускать из виду. В прошлом сезоне, работая с Раоничем, я научился многому, и в этом, работая с Надалем, стараюсь этот процесс продолжать. Узнавая своего игрока все лучше и лучше, ты одновременно учишься чему-то каждый день. Конечно, мы с Рафой знакомы уже давно, тем не менее, сейчас я узнаю его с иных сторон. Более глубоких, что ли. Ответственность выше, особенно с эмоциональной точки зрения. Работа тренера требует эмоциональной вовлеченности.
- С Раоничем тоже существовала эмоциональная связь?
- Конечно. Еще какая. Я не понимаю, как можно работать иначе. Наши обязанности ведь не ограничиваются двумя часами работы на корте, то, что ты делаешь вне корта, не менее важно. А для этого нужно хорошо знать и понимать своего игрока, его проблемы, его увлечения, то, что его волнует… Только так можно извлечь максимум из ваших отношений.
- Сначала друзья, теперь – наставник и ученик… Нет проблем в том, чтобы разграничить эти две ипостаси?
- Мы достаточно зрелые люди. И достаточно открытые. Он глубоко уважает свою команду, так что обо всем можно говорить откровенно. Рафа хорошо принимает все, что мы ему говорим, потому что говорим мы это в полной уверенности, что сказанное принесет пользу. Возможно, не все, что говорю, например, я, имеет смысл на все 100%, но и в моей точке зрения можно и нужно находить рациональное зерно. Это всегда диалог, хотя именно игрок в конце концов обдумывает и принимает решения, подходит ему это или нет.
- Вы считаете себя хорошим тренером?
- Мне повезло работать с двумя игроками, входящими в число лучших в мире. Раонич поднялся с 14-го на 3-е место в рейтинге, но главная заслуга в этом – только его. В любом результате главная заслуга за игроком. Как тренер я стараюсь помочь, чем могу, со стороны, но было бы неправильно придавать моему вкладу больше значение, чем есть. Я сам был игроком и прекрасно понимаю, что самая тяжелая работа приходится на долю игрока, это он проводит по три часа, тренируясь на 35-градусной жаре, без отдыха, это он принимает решения… Так что тот факт, что у меня есть двойной опыт, здорово помогает.
- Ну и чья, в таком случае, заслуга в том, что Надаль снова способен сражаться за самые большие титулы?
- Чудес не бывает, и заслуга в этом только Надаля. Он – тот, кто открыт для эволюции, у кого хватило терпения и скромности для того, чтобы разобраться во всем, что происходило за последние два года, увидеть причины, по которым он не мог быть столь же конкурентноспособным, как раньше. Если игрок не принимает советов и помощи, поделать ничего нельзя.
- В интервью нашему изданию накануне Australian Open вы сказали: «Мне нужно понять, готов ли он сделать все для того, чтобы снова побеждать на ТБШ». И как – поняли?
- Да у меня никогда не было никаких сомнений на этот счет. Я знаю Рафины проблемы. Было важно поговорить с ним до того, как присоединиться к команде. Когда говоришь с большим человеком принадлежащим истории, и видишь, что он по-прежнему голоден… В тот момент я понял, что, если его минуют травмы и нам с самого начала удастся добиться нескольких хороших результатов, все станет намного легче. Выигрыши дают необходимую уверенность. Выигрывая, намного проще ассимилировать те новшества, которые привносит новый член команды, легче принимать его идеи.
- Для вас и правда все было настолько предельно ясно?
- Вы можете спросить и его самого. Я не скажу, что мне было кристально ясно - он будет играть в финале АО. Но я был уверен, что он будет сражаться за большие победы.
- Вы говорили об ассимиляции изменений. Ваш приход ознаменовался переменами в системе тренировок, там стало больше специфических упражнений. Как он это принял?
- Самое большое удовлетворение мне доставило то, что это именно Рафа захотел тренироваться именно так. Это значит, что он не только принял эти перемены, но и то, что они работают. Общение с игроком проходит легко, но он живет в своем мире. И я сейчас не только о Раф. Я был таким же. Спортсменам высочайшего уровня иногда бывает сложно что-то втолковать. Да, не раз бывало, что я что-то предлагал, но это не принималось. Мы ничего не заставляем делать насильно, все только по достижении консенсуса. Многое было сделано, и мы видим, что это работает. Я всегда верил в то, что тренировка каких-то специфических, конкретных навыков приносит больше пользы, она позволяет добиться того, что тебе нужно. Даже на соревновательных неделях, как было, например, в Мельбурне. Конечно, работая дома, на Майорке, можно сделать гораздо больше, а во время соревнований задача усложняется, особенно когда побеждаешь, но мы постоянно стараемся подвергать анализу то, что мы считаем базовой игрой Рафы.
- Это можно назвать вашим фирменным стилем.
- На самом деле я тут ничего не изобретал, совсем нет. Я с самого начала был уверен в пользе именно такого подхода, о чем сразу же поговорил с Рафой. Я сказал – мне кажется, что упор надо сделать на это, это и это, мы попробуем тут кое-что немножко изменить. И они все – Рафа, Тони и Франсис – дали мне достаточно свободы пробовать мои методы. Как я уже говорил, все, что мы делаем, это мотивировано и по общему согласию. Я хорошо знаю игрока и не собирался предлагать ему каких-то категорических перемен, например, начать играть серв-н-воллей. Взгляд со стороны отличается. Когда работаешь с кем-то день изо дня, поневоле перестаешь замечать некоторые вещи, глаз замыливается. И когда в команду приходит кто-то со стороны, то он может увидеть интересные вещи.
- И что сейчас вызывает в вас особую гордость?
- То, что Надаль снова готов выигрывать самые крупные турниры. Это самое важное, и это стало возможным благодаря тому, что мы изменили и добавили некоторые мелочи. Бесспорно, его подача не приносила того эффекта, который могла, особенно вторая. И это не вопрос техники, а вопрос решимости, смелости. Мы так же много работали над форхендом, много повторов, атакующих ударов и вариативности. Это все мелкие детали, но они, складываясь в целое, дают результат.
- Он проиграл финал АО, однако это поражение никак не отразилось на нем в последующие месяцы, хотя, возможно, откат был бы логичен.
- Болезненная была штука, да?
- Но он как-то справился.
- Не надломился, да. Что лишний раз показывает, что такое великий чемпион. Это поражение было очень болезненным, но оно же позволило ему увидеть, что он снова способен сражаться за самые важные титулы. И это перевесило разочарование от проигрыша титула.
- Тяжеловесы мужских раздевалок в эти дни хором повторяют, что Надаль – главный кандидат на победу на Roland Garros…
- Если мы оглянемся не текущие результаты и историю… Невозможно отрицать справедливость того, что именно его имя не сходит с уст. Но реальность всегда отличается от прогнозов. Мы всегда стараемся подходить к турнирам с пониманием, что все может измениться в одночасье, за один неудачный день – и все. Да, это всегда главная тема и то, чего ты хочешь больше всего, однако нельзя забегать вперед, надо идти день за днем. Это основа и ключ к успеху.
- Для кого более выгоден формат пяти сетов?
- В таком формате больше возможностей вернуться в игру, больше запас. Для того, кто выиграл девять титулов, это бесспорное преимущество. Соперники – все те, кто отметился в последние месяцы.
- Попробуйте ненадолго влезть в шкуру тренера соперника. Что и как вы будете говорить своему игроку, как объяснять ему, что нужно сделать, чтобы победить девятикратного чемпиона РГ?
- Собственно, именно этим я и занимался весь прошлый сезон с Раоничем. А теперь то же делаю с Рафой. Это просто необходимо – влезать в чужую шкуру, пытаться понять, что чувствует твой соперник. Это только игроки имеют такую привилегию – думать только о себе, не оглядываясь на противоположную сторону сетки. С тренерской точки зрения перспектива более широкая.
- Сетка выглядит достаточно приятной…
- Тут картина всегда очень относительная. То, что мы видим в начале турнира, далеко не всегда соответствует тому, что в итоге коснется непосредственно нас. Место, где тебя ждут исторические соперники, оно далеко, на горизонте, пускай на ТБШ непосредственно тебя ждут не 128, а всего семь. Чтобы поднять над головой главный трофей, ты должен победить семерых. Все просто.
- После почти года мучений Джокович поменял все и теперь начал свое приключение с Агасси. О чем это говорит?
- Меня этот союз удивил так же, как и союз Маррея с Лендлом или Джоковчиа с Беккером. Я Лендла не видел 20 лет до того момента, как он вернулся в тур с Марреем. Агасси… Я слышал, что он будет тут всего на нескольких матчах?
- Кажется, да.
- Ну, это удивило меня даже чуть больше, но правда в том, что этот союз действительно может сработать как катализатор. Агасси всегда был для Джоковича кумиром, он рос как игрок, беря с него пример. И могу сказать, что тут есть две мелкие детали, которые могут здорово помочь – если причина, конечно, в недостатке уверенности. Если же в недостатке тренировочного процесса, то ту все сложнее. Но я не знаю точно, в чем проблемы Джоковича.
- А что скажете о Маррее? Ситуация похожая, хотя, возможно, причины иные.
- Маррей меня, мягко говоря, удивил, ведь прошлый сезон провел на очень высоком уровне. Но мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что рано или поздно и Джокович, и Маррей вернутся на свой лучший уровень. У каждого из них есть причины, приведшие к спаду, наверняка у каждого свои, но никто на таком уровне не забывает вдруг, как играть в теннис. Мы ждем лучшую версию их обоих в любой момент, а до тех пор постараемся выиграть как можно больше матчей и турниров. Рафа делает то, что должен: выигрывает матчи. Если наши привычные соперники терпят поражения, то мы играем с теми, которые нам достаются.
- Как вы считаете, поражение от Тима в Риме объяснялось психологической усталостью?
- С моей точки зрения да. На таком уровне, если ты теряешь даже 1% и попадаешь на соперника, который старается показать максимум, ты гарантированно проигрываешь. К тому же три матча подряд за непродолжительный отрезок времени дают проигравшему возможность приспособиться к твоей игре, попробовать что-то новое. Тим это сделал и это сработало. Ну и плюс ко всему Рафа был чуть медленнее…
- Вы никогда не рассматривали вариант пропуска Рима?
- Даже разговора об этом не было. Нам надо было увидеть и понять, как Рафа справится. То, что случилось, нормально, в этом нет никакой катастрофы, и это поражение ничего не отменило и не изменило.
- Федерер принял решение пропустить весь грунтовый сезоне для того, чтобы поберечь организм, ну и потому, что шансов на победы у него практически не было. Должен ли Рафа сделать то же самое с травой?
- Он пять раз был в финале Уимблдона, два из них выиграл… Если он физически в порядке, то почему он должен что-то пропускать?
- Как думаете, может он снова стать первой ракеткой мира, не концентрируясь на этой цели?
- Ничего не случается, если ты на этом не сосредоточен.
- Но он же сказал, что не собирается выстраивать свой календарь ради первенства в рейтинге так, как делал это, будучи моложе.
- Что значит – выстраивать календарь? Ринуться снова играть на грунте после Уимблдона? Чего я хочу для Рафы – так это долгой серии, а не короткого забега. Хочу, чтобы в октябре он был так же мотивирован, как сейчас, и чтобы и через два года сохранял этот уровень. Возможно, в 20 лет все работает иначе, но сейчас нужно быть более осмотрительными.
- Ему предрекали завершение карьеры в 26. Сейчас ему 3, а он по-прежнему жив. Это нормально?
- Когда тебе 26, 30 кажется таким далеким рубежом. Время летит быстро. И когда тебе 31, ты спрашиваешь себя – если я здоров, хорошо играю, зачем же останавливаться? Он готов и воодушевлен. С ним все в порядке, все работает. Он конкурентноспособен и будет оставаться таким и дальше. Так что Надаль тут еще задержится.
http://www.elespanol.com/deportes/tenis/20170528/219478189_0.html
Фото: Reuters, Getty images
Спасибо за перевод. Очень интересно!
спасибо за вью