Он совершенствует каждую деталь
Совершенный цветок -
большая редкость.
Можно всю жизнь искать его,
и эта жизнь не будет напрасной.
Новый Origin, представленный Юзуру Ханю на Autumn Classic, стал сюрпризом для многих. Несмотря на сохраненный в-общем макет программы, мы увидели по сути нечто иное - изменился не только костюм, но и образ, ставший еще более утонченным и мягким. Мы увидели эстетически еще более совершенную вещь. Программа изменилась не только технически, художественно. Юзуру Ханю продолжает совершенствовать каждую деталь!
Руки создают грацию, плавность и манеру движения, если руки "неживые" или "деревянные",то это нанесет существенный урон выразительности программы в целом. Эмоции считываются зрителями по движениям рук! Положение кистей рук в новом Origin отличается максимальной завершенностью - направление движений линий тела как бы имеют прекрасное завершение в новой группировке пальцев кистей рук.
Новый костюм к этой программе вызвал неоднозначную реакцию у некоторой части зрителей, но на мой взгляд он помогает Ханю достичь максимального совершенства в передаче образа программы!Глубокий фиолетовый оттенок подчеркивает мифическую составляющую, а затейливый рисунок страз и бабочки напоминает золотой век элитного модерна.
Когда западному модельеру показали этот костюм, то она сказала, что не много существует людей, которые могли бы носить этот костюм и хорошо выглядеть. Затем она хотела увидеть больше выступлений Юзуру Ханю!
Добавлю сюда чудесный арт:
Японская культура тесно переплетается с китайской, но по отношению к другим культурам она достаточно жестко изолирована, особенно от европейской. Японии присущ невероятно развитый язык цвета – некая знаковая система, которая давно является предметом удивления и восхищения со стороны специалистов в области искусства и дизайна. Но среди обычных зрителей, привыкших к стандартам только своей культуры, может вызвать и недовольные всплески удивления. Однако последнее это всего лишь наша необразованность и темнота по отношению к другой культуре, а не развитость вкуса и претензиозность на современность, к сожалению.
Само слово « цвет» в японском языке имеет глубокий смысл, это не просто « оттенок», это обозначение чувства. Сначала фиолетовый цвет избегали использовать, т.к. он был производным, но со временем спокойствие и умиротворенность этого цвета позволили ему стать символом людей высокого положения и войти в ранговую систему японского двора. В 603г. принц Сетоку, взяв за основу конфуцианскую этику, ввел систему административных рангов – благодать, человеколюбие, вежливость, вера, обязанность, мудрость. Каждому рангу соответствовал определенный цвет в одежде.
Фиолетовый (紫 – мурасаки, можно ещё перевести как «колокольчик») – цвет благородства и силы. Темно фиолетовый – это старшая благодать, светло-фиолетовый – младшая благодать. Кстати, в Японии единственными цветами, которыми можно было одарить самурая, являются нежные ирисы. А ещё «ирис» и «боевой дух» обозначаются одними и теми же иероглифами ( 闘志). Про розы уже много и подробно написала Маргарита.
Юзуру разговаривает с миром не только через свое глубоко осмысленное катание, но и через костюмы, как неразрывные части каждой программы с учетом особенной культуры своей родной Японии, где все до мельчайших деталей имеет свой особенный смысл.
Мы тебя слышим и понимаем без слов ЮЗУРУ ХАНЮ !!!
Не претендую на профессиональный анализ специальных технических составляющих прокатов Юзуру. Но в свою очередь могу предложить здесь немного материалов отражающих эстетическую ценность его программ! Ведь фигурное катание это не только четверные...
они тоже на нем как Haute couture.
В основу балета «Видение розы», впервые представленного публике 19 апреля 1911 года, были положены две начальные строки стихотворения Готье: «Я — дух розы, которую ты носила вчера на балу...»
Юная девушка, вернувшись с первого бала, прислоняется к окну и мечтательно воскрешает в памяти впечатления вечера. Она думает о прекрасном принце и медленно целует приколотую к корсажу розу, которую он ей подарил. Одурманенная весенним воздухом и ароматом цветка, она садится на стул и засыпает. Вдруг душа розы, материализовавшийся плод её фантазии, возникает в залитом лунным светом окне, одним прыжком оказываясь позади спящей девушки, словно дух, принесенный нежным ласковым ветром. Что это: запах розы или эхо обещания любви? Перед нами — стройное, бесполое существо, эфемерное, гибкое. Не цветок и не человек, а может быть, и то и другое. Нельзя сказать, кто это — юноша или девушка, или что это — сон или мечта. Изящный и прекрасный, как стебель розы, с теплой бархатистостью алых лепестков, чистый и чувственный одновременно, с безграничной нежностью он смотрит на спящую девушку, затем начинает легко вращаться. Это не танец, не сон, это действительно изумительное, бесконечно прекрасное «видение» розы. Здесь сплелись реальность и мечта.
Его руки «живут, говорят, поют». Согнутые в запястье сильнее, чем положено правилами балета, кисти расслаблены и напоминают лепестки, отяжелевшие от росы и наполненные пантеистическим покоем. «Выходной», как и заключительный, танец героя был стремительным и динамичным. «Большие прыжки, сильные движения, энергичные взмахи руками, виртуозные пируэты», — писал создатель балета хореограф Михаил Фокин.
Знаменитый последний прыжок Нижинского в «Видении, розы», в котором он пересекал всю сцену, был поразителен. Со временем эта роль, которую танцовщик вначале так любил, стала раздражать его, потому что у многих при фамилии Нижинский непременно возникали ассоциации с этим прыжком. Вот почему Вацлав повторял: Я не прыгун, я — артист.
Те, кому посчастливилось увидеть балет на сцене, сознавали, что являются не только свидетелями небывалого по красоте и артистизму зрелища, но как бы соприкасались с божественным началом.
Стройный силуэт, розы, бабочки... Божество из японских мифов или ...
«Бог танца», «восьмое чудо света», «царь воздуха», «человек-бабочка»– так Вацлава Нижинского называли современники. А ещё, в детстве товарищи по училищу дразнили "япончиком" - в чертах его лица им виделось что-то азиатское...
В основу балета «Видение розы», впервые представленного публике 19 апреля 1911 года, были положены две начальные строки стихотворения Готье: «Я — дух розы, которую ты носила вчера на балу...»
Юная девушка, вернувшись с первого бала, прислоняется к окну и мечтательно воскрешает в памяти впечатления вечера. Она думает о прекрасном принце и медленно целует приколотую к корсажу розу, которую он ей подарил. Одурманенная весенним воздухом и ароматом цветка, она садится на стул и засыпает. Вдруг душа розы, материализовавшийся плод её фантазии, возникает в залитом лунным светом окне, одним прыжком оказываясь позади спящей девушки, словно дух, принесенный нежным ласковым ветром. Что это: запах розы или эхо обещания любви? Перед нами — стройное, бесполое существо, эфемерное, гибкое. Не цветок и не человек, а может быть, и то и другое. Нельзя сказать, кто это — юноша или девушка, или что это — сон или мечта. Изящный и прекрасный, как стебель розы, с теплой бархатистостью алых лепестков, чистый и чувственный одновременно, с безграничной нежностью он смотрит на спящую девушку, затем начинает легко вращаться. Это не танец, не сон, это действительно изумительное, бесконечно прекрасное «видение» розы. Здесь сплелись реальность и мечта.
Его руки «живут, говорят, поют». Согнутые в запястье сильнее, чем положено правилами балета, кисти расслаблены и напоминают лепестки, отяжелевшие от росы и наполненные пантеистическим покоем. «Выходной», как и заключительный, танец героя был стремительным и динамичным. «Большие прыжки, сильные движения, энергичные взмахи руками, виртуозные пируэты», — писал создатель балета хореограф Михаил Фокин.
Знаменитый последний прыжок Нижинского в «Видении, розы», в котором он пересекал всю сцену, был поразителен. Со временем эта роль, которую танцовщик вначале так любил, стала раздражать его, потому что у многих при фамилии Нижинский непременно возникали ассоциации с этим прыжком. Вот почему Вацлав повторял: Я не прыгун, я — артист.
Те, кому посчастливилось увидеть балет на сцене, сознавали, что являются не только свидетелями небывалого по красоте и артистизму зрелища, но как бы соприкасались с божественным началом.
Вот Джонни Вейр с удовольствием бы такое напялил, начиная от лосин, кончая шапкой))))
Хотя по мне, так лучший его костюм - простые треники в облипку))) Но образ есть образ, японцы очень дотошные в мелочах.
https://img-fotki.yandex.ru/get/4131/119319383.158/0_7dd60_c0525801_XL.jpg
"За рубежом у известных дизайнеров счета за эксклюзивные костюмы могут переваливать за десяток тысяч долларов. Но, как правило, платят за такое не спортсмены, а спонсоры."
Но если дизайнер не такой, попроще, то цена женского около 1 тыс, или намного дешевле, зависит от количества камней.
А у Ханю наверняка самые дорогие костюмы среди мужчин. Бывает, что у кого-то костюм тоже весь усыпан камнями, но когда вблизи показывают, видно, что качество отделки намного проще, значит и дешевле.
Еще вот интересное, хотя не про деньги: "В России чаще всего главное слово за тренером. Тренеры у нас вообще генеральные режиссеры и продюсеры спортсменов. Они делают все - ставят программу, тренируют, выбирают костюмы, и от их вкуса зависит очень многое. И тут мне очень нравится опыт работы с иностранными фигуристами. Они говорят: у нас постановщик занимается постановками, а вы дизайнер, значит, вы лучше должны знать, какой костюм будет подходить к этому образу."