Так можно ли верить в Марата?

Победа над Новаком Джоковичем была словно гром среди ясного неба, но, когда она только случилось, эту сенсацию рассматривали в большей степени как невероятное поражение серба и в меньшей – как невероятное достижение Сафина, опасаясь, что под давлением резко возросшего к нему внимания, Марат даст слабину в следующем же матче.

Сразу после матча Питер Бодо (tennis.com) написал в своем блоге: «Можете смеяться, но я бы не оставлял все шансы этого парня в прошлом. Он большой, сильный, он не боится ничего, кроме, может быть, успеха. И это будет как раз в духе Сафина достигнуть лучших результатов как раз в то время, когда его сложный, одновременно и вредящий себе, и самовлюбленный душевный настрой кажется наиболее слабым и безразличным. Еще слишком рано об этом писать, но если подождать раунд-другой у меня может не быть такой возможности, так что, наплевав на благоразумие, можно крикнуть с крыши: «Наш артиллерист вышел на свободу!». Но извлеките из этого выгоду, фанаты Федерера, потому что лучший способ добиться того, чтобы Сафин нас разочаровал, это ожидать от него чего-либо. Горящим вопросом момента был бы «Может ли кто-то остановить Сафина?», если б только мы все не знали привычный ответ — «Конечно! Сафин может!»

Матч с Джоковичем удивил, прежде всего, тем, как спокойно провел его Марат от начала до конца. Корреспондент газеты Independent Мартин Джонсон: «Он выглядел, как бывший курильщик, пытающийся пережить день без сигареты с помощью никотинового пластыря, но сейчас, должно быть, он доказал себе, что все еще может играть в теннис и без привычного аккомпанемента из звуков ломающегося титанового обода ракетки и рвущихся струн».

Самое главное, что Марат сумел сохранить этот настрой на следующие матчи, опровергнув все опасения в случайности этой удачи. Перед четвертьфиналом с Лопесом Давид Кокс (tennistalk.com) так описывал свои впечатления от выступления Марата: «Этот Сафин последних двух недель является значительно более сосредоточенной версией самого себя, каким он выступал на других турнирах. И хотя все-таки случались время от времени разбитые ракетки и привычные перебранки с линейными судьями, но он сумел остаться сфокусированным на своей работе. Его способность перестраиваться в предыдущих матчах против Сеппи и Вавринки действительно впечатлила, и даже перерывы на дождь он сумел повернуть в свою сторону».

Барри Флатман из Sunday Times: «Сафин это настоящий скиталец современного тенниса. Бесспорно выдающийся игрок, он обладает достаточным изобилием природного таланта, чтобы заставить потесниться троицу на вершине мужского рейтинга и освободить там место для четвертого». Но тут же Флатман вспомнил слова Евгений Кафельникова: «Марат столь талантлив, что он сможет быть хорош настолько, насколько сам того захочет. Проблема в том, что Сафин, если что-то не так, опускает руки. «Я недостаточно дисциплинирован, — говорит он. — Мне легко может стать скучно».

Стефании Майлс из монреальской The Gazette: «Типичное для Сафина драматическое представление на корте стало иметь привкус скорее отчаяния, чем гнева. То, что раньше было его ахиллесовой пятой, сейчас кажется продолжением его необъяснимого раздражения и разочарованности. Но…только вот не на этом турнире, по крайне мере, не сейчас!»

Тони Пикард, бывший тренер Стефана Эдберга: «Он говорил, что не может играть на траве, потому что никогда не верил в это в себе, но потенциал всегда был и никуда не пропал. Он, должно быть, самый одаренный игрок за последние несколько лет из тех, кому пока так и не удалось достигнуть тут финала. Но сейчас он показывает, на что способен».

Но какие бы дифирамбы ни пели Сафину, в полуфинале против Федерера, по мнению большинства, одного лишь наличия таланта, пусть даже это и сверходаренность, для победы не достаточно.

Джим Уайт из telegraph.co.uk перед полуфиналом писал: «Сафин это игрок во всех смыслах этого слова. В слишком большой степени игрок, как предполагали некоторые, включая нескольких его бывших тренеров, чтобы осознавать значимость скрытого в нем таланта. 28-летний Сафин имеет все необходимое, чтобы выиграть любой турнир, в котором участвует: пушечная подача, мощные удары с отскока, неожиданная для его роста легкость передвижения. Чего ему не хватает, так это темперамента как раз того человека, с которым ему предстоит сразиться в первом для него полуфинале «Уимблдона». Он, наверное, одних только ракеток разбил больше, чем Федерер когда-либо использовал в игре. И такая моральная неустойчивость ведет к сомнениям в самом себе».

Да и сам Марат перед полуфинальной встречей с Роджером открыто сомневался в том, что у него есть реальная возможность обыграть швейцарца. Возможно, не самый оптимальный настрой, но вот Питер Бодо именно в этом видел шансы Марата перед матчем: «Как большинство из вас знает, Марату свойственно определенная прямота, не просто нетривиальные ответы и повседневная честность, но та степень упрямой откровенности, что заставляет тебя взвыть или подскочить и заорать — «Марат! Ты действительно уверен, что хочешь нам это рассказывать?!» Но таков уж Сафин, и часть меня верит, что описываемый им пессимистичный сценарий может сослужить ему хорошую службу — если он говорит о своей незначительности, значит, есть шанс совершить немыслимое. Самое последнее, что нужно такому противоречивому, склонному в себе сомневаться парню как Сафин, это то давление, возникающее из ощущения, что он будто бы должен быть в финале «Уимблдона», взваленная на самого себя ноша ожиданий от того, что он действительно хочет выиграть «Уимблдон» и готов рисковать всем ради этого».

Но полуфинал закончился уверенной победой Федерера в трех сетах, и Бодо не скрывал своего разочарования от этого матча: «Сафин часто выглядел слишком поглощенным мыслями о своих обязанностях общепризнанного драматурга и не был расположен к тому, чтобы открыто противостоять ударом судьбы в лице превосходства Федерера, сохраняя беспристрастность и терпение. И очень жаль, потому что Сафин до сих пор обладает великолепной игрой, он может диктовать свои условия, играя против самых лучших, и даже Могущественный Фед испытывал серьезнейшее давление, когда Сафин играл на максимуме. Проблема Сафина в том, что если уж он не играет на максимуме, то ему сложно заставить себя играть вообще. […] Очень плохо, что каждый раз, когда он ошибается или просто его перехитрили или опередили, Сафин считает необходимым разбить ракетку или, глядя на трибуны, произнести длинную тираду, сопровождаемую активной жестикуляцией (есть ли кто-то, кто умеет так искусно разводить руками, изображая беспомощность, как это делает Сафин?). Почему бы не приберечь эти актерские демонстрации и эмоциональные мольбы до момента, когда тебе действительно будет на что жаловаться — вместо того, чтобы сейчас глупо проигрывать мяч при счете по 15 в гейме?»

«Уимблдон» для Сафина закончился, и это был несомненный успех, но вот что ждет непредсказуемого Сафина дальше? Стефании Майлс, из монреальской The Gazette считает: «Он уже достаточно далеко отошел от судьбы Марка Филиппуссиса, время от времени прекрасно игравшего австралийца, которого проблемы с коленями окончательно развалили как раз тогда, когда он только начал осознавать, что же растратил на вино, женщин и музыку. Но ему никогда уже и не приблизится к Андре Агасси, который, поздно спохватившись о том, что много времени потратил зря, тем не менее, обладал достаточным здоровьем и напором, чтобы наверстать все это в 30 с лишним лет».