Америка не для американцев

А ведь на первый в карьере четвертьфинал турнира «Большого шлема» Джон Изнер выходил в куда более приподнятом настроении, чем на предыдущий матч против Жиля Симона. Запасшись амуницией и подлечив простуду, он больше не напоминал потерявшегося в тумане ежика, но всем своим видом показывал, что готов испортить Энди Маррею его впечатляющую статистику (шотландец претендовал на четвертый за сезон полуфинал мэйджора). Матч, в самом деле, начался без раскачки, в первых пяти геймах подающим неизменно приходилось отыгрываться, что они с успехом и делали: Изнер в нужный момент включал неотразимые косые подачи, Маррей растаскивал американца по корту, чередуя удары к боковым линиям с отменными укороченными. За эти же геймы шотландец успел дважды предупредительно выстрелить слева по линии, дав понять Изнеру, что попытки того забегать под форхенд безнаказанными не останутся. Впрочем, одновременно Энди ввел в оборот и другую тактику, позволявшую ему нейтрализовать любимый изнеровский обратный кросс справа: большую часть мячей он направлял как раз в правую половину корта американца или косил с бэкхенда, не оставляя сопернику пространства для маневра.

Большому Джону, чтобы иметь шансы на успех, не оставалось ничего другого, как бежать вперед и давить, давить, давить. Упрекнуть себя американцу было не в чем, он все делал правильно, но Маррей в защите и контратаках был великолепен, из самых трудных ситуаций, как рукой, кладя обводящие удары в корт и издевательски перебрасывая соперника свечами. Отдельно стоит отметить и безукоризненно поставленный прием шотландца: почти все подачи, не ставшие эйсами, он возвращал на половину американца. Развязка первой партии наступила при счете 5:5, когда две обводки Маррея справа вывели его на приеме вперед – 15:30, после чего Изнер допустил двойную, а затем грубо просчитался с подходом к мячу после короткого приема шотландца и, опоздав сыграть и с лета, и с полулета, сорвал форхенд от бедра. Сделав брейк, Маррей достаточно спокойно закрыл сет на своей подаче, исполнив на сетболе очередной обводящий удар. Прием, обводки, укоротки – вот три кита, на которых шотландец методично выстраивал каркас своей победы.

Когда в начале второго сета Изнер отдал свою подачу под ноль, показалось, что матч сейчас покатится в одну сторону, но американец, прервав серию из девяти подряд проигранных очков каким-то немыслимым по исполнению укороченным, сумел вернуться в игру. Отыграть брейк ему до конца партии так и не удалось, но вот свою подачу он стал держать более уверенно и все чаще стал подстраиваться под обратный кросс справа.

По истечении 21 гейма в пассиве Маррея было лишь девять невынужденных ошибок – настолько аккуратно и сосредоточенно, несмотря на огромное давление, создаваемое двухметровым американцем, действовал Энди. Предсказать небольшой спад в его игре было нетрудно, гораздо важнее было то, что Изнер сумел этим спадом воспользоваться. В первом же гейме на подаче шотландца в третьей партии у Джона появились брейк-пойнты. Два из них Маррею удалось спасти, но при очередном счете «ровно» он с нескольких попыток не смог обвести вставшего насмерть у сетки соперника, а затем американец приложился с форхенда на приеме второй подачи. Так Изнер впервые повел в этом матче с брейком. Закрепить его Джон смог довольно легко, трудности возникли в следующем гейме на его подаче. При счете 30:30 Маррей вновь продемонстрировал чудеса изворотливости, догнав мертвый укороченный и перебросив Изнера свечой, но на брейк-пойнте американцу немного повезло с нетболом, он же взял и два оставшихся розыгрыша – 4:1. За эти пять геймов Маррей допустил шесть невынужденных ошибок, за последующие четыре – всего одну, однако достать оседлавшего волну соперника не успел.

Залогом успеха Изнера в третьем сете, помимо легкой потери концентрации Марреем, стал очень высокий процент попадания первым мячом – 79. Американцу теперь удавалось выиграть себе лишнюю долю секунды для начала атаки и быстрее проскакивать хавкорт, вплотную подходя к сетке, что было исключительно важно для перехвата обводящих ударов.

В четвертом сете поначалу теннисисты свои геймы держали вполне уверенно, хотя здесь нужно отметить, что количество невозвращенных Марреем подач выросло по сравнению с двумя стартовыми партиями в разы, причем ошибки появились и на приеме второй подачи, которую Изнер приспособился подавать шотландцу в корпус. Решающим в партии мог стать девятый гейм на подаче Маррея. При счете 15:15 Изнер на славу потрудился в обороне, а затем вышел победителем из дуэли у сетки. Два большущих, но с запасом, американских форхенда вынудили Маррея ошибиться и в следующем розыгрыше, и Изнер стал счастливым обладателем двойного скрытого сетбола. Вот только реализовать его американец не смог. Особенно обидным стал розыгрыш при счете 30:40: вторая подача, выполненная Марреем, очень тянула на аут, но Изнер не решился остановить розыгрыш сразу, помчался за следующим мячом и, лишь поняв, что его не догоняет, проапеллировал к судье. Ответ Эммануэля Жозефа был однозначным: поздно пить «Боржоми».

Тай-брейк представлялся логичным способом разрешить патовую ситуацию, складывавшуюся в четвертом сете. Тут бы Джону Изнеру порадоваться, ведь шесть предыдущих тай-брейков на этом турнире он выиграл. Да и вообще отчего-то считается, что подаваны априори имеют в тринадцатых геймах преимущество (видимо, из-за того, что тай-брейки они играют значительно чаще, чем другие теннисисты). По какой-то причине упускается из виду то обстоятельство, что и против самого подавана один-два минибрейка сделать проще, чем взять целый гейм на приеме. А уж если подаван допускает двойные...

Исход тай-брейка, а вместе с ним и матча, был предопределен, по сути, именно двойной Изнера при счете 1:1. Легко взяв две своих подачи, Маррей окончательно деморализовал американца, который, хоть и набрал еще одно очко, завершил встречу тремя ошибками подряд – с лета, с укороченного и с приема. 7:5, 6:4, 3:6, 7:6 в пользу четвертой ракетки мира, допустившей за 263 разыгранных очка всего 20 невынужденных ошибок. Таким образом Энди Маррей стал седьмым теннисистом в Открытой эре, добравшимся до полуфинала на всех четырех мэйджорах сезона. Из шести предыдущих лишь один игрок (Тони Роч в 1969-м году) умудрился при таком раскладе не выиграть ни одного титула. Так, может, Джон Макинрой прав, и пробил наконец час Маррея?

Кстати, о Макинрое. Второй четвертьфинал дня проходил с участием «любимчика» Биг Мака Энди Роддика и действующего (если кто забыл) чемпиона турнира Рафаэля Надаля. В 2004-м году на этих же кортах Роддик (тоже действующий) отдал еще пешком под стол ходившему Рафе всего семь геймов. Много дождей с тех пор пролилось над «Флашинг Мидоус», и сейчас уже появление Роддика в четвертьфинале можно было признать сенсацией.

Но аппетит приходит во время еды, и впечатляющая, подкрепленная игрой и неожиданно прорезавшимися ударами победа Энди над Давидом Феррером дала повод рассчитывать на борьбу и в матче с Надалем. Не тут-то было.

Нельзя сказать, что Роддик делал что-то принципиально неверное. Но он не подавал так, как может подавать, не бил по мячу так, как делал это днем ранее, зато выходил к сетке и играл с лета так, что Надаль обводил его в режиме нон-стоп. Для испанца весь матч превратился в тренировку в условиях, максимально приближенных к боевым. Двигался он отлично, успевал всюду, забил несколько эйсов и отладил производство виннерсов с форхенда.

Какое-то подобие борьбы обозначилось только в третьем сете, когда Роддик заработал свои первые и единственные брейк-пойнты, которые Надаль, чуть прибавив в моще и остроте ударов, тут же отыграл. Роддик к этому времени дал понять, что, во-первых, испытывает проблемы с ногами (после матча он скажет, что не мог как следует отталкиваться при подаче), а, во-вторых, относится к происходящему философски. Американец смог даже улыбнуться и перекинуться шуткой с Паскалем Мария, ошибочно определившим аут после одного из его ударов – свой план на турнир Роддик, по его собственному признанию, все равно перевыполнил.

Чего нельзя сказать о представителях «Большой четверки», которые при всем своем доминировании соберутся вместе на полуфинальной стадии мэйджора всего в третий раз в жизни, и в третий раз – разбившись на те же самые пары. При таком раскладе дважды в финале оказывался Федерер, по разу – Надаль и Маррей. А кого в финале еще не было, вы догадайтесь сами.