Дмитрий Васильев: «Прыгаем правильно, но что-то не получается. Может, мы заколдованы?»

– Вы говорили, что едете на чемпионат мира за медалью. Действительно верили? Насколько это вообще сегодня реально – попасть на подиум в условиях жесткой конкуренции?

– Моя физическая и техническая форма на высшем уровне. Идеальный вес. Одним словом, я ответственно подошел к чемпионату. На сборе результат был хороший, но на итальянских трамплинах не пошло. Возможно, сыграли роль технические погрешности. Но и инвентарь немного подвел: лыжи работали не очень. И на разгоне я проигрывал в скорости, и в воздухе.

– А в воздухе как они должны работать?

– Оказывать давление. А у меня и во второй половине полета особого давления не было, пришлось как-то «спасаться». Было очень тяжело прыгнуть далеко.

– Как готовились лыжи? Кто сейчас работает с ними?

– У нас есть немецкий смазчик. Он работает хорошо, нормальные скорости «дает» на всех стартах. Но здесь что-то не сложилось. Возможно, не мой трамплин, не мой год и не мое время. Тем более, что в конце еще и приболел.

– Главный тренер Александр Арефьев отметил, что февраль вообще не ваш месяц.

– Начало февраля в принципе хорошим получилось. Повторюсь, немного с лыжами не угадали... Перед этапами Кубка мира в Клингентале и Виллингене попросили у федерации новые лыжи. Федерация обратилась к «Фишеру», но там сказали, что фабрики закрыты. Могли быть на складе, но в итоге лыжи так и не приехали.

– А прежние лыжи чем не устраивали?

– Я прыгал на них «Турне четырех трамплинов». Но ресурс любой пары все равно ограничен, их постоянно чистят, плавят. Слой сходит, и это сказывается. К примеру, в 2008-2009-м у меня было по семь-восемь пар лыж. Я их тестировал и выбирал только одну. А сейчас на весь сезон у меня всего три пары. И ни одна особо не работает.

– Эту проблему можно было решить по ходу сезона?

– Можно. Но для этого необходимо было привезти пар десять, и я бы потихоньку отбирал. Может быть, мы поздно обратились к фирмачам.

– Если в двух словах: почему прыжки в Италии не получились? Не только ведь лыжи виноваты...

– Знаете, я иногда сам себе не могу объяснить. Вроде все делаешь технически правильно, абсолютно все. На камере наблюдаешь, просматриваешь по нескольку раз с тренером – технически все верно, но вот что-то, что-то… Может, мы заколдованы?

– Может, мы просто отстали от мировых методик и технологий в трамплине?

– Да все просто: необходимо иметь много инвентаря, который все время тестируется. Каждый год появляется новый инвентарь. Даже если на комбинезоне изменяется шов, то в воздухе это уже дает определенный плюс. Об этом нужно знать. А иногда случается так, что о новинках мы узнаем через какое-то время и заказываем комбинезоны с большим опозданием.

– То есть, отстаем?

– Мы пытаемся шагать в ногу со временем, но нельзя забывать, что многие имеют собственные разработки. У нас же нет человека, который мог бы что-нибудь придумать, доработать. А это важно. Хотя сейчас нам пытаются предоставить все самое лучшее.

– А может, мы еще и не всеми новинками умеем пользоваться?

– Согласен. Например, мы были на сборе в Чайковском. Там на «столе» установлена тензоплатформа, которая определяет усилие толчка на каждой ноге – как ты прыгаешь, сколько давишь, какой центр, ближе к носку или ближе к пятке. Так вот, ее можно было бы использовать, чтобы корректировать прыжки. Но нам даже не сумели ее включить. Иностранцы установили, а какие-то важные коды не ввели...

– Иностранцы, которые сотрудничали с командой, помогали ориентироваться на рынке новинок?

– В некоторых случаях. У нас был смазчик, он сам шил комбинезоны, сейчас уехал работать со швейцарцами.

– Не жалеете об уходе австрийских специалистов?

– А я с их приходом не ощущал ничего хорошего. Ломка, становилось все хуже и хуже. Мы с Александром Арефьевым начали совместно тренироваться, и он серьезно подвел меня и физически, и технически. Но, возможно, я чуть-чуть перебрал прыжков перед чемпионатом мира. Надо было просто немного отдохнуть, соскучиться по полетам. Перед ЧМ ездили в Словению, надо было там прыгать по минимуму. Но кто знал...

– Как я поняла, вы к тренерским рокировкам сомнительно относитесь...

– Я считаю, нет никакого смысла сейчас, перед Олимпиадой, что-то кардинально менять. Просто сложилась неудача на одном старте, но прогресс-то виден, результат растет. У нас самая основная задача – домашние Игры. Сейчас внесем корректировки, побольше будем тренироваться на сочинских трамплинах. С лета начнем тестировать лыжи и комбинезоны.

– А почему нельзя было все проблемы решить задолго до чемпионата мира? Очевидно же, что это главный старт перед Олимпиадой.

– Этот вопрос лучше задать федерации. Там есть человек, ответственный за финансовую деятельность. К примеру, летом мне надо было потестировать комбинезоны. Он сказал: «А если он Васильеву не понравится? Что, просто так деньги уйдут?” Но для того и тестируем, чтобы показывать максимальный результат. Если они на двух комбинезонах хотят сэкономить, то...

– А сколько стоит один комбинезон?

– 350-400 евро.

- Арефьев обмолвился, что после Сочи вы завершите карьеру.

– А мы еще посмотрим, как я там выступлю. Если все пойдет хорошо, то почему бы не остаться? Основная цель – Олимпиада. Дальше посмотрим, что предложат.

– Тренерская карьера пока не прельщает?

– Еще не задумывался. Но пока, наверное, не готов.

– Вы считаете себя лидером?

– Если судить по результатам, то да. Из российской команды в двадцатке пока только я.

– Кажется, что в прыжках есть клановость – люди Святова и люди Арефьева?

– Я на этот вопрос не буду отвечать, не задавайте мне такие вопросы. У нас был хороший тренер Вольфганг Штайерт, в организационном плане был сильный специалист, все у нас было. И результаты, как ни крути, тоже были, вся команда в тридцатке постоянно, и на командных соревнованиях мы были вторыми, четвертыми, пятыми.

– А в Ванкувере что случилось?

– В Ванкувере потеряли меня, вот и все, ребята поникли. Я шел как паровоз, заводила, от этого очень многое зависит. Если в командных соревнованиях в первой группе прыгаем хорошо, все получают дополнительный импульс. В первую группу всегда нужно ставить сильных. В четвертой сложно быть заводилой. Обычно у нас Денис Корнилов прыгал первым, и мы все на радостях показывали хорошие результаты

– А где сейчас Вольфганг Штайерт?

– Занимается с каким-то детским клубом в Германии.

– А вы к нему не обращаетесь за консультациями?

– Обращался, но у него контракт...