Равиль Якубов: «Многие считают хоккеистов дебилами. Но это не так»

Здесь никто лапши не навешает

– Вам всего 39 лет, вы из нового поколения российских хоккеистов. Поиграли на Западе, много чего выиграли в России, сумели заработать какие-то деньги, но все равно вернулись в хоккей. Вот нужно вам это все снова: нервы, перелеты, гостиницы, ответственность за результат?

– У меня есть свой бизнес – заправки. Да и хоккейную жизнь не стоит представлять в таком черном свете. Но вообще сами подумайте, в хоккее все родное, знакомое. Куда же от этого?

– В бизнес.

– Ха, в бизнес. Это только сказать просто, а на самом деле все гораздо сложней. Нет, если ты придешь с деньгами, то тебе такие истории красочные расскажут, чтобы ты быстрей вложил все до последней копейки в дело. И чаще всего прогораешь. Вокруг хоккеистов постоянно такие люди ошиваются.

– Вы прогорали?

– Мне повезло. Рядом со мной был человек, которому можно доверять. Но не у всех есть такие люди. И многие попадали на серьезные деньги.

– А что «партнеры» говорят в таких случаях?

– Обычные слова: прости, ну ты понимаешь, что вот кризис, что-то не срослось. И вот потому люди, даже заработав какие-то деньги, остаются в хоккее. Здесь, например, мне никто лапши на уши не навешает. Я здесь спокоен за себя.

– В хоккее отношения между людьми честнее?

– Да. Хотя знаете, какое мнение бытует? У меня вот есть очень хороший знакомый, так он, видя игроков по телевизору, все время волнуется. Равиль, спрашивает, ну как ты можешь с ними разговаривать? Это же недалекие люди, они перед камерой пару слов сказать не могут.

– Жестко. А вы?

– Объясняю, что если человек не может поговорить перед камерой, то он точно не является дебилом. Просто для интервью тоже подготовка нужна. Что, я сразу взял и заговорил? Нет же. Тоже поначалу мычал. Тут привычка нужна. Так что уверен, в хоккее люди честнее. Может быть, не всегда такие образованные, да и то в последнее время и про это нельзя сказать. На молодежь посмотрите. Каждый по уши в технике, компьютеры у всех поголовно.

– Вы же не сразу стали тренером?

– Не сразу. И вообще первые два года отдыхал от хоккея. Вставал часов в 9-10, на какие-то мероприятия ходил, с друзьями встречался. От спорта остались только посещения спортзала. Только через два года понял, что могу вернуться. И сначала пошел в СДЮШОР «Динамо», а потом и в первую команду. Но я от хоккея не завишу в финансовом плане. Для меня это сейчас важная, интересная работа, но не основной хлеб. Так что если надо взять ответственность на себя, я не испугаюсь и прогибаться не буду.

Отпуск с Николишиным

– Вот говорят, что сейчас профессионалов стало больше в хоккее. Вы тоже так думаете?

– Так сборы пропали. Мы вот в «Динамо» собираем перед игрой команду на базе в 21 час. Собирали бы и утром в день матча, но у нас большой город, нужно обезопасить себя от пробок и каких-то курьезов. А так… Чтобы убежать и напиться, такого нет.

– Все рассказывают, что раньше убегали.

– Знаете, раньше людей, которые курили, было очень много. А теперь их на пальцах одной руки пересчитать можно.

– А как вы думаете, почему это случилось? Неужели только из-за денег?

– Высокие контракты – сильнейшая мотивация, кстати. Но сказалось и то, что был отток ребят в Америку, а потом все начали возвращаться и привносить в наш чемпионат что-то новое. То, что увидели там, разительно отличалось от того, что было здесь.

– Можно какие-то примеры?

– Вот я недавно ездил в отпуск с Андреем Николишиным. Ничего себе отдых! Он там всех замучил! В 8 утра подъем и зарядка – пробежка. Вроде бы днем на пляже, но все время какие-то подвижные игры. Вечером – теннис. А он же еще детей брал, так на тех смотреть было больно. В 8 утра стоят бедные, невыспавшиеся. Я говорю, Андрей, пусть дети-то отдохнут. Нет, отвечает, пусть привыкают к труду.

– Здорово вы отдохнули.

– Вечером-то отдыхали, конечно. Да и то без фанатизма. Так – бокал вина под живую музыку. Но речь о том, что сейчас вообще большинство игроков так отпуск проводят. А пьянка… Кто-то и может себе это позволить, но тренеры, например, это сразу замечают. Потому никто и не пьет особо. Я вам скажу, что сейчас уже и на выезде тренеры не пересчитывают игроков в отеле.

– Совсем не проверяют?

– А проверяй – не проверяй, напиться все равно могут. Но нарушил режим – прощай место в составе. Нет места – прощай доход.

– А вот раньше в нормальных командах и коллектив мог образумить нарушителя.

– Так тогда многое от премий зависело. Твоя пьянка влияет на общий доход. Сейчас другая система.

Гамбургеры не полюбил

– А вы что из Америки привезли? Кто-то вот приучился пить кофе по утрам из бумажных стаканчиков. Рассказывали, что Олег Микульчик в «Металлурге» на матчи приходил в строгом костюме. А у вас что?

– Ничего. Не приучился ни к гамбургерам, ни к барбекю, ни к кофе по утрам.

– Хороший английский?

– Нет. Могу объясниться. Не больше.

– Не понравилось там?

– Наоборот. Очень сильная нация. А уж их отношению к профессиональному спорту просто не передать словами. Там почему-то чем известней человек, тем проще.

– У нас наоборот?

– Случается. Но, как говорил, Владимир Вуйтек: «Со звездами трудно, но без них плохо».

– Кто был самым недосягаемым из игроков?

– Да я что-то не помню таких, но мне-то в НХЛ не пришлось поиграть. А вот Виталий Карамнов рассказывал, что в «Сент-Луисе» Бретт Халл был таким. «Здравствуйте», «до свидания» и все. Правда, устраивал вечеринки для команды за свой счет, но весь вечер сидел на стуле возле выхода и был очень доволен, когда к нему подходили и говорили: «Спасибо». Тешил свое самолюбие. Здесь такого, конечно, не встретишь.

– А Сергей Зиновьев?

– Нет, он не такой. Конечно, у него особо товарищеских отношений с партнерами не было. Насколько известно, он так и не сдружился ни с кем из команды. Но лично у меня с ним проблем не было.

Не прощу Николаева

– Знаю, что вы привезли из Америки. Нечто такое, что помешало вам сработаться с Сергеем Николаевым в «Сибири».

– А мне с ним ничего не мешало сработаться. Он придумал, что я его хотел снять. Чего-то где-то услышал.

– Вы с ним совсем не ладили?

– Сначала все было нормально, а потом началось. Знаете, человек уже в таком возрасте, что ему лучше сидеть на рыбалке, а не тренировать. А рыбалку он любит. Что за тренер, который проводит установки перед матчем по 50 минут?

– Сколько?!

– А иногда и по часу. И все время рассказывает одну и ту же историю.

– Помните ее?

– Никогда не забуду. 1972 год, в СССР приехала сборная Канады, Уайт накинул на ворота, Валерка Васильев промахнулся коньком, Хендерсон забил гол.

– Ну?

– Что?

– Мораль какая?

– А, мораль. Мораль в том, что мы тогда узнали, что такое подкидка.

– Так.

– А что еще?

– К ближайшему матчу это какое отношение имеет?

– Не знаю. Но у меня было впечатление, что это я в 1972 году играл и промахнулся по шайбе. И все время такие истории были. К матчу они не имели отношения.

– Многие не переносили манер Николаева?

– Да, выражений он не выбирает. Времена другие, к людям надо относиться человечней. Нельзя их обзывать последними словами.

– Вам это не нравилось?

– Да меня он особо и не трогал. Накидывался на тех, кто ответить не мог. Хотя один раз попытался что-то сказать.

– Вы ответили?

– Сказал: «Если ты, старый маразматик, еще раз такое скажешь, я тебе наваляю прямо тут». Отстал.

– Дмитрий Красоткин говорил, что Николаев все ссоры быстро забывает и потом уже разговаривает как ни в чем не бывало.

– Кто-то забывает, а кто-то – нет. Я с ним потом не разговаривал. Да и он ко мне с недоверием относился. У меня всегда в команде авторитет был больше, чем у него.

– Сейчас возможно появление Николаева в суперлиге?

– Исключено. Их время ушло.

Ландри не вспомнил

– Вы уехали в Америку, но не заиграли. Зря ездили?

– Просто я поехал не вовремя. Когда звали в «Калгари», Петр Воробьев не отпустил. Сказал, что уехать никогда не поздно. Но когда я поехал во «Флеймз», сменился тренер, а он на меня не рассчитывал. Я пробыл в лагере, где на мою позицию претендовали человек 30, и не попал в состав.

– Вы поиграли в IHL. Считается, что это лига тафгаев.

– Тогда это была серьезная лига. Да что говорить, со мной выступал Рэй Уитни, а это уровень.

– Вспомнили Эрика Ландри, с которым вы были в одной команде?

– В вашей статистике все напутано. Эрик как-то подошел ко мне и говорит: «А я играл против тебя». Ну, говорю, отлично. Сам-то этого и не помню совсем.

– У вас там друзей не осталось?

– Был хороший парень Джеспер Маттссон. Он швед, выбран был в первом раунде драфта. Но не заиграл в Америке. За океаном, если захотят, любого задушат, кстати. Вспомните, пример Андрея Назарова, который превратился в тафгая. Так вот когда я приехал, Маттссон сразу сказал, что будет моим «папой». Помогал во всем, выручал.

– В чем?

– Ой, я один раз дома попал. У меня туалет засорило. Вода как давай подниматься. Я ему звоню, выручай Яппи, мол. И чего вы думаете? Приезжает. В одной руке вантуз, в другой моток троса. Раз-раз и все сделал. Я спрашиваю, ты где этому научился, а он объяснил, что у них в школе такое проходят на уроках труда.

– А как вы с ним разговаривали-то, не зная английского?

– Да так: дыр-быр. Понимали друг друга. Но он меня всегда с собой таскал. С ним весело было. Сидим в номере, он говорит: «А теперь давай английский изучать». Показывает на подушку – pillow, показывает на лампу – lamp. Ох, спасибо ему хотелось сказать за то, что так возился. Я же вообще ничего не понимал в местной жизни. Если бы не он, то не знал, что с зарплатой делать.

– Тратить.

– Тебе дают чек в конверте. И куда ты с ним пойдешь? А я же из России, у нас чеков не было. Меня Джаспер отвез в банк, помог открыть счет, получить карточки.

– Кто-то из игроков на первую зарплату купил одежды, да столько, что до сих пор дарит товарищам.

– А мне не нужна была одежда. Все с собой привез.

– Странно.

– Я так был рад, что все с собой привез. В канадской деревне, где базировался наш клуб, вообще нельзя было ничего купить. Пара супермаркетов и все.

– Так и с ума сойти можно.

– Ребята не оставляли. В кино постоянно звали. Я, правда, спрашивал, а что показывать будут. Если экшн, то смело шел. А то как-то попал на мелодраму, а там диалог был на полчаса. Чуть не уснул, непонятно же ничего. В боевиках особых навыков не требовалось. Посмотрел, помню, «Без лица» с Траволтой и Кейджем. Понравилось. Но вообще в городе скучно. Особенно после Москвы. Тут у меня круг знакомых, конечно, совершенно иной был.

Полякова для меня пока не существует

– Вы в Швеции еще были?

– Да. Предложили хороший контракт. Я и подумал: что я буду по непонятным лигам ездить, лучше в Европе поиграю. Да еще и контракт предложили нормальный. А уже из Скандинавии меня пригласили в «Динамо».

– И не поехали.

– Да. Потому, что тут же позвонил Омск и предложил в несколько раз больше, чем родной клуб.

– И больше, чем в Швеции?

– Ненамного. Но в Швеции другая ситуация. Там же раньше в «черную» платили. И когда налоговые органы заинтересовались этим, клубы стали отходить от «серых» схем. А «чистые» зарплаты стали маленькими.

– И последнее. Вы почему-то так и не подрались с главой департамента судейства в КХЛ Александром Поляковым в прошлом году. Вроде бы договорились обо всем.

– А я его ждал тогда у автобуса, но он не вышел.

– Неужели подрались бы?

– Нет, наверное. Просто не люблю, когда меня оскорбляют. Хоккей – это эмоции. Все взвинчены, но есть же и какие-то границы. Меня, кстати, оштрафовали за тот случай.  А вообще, после всего случившегося желания общаться с Поляковым у меня нет. Хотя время лечит.