«Юран был неблагодарным – и его Бог наказал». Селюк о бывших подопечных

Не все, наверное, знают, что моя деятельность начиналась совсем не с Яя Туре, а гораздо раньше, но все же с игроков с большими именами. Так что я, пожалуй, понемногу буду рассказывать истории о том, с кем я работал, как складывались наши взаимоотношения и чем все это закончилось.

Начну с тех, кто уже закончил карьеру игрока и, возможно, продолжает ее на других поприщах.

Первым футболистом, которому я помог с переходом за пределы Украины и России, был Юрий Желудков. После окончания карьеры в питерском «Зените» он и его одноклубник Владимир Долгополов искали новые варианты. Я привез их обоих в Израиль, и Желудков в итоге подписал там контракт с «Нетанией».

Сейчас Желудков в своих интервью все это недооценивает, но я-то помню, каких усилий мне это стоило. Мы приехали в Нетанию, там он должен был сыграть матч для просмотра. Представьте: вкруг жара, полдень, +30, если не больше. А Юра, как многие игроки старой формации, любил выпить. Тогда к этому футболисты были неравнодушны – хотя и современные иногда злоупотребляют, но не сравнить, конечно. В общем вижу я, что после по-питерски бурного вечера Юра еле двигается. Ему отдают пас вперед – а он бежит, как в замедленной съемке. На трибунах смешок пошел.

Другое дело, что у Юры, безусловно, был удар поставленный, он был чемпионом Союза – в общем, с руководством клуба удалось договориться. А Долгополова не взяли, он вернулся в Питер – хотя тот с точки зрения порядочности он был получше Желудкова.

Теперь, правда, Желудков рассказывает, что зарабатывал не так много, как ожидал, – я уже даже не помню сколько. И что я будто сделал себе имя на нем, а не помог. Но мне-то пиариться за счет Желудкова не надо – его, в отличие от меня, уже никто не помнит, кроме питерских болельщиков со стажем. Когда человеку по окончании карьеры помогают продолжить ее, когда он не в лучшей форме, но вместо того, чтобы дома сидеть, едет играть за рубеж – за это, мне кажется, стоит быть благодарным.

Потом был Олег Веретенников, тот самый нападающий «Ротора», до недавнего времени лучший бомбардир в истории чемпионатов России. Олег был полностью предан «Ротору», провел там почти всю карьеру, отказываясь переходить в «Спартак», сколько его туда ни звали. Когда карьера Веретенникова подходила к закату, я помог ему устроиться в Бельгии, а потом и в Греции. Олег – суперпорядочный человек, очень честный, не рвач. Мы даже семьями общались, мои родные до сих пор его вспоминают. Такому было приятно помочь с карьерой.

Единственное, что было неприятно – поведение «Ротора», клуба, которому он отдал столько лет и столько сил. Там ведь решили, что он уже никому не нужен. А когда выяснилось, что на Веретенникова есть покупатель, «Ротор» вместо того, чтобы отдать эти деньги ему, отблагодарить за самопожертвование, все забрал себе. Не оставили Веретенникову ни копейки. По-моему, они были должны отдать ему эти деньги – или как минимум половину.

Веретенников же познакомил меня и с Ильей Цымбаларем, тоже очень хорошим парнем, игрой которого я по-болельщицки восхищался. Илье я пытался помочь, договорившись в Катаре. Но он съездил туда и потом рассказывал: «Я выхожу на поле, а там +50. Понял, что при такой температуре вообще двигаться не могу». Это, кстати, о чемпионате мира в Катаре.

Следующий заметный персонаж – Сергей Юран. Тот закончил карьеру в «Спартаке», никому был не нужен и уже практически вешал бутсы на гвоздь. Я устроил его в «Штурм» из Граца, где он обрел фактически второе дыхание и играл несколько лет, пока не травмировался так, что уже просто не мог выйти на поле. И мне так же странно слышать, что он в своих интервью говорит, что я, мол, в его карьере особой роли не сыграл. Ну подумаешь, помог-то всего один раз, чего там.

Я, конечно, не был его агентом на старте карьеры или тогда, когда он играл в Португалии. Но когда футболиста, заканчивающего карьеру, устраивают в Австрию – где не то что играть, а просто жить приятно, – это же подарок! А ведь с Юраном все это было не так просто – где-то пришлось надавить, где-то повлиять.

Вообще, самое сложное для футбольного менеджера, – это начать карьеру игрока и ее закончить. Это всегда самые трудоемкие задачи, требующие самых больших усилий. Вот Яя Туре в «Барселоне» менеджер по большому счету не очень нужен. Там и так полно людей, желающих его подписать. А когда твоя карьера уже фактически закончилась и тебя куда-то устроили – надо быть благодарным. Вот Юран был неблагодарным – и его Бог наказал. Когда игроки заканчивают, некоторым из них начинает казаться, что они самые великие в футболе: да ну, кто мне помогал, да я сам всего достиг! Только забывают, что они были никому вообще не нужны, что их не брали дома даже во вторую лигу.

В общем, было бы больше таких, как Веретенников, больше было бы желания помогать футболистам за тридцать, продлевать их карьеру, дать возможность передать свой опыт молодым. А из-за таких людей, как Юран и Желудков, желания у меня лично только меньше.

Кроме того, у меня были хорошие связи в Грузии, и многие грузинские футболисты попадали в более сильные клубы именно через меня. Цкитишвили, Джамараули, Кикнадзе, Чаладзе и многих других вывозил в Европу именно я. Помогло то, что я был в очень хороших отношениях с Давидом Кипиани (царствие ему небесное) и тогдашним президентом федерации Мерабом Жордания. С Мерабом, а он теперь владелец «Витесса», мы до сих пор поддерживаем близкие отношения. Ну а самым ярким из грузин был, конечно, Георгий Деметрадзе. В 18 лет я привез его в «Фейеноорд», потом в «Аланию», и с тех пор он мне не просто подопечный – он мне и моей семье как сын.

Впрочем, я тогда с очень многими был знаком из знаковых фигур. С Юрием Морозовым, который познакомил меня с Лобановским, с Павлом Садыриным, который приезжал ко мне в Бельгию, с Газзаевым, с Семиным. Общаясь с такими людьми, я учился пониманию футбола, благодаря им у меня такое чутье на таланты.

Из старой плеяды киевских динамовцев я помогал устраиваться Беженару в «Мехелене», организовывал переход Серебренникова в «Брюгге». До сих пор помню, как жена Сергея готовит блинчики со сгущенкой. Вратаря Филимонова, который тогда принадлежал «Динамо», я почти устроил в «Генк» – но там не срослось.

С «Генком» у меня, кстати, вообще отдельная история. Я много работал с этим клубом, знаю все руководство, его нынешний тренер Марио Беен – мой хороший товарищ и, по-моему, очень сильный специалист. В этом в Киеве, я думаю, уже убедились.

На этом, пожалуй, закончу с игроками, которые уже закончили карьеру. В следующий раз подробно расскажу уже о следующем поколении тех, с кем мне довелось поработать.

Фото: REUTERS