Лезвие мяча

Еду я как-то Низамутдинов, никого не трогаю, веду себе свой Горбанец. Вдруг Зырянов: на Майдане две Сухи. Обе Красич как Лебеденко, одна Рыжиков, другая Белозеров и почти Голышев. Тут чувствую Концедалов мой Чеснаускис и Стоянов. А что вы Хотеев? Я ведь как со своей Зуэло разошелся так ни разу и не Ибсон. Только Ананидзе и то Ребко. Ну в общем думаю как же их Хонг Ен Чо. Вдруг впереди Хонда, Близнюк- Близнюк. А Горбанец мой едет слишком Быстров. В общем Таранов. У Хонды Лобос Нагибин, а мой Горбанец вообще Крижанац. Тут из Хонды Лазович Цыган. Весь такой Блатняк, Рылов как Кабанов, весь Дикань, и ко мне. Ну все, думаю, Кабзе. Пришел мне Ставпец. Он на меня Дуймович сейчас, и я Померко. Ну я думаю Нобоа надейся, но и сам не Сираков. ВЫходил из Горбанца и на Цыгана. Ах ты Паршивлюк, говорю, ты наверно еще и Бухаров. А он мне: «Пошел ты Нахушев, Шемберас! Я твой Мамаев Аджинджал. Я вообще не Пеев, а вот ты Попов Набабкин. С тебя Семак.» Размахнулся Широков и Ширл! Мне прямо в Бородин. В общем надавал мне Черенчиков, потом еще достал Калашников и говорит, я тебе, Щенников, не Лахиялов и не Черкес. Я тебе сейчас Песьяков отСтрелков, будешь как Штранцль под себя Молош. Прыгнул в Хонду и уехал. А я сижу как Дедечко, все тело Баляйкин, и думаю, Нахушев мне были эти Сухи. Лучше бы с Зуэло помирился или просто Ананидзе.