Бегунья Кадашева, получившая 4-летний бан за сердечный препарат: «Не знала, что такое терапевтическое исключение. Тренер, видимо, тоже»

Российская бегунья на длинные дистанции Сабрина Кадашева рассказала о том, как проблемы с сердцем привели к дисквалификации за допинг.

В 2017 году 17-летняя Кадашева сдала положительную пробу на триметазидин и была отстранена на 4 года.

«У меня синдром WPW (синдром Вольфа-Паркинсона-Уайта, врожденная аномалия строения сердца). Несколько лет все было нормально, и синдром никак не проявлялся.

Но с началом переходного возраста у меня появились приступы. Дважды на тренировках у меня поднимался пульс до 200 ударов, я не могла сделать вдох, темнело в глазах. Стоять было тяжело, и я просто ложилась на дорожку. Потом такое тоже дважды повторилось на соревнованиях. Тогда мы с мамой решили снова пойти к врачу.

По итогу мне сказали две вещи: нужно скинуть вес и попасть в сборную, чтобы уже там получить направление в какую-то из федеральных клиник. Я так и сделала: выиграла первенство России и попала в списки на сборы национальной команды. Сразу после сборов меня отправили в Детскую центральную клиническую больницу ФМБА.

После обследований было принято решение делать операцию. Она прошла не совсем так гладко, как планировалось, и сразу после нее мне стали капать «Предуктал». Врачи мне сказали: хоть он и запрещенный, этот препарат тебе действительно нужен. Его необходимо пить еще три месяца после операции.

Я, честно, сомневалась, стоит ли пить этот препарат. Но решила: раз он выветривается из организма месяца полтора, у меня как раз будет время восстановиться и набрать форму. Что такое терапевтическое исключение, я на тот момент даже не слышала. Тренер, видимо, тоже, потому что она была в курсе всей ситуации.

Поначалу я только отдыхала. Затем меня отправили на первенство Приморского края во Владивосток. А там тренер уже подошла, выдала форму и сказала: ты едешь на Всероссийскую Спартакиаду в Майкоп. После операции на тот момент прошли всего два месяца...

Почему я согласилась тренироваться и выступать? Если честно, было страшно. Но на меня уже были куплены билеты, причем недешевые – 30-40 тысяч в один конец.

Я всегда помнила о том, что пью запрещенное лекарство. Снова напомнила об этом тренеру, на что она ответила: «Ну и ничего страшного, пей, никакого допинг-контроля там не будет». Но когда я выиграла дистанцию 2000 метров, первое, что я получила, было направление на допинг-контроль...

К тому моменту я уже недели полторы как по собственной инициативе отказалась от лекарства. Поэтому у меня была слабая надежда, что допинг не найдут.

Получив документы о положительной пробе, я переправила их тренеру. Я работала с ней с детства, я ей доверяла. Она сказала: нужно признаваться. Я подписала признание и получила четыре года дисквалификации. На этом, собственно, моя карьера как спортсменки закончилась», – рассказала Кадашева.