Три штриха к портрету японской хореографии. Часть II: Кендзи Миямото и наследие японской школы
Первая часть поста о Юке Сато и Михоко Хигучи — здесь.
III. Кендзи Миямото / Дайсуке Такахаси: «Eye» (КП сезона 2009-10)
Лучший прокат — Олимпийские игры 2010го года в Ванкувере. Результат — 90.25 (промежуточное 3е место), итог — 3е место.
Кендзи Миямото — самый известный в настоящее время японский постановщик. Начинал в танцах на льду, где добился успехов только на национальном уровне, дважды став чемпионом Японии в паре с Рие Аракавой. После окончания карьеры, помимо постановочной деятельности, много занимался журналистикой — в частности, Кендзи известен в Японии как прекрасный интервьюер. В «комнате Кендзи» (так называлась его серия телевизионных интервью) побывала в свое время едва ли не вся сборная Японии по фигурному катанию — Дайсуке Такахаси, Такахико Кодзука, Нобунари Ода, Шома Уно, Юдзуру Ханю и многие-многие другие. Но наибольшую известность ему принесли все-таки именно его постановки. Кендзи — пожалуй, единственный японский хореограф, чья известность распространяется далеко за пределы Японии и чьи постановки в свое время катали не только японские, но и зарубежные фигуристы: канадец Кевин Рейнольдс, южно-кореец Ким Чжин Су, испанец Хавьер Фернандес (в показательной программе «Тореадор») и, конечно, японские фигуристы — Юдзуру Ханю, Дайсуке Такахаси, Шизука Аракава, Акико Сузуки и многие другие. Помимо «реальных» программ, Миямото поставил и все «вымышленные» программы в известном сериале Yuri on Ice («Юрий на льду»).
В фигуре Миямото сходятся линии прошлого, настоящего и, пожалуй, будущего. Многие его программы уже стали частью истории мирового фигурного катания, уже завоевали признание публики и знатоков (об одной из них — ниже). В свои неполные 40, Миямото находится на пике зрелости и безусловно является олицетворением настоящего, продолжая свою активную постановочную деятельность. И на нем несомненно, будет заострено будущее японской хореографии: на его работах уже растут и будут расти те, кто идет следом, кто наследует (на-следует).
В жизни Миямото-постановщика центральное место занимает его сотрудничество с Дайсуке Такахаси. Многолетняя работа с Дайсом началась еще в сезоне 2007-8, с создания очень интригующей показательной программы «Bachelorette» под песню Бьорк. В следующем сезоне Миямото была доверена уже соревновательная (короткая) программа.
Д[айсуке]: Первой программой, которую ты поставил для меня, была «Bachelorette».
К[ендзи]: А потом еще три. Следующей будет джаз.
Д: Джаз…
К: Ты бы не хотел такую?
Д: Ну, я уже катал в «темном» стиле («Bachelorette»), в более «энергичном» («Luv letter»)…
К: И эротическом («Eye»)
Программа была поставлена, однако далее случилось непредвиденное: Дайс серьезно повредил колено во время тренировки и выбыл на целый сезон. Возвращаться пришлось уже в сезон Олимпийский, и это возвращение было для спортсмена очень непростым как в физическом, так и психологическом, планах. Для Олимпийского сезона было решено оставить старые, уже поставленные в прошлом году, программы, включая и короткую Миямото: ставшую легендарной «Eye» под трек японского аккордеониста KOBA (Ясухиро Кобаяси).
«Я хотел кататься под его музыку еще когда учился в старших классах. Когда я попросил своего хореографа Кендзи Миямото использовать его музыку, он принес ровно ту вещь, которую я любил больше всего»
Это программа «особая» по двум причинам: потому что «особыми» является хореография и пластический язык Миямото и потому что «особыми» является энергетика и стиль катания Такахаси. Из этого очень крепкого сплава, подкрепленного и необычным сопровождением японского аккордеониста, и рождается уникальность «Глаза».
Если постараться очень кратко охарактеризовать стиль этой постановки, то первое, что просится на язык — это «чрезмерность». «Чрезмерность» музыкальной экспрессии. Послушайте самое начало: звон разбитого стекла, взлет мелодии наверх, и первая же осмысленная музыкальная фраза, сразу режущая уши своей гипертрофированной экспрессией танго. Самое начало программы уже поражает гипер-экспрессивностью, чрезмерностью материала. И этот взвинченный тон, эта «гипер-танговость» выдерживается на всем протяжении программы.
Подобную стилистику мог выкатать только такой фигурист, как Дайс, любого другого она бы просто-напросто задавила. Гипер-экспрессивности музыкальной ткани полностью соответствует здесь повышенный градус экспрессивности в движениях фигуриста. Эмоциональный накал отзывается в огромном динамическом потенциале хореографии. Короткие паузы, возникающие для «передышки», буквально источают электрический заряд и используются для накопления новой волны энергии. Тело фигуриста становится тем инструментом, через который проходит ток музыкальной и двигательной энергий — ток, напрямую передававшийся зрителям на трибунах.
"Между японским и европейским танцем есть весомое различия общей сути музыкально-танцевального исполнительского искусства: если для европейцев важна передача психологического состояния, красота пластики и техничность движений, которые понятны европейской аудитории, то для японских исполнителей и публики, помимо этого, важен баланс психофизической энергии, который объединяет танцовщиков и зрителей.
Именно поэтому пауза в японской традиционной музыке является частью музыкального размера, длительность которого просчитывается исполнителем, с тем чтобы хватило времени для накопления энергии, которую исполнитель обязан передать слушателям. Пауза в танце является фигурой, во время созерцания которой зритель может медитировать, чтобы восстановить затраченную на сопереживание танцовщику энергию».
Обратите внимание на первую же паузу в этом пучке энергий: накопленная к тому моменту музыкально-хореографическая энергия буквально выплескивается в этот момент в каскаде. Динамика паузы, ее потенциальная энергия, находят прямое воплощение в динамике следующих друг за другом прыжков.
Именно таковы паузы этой программы: они никогда не бывают «пустым» и безжизненными, в них кипит скрытая энергия — неважно, делает ли в этот момент Дайс свой каскад или временно останавливает бурный поток движения. Эта безумная энергетика «Глаза» — то, на что сразу обращаешь внимание и что сразу приковывает взгляд и внимание.
Другая особенность, которую я бы отметил здесь — это идеальное соответствие ритмов, их идеальная синхронизация. Я уже отмечал в одном из постов, как прекрасно выглядит катание фигуриста под ударные в одной из программ Уилсона. Ни для кого не секрет, кроме того, что Дайсуке является великим мастером дорожек. Здесь же одно прекрасно совмещается с другим: в первой дорожке шагов по прямой линии (тогда их было две в короткой программе, вторая по кругу) ударные выходят на авансцену.
«Слышание» и воспроизведение ритма ударных телом здесь достигает запредельного уровня: такое ощущение, что можно всю дорожку прокрутить на скорости 0.25 и все равно каждый акцент, буквально каждая ритмическая доля, будет идеально сочетаться с движениями фигуриста. Достигается это исключительной работой корпуса и рук (в сочетании, разумеется, с коньковой хореографией), и, главное, исключительным чувством ритма, которому практически невозможно научить.
Пересмотрите эту дорожку, а главное — переслушайте ее.
Д[айсуке]: Я сделаю все, что в моих силах с этой программой. Я постараюсь привлечь внимание и рассказать миру о том, что эту программу сделал Кендзи Миямото.
К[ендзи]: Ты не обязан этого делать. Она твоя. Это программа Дайсуке Такахаси.
Д: В ней есть нечто особое. В хореографии Кендзи-куна всегда есть какие-то необычные движения.
К: Нет, это только потому, что ты катаешь ее. Если сравнивать ее с картиной, я бы сказал, что ты добавляешь красок в нее. Когда я говорю тебе, что я хотел бы увидеть, ты будто рисуешь все этими красками, именно так.
Д: Ну нееет. (смущается)
То возвращение Такахаси в итоге получилось триумфальным: первая в истории японского фигурного катания бронзовая Олимпийская медаль в мужском одиночном разряде, первый для японских мужчин титул чемпиона мира, добытый в Турине. И короткая программа Миямото, несомненно, стала одним из символов этого возвращения и одним из символов Олимпийского турнира в целом. «Глаз» стал программой, открывшей глаза широкой публике на творчество Миямото. А через это творчество — и на японскую хореографию в целом, на ее своеобразие, на ее красочность.
Заключение (бонус)
Японская хореография, как и японское фигурное катание в целом, уже прошли длинный и очень непростой путь в попытке преодолеть замкнутость и отставание, вызванные исторической изоляцией страны от внешнего мира. Путь от самых азов этого вида спорта до его Олимпийских вершин. Будущее этого пути хочется видеть в светлых красках. Для такого оптимизма есть несколько причин. И одна из главных, на мой взгляд — не столько даже фигуры Миямото, Хигучи и Сато, освещенные в этом посте (а также неназванные имена многих других хореографов и тренеров настоящего и прошлого), сколько в том видимом энтузиазме и той энергии, с которой взялись за дело молодые хореографы. Причина в том, что хореография, да и творчество в целом, становятся повседневной нормой для ведущих японских фигуристов. В том, что Юдзуру Ханю активно участвует в создании собственных шедевров, что Шому Уно (по словам Михоко Хигучи) уже можно смело записывать в ассистенты собственных постановок, что вскоре после окончания карьеры стала ставить изумительные программы Акико Сузуки, что уже работает тренером и постановщиком Нобунари Ода, что Дайсуке Такахаси сам создавал некоторые свои показательные программы, что… Именно это заставляет смотреть в большим оптимизмом в будущее — наличие такой творческой энергии, такой творческой силы, которой есть на что опереться и есть куда идти дальше.
В качестве заключения и бонуса этого поневоле длинного поста-размышления, я бы хотел вспомнить фигуриста и хореографа, чья любительская и теперь уже и профессиональная деятельность заканчивается в этом году — Татцуки Мачиду. Этот фигурист отличался прекрасными постановками еще в бытность фигуристом-любителем, но после окончание любительской карьеры, можно сказать, создал авторский жанр постановок для шоу — своеобразные протяженные «балеты на льду», часто в нескольких действиях, с развернутой драматургией и большой ролью освещения.
Среди этих программ, я бы особенно выделил одну, в которой симбиоз спортивной и художественной сторон фигурного катания еще не был разрушен окончательно в пользу чистой художественности — программу с говорящим названием «The Inheritor» («Наследник»), под соль-бемоль-мажорный Экспромт Шуберта (взятый в целостном виде, без склеек).
Сам Мачида говорил про эту программу так:
Люди хотят иметь «последователя», но в этом процессе воплощения нужно видеть и человека, который «наследует», и того, кто «передает». От одного человека, передающего другому, продолжающего через прошлое в будущее и так до бесконечности, существующему внутри этой неразрывной цепи — эта идея пройти по путям, по которым прошли наши предшественники, думая о тех, кто оформил наше будущее, легла в основу «Наследника».
В 6-минутном «Наследнике» есть и общемировое наследие любительского фигурного катания (6 разных видов прыжков), и хореографическое наследие японской школы: его удивительная пластика, энергетика, особая красота, особая музыкальность и выразительность. И за этим наследием видится хорошее будущее — не обязательно в постановках самого Мачиды.
Про другую свою программу — «Ave Maria», в которой нет ни одного прыжка — Мачида как-то сказал: «в этой программе я попытался представить фигурное катание, не связанное путами существующих правил и ценностей — это маленькая молитва , которую я предлагаю для будущего мира фигурного катания. … Она пересекает границы технического и достигает уровня медитации».
В пересечении границ (главным образом, национальных) и достижении новых высот выразительности и красоты, наверное, и заключается важнейшая задача нового поколения молодых японских хореографов -- и цель того долгого пути, который начали их предшественники.
P.S.
Я благодарен тем, кто помогал мне в написании поста и старался в меру своих сил устранить пробелы в моем понимании японской культуры и танца. Основные источники, которыми я пользовался при написании поста:
интервью Нобуо Сато:
http://ohlovesosweet.tumblr.com/post/133796531679/this-was-the-first-interview-in-figure-skating
http://ohlovesosweet.tumblr.com/post/136497197426/the-story-of-sato-nobuo-the-good-judge-of
интервью Юки Сато:
http://www.absoluteskating.com/index.php?cat=interviews&id=2011yukasato
http://www.manleywoman.com/episode-46-yuka-sato/
интервью Михоко Хигучи:
http://shoma-uno.tumblr.com/post/138356252277/utakos-room-interview-with-higuchi-mihoko
интервью Мачико Ямады:
http://ohlovesosweet.tumblr.com/post/132476746096/figure-skate-life-has-a-special-spread-that
интервью Кендзи Миямото с Дайсуке Такахаси:
https://fstranslations.tumblr.com/post/100360076024/daisuke-takahashi-on-lets-talk-with-kenji
https://fstranslations.tumblr.com/post/100360841229/daisuke-takahashi-on-lets-talk-with-kenji
интервью самого Кейдзи:
https://karice.wordpress.com/2016/11/29/p536/
прекрасная биография Дайсуке и обзор его лучших программ:
http://magicaleggplant.tumblr.com/post/175565289208/the-life-and-times-of-daisuke-takahashi-a
http://iguana012.tumblr.com/post/127172666501/top-10-daisuke-takahashi-programs-competitive
некоторые материалы по Татцуки Мачиде:
http://suzumoriyuiko.tumblr.com/post/161621576098/translation-tatsuki-machida-interview-from-piw
http://tatsuki-machida.tumblr.com/post/161024860827/2017-spring-don-quixote-basils-glory-blog-post
http://tatsuki-machida.tumblr.com/post/117335355132/2015-spring-the-inheritor-translation-from
http://tatsuki-machida.tumblr.com/post/151464572717/2016-autumn-ave-maria-blog-post-by-tatsuki
Очень хочется увидеть в вашем блоге разбор программ русских хореографов: Тарасовой, Морозова, Зуевой. Интересно также услышать ваше мнение о постановках начинающих российских хореографов, не имеющих пока что большой известности, например, Ольга Глинка. Возможно вы смогли бы выделить кого-то ещё?