9 мин.

«Мне ка-а-ак бабахнули по зубам – а я сплевываю кровь и играю». Как РФС лишил «Мордовию» главной легенды

4 k

Денис Романцов поговорил с Виктором Паутовым, который пятнадцать лет играл на трубе на каждой домашней игре «Мордовии», пока РФС не запретил ему это делать.

Виктор Паутов – уже полвека концертмейстер саранского музыкального театра. А последние пятнадцать лет – еще и талисман местного футбольного клуба. Клуб менял названия («Светотехника», «Лисма-Мордовия», «Мордовия»), лиги и стадионы, а место седовласого трубача на трибуне оставалось незыблемым.

- Когда вы впервые пришли на стадион с тромбоном?

– Пятнадцать лет назад дирижер саранского оперного театра, друг мой Эдик Севрюков пригласил на выездную игру в Ульяновск. Это еще во второй лиге было. Проиграли «Волге» 0:1. Наши забили мяч, но его не засчитали. Их защитник вынес мяч из ворот через себя, а мяч уже на метр с лишним был за линией. Там-то я на дудке впервые и сыграл. Меня услышал Меркушкин Николай Иванович, он много лет был президентом Мордовии. Подошел потом ко мне: «Ходи на все наши домашние матчи».

- А вы?

– Думаю: «Да ну их...» Но раз хозяин сказал – надо ходить. Стал играть на всех матчах в Саранске. Однажды Олег Веретенников – он у нас играл недолго – сказал в интервью: «У нас в команде трубач очень хороший. Вперед нас гонит». Я в газете прочитал и было очень приятно.

- Дирижер тоже с вами всегда был?

– Начинали мы с ним вместе ходить. Он большой поклонник «Мордовии» был, крепко дружил с Александром Хомутецким, который наших четыре года тренировал. Эдик всю жизнь мечтал, что наши выйдут в премьер-лигу, но совсем немного не дожил. Рак у него был.

- С президентом Меркушкиным после Ульяновска часто пересекались?

– Вот случай. В драматическом театре Саранска был ремонт, и проконтролировать работу приехал Меркушкин. Увидел меня, махнул рукой. Посмотрел на мой потертый тромбон – говорит: «Чего-то труба у тебя какая-то старая. Сколько хорошая стоит?» «Тысячи три долларов», – говорю. Меркушкин: «Ну, пиши письмо». Я написал, через полгода мне тромбон Ямаха доставили, позолоченный. Я и сейчас на нем в театре играю.

А еще лет восемь назад к нам Мутко приехал. Смотрел нашу игру из ложи с Меркушкиным. Мне охранник Меркушкина потом рассказывал: «Когда ты играл на солнечной стороне, Мутко сказал: «О, трубач, ничего себе. Красиво играет». И Меркушкин рядом довольный такой стоит».

- Как вы определялись с репертуаром на матчи?

– В зависимости от ситуации играл известные мелодии. «День Победы» – понятно когда. «Похоронный марш» – когда громили соперника. «Мурку» – когда удаляли кого-то. Если атака неудачная, играл тему из «Черного кота»: «Говорят, не повезет...». Мухаметшиным всегда татарскую мелодию играл. Руслан благодарил: «Я тебя слышу постоянно, спасибо». Татарскую мелодию болельщики не всегда узнавали, иногда кричали снизу: «Да замолчи ты». Но их сразу одергивали: «Пускай играет». Правда, бывает, иногда играю бодрую мелодию, например, «Прощание славянки», и сам не знаю, кого больше подбадриваю: наших или соперников.

- В стрессовых ситуациях часто оказывались?

– Запомнил навсегда историю. Играли еще на старом стадионе «Светотехника». Ливень шел страшный. Все под козырек забрались, а я на противоположной трибуне – один встал под зонтиком и играю. Неудобно жутко – левой рукой приходилось и зонт держать, и тромбон. Но ничего – добросовестно отыграл оба тайма. Зато потом по телевидению увидел, как я выгляжу в одиночестве на трибуне с трубой и зонтом. Очень смешно.

- Как руководство театра относится к вашему хобби?

– Директор наш Татьяна Владимировна меня на все матчи с репетиций отпускала. Один только раз заикнулся: «Можно?» Она уверенно: «Иди на стадион, иди!» Даже подгоняла.

- За пятнадцать лет сколько игр пропустили?

– Домашних? Ни одной.

- И не болели никогда?

– А что болезни? Вот когда наши первый раз играли в премьер-лиге, первый матч второго круга проходил в марте при десяти – пятнадцати градусах мороза. Ну ничего, играю себе и играю. А тут подношу трубу к губам, меня кто-то задел снизу и ка-а-ак бабахнул по зубам. У меня кровища. И вот я сплевываю кровь и играю. Сплевываю и играю.

- Какая «Мордовия» за пятнадцать лет – ваша любимая?

– У Хомутецкого ансамбль сыгранный был. Он из Волгограда много ребят пригласил, а те привыкли вместе играть: все в одно касание, пас-перепас, впереди толково перемещаются – по меркам второй лиги смотрелось здорово. С Щербаченко в первой лиге красиво играли. А вот у Юрия Максимова подбор игроков хороший был – а игры никакой.

- Выход в премьер-лигу два года назад запомнился?

– А как же. Меня пригласили на вручение золотых медалей за победу в первой лиге и дали приз как самому оригинальному болельщику – с автографами всех футболистов. Я тогда подошел к микрофону, говорю: «Ну, все, вышли в премьер-лигу – теперь мне не надо ходить». Щербаченко вскочил: «Да ты чего?!» Меркушкин тогда уже Самарской областью руководил, но все равно приехал к команде. Он меня, кстати, агитировал и на гостевые матчи ездить. Подхожу как-то к оперному театру, а там Меркушкин с комиссией. Машет мне опять: «Завтра едешь в Нижний?» Отвечаю: «У меня завтра балет «Лебединое озеро». – «А, ну ладно».

- Как вы попали в Саранск?

– Приехали в 1952 году с Владивостока. Отец умер, мамка осталась одна. У нее в Саранске родственники жили. Взяла меня, брата, сестру и повезла сюда. Здесь я стал спортом заниматься. Все время выступал за общество «Спартак» – и в настольный теннис, и в легкой атлетике, и на лыжах. В Брянск ездил на соревнования в 16 лет – тоже за «Спартак». Потом музыкальное училище много времени стало отнимать. Потом армия.

- Где служили?

– В военной части Костромской области с ракетами и авиационными бомбами. Написал письмо инспектору с просьбой перевести меня в московский оркестр. Перевели, а там – подготовка к параду в честь двадцатилетия Победы. У всех глаза квадратные. Дирижер, заслуженный артист, вызвал меня: «Плохо сыграешь – выгоню». Ну, я все выучил, на параде сыграл, получил юбилейную медаль «Двадцать лет победы». Когда стали разбирать, кто как сыграл, полковник благодарность мне объявил, повесил фотографию на доску почета – получилось, что меня не выгнали, а оставили и наградили. Зацепился я тогда в Москве. Два парада отыграл – майский и седьмого ноября.

- Спортом и в Москве занимались?

– Я служил в оркестре академии Жуковского, это недалеко от ЦСКА. Однажды мой друг, Юрка Котельников, затащил меня на регби – в дублирующий состав ЦСКА. Меня поставили на фланг, левым краем, а там двухметровые все, мощные, борцы. Ну, руку мне и вывернули – так я с регби и закончил. Вскоре вернулся в Саранск, сел в яму в оперном театре и с тех пор там играю.

Заодно продолжал заниматься настольным теннисом. В паре три раза был чемпионом Мордовии. В одиночном разряде выше третьего места в Мордовии не поднимался, зато лет двенадцать назад выиграл первенство города. В июле вот мне семьдесят два года исполнилось. По такому случаю пробежал на стадионе двадцать пять кругов. Для меня это нормально – отметил свой день рождения. Только охранник на стадионе удивился.

- Вы же и факел олимпийский несли в Саранске?

– Было дело. Хотя и не верилось поначалу. Меня включили в список кандидатов. Подумал: «Да ну, кто я такой». А в день, когда нужно нести факел, звонят: «Ты прошел – приходи в Ледовый дворец». Я пришел, дали форму, факел. Проинструктировали, как правильно держать, чтоб не обжечься – пламя-то большое. Пробежал первый этап, мне из автобуса кричат: «Ты два этапа пробежишь?» – «Конечно пробегу». Бегу-бегу-бегу. Сопровождающий, парень молодой, спрашивает: «Вы не устали?» – «Да нет, вы чего». Руки только менял, потому что на вытянутой тяжело держать. Бежал и орал: «Мордовия» – чемпион!» А чего еще делать? Добежал, выкупил этот факел себе на память за тринадцать тысяч (костюм мне и так оставили) и поковылял к себе в театр на «Пиковую даму».

- Когда узнали, что играть на трубе во время матчей вам больше нельзя?

– В мае. РФС издал указ, что на стадионах нельзя играть на музыкальных инструментах. Орать «Русские, вперед» можно, а на тромбоне играть – нельзя. Говорят, мой тромбон судью сбивает. Видимо, дудку путают со свистком. Бибиков, начальник команды, извинялся: «Ты уж не обижайся». А я-то чего. Мне только облегчение, что не надо перед каждой игрой готовиться, вспоминать мелодии, держать себя в форме.

Просто неправильно это: трубача-то ни у кого больше не было, мы этим всегда и выделялись. У каждого же своя изюминка должна быть. К фанатам подошел как-то, говорю: «Чего вы орете: «Русские, вперед»? Вот вам слова мордовских песен, специально переписал». Они: «Да-да-да» и снова за свое – то же, что и все остальные кричат. 

- Вы ведь встречались после этого с Толстых? Что он сказал?

– А он ничего не сделает. Президент Мордовии Волков возмущался: «Я разберусь». На вручении медалей за победу в ФНЛ подошел к Толстых, рассказал, как со мной получилось, тот ему: «Да-да-да, я постараюсь». Потом я один к Толстых подошел: «Спасибо вам заранее». Он: «Не-не, не благодари. Все не так просто». Я: «Ну ладно». Хорошо, перед игрой с ЦСКА разрешили с оркестром перед входом на стадион сыграть – потом и этого не будет. Замминистра спорта Мордовии выписал мне пропуск на матчи – на восьмой ряд. После игры с ЦСКА спрашивают: «Ты почему не играешь? Где твоя дудка? Они поэтому и проиграли!» Объясняю: «Запретили. Что делать?». Хожу просто на футбол, переживаю за Семина, чтоб не вылетели. Семин сам по себе умный тренер – не то что Капелло.

- РФС запретил музыкальные инструменты, но ФИФА вроде нет. На чемпионате мира сыграете?

– Если попросят, обязательно. Дай бог, чтоб стадион построили и наши опять не вылетели к тому времени в первую лигу. Чемпионат мира – это заслуга Меркушкина. Он с Путиным договорился. Нас же то вычеркивали, то возвращали, вычеркивали и возвращали. - Есть надежда, что вернетесь на матчи «Мордовии» с тромбоном?

– А кому это надо? Если уж сам Толстых мне лично сказал, что не все так просто. Самодеятельностью я тоже не буду заниматься. После запрета мне в клубе сказали: «Архипыч, пожалуйста, не играй – а то оштрафуют на крупную сумму». А зачем нам неприятности? Нас в РФС и так выскочкой считают, аллергия у них на «Мордовию» – при случае, везде давят. Видел же какой пенальти на Думбия поставили в равной игре?

Моя-то совесть чиста – если позовут, я опять выйду и буду хрюкать в любом состоянии. При температуре, с больным горлом, с разбитыми губами. В любом.

Фото: fc-mordovia.ru, stolica-s.su

Дмитрий Тяпушкин: «Вратарей в «Спартаке» тренировал Федор Черенков»

Конечно, Васин. Как чемпион России мучился с чемпионом ФНЛ

logoболельщики
logoНиколай Толстых
logoМордовия
logoРФС
logoинтервью