9 мин.

Кувейтское дело в CAS: уроки и последствия для России

187

27 июля 2016 года панель КАС в составе профессора Мартина Шимке (Германия) и двух швейцарцев Бориса Виттоца и Ганса Нейтера вынесла решение по делу «Федерация каратэ Кувейта, Федерация стрельбы Кувейта и Халед Яссим Мохаммад Альмудхаф против МОК». Я упоминал о нём, когда анализировал юридические перспективы начавшегося процесса РусАДА против ВАДА, сейчас есть возможность рассказать о том деле подробнее.

Это дело интересно не столько само по себе (трудно представить, чтобы ОКР вступил в открытый конфликт с российскими властями, как произошло в Кувейте), сколько в свете будущего решения КАС по России.

Кому лень читать весь текст, может сразу смотреть выводы – они в самом конце.

В 2007 году в кувейтский закон № 42, регулирующий развитие спорта в стране, был предложен ряд поправок, которые вызвали серьёзную озабоченность МОК.

В результате нескольких раундов переговоров правительство Кувейта согласилось учесть замечания МОК и до 31 декабря 2009 года принять новый закон о спорте. Сразу по истечении дедлайна (1 января 2010 года) президент МОК Жак Рогге информировал НОК Кувейта о том, что в соответствии с решением Исполкома его членство в МОК приостановлено.

Однако в 2012 году на основании личных заверений эмира Кувейта это решение было временно отменено, что позволило кувейтским спортсменам выступить в Лондоне под национальным флагом и выиграть одну бронзовую медаль. В ноябре того же года кувейтские власти изменили закон, и МОК признал его полностью совместимым с правилами олимпийского движения. Все санкции были сняты.

Однако спустя год с небольшим в Кувейте вновь инициировали поправки к закону о спорте, которые МОК оценил как нарушение принципа автономии спортивных организаций. Что же не понравилось МОКу?

Во-первых, закон предусматривал право государства назначать временный комитет для управления кувейтским НОКом, национальными федерациями и спортивными клубами. Во-вторых, государство могло назначать и увольнять членов руководящих органов спортивных организаций. В-третьих, государство получало возможность отменять их внутренние акты и контролировать процесс выборов их руководства.

Отмечу, что принцип автономии спорта закреплен не только в Олимпийской хартии, но и в более глобальных документах, например – в резолюции ГА ООН A/RES/69/6, принятой в ноябре 2014 года.

Раскритиковав новые поправки, МОК (устами нового президента Томаса Баха) напомнил эмиру Кувейта о его личных обещаниях, данных накануне лондонской Олимпиады. Это не помогло: поправки были приняты в два приёма и окончательно вступили в силу в 2015 году.

В ходе последующих встреч и переписки кувейтские власти настаивали на том, что их новые поправки не противоречат Олимпийской хартии и что аналогичные законы приняты во многих государствах. Ситуация зашла в тупик. Во исполнение  нового закона в отношении некоторых кувейтских федераций были инициированы судебные иски в кувейтских судах общей юрисдикции.

Здесь надо отметить, что МОК потратил немало дипломатических усилий, чтобы решить вопрос мирным путём. Возможно, это связано с тем, что именно в Кувейте расположена штаб-квартира Олимпийского совета Азии, который включает более 40 государств и курирует проведение азиад.

В итоге 27 октября 2015 года МОК вновь приостановил членство НОК Кувейта, лишив его права участвовать в любых олимпийских мероприятиях. Соответствующие рекомендации были разосланы всем международным федерациям. НОК Кувейта не стал обжаловать это решение.

Практически сразу международная федерация каратэ (WKF) приостановила членство кувейтской федерации, сославшись на рекомендации МОК и указав, что кувейтская федерация не способна самостоятельно продолжать свою деятельность. При этом сами спортсмены, как невиновные в сложившейся ситуации, могут участвовать в соревнованиях в нейтральном статусе.

Аналогичное решение приняла  международная федерация стрельбы (ISSF) и ряд других международных федераций.

МОК несколько раз испытал на себе все прелести арабской дипломатии, когда различные кувейтские делегации часами морочили голову и в последний момент отказывались подписывать вроде бы уже согласованные документы.

12 июля 2016 года, когда уже полным ходом шло разбирательство в КАС, Кувейт принял закон № 34, отменивший все ранее действовавшие спортивные законы страны.

Итак, что же происходило в Лозанне?

Кувейтская сторона утверждала, что отмененные законы не нарушали принцип автономии спортивных организаций, содержание которого МОК так ни разу и не разъяснил. Подобные законы есть во многих странах. МОК очень поздно указал, в чём конкретно заключается противоречие этих законов Олимпийской хартии – буквально за несколько дней до 27 октября 2015 года; исправить законодательство государства за такой срок просто нереально.

Кроме того, кувейтцы настаивали, что поскольку токсичные законы отменены, МОК тоже обязан отменить свое решение от 27 октября 2015 года.

Наконец, кувейтская сторона просила также (если КАС не отменит решение МОК) чтобы он хотя бы точно указал, какие именно положения кувейтского закона противоречат Олимпийской хартии.

В ответ МОК утверждал, что его решение было необходимо для защиты спорта от вмешательства государства. Кроме того, ответчик оспаривал само право апеллянтов обжаловать его решение, поскольку ни национальные федерации, ни отдельные спортсмены не являются членами МОК и не имеют какого-то законного интереса в данном деле.

Что касается довода о том, что аналогичные законы приняты и в других государствах, то МОК с этим не согласился. Он также отметил, что вмешаться в ситуацию его попросил сам НОК Кувейта, а другие НОКи удовлетворены положением дел в своих странах.

Наконец, МОК указывал на то, что спортивное законодательство не предусматривает права на участие в определенном соревновании, об этом прямо написано в Олимпийской хартии. Тем более, что кувейтские спортсмены допуск к Олимпиаде могли получить в нейтральном статусе.

Приступая к рассмотрению дела, КАС отметил, что п. 9 ст. 27 Олимпийской хартии прямо наделяет МОК правом приостанавливать членство НОКов, если законы их стран или действия правительства препятствуют свободному выражению их воли.

Далее панель установила, что внеочередное заседание Исполкома МОК о санкциях к Кувейту состоялось 23 октября – в этом смысле Кувейту действительно было дано только 4 дня для исправления ситуации. Однако Олимпийская хартия в части, регулирующей порядок принятия таких решений, нарушена не была. Она не требует от МОК давать НОКам или правительствам какое-то определенное время на раздумья.

Что касается процессуальной правоспособности истцов обжаловать решение МОК, то КАС рассуждал следующим образом.

МОК – некоммерческая организация, возглавляющая олимпийское движение, которое включает основных участников – международные федерации и национальные олимпийские комитеты. Члены же самого МОК – это физические лица (не более 115 человек). В этом смысле ни один из апеллянтов не является прямым членом МОК.

В отличие от устава УЕФА, Олимпийская хартия ничего не говорит о том, кто вправе обжаловать решения МОК. Согласно статье 75 ГК Швейцарии, обжаловать решение неправительственной ассоциации могут только ее члены.

Вместе с тем, согласно прецедентной практике Федерального суда Швейцарии, решения ассоциаций могут оспаривать и её «косвенные члены», а также третьи лица, которые признали обязательность таких решений и которых затрагивают принятые санкции. По мнению панели, данный случай сюда не относится, поскольку санкции МОК затрагивали только НОК Кувейта и больше никого.

Сам же КАС в своей практике ввел критерий «законный интерес, достойный защиты»: лицо вправе обжаловать решение, если его финансовые или спортивные интересы в ощутимой степени затронуты этим решением.

Федерация каратэ и федерация стрельбы Кувейта указывали, что их исключение из международных федераций стало прямым следствием оспариваемого решения МОК. Они лишились возможности участвовать в соответствующих соревнованиях, в том числе в олимпийском движении.

Оценивая эти аргументы, панель отметила, что сами кувейтские каратисты и стрелки не лишены права участия в международных соревнованиях в качестве независимых спортсменов. Кроме того, их отстранение было решением не МОК, а WKF и ISSF. Причём кувейтсике федерации не стали обжаловать решения своих международных федераций, что теоретически может привести к парадоксальной ситуации: если даже КАС отменит решение МОК, их членство в WKF и ISSF всё равно не восстановится.

В итоге панель КАС затруднилась сказать, какие конкретные права и интересы федерации каратэ и федерации стрельбы Кувейта пострадали от решения МОК. КАС не увидел, как они смогут пострадать от того, что НОК Кувейта не сможет функционировать в качестве члена МОК. Более того – признать их право на жалобу означало бы, что таким правом обладают вообще все кувейтские федерации по видам спорта, что имело бы губительные последствия для арбитража.

Наконец, необходимо учитывать, что само обжалуемое решение не ликвидирует НОК Кувейта как национальную спортивную организацию, а лишь приостанавливает ее деятельность. При этом сам кувейтский НОК с этим решением согласился, оценив его скорее как вынесенное в его защиту. А НОКу как адресату санкций виднее, законны они или нет.

Учитывая все эти соображения, а также то, что обе кувейтские федерации никогда не были участниками дискуссий между МОК и НОК, а также что решение стало результатом долгого конфликта, панель пришла к выводу, что оба первых апеллянта не вправе обжаловать данное решение МОК.

Однако оставался ещё Халед Яссим Мохаммад Альмудхаф – кувейтский спортсмен-стрелок.

Он утверждал, что вследствие приостановления членства НОК он не сможет участвовать в ОИ-2016, куда уже квалифицировался. А даже если сможет – ему будет отказано в праве носить свои национальные цвета.

Возражая на это, МОК указывал, что спортсмен обязан уважать Олимпийскую хартию. При этом он не является адресатом обжалуемого решения, а его законные интересы никак этим решением не затронуты. Олимпиада – это соревнования спортсменов, а не государств, поэтому отсутствие флага не наносит спортсменам непоправимого вреда.

КАС согласился с этими доводами МОК. Панель указала, что самый главный интерес спортсмена – борьба за медали, и этот интерес в отношении апеллянта не нарушается. Как ни важно соревноваться под флагом своей страны, этот интерес нельзя считать подлежащим юридической защите.

Более того: панель согласилась с МОК в том, что, согласно Хартии, никто не имеет права на участие в Олимпийских играх. Можно спорить, является ли МОК абсолютно свободным в этом вопросе, но Хартия точно не дает права соревноваться под флагом своей страны.

Наконец, апеллянт не смог доказать, что выступление в Рио-2016 под флагом МОК нанесет спортсмену какой-либо ущерб: лишение государственного финансирования, возможностей для подготовки и т.д. Характерно, что даже в ходе слушаний спортсмен находился на сборах в Италии, готовясь к Играм.

Халед Яссим Мохаммад Альмудхаф ссылался на стресс и разочарование, которые особенно пагубны для представителей его вида спорта, требующего максимальной концентрации. Панель отметила, что стресс и разочарование уже состоялись, и любое решение КАС ничего с этим фактом поделать не может. Кроме того, спортсмены такого уровня регулярно сталкиваются с психологическим давлением и должны с ним справляться.

Наконец, арбитры отметили, что многие их соображения относительно двух первых апеллянтов вполне применимы и к третьему (например, об отсутствии законного защищаемого интереса).

Общий вывод КАС состоял в следующем: из-за отсутствия у всех апеллянтов процессуальной правоспособности оспаривать данное решение МОК, их требования остаются без удовлетворения.

Чем данное решение интересно в свете кейса «РусАДА против ВАДА»?

1.Обращает на себя внимание, как хитро поступили российские власти, чтобы РусАДА обжаловало решение о своём несоответствии. Напомню, что глава РусАДА Ганус полностью поддерживает наложенные ВАДА санкции, однако его удалось обойти через наблюдательный совет, в котором собрались исключительно зависимые от государства люди.

2.В свете соображений КАС мне крайне туманными представляются перспективы всех третьих лиц, которых натащила в процесс российская сторона. Все спортсмены как физические лица будут, скорее всего, посланы сразу – со ссылкой на разобранное здесь дело. Права на флаг за спортсменами не признаётся – точка. А больше их решение ВАДА никаким боком не задевает.

3.Даже участие в деле ОКР выглядит небесспорным, поскольку, опять же, неясно – какие именно его интересы затронуты решением о несоответствии. Права на флаг за НОКами прямо в Хартии не прописано, а готовить и отправлять в Токио спортсменов никто ОКР не запрещает.

4.Участие международных федераций (например, хоккейной) выглядит куда более обоснованным, поскольку они могут быть серьёзно задеты переносом места проведения чемпионатов мира и хотели бы уточнить критерии допуска россиян к соревнованиям.

5.Нейтральный статус спортсменов воспринимается КАС как адекватная и достаточная защита их интересов, что сильно облегчает жизнь ответчику. Спортсмен – главное действующее лицо соревнований, а чиновники могут и потерпеть.

logoWADA
logoРУСАДА
logoТокио-2020
logoCAS
logoМОК
logoдопинг